 |
| Седмицa.Ru | 16.03.2009 |
Высокопреосвященнейший Митрополит Лавр (в миру Василий Шкурла) родился 1-го января 1928 г. в Ладомирове, в так называемой Пряшевской Руси. Она представляла собой западную окраину прежней Угорской Руси, входившей до Великой войны в пределы Австро-Венгерской империи.
Он происходит из той героической части православного русского народа на Карпатах — прародины славянства, — которая, несмотря на многовековое тяжкое иго и невероятные притеснения и угнетения иноверцев и иноплеменников, твердо хранила свою святую православную веру, даже под личиной насильственно навязанной унии с Римом, и свое национальное русское самосознание.
Крещение младенца Василия совершил начальник Православной миссии в Словакии архимандрит Виталий (Максименко), впоследствии известный иерарх Русской Зарубежной Церкви (бывший священно-архимандрит Почаевской Лавры и восстановитель церковной типографии). В Ладомирове находилась основанная Владыкой Виталием обитель преподобного Иова Почаевского. Под сенью этой обители, и под духовным руководством Владыки Виталия и проходило детство будущего Первоиерарха, о чем и сам он впоследствии скажет: «с детских лет привел меня Господь в обитель преподобного Иова Почаевского на Карпатах. Там, в обители, получил я начальное духовное воспитание».
Владыка Виталий был не только настоятелем обители, но и основателем братства преподобного Иова Почаевского. И не случайно в Джорданвилльском монастыре — в некотором смысле преемнике ладомировской обители — типографское братство тоже носит имя почаевского подвижника. Здесь же находится и икона преподобного с частицей его святых мощей. Она была вывезена архимандритом Виталием из Почаевской Лавры, в течение 20-ти лет находилась в Ладомировском монастыре и сопутствовала, впоследствии, братии при переезде в США.
Послушанию в типографии будущий Владыка Лавр, впоследствии, отдаст не один день своей жизни.
Приснопамятный Архиепископ Чикагский и Детройтский Серафим (Иванов; + 1987 г.), сменивший на посту настоятеля обители Владыку Виталия, пишет:
«Рос Вася на моих глазах. Сначала я видел его младенцем, а потом маленьким крошкой. В 5−6 лет он начал уже прислуживать по праздникам в нашем храме. Помню, он, лет 8−9-ти, пришел ко мне, уже тогда настоятелю монастыря после отъезда в Америку Архиепископа Виталия, и стал просить принять его в монахи. Я улыбнулся, погладил его по голове и сказал, что это хорошо, что он хочет с раннего детства посвятить себя на служение Богу, но нужно на это согласие его отца».
В ближайшее воскресенье Вася пришел с отцом, который довольно охотно согласился отдать сына на воспитание в монастырь, тем более, что он был очень беден, вдов, и имел еще троих детей.
Согласно гражданским законам страны, он должен был посещать школу, но, как пишет дальше Владыка Серафим, одновременно он жил монастырской жизнью: вставал с братией на полунощницу в 4 часа утра, выстаивал неукоснительно все длинные монастырские службы, ревностно выполнял возлагаемые на него посильные послушания… Он был тих, молчалив и послушлив. В свободное время любил читать, — замечает Владыка Серафим.
Воспитанием его, как и всех мальчиков, живших в монастыре, руководил покойный архимандрит Киприан (Пыжов), известный изограф Зарубежья.
12-ти лет Василий впервые встретился с Первоиерархом Русской Зарубежной Церкви Блаженнейшим Митрополитом Анастасием (Грибановским; + 1965 г.). Духовник отрока Василия отец Киприан подвел его под благословение Владыки Анастасия, пророчески сказавшего: «Бог благословит тебя: будешь пастырем».
Одним из первых окончил Василий сельскую школу, и его отдали в среднюю школу в г. Свиднике, куда он ездил велосипеде, специально приобретенном для этой цели монастырем. Все свободное время Вася по-прежнему отдавал монастырским послушаниям, чтению и участию в богослужениях — писал Владыка Серафим.
С 1939 г. он окончательно поселяется в обители и становится ее трудником. Также, он учился совместно с А.А. Романовым на Богословско-пастырских курсах при монастыре. Занятия происходили в 1941 г. и 1942 г.
Во время 2-ой мировой войны, летом 1944 г., Красная Армия приближалась к Карпатам. Журнал «Православная Русь», издававшийся обителью преподобного Иова Почаевского, никогда не скрывал своего отрицательного отношения к коммунизму. Не трудно было предвидеть судьбу насельников монастыря, захвати их советы, поэтому большая часть братии предпочла уйти на Запад. Особенно нелегко было решиться на такой шаг местным уроженцам, в том числе и молодому послушнику Василию.
