Вооруженные силы — как филиал собеса

О военной реформе в России и ее возможных последствиях

Даже эксперты, настроенные к реформе относительно позитивно, приходят к единому мнению: вооруженные силы РФ, точнее то, что от них останется, никакой нормальной войны вести не смогут. Причем нет ни малейшей гарантии, что вместо них будет создана новая армия. То, что реформаторы ведут себя совершенно безжалостно по отношению к прапорщикам и мичманам, офицерам и даже генералам, что полному разрушению подвергаются военная наука и образование, увы, совершенно очевидно.

Дополнительный штрих в картину реформы внесло сообщение об отмене планов по сокращению внутренних войск с 200 до 140 тысяч человек. Их успели «урезать» до 180 тысяч, дальнейшего «секвестра» не будет. На этом фоне особенно впечатляют радикальные сокращения, которым повергаются сухопутные войска (СВ). Их численность будет уменьшена до 270 тысяч человек, то есть, они будут всего в 1.5 раза больше, чем останется в ВВ.

А теперь — для справки. Численность сухопутных войск США — 522 тысяч, Республики Корея — 560 тысяч, Пакистана — 550 тысяч, Ирана — 350 тысяч плюс 100 тысяч в «Корпусе стражей исламской революции», Вьетнама — 412 тысяч, Турции — 402 тысяч, Мьянмы — население около 50 миллионов — 375 тысяч человек. Про Китай и КНДР лучше промолчать. При этом, по размерам территории — 17.1 миллиона квадратных километров — Россия больше всех этих стран, вместе взятых. А длина наших только сухопутных границ составляет 24.6 тысячи километров. Из них с одним Китаем — 4.2 тысяч километров. Поэтому 270 тысяч человек, согласимся, «немножко мало».

Интересно должна выглядеть и структура сухопутных войск после реформы. Например, в них останется всего 7 зенитно-ракетных бригад. Сегодня таких бригад в СВ насчитывается 18. То есть войсковая ПВО сократится почти в 3 раза, больше, чем любые другие компоненты СВ. И это — в условиях, когда превосходство в воздухе необходимое условие победы в любой войне. И когда наши ВВС сокращаются почти так же радикально, как и СВ.

Ряд экспертов высказывает мысль о том, что единственным критерием будущей численности ВС в целом и по отдельным воинским званиям является способность государства выплачивать этим людям денежное содержание. Вполне вероятно, что так и есть. Таким образом, ВС РФ стала особой разновидностью собеса — наверное, сегодня так положено.

Я, правда, исходил и продолжаю исходить из того, что вооруженные силы существуют не для социального обеспечения военнослужащих, а для защиты страны от внешней агрессии.

Стыдно признаться: не способен изжить в себе эти архаичные взгляды. Если авторы реформ действительно исходят из того, армия есть разновидность собеса, обсуждать вопрос внешних угроз достаточно бессмысленно. Тем не менее, из того, что будут представлять собой ВС, выводы делать можно.

Хоть сколько-нибудь успешно будущие ВС РФ смогут воевать, разве что, с противниками типа Грузии. Тут, правда, нельзя не отметить того факта, что противников этого «типа» у нас всего один — сама Грузия. Причем мы ее уже успели разгромить, так что сейчас, фактически, у нас подобных противников нет вообще. Ведь даже против быстро сокращающихся ВС НАТО, новые ВС РФ воевать не смогут: из-за абсолютной несопоставимости потенциалов во всех компонентах — наземном, морском, воздушном. Особенно примечательно в этом плане вышеупомянутое сокращение ПВО и ВВС РФ. Что вообще не подразумевает возможности ведения классической войны не то что с НАТО в целом, но даже с отдельными странами блока, например, с той же Турцией. Утешает только то, что войны с НАТО нам и вправду вести не придется, поскольку Европа уже давно не готова воевать вообще, а теперь и США — по причине финансового кризиса — приходят к тому же. Высказывания Роберта Гейтса, остающегося министром обороны, о том, что ВС США должны, в первую очередь, готовиться к противопартизанским войнам — завуалированное признание того, что на классические войны у Америки теперь не хватает денег.

