 |
| Екатеринбургская инициатива | Пётр Мультатули | 31.03.2009 |
Русская авиация с первых же дней Мировой войны приняла активное участие в боевых действиях. В первые недели войны деятельность авиации в основном сводилась к разведке и фотографированию местности, с целью обнаружения передвижения войск противника. В то время, самолеты, или как их называли — аэропланы, не были оборудованы пулеметами, и летчикам приходилось вести бой из револьвера, а бомбы сбрасывать вручную. Аэропланы были крайне не надежными, они зажигались иногда от пулевого попадания, а пилоты не были оснащены парашютами.
Однако уже в конце 1915 года русская авиация представляла собой достаточно серьёзную силу. По докладу командующего авиацией великого князя Александра Михайловича, сделанного им Императору Николаю II в декабре 1915 года в армии насчитывалось 50 отрядов, при 228 лётчиках и 299 нижних чинов. Имеющиеся аэропланы распределялись следующим образом: Вуазенов — 109, Моранов — 108, Фарманов — 45, Ньюпоров — 26, трофейных — 30.[1]
Галерею подвигов русских летчиков, несомненно, открывает командир 11-го авиационного отряда штабс-капитан П. Н. Нестеров. Это легендарное имя, ставшее русской славой, навеки останется символом высшей доблести. Свой подвиг штабс-капитан Нестеров, к тому времени уже прославленный летчик-испытатель, первый исполнитель «мертвой петли», совершил в разгар первой Галицийской битвы 25 августа 1914 года. Увидев австрийский аэроплан «Альбатрос», ведущий аэроразведку наших позиций, Нестеров решил вступить с ним в бой и, поднявшись в воздух, атаковал его. Бой происходил на широкой долине, и тысячи русских солдат и Козаков могли наблюдать за его исходом. Русский и австрийский летчики долго вели друг по другу огонь из револьверов, пока у Нестерова не кончились патроны. Тогда Нестеров решил таранить «Альбатрос» своим «Мораном». На высоте 2000 метров он направил аэроплан сверху на противника. Поравнявшись с ним, он обрушился на врага вертикально, носом вниз. «Альбатрос» опрокинулся и стал падать. Аэроплан Нестерова был невредим и благополучно продолжал полет, но толчок от удара был настолько сильным, что Нестеров погиб от перелома позвоночника. Таран Нестерова стал первым тараном в истории военной авиации. Храбрость его была оценена не только в России, но и противником. Вильгельм II сказал в те дни: «Я желаю, чтобы мои авиаторы стояли на той же высоте искусства, как это делают русские».[1]
Самым знаменитым русским асом Первой мировой войны стал штабс-капитан А. А. Козаков. Глубоко верующий православный христианин, Козаков всегда поднимался в небо с иконой Св. Николая Чудотворца. Первый свой аэроплан, австрийский «Альбатрос», Козаков сбил 18 марта 1915 года. В тот день двухместный разведчик «Альбатрос» сбросил три бомбы над аэродромом у села Гузов, в районе действий 5-й армии. На его преследование поднялся «Моран» летчика 19-го авиаотряда штабс-капитана Козакова. Под фюзеляжем его самолета была прикреплена металлическая «кошка» — якорь с длинными «лапами». Эту «кошку» русские умельцы привязывали к безоружному в те года «Морану» для тарана самолетов противника. Сам Козаков так вспоминал об этом своем первом бое: «Проклятая „кошка“ зацепилась и болтается под днищем самолета. Тогда я решил ударить „Альбатроса“ колесами. Недолго думая, дал руль вниз. Что-то рвануло, толкнуло, засвистело, в локоть ударил кусок моего „Морана“, „Альбатрос“ наклонился сначала на один бок, потом сложил крылья и полетел камнем вниз».[2]
В дальнейшем, в ходе войны Козаков одержал 17 официальных и 32 неофициальных побед. Был отправлен на стажировку во Францию в составе группы русских летчиков-истребителей и во время этой стажировки сбил в боях еще 4 самолета противника. Отличительным знаком аэроплана Козакова был череп и кости на хвосте. Козаков имел 16 наград, в том числе орден Св. Георгия, британский орден «За боевые заслуги», «Военный крест» и французский орден «Почетного Легиона». 20 августа Козаков был назначен командиром 19-й эскадрильи Воздушного Корпуса. В 1917 — командиром 1-й истребительной группы. Всем сердцем не приняв большевизм, Козаков принял участие в Гражданской войне, командуя Славяно-Британским эскадроном. Когда англичане решили уйти из России, Козаков, 3 августа 1919 года, сел в свой самолет, взмыл в небо и спикировал в центр аэродрома. Так, трагически оборвалась жизнь русского аса.