Сперва он с немногими остался. Большая часть братии уже находилась в Братиславе, столице Словакии. В эти дни Архиепископу Серафиму удалось пробраться в родную обитель и уговорить Васю, и другого Васю, нынешнего архимандрита Флора, насельника Свято-Троицкого монастыря, присоединиться к уехавшим. Вернувшись в Братиславу, Владыка Серафим послал за ними иеромонаха Виталия, бывшего Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви, который с разрешения родителей доставил обоих Василиев в Братиславу. Через Германию и Швейцарию, где будущий Владыка Лавр был облечен в подрясник, стал послушником, и некоторое время был прислужником у Блаженнейшего Митрополита Анастасия, в 1946 г., все они благополучно прибыли в Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле, США.
Сложный и тяжелый путь молодого человека не мог не отразиться на его душевном состоянии. В такие времена у Василия рядом были двое надежных духовных руководителей: архимандрит Киприан (Пыжов) и Архиепископ Виталий (Максименко). Владыка Виталий подарил ему свой портрет тоже с пророческой надписью: «Моему духовному сыну от купели крещения и продолжателю моего служения Православной Церкви и русскому народу… 20 декабря 1946 г.» — эти слова, как впоследствии скажет Владыка Лавр, «укрепили меня духовно».
В 1948 г. в Свято-Троицком монастыре Владыка Виталий постригает молодого послушника в рясофор. Владыка Виталий постригал его также в монашество с именем Лавра, рукополагал во иеродиаконы (14-го января 1950 г.), и во иеромонахи (27-го июня 1954 г.). Вообще, влияние Владыки Виталия на отца Лавра было неустанным и благотворным. «Под его руководством проходило мое духовное воспитание и образование. Благодарю Бога, что дал мне быть на послушании у такого великого подвижника и борца за православие, каким был приснопамятный Архиепископ Виталий», — вспоминал Владыка Лавр.
Владыка Виталий, своим завещанием оставил Владыке Лавру драгоценный и памятный наперсный крест, полученный им от Союза русского народа. О его ценности и значении Владыка Виталий высказался однажды так: «Из всех церковных предметов, которыми я владел в течение моей церковной службы, сохранился у меня, как самое дорогое, наперсный крест, поднесенный мне, архимандриту, от Волынского союза русского народа. Я им особенно дорожу…»
И, разумеется, неоценимо влияние на Владыку Лавра самого Свято-Троицкого монастыря. «Я, можно сказать, вырос в этой обители», — собственные слова Владыки Лавра. Обе обители — преподобного Иова в Ладомирове и Троицкий монастырь в Джорданвилле — как будто слились в его представлении, и последний стал прямым наследником первого.
В 1954 г. успешно окончил Свято-Троицкую духовную семинарию. Выделяясь среди других студентов семинарии своими способностями, он еще до окончания полного семинарского курса (в то время был шестилетний курс) вел преподавание некоторых общеобразовательных предметов на младших курсах, а по окончании стал преподавателем Ветхого Завета и Патрологии, которую преподавал до недавнего времени.
2-го июня 1958 г. отец Лавр был награжден золотым наперсным крестом, а 6-го сентября следующего года — возведен в сан игумена с возложением палицы. Распоряжением Блаженнейшего Митрополита Анастасия, в 1960 г. он был назначен на должность инспектора семинарии. Одновременно, в течение ряда лет он исполнял в монастыре послушания секретаря духовного собора и заведующего книжным складом и экспедицией монастыря. 21-го ноября 1963 г. награжден крестом с украшениями, а 17-го апреля 1966 г. возведен в сан архимандрита. В том же году отец Лавр совершил поездку в Сан-Франциско, где участвовал в отпевании и погребении Святителя Иоанна (Максимовича; + 1966 г.).
За почти 30 лет, с 12-летнего возраста, отрок Василий прошел все стадии иноческого возрастания — от рядового послушника обители преподобного Иова Почаевского на Карпатах до сана архимандрита Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле.
Те, кто его знал с тех ранних отроческих лет, отмечают в нем редкое качество — в связи с возрастанием духовным и возвышением церковно-административным в нем не замечалось перемен, устоявшихся смолоду иноческих свойств. И в сане архимандрита он тот же, что был в сане иеродиакона — всегда и всем готовый оказать услугу, готовый на любое послушание. Уже будучи инспектором семинарии, и читая лекции по одному из серьезнейших предметов, он, если дело требовало, и на огромном монастырском кладбище могилу мог выкопать, и, в порядке монашеского послушания, на кухне поваром работал, и в коровнике трудился. Вся переписка в монастырской канцелярии была на его плечах, сам вел, если обстоятельства требовали, упаковку монастырских изданий заказчикам. Не было работы, которую он считал неподходящей его сану или положению.
