 |
| Православие.Ru | Кирилл Парменов | 04.02.2009 |
Переговоры в патриарших палатах храма Христа Спасителя 3 февраля — уже не первая встреча Святейшего Патриарха Кирилла и Рауля Кастро. В конце минувшего года в рамках «Дней России в странах Латинской Америки» владыка Кирилл, тогда еще митрополит Смоленский и Калининградский, побывал в Гаване, где освятил первый русский храм и вручил братьям Кастро ордена Русской Православной Церкви. Настоящим подарком для наших соотечественников, оказавшихся в Латинской Америке, и жителей континента стали выступления хора Сретенского монастыря. Своими впечатлениями от посещения «Острова свободы» с сайтом «Православие.Ру» поделился комментатор телеканала «ТВ-Центр» Кирилл Парменов.
***
Шесть часов утра, аэропорт Домодедово. На лицах подходящих к стойкам регистрации царит полусонно-приподнятое выражение. Впереди — пленительный и загадочный мир Латинской Америки. В ожидании посадки коротаем время, пытаясь отгадать, сколько лететь до Кубы и где будет дозаправка. Что интересно, точного ответа не знает никто. «Говорят, будем садиться в Португалии». Это радует: значит, первый отрезок пути займет часов пять. Летим, однако, около восьми. Наконец, самолет садится. ровно посередине Атлантики — на Азорских островах. Как оказалось, никакого обмана: Азоры — заморская территория Португалии. Более того, острова считаются самой западной точкой Европы. Затянувшееся ожидание в аэропорту города Понта-Делгада провоцирует женщин на жаркую дискуссию: в честь какого такого «гада» назвали это райское местечко. Наконец разрешают выйти подышать воздухом с трапа. По зданию тянется надпись: «Аэропорт им. Иоанна Павла II», а рядом и памятник покойному папе. Споры стихают. Ох, православные.
«Остров свободы» встречает ощущением нереальности: машины «Лада» в окружении пальм. Довольно быстро это ощущение проходит. Наступает понимание того, что остров, конечно, хороший, но если приезжать не журналистом и не по работе. Основное занятие журналиста на Кубе — ждать. Аппаратуру проверяют везде, долго и с собаками. Сдавать приходится даже мобильные телефоны.
Наш сопровождающий Луис прекрасно говорит по-русски — учился на инженера в Воронеже. На вопросы об отношении к местному строю отвечает уклончиво. Предупреждает, что сейчас сезон дождей. Впрочем, капало только раз, да и то совсем недолго. Спрашиваем про пляжи — все-таки Гавана стоит на берегу океана. Ответ русскому человеку, наверное, в принципе понять невозможно: ближайший пляж в тридцати километрах, а ближайший хороший — в ста пятидесяти. По вечерам население Гаваны высыпает на местную набережную Малекон любоваться морем. Почему жители славной столицы за пятьсот лет не удосужились соорудить у себя в городе пляж, так и осталось для нас загадкой.
Впрочем, первое, что интересовало вновь прибывших, — работают ли в номерах сейфы. Основательно напуганные организаторами еще в Москве россияне приехали на Кубу с твердой уверенностью в том, что по улицам лучше вообще не ходить, а все вещи носить с собой. Но поскольку это нереально, журналистам оставалось уповать только на Сретенский хор — 40 дюжих молодцев излучали уверенность и оптимизм. Однако нас ожидало разочарование: журналистов и хор поселили в разных отелях.
Ощущение уверенности вернулось только к вечеру. Вернее, это была не столько уверенность, сколько какая-то даже гордость. И вызвало это чувство здание российского посольства. Вспомнилась вторая серия «Властелина колец», которая называется «Две башни». Невероятной высоты небоскреб, над которым парят грифы, внушал невольное уважение. Здесь — в зале, расписанном березками и девушками в сарафанах, — проходила встреча с соотечественниками. Архиепископ Рязанский и Касимовский Павел призывал представителей русской диаспоры держаться вместе. Свою речь владыка проиллюстрировал историей о том, как в бытность его управляющим патриаршими приходами в США некий экс-россиянин неудачник задумал броситься с моста, но случайно увидел купола русского храма. Зашел, пообщался с батюшкой, познакомился с земляками — и к гибельной затее своей больше никогда не возвращался.
Купола русского храма возвышаются теперь и над набережной старой Гаваны. Красивая белая церковь в традициях древнерусского зодчества смотрится здесь необычно и, наверное, поэтому особенно торжественно. Чин освящения нововоздвигнутого храма Божия возглавлял митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, ныне Патриарх Московский и всея Руси. Освящение проходило торжественно и величественно. Митрополиту сослужили монашествующие и белое духовенство.
