 |
| Православие и современность | Игумен Нектарий (Морозов) | 24.03.2009 |
Очевидно, что в словах святителя, на первый взгляд представляющих собой некий парадокс, заключается очень глубокий смысл. Это и вправду так. Безусловно, нет ничего худого в том, чтобы регулярно собираться для молитвы в церкви, это в высшей степени похвально и спасительно для души. Но ведь большую-то часть жизни мы проводим не в храме! Дом, работа, улица, магазины. И мы «наполняемся» всем тем, чем заняты в течение дня, всем тем, что есть по Екклезиасту суета сует (Еккл. 1, 2) и томление духа (Еккл. 1, 14). И потом, приходя в храм или вставая, чтобы прочитать утреннее либо вечернее правило, с великим трудом от этого томления и суеты освобождаемся — если, конечно, вообще освобождаемся. Один преподобный отец сравнивал человека молящегося с раскаленным котлом, на который не могут садиться насекомые.
Наш же «котел» слишком часто остывает и потому естественно, что для того, чтобы он хотя бы иногда раскалялся, необходимо постоянно подогревать его. Иными словами, для того чтобы хорошо помолиться в отведенное для того время, нужно и в остальное время также пребывать в молитве.
Есть апостольская заповедь, гласящая: Непрестанно молитесь (1 Фес. 5, 17). Она кажется небесной, недостижимо высокой, даже пугает. Но можно немного перефразировать — чтобы не отпугивать только: «Старайтесь непрестанно молиться». А где старание ради Господа, там и помощь Божия. И что человеку невозможно, то, конечно, возможно Богу.
Ум человека всегда чем-нибудь занят, но далеко не всегда — тем, что и на самом деле полезно или необходимо. Для размышлений серьезных мы собираемся не так часто, как, возможно, следовало бы. Большую часть времени ум где-то скитается, так что очень нередко, спроси нас кто-нибудь, о чем мы думали минут за пять до того, как нас окликнули, мы и ответить-то не сможем. И, может быть, это не было бы само по себе бедой, если бы все эти блуждания ума не приводили нас в область страстей и грехов и не удаляли в конечном итоге от Бога. Преподобный Амвросий Оптинский говорил, что человек должен быть подобен колесу, которое лишь незначительной частью своей поверхности касается земли, в то время как большая его часть обращена вверх. Также и наш ум, наше сердце, наш дух могут быть обращены к земле, и мы будем земными. А могут быть обращены к Небу, и мы будем небесными. Но для такого обращения недостаточно лишь усилия воли, одного только намерения. Для этого необходима молитва или, как говорили некоторые отцы древности, в частности, преподобный авва Исаия Отшельник, «поучение». Поучением они называли, как правило, короткое молитвословие, строчку из Нового Завета или Псалтири, которые были на устах и в уме человека, о которых он размышлял (или в которых «поучался») и посредством этого «горе имел свое сердце». Например, преподобный Иоанникий Великий непрестанно повторял слова: «Упование мое Отец, прибежище мое Сын, покров мой Дух Святый, Троице Святая, слава Тебе!». Кто-то молился: «Господи, аз яко человек согреших, Ты же яко Бог щедр прости». Другой спасался псаломскими словами: «Боже, в помощь мою вонми, Господи, помощи ми потщися». А многие — исповеданием мытаря: «Боже, милостив буди мне, грешному».
Но с течением времени главным «поучением», той краткой молитвой, которая позволяла постоянно памятовать о Боге, стала в Православной Церкви молитва Иисусова.
«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго», — так она звучит. В ней мы просим о самом главном, потому что в чем еще мы так нуждаемся, как в милости Божией? Но достоинство ее и в другом — в ней мы постоянно обращаемся ко Христу, в Котором одном наша жизнь и спасение, посредством ее мы постоянно помним о Нем, ощущаем реальность того, что всё, что мы делаем, делаем перед Его лицем.
Бытовало в различные времена немало ложных мнений о молитве Иисусовой. Кто-то утверждал, что она есть делание лишь монахов, проводящих строгую и уединенную жизнь, и от нее якобы многие впадают в прелесть. Кто-то, напротив, полагал, что она «сама по себе» спасает человека. Конечно, и то, и другое неверно. В том, что не одним монахам она заповедана, уверяет нас и апостол Павел, увещая к молитве непрестанной, и церковный устав, предписывающий неграмотным мирянам заменять все молитвословия и богослужения, кроме литургии, определенным числом Иисусовых молитв. В том же, что молитва не спасает «автоматически», уверяет Господь, когда говорит: Что вы зовете Меня: Господи! Господи! — и не делаете того, что Я говорю? (Лк. 6, 46).
Но соединенная с доброй христианской жизнью молитва Иисусова остается для нас деланием и доступным, и, самое главное, спасительным, и призывание имени Христова радует, и врачует, и укрепляет человеческую душу. И по временам даже приоткрывает ей тайну того, что есть Царствие Небесное, которое внутрь нас есть (ср.: Лк. 17, 21).
