 |
| Одна Родина | Михаил Дронов | 14.02.2009 |
5 февраля 2009 г. исполнилось ровно полстолетия со дня смерти Георгия Юлиановича Геровского (1886−1959) — видного лингвиста и педагога. Несмотря на то, что применительно к русинам сегодня принято использовать прилагательное русинский, говоря о Геровском, хочется употребить архаичное, но глубоко обоснованное и корректное по форме слово карпаторусский. Именно карпаторусскости и шире — просто русскости был в течение всей своей жизни предан этот удивительный учёный и человек.
Увы, насколько нам известно, настоящая памятная дата прошла практически незамеченной. Не являясь частью пантеона украинофильских учёных, Г. Ю. Геровский и не мог удостоиться внимания на самостийной Украине. Однако, по непонятным причинам, его имя не вспомнили и активисты русинского движения, в целом позитивно относящиеся к научному наследию Геровского. Поэтому, попытаемся восполнить данный пробел, кратко рассказав об этом замечательном языковеде и человеке.
Георгий Геровский родился 6 октября 1886 г. во Львове. Детство Г. Геровского прошло в Габсбургской монархии. Самые ранние годы маленький Георгий провёл в русинском селе Чертежном (ныне на территории Словакии), где располагалось имение родителей его матери. Став гимназистом в тирольском Инсбруке, он окончил гимназию уже в главном городе Буковины Черновицах, куда семья Геровских переехала в 1895 г. В 1907 г. Геровский поступил в Черновицкий университет, где начал изучать славистику. В 1909—1911 гг. свои штудии ему удалось продолжить за границей Австро-Венгрии, в Лейпцигском университете.
Сильнейшее влияние на становление взглядов Г. Геровского и его брата Алексея (1883−1972), ставшего впоследствии заметным политиком, оказал их дед по материнской линии — один из крупнейших национальных деятелей Угорской Руси XIX столетия Адольф Иванович Добрянский (1817−1901), который был известен своими общерусскими воззрениями. Находясь в оппозиции к политике мадьяризации немадьярских народностей Венгерского королевства, Добрянский был вынужден коротать старость в далёком от родины Инсбруке.
Имея греко-католические корни, семья Геровских в то же время сочувствовала идее возвращения русинов в лоно Православной Церкви. В 1903 г. прибывшие в Угорскую Русь для посещения села Иза (центра православного движения в регионе) братья Георгий и Алексей были арестованы властями. Их освободили лишь благодаря ходатайству депутата венгерского парламента словацкого политика Милана Годжи. В 1913 г. братья вновь попали под арест — теперь в связи с печально известным Мараморош-Сигетским процессом против русинских православных крестьян, причём уже как активные участники православного движения. Кроме этого были арестованы их близкие родственники — мать, сестра и жена Алексея Геровского. Трагическим последствием этого стала кончина в заключении в 1916 г. матери братьев — Алексии Добрянской.
В том же 1913 году Георгий и Алексей удачно бежали в Российскую империю. Во время Первой мировой войны Г. Геровский находился в русской армии на юго-западном фронте. В 1917 г. ему удалось окончить высшее образование в Харьковском университете (позднее на основании этого диплома Братиславский университет присвоил Геровскому учёную степень доктора филологии). После прихода к власти в России большевиков он поселился в Саратове, где вначале преподавал в средней школе, а затем работал библиотекарем в Саратовском университете. Показательно, что своё пребывание в Поволжье Геровский использовал и для собственных научных исследований: его материалы по северовеликорусскому наречию Саратовской области позднее были опубликованы в пражском журнале «Славия».
В 1924 г. по приглашению брата Алексея, находившегося уже в Чехословакии, Геровский переехал в Подкарпатскую Русь, вошедшую к тому времени в состав этого нового славянского государства. Однако противодействие недоброжелателей — коллег-украинофилов, присутствовавших в крае, не позволило Г. Геровскому в полной мере реализоваться как учёному. Главным результатом его научной деятельности стал выход обширнейшей статьи «Язык Подкарпатской Руси» (1934), подготовленной в процессе изучения им по заданию Чешской Академии Наук русинских диалектов Подкарпатской Руси и Пряшевщины (русинской этнической территории в Словакии). К работе прилагалась детальная диалектологическая карта региона. Уже в 1995 г. в Москве усилиями Сергея Владиславовича Шарапова (медика по профессии, увлеченного русинской историей) этот труд был переиздан в виде отдельной книги в переводе с чешского оригинала на русский язык.