В субботу 12-го августа 1967 г., согласно определению Архиерейского Синода Русской Зарубежной Церкви, состоялось наречение архимандрита Лавра во епископа Манхеттенского. Приводим отрывки из его слова при наречении: «В настоящие, священные и, вместе, страшные для меня минуты, когда по воле Божией, вы, святые Владыки, и Священный Собор Русской Зарубежной Церкви призывает меня, недостойного, к епископскому служению: что могу сказать аз, многогрешный? Страх и трепет прииде на мя…» Но, конечно, архимандрит Лавр далек от мысли оказать непослушание зову и отказаться от епископского сана, хотя он и отдает себе полный отчет в том, что «кому много дано, с того много и взыщется». Однако, добавляет он тут же, исповедую безмерную милость Божию ко мне грешному, которую так обильно я испытал на себе за всю мою жизнь". Говоря о том, что ему тяжело расставаться со Свято-Троицкой обителью, в которой он вырос и окреп духовно, он, однако, понимает, что его новое служение будет выполнением того завета, который он получил от Владыки Виталия (Максименко), предначертавший его дальнейший путь. Поэтому, он добавляет: «Вступая ныне на новое послушание Церкви Христовой, блаженно и радостно мне сознавать, что я буду продолжателем апостольского служения», хотя он и понимает, что это новое служение будет соединено с новыми искушениями и даже гонениями. В заключительных словах новонарекаемый смиренно просит: «Богомудрые Архипастыри, помолитесь, чтобы Господь помог мне быть твердым неподкупным хранителем живоносных заповедей и преданий Православной Церкви, не на словах только, а, самое главное, на деле. Молю вас, не переставайте укреплять меня, неопытного, вашими назиданиями».
И еще: «Возлагая на меня, грешного, ваши святительские руки, чтобы низвести на мою главу огнеобразную благодать Духа, молитесь, святители Божии, чтобы снизошла на меня «Божественная благодать, всегда немощная врачующая и оскудевающая восполняющая» и помогла бы мне «право править слово истины».
На следующий день, в воскресенье 13-го августа, накануне Успенского поста, 5 архиереев: Преосвященные архиепископы Вашингтонский и Флоридский Никон (Рклицкий; + 1976 г.) и Сиракузский и Троицкий Аверкий (Таушев; + 1976 г.), епископы болгарских приходов Кирилл и Мельбурнский Антоний (Медведев; + 2000 г.), возглавляемые Высокопреосвященнейшим Митрополитом Филаретом (Вознесенским; + 1985 г.), в Синодальном соборе в Нью-Йорке совершили его хиротонию. В своем слове при вручении жезла Митрополит Филарет сказал: «Радуемся ныне с тобой и мы, архиереи, возлагавшие на тебя руки в священном таинстве Хиротонии, а теперь с любовью принимающие тебя в свою архиерейскую семью, радуется клир, молитвенно участвовавший в таинстве Хиротонии; радуется собравшееся здесь множество твоих почитателей и духовных детей, радуется паства — теперь общая: моя и твоя… Но, думаю, более всех радуются Архиепископ Аверкий и братия Свято-Троицкой обители».
Храм был переполнен молящимися, т.к. скромный архимандрит уже успел приобрести любовь и почитание многочисленных паломников Свято-Троицкого монастыря. Местные прихожане говорили, что со дня церковного прославления святого Иоанна Кронштадтского в 1964 г. Синодальный собор не видел такого благолепного и умилительного церковного торжества при таком необычайном многолюдстве.
Несмотря на послушания при Архиерейском Синоде, связь Владыки с семинарией и монастырем не прерывалась. Он каждую неделю ездил автомобилем в Джорданвилль, по-прежнему читал лекции, а во время болезни приснопамятного Архиепископа Аверкия, настоятеля монастыря, делал необходимые распоряжения по монастырю.
В Нью-Йорке Владыка выступал с лекциями в Серафимовском Фонде и в обществе «Отрада». Как писалось в «Православной Руси» по случаю 10-летия хиротонии Владыки: «Тщетно будет перечислять все те утешения, которые за сравнительно не долгий срок своего пребывания в сане епископа, Преосвященный Лавр так щедро и не задумываясь расточал на своих пасомых. Утешения выражались и в большом, и в малом: в решениях важных вопросов церковной жизни и личного характера, в советах и наставлениях, и в обыденной дружественной беседе. Утешением было и просто присутствие Владыки. Его ровный, кроткий нрав, вносил мир и тихую радость даже в самые мятежные души».