Примером беспримерной отваги является имя другого русского аса капитана II-го ранга А. П. Северского. Северский окончил военно-морское училище, а затем обучался в военной летной школе. В 1915 году он был отправлен во 2-ю бомбардировочную эскадрилью Балтийского флота. 2 июля 1915 года во время своего первого ночного вылета на бомбардировку, Северский был сбит над Рижским заливом. От взрыва бензобака, ему оторвало правую ногу. Тем не менее, Северский обратился к Государю с просьбой остаться в строю, и такое разрешение было получено. Совершив 57 самолетовылетов, Северский сбил в боях 13 аэропланов противника. В 1916 году от имени Императора ему было вручено Золотое Георгиевское Оружие за бой в одиночку с семью немецкими самолетами, во время прикрытия второго русского аэроплана, у которого заело пулемет. Северский сбил двоих, остальные вышли из боя.
Еще одним героем-летчиком Первой мировой войны был штабс-капитан Е. Н. Крутень. Крутень был переведен в авиацию из артиллерии и первый свой боевой вылет совершил в сентябре 1914 года. Первый вражеский самолет он сбил в мае 1916 года. В том же 1916 командовал эскадрильей, затем 2-й истребительной группой. Зимой 1916 года был направлен на Западный французский фронт изучать воздушную тактику союзников. Весной 1917 года вернулся на Галицийский фронт и в июне 1917 разбился на смерть при посадке.
Интересно и трагически сложилась судьба другого русского летчика, лейтенанта французской армии В. Г. Федорова. В молодости Федоров был членом РСДРП и из-за этого эмигрировал во Францию. С началом войны вступил во французскую армию. С августа 1914 года воевал пулеметчиком и был ранен. Летом 1915 переведен в ВВС Франции. Весной 1916 года за 16 дней сержант Федоров сбил 4 немецких самолета над Верденом, за что получил от французов прозвище «Русский Авиаказак», награжден военным крестом и произведен в звание лейтенанта. В декабре 1916 года направлен в Одессу обучать русских летчиков. По личной просьбе Федорова отправлен на фронт. В начале 1918 года вернулся во Францию, где вновь принял участие в авиабоях. В 1918 году, во время ожесточенной схватки с несколькими аэропланами противника, Федоров погиб. Так трагически закончилась жизнь сына России, которого политические убеждения привели в иностранную армию. Не смотря на то, что Федоров воевал во французской армии, его по праву можно считать русским летчиком, так как тот никогда не порывал с Россией и по-своему любил ее.[3]
Капитан II-го ранга В. В. Утгоф стал первым в мире летчиком, взлетевшим с корабля во время войны. Воевал в составе Черноморской эскадры. В июне 1917 года был приговорен к смерти комитетом революционных матросов, за то, что, несмотря на запрет революционных властей, сбросил бомбу на германскую субмарину. Чудом избежал смерти. Эмигрировал в США, служил в американской морской пехоте, погиб в авиакатастрофе.