Как в любом ином делании в молитве Иисусовой очень важен навык. С одной стороны, кажется, очень удобно прибегать к ней во все то время, когда мы не заняты каким-то интеллектуальным трудом (хотя при определенном опыте и интеллектуальный труд не является помехой для молитвы). С другой, оказывается, что это не так-то и просто — постоянно «удерживать» молитву. Первое время, когда человек лишь начинает в ней упражняться, молитва действительно творится обычно очень легко — словно «кто-то помогает». Но это потому, что и на самом деле помогает — Господь. Однако немного позже все изменяется, и уже от самого человека требуется труд и даже подвиг.
Есть несколько практических способов, позволяющих облегчить навыкновение Иисусовой молитве. При своей простоте они весьма действенны.
Прежде всего, необходимо дать ей место в своем обычном молитвенном правиле. Лучше всего, если перед прочтением утренних молитв получится полагать какое-то количество поклонов с Иисусовой молитвой и так же — после вечерних. Начинать можно со 100 или даже 30 молитв, при этом, как и вообще при молитве, нужно заботиться более всего о внимательном и благоговейном произнесении ее слов. Молиться лучше по четкам, чтобы не отвлекаться на «подсчеты». При этом, как советовал святитель Феофан Затворник, на малых узелках можно совершать поясные, а на больших — земные поклоны. (Впрочем, это кому как угодно, можно и на каждый маленький узелок совершать земной поклон, главное, чтобы это не рассеивало внимания.) Если удастся, то хорошо было бы выделить особое время для такого же небольшого правила и днем.
Так же важно постараться определить, какое количество молитв мы можем творить в течение дня — когда идем, едем в транспорте, занимаемся какими-то домашними делами и т. п. (Это тоже лучше делать с четками, только, разумеется, маленькими.) И, руководствуясь этим, стараться каждый день такое число молитв совершать. Дело здесь, конечно, не в числе — это просто некий способ самоконтроля.
Очень полезно бывает — если это, разумеется, возможно — через какие-то небольшие промежутки времени (скажем, однажды в час или даже в два часа) останавливаться и одну, две, три минуты молиться Иисусовой молитвой внимательно, ни на что не отвлекаясь. Желательно — стоя и перед иконами, но можно и просто сидя за рабочим столом, никак не привлекая к себе внимания.
Стараясь, чтобы молитва все время была в уме или на устах, безусловно, нужно заботиться и о том, чтобы она не проговаривалась машинально. Ее цель — дать нам живое чувство присутствия Бога в нашей жизни, нашего реального, подлинного предстояния перед Ним. Она ни в коем случае не должна превращаться в некую медитацию — а современный человек к такому «соскальзыванию» склонен. Мы все время должны следить за своим сердцем — согласно ли оно с молитвой, не получается ли так, что мы просим Господа о милости к нам, а сами в это же время вынашиваем «планы мести» кому-либо. Молитва должна «подтягивать к себе», изменять, преображать всю нашу жизнь. В ней мы духом своим обращены ко Христу, и в душе нашей должны отпечатлеваться свойства Христовы — Его милость, Его любовь, Его смирение, это и является подлинными плодами молитвы. Если же мы творим по нескольку тысяч молитв в день, но при том готовы буквально уничтожить того, кто нас от нее отвлечет, то очевидно, что наше молитвенное делание нуждается в исправлении.
Не стоит ни в коем случае увлекаться теми «психофизическими техниками», которые можно найти в Славянском Добротолюбии — присаживание на низкий стульчик, сведение ума с дыханием в сердце, искание сердечного места. Все это для современного человека, у которого голова буквально забита разными представлениями о «духовности», почерпнутыми из различных восточных практик, человека изломанного, сложного, принесет не пользу, а вред. А иногда даже приведет к прелести.
И еще: ни в коем случае не надо своим упражнением в молитве Иисусовой гордиться словно чем-то «особенным». Как очень точно замечает архимандрит Рафаил (Карелин), может ли гордиться нищий тем, что постоянно просит милостыни, причем просит голосом жалобным и красивым?
Желательно возникающие вопросы о молитве задавать своему духовнику, вообще советоваться с ним по этому поводу. И обязательно — не забывать о тех книгах, которые могут и уберечь от ошибок в молитве, и помочь в ней, и сообщить дух б? ольшей ревности в этом делании.
Прежде всего из таких книг следует назвать сборник поучений святых отцов и опытных делателей молитвы Иисусовой, составленный валаамским игуменом Харитоном («Умное делание. О молитве Иисусовой». «Что такое молитва Иисусова по преданию Православной Церкви»). Также — главы, посвященные Иисусовой молитве, во втором томе «Аскетических опытов» святителя Игнатия (Брянчанинова) и наставления о ней же, содержащиеся во многих письмах и творениях святителя Феофана Затворника. Полезно ознакомиться с работой греческого митрополита Иерофея (Влахоса) «Одна ночь в пустыне Святой Горы». Замечательные слова о молитве можно найти у современного нам автора архимандрита Ефрема Святогорца в его «Отеческих советах».
Впрочем, это все — только небольшая часть литературы, помогающей человеку правильно войти в молитвенное делание. Как и вообще сказанное в этой статье — лишь малая крупица того, что можно было бы сказать о молитве Иисусовой как таковой. Поскольку гораздо больше скажет о ней христианину сам опыт.
http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=6322&Itemid=3