Значение работы «Язык Подкарпатской Руси» сложно переоценить. Рассматривая местную русинскую речь как составную часть малорусской диалектной группы русского языка, Г. Геровский подчеркивал самобытность южнокарпатских говоров и их общие отличия от других малорусских говоров. В актуальном вопросе литературного языка для русинов Геровский отстаивал русский литературный язык, крайне негативно относясь к тогдашним украинским грамматическим опытам. Скепсис учёного по отношению к массовому внедрению украинского языка в Подкарпатской Руси хорошо заметен хотя бы из следующей цитаты: «Галицко-украинский литературный язык распространяется с очень большим трудом, и даже выпускники гимназий с украинским языком обучения не в состоянии полностью преодолеть трудности в произношении, которое очень существенно отличается от естественных звуков подкарпаторусской речи».
Как языковед Г. Геровский исследовал также ранние литературные памятники Угорской Руси, глубоко интересовался церковно-славянским наследием. В межвоенный период он читал лекции на учительских курсах, рецензировал учебные пособия, публиковался по различным вопросам в периодике, нередко выступал на радио. По некоторым сведениям, в 1938 г. Георгий Геровский основал Общество наук и искусств Подкарпатской Руси.
В конце 30-х гг. край вновь оказался в составе Венгрии, на это раз хортистской. Власти стремились поддерживать развитие русинской культуры и языка, однако отдавали предпочтение исключительно самостоятельному и подчеркнуто провенгерскому — «угро-руському» пути. В то же время, борясь с проявлениями новейшего украинофильства, они не могли полностью игнорировать русофильские литературные традиции подкарпатских русинов.
В 1939 г. Г. Геровский был арестован по обвинению в панславизме и антивенгерской пропаганде. Однако, вменить ему что-либо в вину так и не смогли, учёный вышел на свободу и с новой силой продолжил свою научную деятельность, храня верность общерусским идеалам. Так, например, в 1941 г. он публично выступил против официальной грамматики Юлия Марины («Разбор грамматики угро-русского языка»), а в 1943 г. подверг жёсткой критике взгляды галицко-украинского литературоведа Владимира Бирчака («История угро-русской литературы в изображении Володимира Бирчака»).
После окончания в крае военных действий Г. Геровский перебрался в возрождённую Чехословакию (в состав которой Подкарпатская Русь не вошла), в город Пряшев (Прешов), традиционно являющийся одним из центров русинской национальной жизни. Здесь он преподавал в нескольких средних учебных заведениях и университете, продолжал многогранные научные исследования.
Ценные работы Геровского тех лет — «Историческое прошлое Пряшевщины», «Народная речь Пряшевщины», «Народная культура населения Пряшевщины» — мы находим на страницах историко-литературного сборника «Пряшевщина» (1948). Этот известный том, являвшийся своеобразной энциклопедией русинов Словакии на русском языке, к сожалению, стал последним изданием такого рода: в начале 50-х гг. на Пряшевщине была развернута административная украинизация по примеру соседней Закарпатской области УССР. Подобный поворот событий был крайне болезненно воспринят Геровским, всю жизнь отстаивавшим идею единого русского народа и литературного языка.
Быть может, кто-то считает, что научное наследие Г. Геровского невелико. Это не совсем так. Просто опубликованные работы учёного до сих пор не систематизированы и, увы, очень немногие из них переизданы. Кроме того, нельзя не прислушаться и к следующему свидетельству, опубликованному в эмигрантском журнале «Свободное слово Карпатской Руси»: «Почти все его (Геровского — М.Д.) многочисленные сочинения по истории, диалектологии, фольклору и истории литературы остались в рукописях. Ни чехи, ни мадьяры, оккупировавшие Закарпатскую Русь с 1939 по 1944 гг., ни коммунисты Пряшевской Руси, куда он переселился после IIМировой войны, не разрешали печатать сочинения местных русских ученых».
За прошедшие со дня кончины Г. Геровского пять десятилетий многое изменилось. В русинских землях пала искусственная гегемония украинства, установленная когда-то коммунистическими властями. Вместе со всем восточным славянством значительную эволюцию проделала и русинская национальная мысль, которая еще крепче оперлась на местный карпатский грунт. Сегодня очевидно, что русины — это уже не столько былые карпатороссы, сколько представители самодостаточного четвёртого восточнославянского народа, верного идеалам общей матери — Руси. И хочется надеяться, что имя Георгия Юлиановича Геровского, талантливого лингвиста и искреннего патриота Карпатской Руси, останется в памяти последующих поколений русинов. Ценным подспорьем в этом могли бы стать как новые переиздания его работ, так и поиск, и последующая публикация рукописного наследия учёного.
Михаил ДРОНОВ — глава Клуба друзей Карпатской Руси при Русинском землячестве «Карпатская Русь» (Москва).