Общая картина выдающихся русских асов и их побед можно видеть из следующей таблицы:
Русские асы Первой мировой войны
Имя | победы | примечания |
Штабс-капитан А.А. Козаков | 17 | 32 неофициально |
Кап. фр. армии П.В. Аргеев. | 15 | Все на французском фронте |
Капитан 2-го ранга А.П. Северский | 13 | |
Поручик И.В. Смирнов | 12 | |
Лейтенант М. Сафонов | 11 | |
Капитан Б. Сергиевский | 11 | |
Прапорщик Е.М. Томсон. | 11 | |
Штабс-капитан Е.Н. Крутень | 7 | |
Прапорщик Г. Е. Сук | 7 | |
Прапорщик И.А. Орлов | 6 | |
Прапорщик О.И. Тетер | 6 | |
Прапорщик В.И. Янченко | 6 | |
Подполковник И.М. Багровников | 5 | |
Лейтенант фр. армии В.Г. Федоров | 5 | Все на Западном французском фронте |
Прапорщик Кокорин | 5 | |
Прапорщик И.М. Махлапуу | 5 | |
Капитан 2-го ранга В.В. Утгоф | Нет данных |
Активно действовала в ходе войны и русская бомбардировочная авиация. Первые бомбардировки русские произвели уже в ходе Галицийской битвы 1914 года. Несколько тяжелых бомбардировщиков «Илья Муромец» нанесли бомбовые удары по городам Австро-Венгерской империи Бучача и Монастаржеско. Эта бомбардировка произвела сильное впечатление на противника. В городе Монастаржеско от многих домов остались только одни стены. По взятии этих городов русскими войсками местные жители рассказывали, что о при приближении русских самолетов их оповещали сиренами. Штабы противника перебирались в погреба, а жители прятались, кто куда мог. Налеты «Муромцев» жители называли самыми страшными днями войны.[4]
Для поражения живой силы противника, главным образом кавалерии, русские бомбардировщики применяли специальные свинцовые пули («стрелы») каплеобразной формы конструкции В. А. Слесарева, снабженные стабилизатором из жести. Сбросанные с большой высоты, такие «стрелы» могли пробить брусок дерева свыше 150 мм. Один из русских летчиков вспоминал: «Снижаясь над противником, мы высовывались из кабины и опрокидывали фанерный ящик, в котором находились „стрелы“. Падая, они приобретали колоссальную силу. Я видел как „стрела“, попав в темя всадника, пронзила насквозь и его лошадь».[5]
В ходе войны стали практиковаться групповые налеты на вражеские позиции. Так, летчики 28-го авиационного отряда произвели в 1915 году удачный налет на станцию Виткемен и немецкий аэродром. Было сброшено 39 бомб, которыми уничтожен ангар вместе с самолетами и вызваны большие пожары.
В июле 1915 года русский летчик Солодовников впервые применил бомбометание с пикирования. На своем аэроплане «Ньюпор» он попал под обстрел вражеской артиллерии. Снарядом был поврежден винт и сорван капот двигателя. Самолет резко перешел в пикирование. Увидев прямо под собой вражескую батарею, Солодовников потянул на себя рукоятку бомбосбрасывателя. Бомба попала точно в цель, уничтожив целую батарею. Вслед за Солодовниковым бомбометание с пикирования применил летчик Шатский.[6]
Смелые рейды русской авиации отражены в воспоминаниях врага. Так, немецкий полковник Нейман писал: «Весной 1915 года русские направили против 12-й армии большие воздушные силы, которые совершали нападение даже на штабное расположение армии фон Гальвица».[7]
Одна австрийская газета писала в дни войны: «Было бы смешно говорить с неуважением к русским летчикам. Русские летчики опаснее как враги, нежели французы. Русские летчики хладнокровны. В атаках русских, быть может, отсутствует планомерность так же, как и у французов, но в воздухе русские летчики непоколебимы и могут переносить большие потери безо всякой паники. Русский летчик есть и остается страшным противником».
За 10 месяцев 1915 года русские бомбардировщики «Ильи Муромцы» совершили 100 боевых вылетов. 14 июня 1915 года «Илья Муромец» под управлением летчика Башко произвел удачную бомбардировку на станцию Прежеровск, где скопилось большое количество железнодорожных составов немцев. Прямым попаданием Башко взорвал эшелон со снарядами. Движение немецких поездов было приостановлено на целые сутки.
Во время штурма Перемышля, летчик Н. А. Мулько двумя бомбами с высоты 900 метров взорвал склад с патронами. Всего на Перемышль русской авиацией было сброшено 200 авиабомб.
5 октября 1915 года три «Муромца» совершили налет на немецкий город Фридрихштадт, где находился крупный пункт снабжения. На склады противника было сброшено 48 ручных и одна 15-пудовая бомба. Железнодорожной станции и складам был нанесен большой ущерб.
О героизме русских летчиков свидетельствует тот факт, что в 1915 году четверть из них было награждено орденом св. Георгия 4-й степени, 56 офицеров получили Георгиевское оружие. Солдатским Георгиевским крестом было награждено 115 нижних чина.
__________________________________________
[1] ГА РФ. Ф. 601. оп. 1. д. 2326. л. 3.
[1] Энциклопедия военного искусства. Военные летчики. Минск, 1997, с. 514.
[2] Матвеев А. Разбитые крылья. — Берлин 1936, с. 34.
[3] Гальперин Ю. М. Воздушный казак Вердена. — М. 1990, с. 29.
[4] Ж.: Казак. Орган донского войскового атамана. -Париж, N 3, 1933.
[5] Матвеев А. Указ. Соч., с. 16.
[6] Матвеев А. Указ. Соч., с. 38.
[7] Нейман. Германские боевые силы во время мировой войны.