Необычно смотрелась и публика, собравшаяся вечером на службу, а утром — на освящение. Потомки русских эмигрантов, кубинские дети, робко забегавшие посмотреть на невиданное зрелище, темнокожие священники константинопольского прихода с косичками на затылках, католические епископы и российские дипломаты, тактичные и не очень тактичные журналисты, мулатки с голыми плечами, умело крестившиеся справа налево, — все смешалось в эти два дня под куполами Казанского храма. Были здесь и члены семьи Кастро: глава государства Рауль и сын Фиделя — Фидель Кастро Диас Баларт.
Фиделито, как нежно называют Кастро-младшего кубинцы, точная копия отца и советник Госсовета по науке. В этом качестве он накануне принимал гостей из России в Центре генной инженерии и биотехнологий. Там присутствующие узнали, что на «Острове свободы» давно забыли, что такое корь, скарлатина, полиомиелит и дифтерия, почти изжили гепатит В и вот-вот начнут выпускать препараты против диабета и инфаркта миокарда. И вообще нет такой болезни, которую кубинские медики успешно не лечили бы или не смогут вылечить в самом ближайшем будущем. После такой позитивной лекции журналисты приободрились и бросились с упоением искать удобный ракурс, чтобы заснять почтенных иерархов на фоне портретов легендарного Че.
Примерно так же экзотично смотрелись лидеры социалистической Кубы на фоне православных икон в храме Казанской Божией Матери. Но настоящий фурор открытие русской церкви произвело на оказавшихся поблизости местных жителей. Влекомые колокольным звоном, самые смелые и любопытные поднимались по лестнице и робко заглядывали внутрь. Решившихся войти оглушала мощь слаженного хора и окутывал запах душистого ладана. Наверное, еще долго эти кубинцы будут рассказывать за стаканчиком рома о том, как однажды, пусть совсем ненадолго, прикоснулись к другой, непривычной и удивительной жизни.
Когда, возвращаясь из храма, мы шли по гаванской улочке, к нам подошел суровый полицейский. «Русские?» Кивок головы. «Храм освящали?» Снова положительный ответ. Лицо полицейского расплывается в улыбке. Он тоже помогал строить русскую церковь. В свободное от несения службы время работал на кровле — крыл купола. Для него это тоже праздник.
И все же настоящим праздником для кубинцев, вернее, для тех, кому повезло попасть в древнюю церковь святого Франциска, стало выступление русского хора. «Обратили внимание?» — спрашивает меня оказавшийся рядом доцент Свято-Тихоновского университета Владислав Петрушко. Поднимаю глаза на апсиду. С картины «Святой Христофор» в зал смотрит лицо Фиделя. Первая мысль: древний художник был явно провидцем (позже окажется, что Фидель был автором идеи реставрации обители).
В этот момент генерал армии Рауль Кастро встает со своего места. Поначалу кажется, что он хочет уйти — в самом начале концерта. Но нет. Кубинский лидер аплодирует стоя. За Раулем встает весь зал. Но это еще не овация. Первые ее признаки начинаются во время исполнения казачьей песни с молодецким присвистом. Мы стоим справа от хора и смотрим на стеклянный сосуд с останками Игнатия Лойолы. Вернее, какой-то их части. Вряд ли думал основатель ордена иезуитов, что когда-нибудь услышит такое.
Программа завершена, хор кланяется, публика хлопает. И тут хористы затягивают песню, в которой с каждым мгновением все лучше угадывается кубинская «Гуантанамера». Зал замирает, оживает и бушует уже до конца — пока звучат еще несколько хитов на испанском. Мне кажется, что в этот момент сидящие в зале люди испытали настоящее чувство счастья. Испаноязычных кубинцев, русскоязычных русских и разноязычных «русских кубинцев» захватили в этот момент одни и те же эмоции. Домашняя творческая заготовка Сретенского хора — «Гуантанамера» русского распева — сдружила новых, прежних и местных жителей «Острова свободы» гораздо лучше, чем протокольные речи и выставка фотографий. Пусть пока подсознательно, на уровне чувств.
Десять часов вечера, аэропорт Хосе Марти. Лайнер «Финских авиалиний» берет курс на столицу Коста-Рики Сан-Хосе. Оживленные после приема в посольстве, мы сидим в самолете и напеваем вполголоса про девушку из городка Гуантанамо. И мне почему-то кажется, что, проходя мимо русского храма на набережной старой Гаваны, кто-то из кубинцев подпевает нам новым напевом свою национальную песню.
?Ojala sea asi!
