 |
| Русский вестник | Леонид Ивашов | 20.03.2009 |
Три года минуло со дня 11 марта 2006 г., когда в достойной, но неравной борьбе с «юристами» Гаагского трибунала пал один из крупнейших славянских лидеров современности президент СРЮ Слободан Милошевич. Три года… А у меня и сегодня стоят перед глазами сцены прощания с этим незаурядным человеком.
Признаюсь, ничего подобного в своей жизни я не видел. Люди шли непрерывной вереницей в национальный музей, где был установлен для прощания гроб с телом Милошевича. Двое суток двигалась многокилометровая очередь. В день похорон на площади перед Скупщиной собрался полумиллионный митинг.
Не меньше было и в г. Пожаровац, где похоронили Милошевича. Люди непрерывно скандировали: «Слобо, Слобо», а в адрес его тюремщиков неслось: «Убийцы, убийцы». Когда я, выступая на траурной церемонии, назвал судей трибунала фашистами, огромная людская масса взорвалась криками: «Фашисты, фашисты». Его, узника застенков Гааги, провожали в последний путь как национального героя, вождя.
Над площадью постоянно неслось: «Руссия, Руссия». Гроб в могилу опускали под национальный гимн Сербии и… «Подмосковные вечера». Несмотря ни на что, братья-сербы верили нам и надеялись на нас.
Минувшие годы дали массу неопровержимых свидетельств того, что Милошевич был хладнокровно убит в гаагских застенках. Опасность расправы подстерегала Слободана с самого начала. Была чёткая политическая установка сильных мира сего приговорить бывшего президента СРЮ как минимум к пожизненному заключению. Да и то, если бы он сломался, стал просить о пощаде, о помиловании.
Но он не сломался. Он навязал трибуналу встречный бой, загнал обвинение в позицию обороняющейся стороны и постоянно, причём очень грамотно, атаковал. Атаковал мировую закулису, администрацию США, НАТО, Ватикан — всех явных и теневых инициаторов расправы над суверенной Югославией. Делал это аргументированно, с гордо поднятой головой, с сознанием своей правоты и нравственной свободы.
Нужно было хоть раз поприсутствовать на процессе, чтобы увидеть трясущиеся руки заместителя главного обвинителя Джефри Найса, его бессвязную речь, постоянные перерывы судебной коллегии для консультаций. Надо было лицезреть гордо сидящего в зале суда красавца-серба, чтобы понять, кто есть кто. Кто рыцарь, воин духа, а кто — пустышка, марионетка, рефлекторно дергающаяся от команд, подаваемых из-за кулис.
Слободан был главным обвинителем на процессе. Для наглядности приведу несколько цитат из его вводного выступления на процессе: «Я полностью отдаю себе отчёт в том, что иллюзорно искать логику в смонтированном процессе. В истории были подобные случаи — например, „дело Дрейфуса“ или „дело Димитрова“ по поводу поджога рейхстага. Но сей процесс превосходит их по глубине трагических последствий… разрушено не только одно государство, а разрушена правовая система ООН, разрушена система нравственных начал, на которой покоится мировая цивилизация… Всё поставлено с ног на голову для того, чтобы защитить от ответственности истинных виновников трагических событий. Эти обвинения являются бессовестной ложью, манипуляцией, уродованием права, поражением морали и крайне безответственной перекройкой истории».
Слободан поднялся над своими обвинителями-лжецами. Он постоянно загонял членов трибунала в тупик. Ему ничего не могли вменить в вину. А после того, как в трибунале выступили российские свидетели защиты — Евгений Максимович Примаков, Николай Иванович Рыжков и автор этих строк, — процесс на какое-то время и вовсе развернулся в сторону обвинения тех, кто стоял за разрушением Югославии, за бомбардировками. Мы ведь исходили не только из личных наблюдений. Мы опирались на конкретные документы, чётко отражавшие позицию тех или иных лидеров западного мира, на решения, которые принимались в НАТО, в Совете национальной безопасности США.