Любовь и благодарность пасомых следовали за Владыкой Лавром повсюду, где он проходил свое, подчас нелегкое служение. Так, например, за 10-летнее пребывание в Нью-Йорке на посту Секретаря Архиерейского Синода и Епископа Манхеттенского, Владыка Лавр снискал благодарное признание; еще сейчас можно встретить старожилов, которые с восторгом вспоминают то время, когда «хозяином» был Епископ Лавр. Привязанность со стороны богомольцев Синодального собора, да и вообще верующих Нью-Йорка, выразилась, между прочим, и в том, что, когда весть о его переводе в Свято-Троицкий монастырь распространилась в Нью-Йорке, в кратчайший срок было собрано около 1000 подписей с просьбой о его оставлении на Манхеттенской кафедре. На прошениях, обращенных к Митрополиту Филарету, было сказано: «это неожиданное известие нас скорбно поразило и мы обращаемся к Вашему Высокопреосвященству с усиленной просьбой: не отнимать у нас нашего Епископа».
Кто не слышал о паломничествах на Святую Землю, которые он многократно организовывал в прошлые годы, возродив этим старую, благочестивую, русскую традицию на чужбине? И не только паломничествами руководил Владыка, но и помощью нашим обителям там, проявляя при этом прямо-таки отеческое попечение о них. Какое это утешение для наших монашествующих в Святой Земле, когда приезжает к ним Владыка Лавр! Сколько духовных наставлений и советов преподал он своим духовным детям в обеих наших обителях в Святой Земле.
После смерти Владыки Аверкия братия монастыря единодушно избрала Владыку Лавра своим настоятелем. Не легко было духовенству и прихожанам Синодального собора расставаться со своим уважаемым и любимым архиереем. Но и Свято-Троицкий монастырь представить без Владыки Лавра тоже не легче. Когда в 90-х годах посетила его тяжкая болезнь, молитвы о нем совершались не только в монастыре, но и по всему русскому православному Зарубежью. Бесчисленные соболезнования были присланы со всех концов русского рассеяния.
20-го октября 1981 г. указом Архиерейского Синода, на основании определения Собора епископов, Владыка Лавр был возведен в сан архиепископа, а 1-го сентября 1984 г. последовало решение Архиерейского Собора о предоставлении ему права ношения бриллиантового креста на клобуке.
В июле 2001 г. Архиерейским Синодом назначен заместителем ушедшего на покой Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви. Согласно постановлению Архиерейского Собора 2001 г. Первоиерархом Русской Зарубежной Церкви избран Архиепископ Сиракузский и Троицкий Лавр. Торжество интронизации Преосвященнейшего Владыки на митрополичьи престол было назначено на воскресенье 15/28-го октября. Накануне, в субботу вечером, было совершено всенощное бдение, при огромном стечении в Синодальный собор богомольцев и духовенства как местных, так и из отдаленных епархий. Особенно величественным был в этот вечер полиелей. Во время пения синодальным хором «Хвалите Имя Господне» А. Кастальского, из алтаря вышел новый Первоиерарх — Митрополит Лавр. Полное облачение Владыки украшала панагия первого по счету Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви, Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого; + 1936 г.), которую впоследствии носил Святитель Иоанн (Максимович), а затем и архиепископ Западно-Американский и Сан-Францисский Антоний (Медведев; + 2000 г.), духовный друг Владыки, любивший и ценивший его за умеренность, преданность Церкви и за рассудительность, и участвовавший в его хиротонии в 1967 г., а также — крест Блаженнейшего Митрополита Анастасия (Грибановского), сохраняемый после оного личным духовником Владыки, архимандритом Киприаном (Пыжовым). В конце всенощного бдения, на отпусте 1-го часа, Митрополиту Лавру Преосвященнейшими Архиепископами Чикагским и Детройтским Алипием и Берлинским и Германским Марком со словами «Аксиос» были вручены знаки митрополичьего достоинства: голубая мантия и белый клобук, предварительно освященные и окропленные святой водой в алтаре. Смиренно принимая сии почетные облачения, Высокопреосвященнейший Владыка произнес: «Прошу святых молитв у архипастырей, священства, у нашей дорогой паствы, чтобы Господь укрепил меня в несении этого ответственного послушания, которое на меня возложил Собор нашей Зарубежной Церкви. Поминайте меня в своих святых молитвах».
