Где же взять свежие идеи?

Оказывается, для выхода из кризиса нам не хватает идей. И вот, ради поиска этих самых идей в Красноярске был затеян масштабный экономический форум — надо было слышать, как презентовала его известная бизнес-радиостанция: «Лучшие экономисты России..», и далее следовал список. вице-премьеров и министров правительства, работников администрации Президента (Шувалов, Жуков, Набиулина, Кудрин, Дворкович..), плюс «бизнесмены» из той же колоды типа Грефа.

Да, с такими генераторами идей дело пойдет. Ведь раньше, надо понимать, работой над кризисом занимались какие-то худшие или середнячки (только кто же именно — никак не возьму в толк?), а теперь, наконец-то, возьмутся лучшие. Можно себе только представить, какое богатство новых (свежих!) идей эти передовики способны породить.

Способны (судя по звонкой рекламе), но почему-то не породили. Почему?

Наверное, очень заняты и потому радио не слушают, в сети новости не читают. Иначе бы услышали новость о том, что Китай переходит к экономическому росту. Причем, росту уже не только искусственному, стимулируемому государством, но и естественному, связанному с ростом спроса на коммерческие кредиты (не по бандитским, как у нас, а по нормальным ставкам) для развития производства. Соответственно, может быть, обратили бы внимание и на прежние идеи развития, реализуемые в Китае, которые и позволяют ему не ждать покорно «оживления мировой экономики», но заставляют становиться самостоятельным локальным центром развития.

А значит, стали бы вкладываться сейчас оставшейся половиной золотовалютных резервов всерьез в закупку за рубежом новейших технологий и создавать на этой основе у себя современные предприятия полного цикла, возродили бы стремительно свой полностью самостоятельный авиапром и т. п.

Кстати, кое-что в поддержку этой идеи подсказало короткое сообщение из Японии. Суд острова Окинава принял решение о взыскании с правительства в пользу жителей острова какой-то фантастической суммы в связи с тем вредом, который наносится их здоровью .. шумом двигателей самолетов. Вы спросите, каких самолетов, и какое отношение это имеет к нам? Самолетов не наших, но отношение «к нашим баранам» это имеет самое прямое, если, конечно, мы способны что-то анализировать и сопоставлять.

Итак, суд принял решение о компенсации населению вреда от шума американских истребителей, совершающих тренировочные полеты. Далее следует описание вредных последствий шума вплоть до нервных срывов, обмороков и полной утраты слуха. Оказывать систематически подобное воздействие на людей — жестоко, несправедливо и, обращаю внимание, происходит это не в безлюдной пустыне, а в чрезвычайно плотно заселенной Японии. И тогда возникает вопрос: почему же компенсации истребуются, но полеты не запрещаются? Или почему же компенсации истребуются, но нормы по шумности этих истребителей не приводятся хотя бы приблизительно в соответствие с шумностью наших гражданских самолетов, которые, тем не менее, именно «из-за шумности» уже давно в Европу, США и Японию не пускают?

Ответ известен: шумность военных самолетов, особенно, при выполнении тренировочных заданий, совершенно несопоставима с шумностью самолетов гражданских, но никаких требований всерьез в этой части никто не предъявляет — просто потому, что шумность военных самолетов не рассматривается как фактор, который можно использовать в борьбе против конкурентов. То есть, внимание: и эти двигатели можно сделать тише, но зачем? Дело это очень дорогое, а полезный выход от вложенных денег — какой? И потому никто не вводит никаких жестких (запретительных) требований и норм, и максимум, на что могут рассчитывать несчастные жители Окинавы — это лишь на финансовые компенсации.

Но если даже и на этом примере очевидно, что столь жесткие требования по шумности современных гражданских самолетов (не пропускающие наши нынешние), это, прежде всего, фактор устранения конкурентов на рынке перевозок, то почему же мы столь долго и упорно продолжаем играть в чужие игры: выбрасываем как негожее то, что вполне приемлемо и эффективно, увлекаясь пустопорожними надеждами когда-нибудь, да еще и без соответствующих денег (а средства необходимого масштаба никто не вкладывает и вкладывать, похоже, не собирается) создать такой тихий самолет, который вдруг с радостью начнут принимать во всех аэропортах мира?