В итоге суду стало ясно, что обвинить Милошевича ни по одной из предъявленных статей не удастся. Поэтому-то и пошли на его физическое устранение. Расчёт был на то, что сердце обвиняемого не выдержит. Подозреваю, что, отказывая Милошевичу в медицинском обследовании и лечении в Москве, фигуры из закулисья трибунала боялись двух вещей. Во-первых, того, что он не только физически окрепнет, но и лучше подготовится к продолжению процесса. А во-вторых, наверное, побаивались, что российская медицина может найти в организме Милошевича какие-то препараты, которые применялись с целью его медленного физического устранения.
Лучшим выходом для всей этой гаагской камарильи была бы его смерть. Заточив Милошевича за решётку, они надеялись на его смерть политическую. Не получилось. Президент СРЮ и Верховный главнокомандующий югославской армии с первого процесса официально принял на себя обвинения, выдвинутые против его подчинённых — генералов, политиков, должностных лиц, и вновь стал знаменем сербского сопротивления. И тогда выдающийся политический и государственный деятель был умерщвлён.
В полномочиях суда не было вынесения смертного приговора. Но Слободана, по сути, приговорили к смерти через медленную казнь. И она, увы, свершилась.
Гаагский трибунал, этот совершенно не правовой орган, продолжает действовать до сих пор. Его суть, как органа расправы над сербскими патриотами, давно видна невооружённым глазом. Те, кто бомбил югославскую землю, убивал женщин и детей, в число подсудимых не попал. США сразу же объявили о неподсудности своих граждан, какие бы преступления они ни совершили. Второе: трибунал принял решение «не начинать расследование инцидентов, произошедших во время бомбовой кампании НАТО» (так сказано в тексте решения).
А чего стоит факт оправдания в прошлом году отъявленных террористов — бывшего командующего так называемой Армии освобождения Косова Рамуша Харадиная и его подельника Идриза Баляя, совершивших в 1998 г военные преступления против сербов, цыган и других неалбанцев. Хорошо известно, как сложилась судьба Хашима Тачи, заочно приговорённого белградским судом к тюремному заключению за терроризм и тяжкие военные преступления. Вместо положенного места на тюремных нарах он занял кресло премьер-министра оторванного от Сербии «независимого» Косова.
Сербы — главные обвиняемые на процессе. Практически судят одну сторону — одну цивилизацию, одну религию, одну нацию.
Да и иначе и быть не могло: трибунал в Гааге — это не судебный орган, а инструмент прикрытия актов агрессии, вмешательства во внутренние дела других государств, осуждения тех, кто не выполняет «демократические» рекомендации дяди Сэма и мировой олигархии.
За прошедшие годы у большинства сербов, даже тех, кто поначалу поддался западной пропаганде, открылись глаза. Пронатовская «демократическая» власть «опустила» страну в политическом, экономическом, социальном и военном отношениях. Власть заискивает перед Западом, выменивая остатки суверенитета на финансовые подачки. Косово от Сербии оторвали, теперь то же сулят Воеводине.
Как показали последние годы, мировая закулиса, опробовав тактику уничтожения на сербах, идёт много дальше. На сербском духовном и географическом пространстве претенденты на мировое господство отрабатывали задачи глобального масштаба:
- лишить народы мира надежды на самостоятельный путь развития, сохранение их исторической самобытности;
- разрушить сложившуюся после Второй мировой войны международно-правовую систему безопасности;
- принудить евроНАТО к безусловному подчинению англосаксам и повязать народы натовских стран невинно пролитой кровью;
- отработать на практике (для последующего применения) методику разжигания национально-конфессиональных конфликтов и модель информационно-психологических операций.
Попутно решались и менее масштабные задачи, в том числе испытывались на биологических объектах (живых людях) новые и модернизированные типы оружия, в боевых условиях обучались пилоты-резервисты, отрабатывалось управление (в собственных интересах) международными миссиями.
26 февраля 2009 г. Гаагский трибунал, вынеся приговор Драголюбу Ойданичу, Николе Саиновичу, Небойшу Павковичу и другим сербским патриотам, подтвердил, что все задачи, поставленные глобальным неофашизмом на сербской земле, выполнены.
Для сербов начинается новый этап национально-освободительной борьбы. В лоб стоит вопрос: победа или смерть. Смерть духовная или физическая. Пусть наших братьев-сербов в их борьбе осеняет образ незабвенного Слободана.
И ещё: результат борьбы будет во многом зависеть от состояния и крепости духа сопротивления всей православно-славянской цивилизации и, прежде всего, России.