Казалось бы, направления движения здесь всего два. Либо вкладывать огромные деньги, причем, не в догоняющие стратегии (мы догоним их нынешний уровень, но они уже уйдут дальше, опять ужесточат нормы — и мы зря потратили деньги), а в стратегии опережающие. Либо, например, в этой сфере отказаться от приоритета именно снижения шумности, но вкладываться теми же деньгами в надежность и безопасность, обеспечивая свой внутренний рынок не «лучшими мировыми образцами», но тем, что свое и не хуже этих образцов по главным параметрам — надежности и безопасности, плюс, желательно по комфорту, хотя это уже проще. Во взаимодействии же на внешних линиях вернуться к простому паритету: сколько вы пускаете наших самолетов (не просто наших авиакомпаний, но еще и самолетов нашего производства), разумеется, удовлетворяющих по требованиям безопасности и экологичности (но без явно завышенных требований по шумности), столько же мы пускаем ваших.

Жестко? Неприятно? Нелиберально?

Зато эффективно и будет способствовать реальному спросу на свое важнейшее высокотехнологичное производство.

Будет поощрять «неэффективных менеджеров» и консервировать «устаревшие производства»? Об этом стоит поговорить подробнее.

Пример первый. Немецкий концерн «фольксваген», выпуская в большом количестве сначала дешевые и сравнительно простые автомобили, но пользовавшиеся спросом именно из-за простоты и дешевизны, постепенно сумел прибрать к рукам и «ауди», и выйти на уровень очевидной конкурентоспособности по техническим решениям с прежними лидерами — «мерседесом» и «БМВ». А попробовал бы он следовать стратегии «Сделай из ничего сразу лучшее!» — что бы получил? Делал бы это лучшее из ничего до сих пор.

Пример второй. А что же это у нас все «неэффективные» менеджеры почему-то в сфере высоких технологий, а все «эффективные» — почему-то при нефти и газе, где особо сложные, действительно креативные и высоко рискованные решения особенно-то и не требуются? Значит, дело не в «эффективности» менеджеров, но в условиях, которые государство создает для разных секторов экономики.

Что же касается и «устаревших» производств, так кто же не хочет свое производство модернизировать, но только для этого надо сначала заработать средства на модернизацию. Если же вы изначально пресекаете саму подобную возможность, то вожделенной модернизации не будет никогда.

Пример третий. Какие же такие «эффективные» производства нам предлагают развивать? Известно. Ведущий популярной радиостанции весьма жестко обсмеял недавно очередные «антикризисные» инициативы на местах: оказывается, в центре лесной зоны России, в самой ее глубинке, в качестве антикризисной меры, занимающей население, губернатор собирается. сажать деревья — точно как Рузвельт, сажавший деревья вдоль реки Миссисипи, но с той лишь разницей, что вдоль американской реки, в отличие от нашей лесной глубинки, до того деревьев не было…

Это было еще до экономического форума, и это — «инициатива с мест». Но если вы полагаете, что федеральные политики и чиновники, а также «капитаны бизнеса» мыслят иначе, то это глубокое заблуждение. Так, послушаем, что в комментариях к вышеупомянутому экономическому форуму в Красноярске говорил на бизнес-радиостанции видный представитель «делового сообщества» — управляющей крупной инвестиционной компанией: «Ни в какие высокие технологии сейчас вкладываться неуместно; кризис затяжной, и надо занять людей, а для этого нужны не высокие технологии, а максимальные объемы простого физического труда»..

Понятно ли, о каком «высокоэффективном» производстве идет речь? Производства «устаревшие», которые до сих пор во всем мире могут создать, максимум, пять-десять стран, мы не должны поддерживать, напротив, должны уничтожить. Вместо них, «устаревших», всем — каменный топор в руки. Будем сажать деревья в лесу, принося их туда из другого леса на своих плечах, а также строить дороги вручную — лопатой и киркой. И кто сказал, что если кризис затянется, то у нас нет перспективы? Платонов с его «Котлованом» — это уже прошлое.

Как сладострастно мы это прошлое осудили!

Но зато какое обнадеживающее будущее у нас впереди!

С позиций такого очевидного мирового лидерства самое время выступить с какой-нибудь глобальной инициативой. Понятно, не по пустякам, а по главному вопросу. И вот уже Россия предлагает разработать новую международную финансовую конвенцию — новую Бреттон Вудскую систему. Здорово — и кто посоветовал? Не в смысле, что это стоит сделать, но чтобы выступили с этим именно мы. чья валюта вошла в тройку самых обвалившихся в Европе.

Притом, что ни у кого в Европе таких больших золотовалютных резервов не было. И тут закрадывается уж совсем крамольная мысль: так, может быть, для сохранения стабильности национальной валюты золотовалютные резервы — вообще не главное? Может быть, и Центробанк здесь — не ключевое звено?

И тут в новостях — заголовок о том, что Председатель правительства выступил за реформирование нашего ЦБ — кидаюсь читать: неужто, наконец-то, осознали главное? Но, не тут-то было. Деятельность нашего ЦБ в период кризиса, оказывается, заслуживает не уголовного расследования (как сами государственными деньгами обвалили рубль, да еще и дали на этом нажиться группе выделенных банков), но, напротив, одобрения. Будущее «реформирование» же ЦБ сводится не более чем к выделению в отдельную структуру банковского надзора, а также к некоторому сокращению штатов этого монстра, численность работников которого достигает. сотни тысяч человек.

Что ж, с «реформированием» понятно, но неясно одно: если в распоряжении некоей организации оказываются средства в размере нескольких годовых федеральных бюджетов страны, якобы, с целью поддержания устойчивости рубля (так гласит Конституция), но рубль в результате еще в самом начале мирового кризиса обваливается значительно более, нежели в тех странах, где у центробанков золотовалютные резервы значительно меньше, что-то с чем-то не сходится. Есть варианты:

— либо золотовалютные резервы — главное, но оказались не в тех руках (с последним я лично заведомо согласен), и тогда за что же головы, имеющие отношение к этим рукам, заслужили одобрение?

— либо главное — не объем золотовалютных резервов, но состояние экономики (с чем я тоже, безусловно, согласен), но если это так, то зачем же эти ресурсы изымали из экономики, а резервы так тщательно копили, тем более, если их половину оказалось так легко растранжирить всего за полгода?

Вопрос ведь сформулирован не праздный. Что угрожает национальной валюте? Что ее кто-то «обвалит». Но по логике нынешних самооправданий нашей власти, это и есть хорошо: национальный производитель получит преимущество. Значит, идите к нам и валите нашу валюту? Но если так, ради чего же такие колоссальные ресурсы были омертвлены для национальной экономики?

Валюте угрожает и иное: что ее постоянно будут раскачивать на спекуляциях, что будет ограничивать удобство планирования и расчетов для производительного бизнеса. Но, во-первых, для препятствования таким мелким колебаниям Центробанку средств достаточно даже не на порядок, а на два порядка меньше, чем было накоплено у нас. И, во-вторых, не очень заметно, чтобы, даже имея и несопоставимо большие ресурсы, Центробанк именно эту задачу ставил во главу угла. Напротив, есть полное ощущение, что наш Центробанк чувствует себя этаким крупье, кровно заинтересованным не в стабильности курсов обмена, но в поддержании спекулятивной игры.

Так, имея подобную собственную финансовую систему, да еще и деятельность регулятора которой (Центробанка), оказывается, заслуживает всяческого одобрения, что же такое инновационное может предложить миру наша страна?

Только одно, а именно: как еще, даже и в условиях кризиса, тем не менее, поощрить и подпитать нашими общими ресурсами и так уже обанкротившуюся финансово-манипулятивную систему, причем, не напрямую, но под прикрытием поддержки реального сектора экономики. Судите сами.

Давайте сравним: немцы, чтобы поддержать своих автопроизводителей, берут и доплачивают за сданный в утиль старый автомобиль 2,5 тыс. евро (несколько ранее подобное сделали и французы). По смыслу это то же самое, как если бы из цены нового автомобиля те же 2,5 тысячи государство напрямую доплатило покупателю. Но у нас — иной путь. У нас напрямую доплатить гражданину или автозаводу нельзя. У нас государство берет на себя не часть стоимости автомобиля, но исключительно часть (1/3) процентной ставки по кредиту, притом, что кредит заведомо бандитский — порядка двадцати пяти процентов годовых. Это большие деньги — за три года кредита набежит четверть стоимости машины. Так нельзя ли сразу при покупке гражданином машины у завода или у его дилера государству эту четверть доплатить, без всякого банка? Нет, нельзя.

Значит, кому таким образом и на этот раз помогает наше государство? Как всегда — не столько реальному сектору экономики, сколько финансовым махинаторам — тем самым, «финансовый тромбы» у которых что-то так и не удалось «пробить». Самое время добавить им деньжат еще.

Свежая ли это идея? По форме — да. По сути — все то же, что эти ребята делали и десять, и пятнадцать лет назад.

Но тот ли это опыт, те ли это идеи, на основании которых уместно даже пытаться формулировать что-либо для мирового сообщества в части изменения глобальных правил финансовой игры?

http://stoletie.ru/poziciya/gde_zhe_vzyat_svezhie_idei_2009−03−02.htm