Не менее очевидно то, что наше руководство не видит угрозы со стороны Китая. Новые тенденции оптимизма вызвать не могут. Высочайшая зависимость экономики Поднебесной от экспорта очень больно ударила по ней в условиях всемирного кризиса и сокращения спроса на ширпотреб во всем мире. Рекордные темпы роста ВВП начали падать, а безработица, соответственно, расти, в нынешнем году она увеличивалась, как минимум, на 1 миллион человек в месяц. Очень высока вероятность того, что в 2009-м темпы роста ВВП Китая окажутся ниже 8 процентов, что считается критическим рубежом с точки зрения увеличения количества безработных. Собственно, массовые увольнения крестьян, приехавших в города на заработки, уже привели к народным волнениям. Пока они недостаточно массовые, чтобы стать проблемой для режима в целом, а не только для региональных властей. Но это лишь начало. Ведь мировой кризис не только не закончился, но, очевидно, даже не прошел своего пика. Следовательно, безработица будет расти. И тогда наступивший год может стать началом конца китайского экономического чуда.

Для парирования угрозы неконтролируемого роста безработицы руководство КНР предполагает истратить почти 600 миллиардов долларов на инфраструктурные проекты. Что будет способствовать поглощению значительного количества рабочей силы, тем более что инфраструктура всегда «притягивает» к себе другие сферы экономики, то есть, результатом становится «кумулятивный эффект». Однако совершенно очевидно, что столь масштабные проекты приведут к огромному спросу на ресурсы, которых Китаю и так не хватает. В частности, разумеется, на нефть. Нынешнее падение цен на нее очень благоприятно для КНР и резко снижает затраты на импорт. Впрочем, если спрос на нефть в Китае сильно возрастет, вверх пойдут и цены на этот стратегический продукт. В конечном счете, проблема нехватки ресурсов в КНР может лишь усугубиться по сравнению даже с нынешней ситуацией.

Соответственно, угроза внешней экспансии со стороны Китая лишь возрастает.

Либо ему понадобится захватывать ресурсы, коих просто не хватит, либо «утилизировать» безработных — путем отправки их за пределы страны. С оружием или без — это уже почти неважно. Применительно к китайской угрозе наши постреформенные ВС можно будет считать несуществующими вообще.

Кроме того, практически неизбежно дальнейшее обострение обстановки на Среднем Востоке. К возросшей активности талибов в Афганистане добавляется быстро растущая нестабильность в Пакистане. Вашингтон сам сильно поспособствовал смене сильного президента Первеза Мушаррафа на слабого Асифа Али Зардари, логичным следствием чего стала резкая активизация исламских экстремистов. К тому же США перестали считаться с суверенитетом Пакистана, их вертолеты и беспилотники начали регулярно атаковать лагеря талибов в Вазиристане. Это привело к резкому росту антиамериканских настроений в Пакистане и ухудшению отношений между Вашингтоном и Исламабадом. В конце года, непосредственно на территории Пакистана, талибы начали регулярно громить транспортные колонны, доставляющие грузы для войск НАТО в Афганистане. Это означает, что ситуация в регионе меняется кардинальным образом, натовская группировка рискует оказаться в полной изоляции — это равносильно ее быстрому поражению и вынужденной полной эвакуации из Афганистана.

При этом и без пакистанской катастрофы дела у западной коалиции идут все хуже, потому что европейцы воевать, как не собирались, так и не собираются. И совершенно не факт, что обещанный Бараком Обамой перенос американских усилий из Ирака в Афганистан, во-первых, состоится, а, во-вторых, поможет.

Если же НАТО проиграет афганскую войну, то воевать с талибами придется нам — причем уже не в Афганистане, а в Центральной Азии.

Будет ли российская армия после реформ адекватна этой угрозе — сказать крайне сложно. В любом случае, впрочем, отражать угрозы более масштабные она способна не будет.

Возможно, серьезные угрозы наше руководство планирует парировать с помощью «ядерного зонтика». Правда, «зонтик» этот уменьшается с пугающей скоростью, поступление новых ракет и самолетов для стратегических ядерных сил в этом году прекратилось вообще. Принять на вооружение БРПЛ «Булава», у которой из десятка испытаний успешными были всего одни, едва ли реально. Финансовый кризис может спасти нас от этой беды, на «Булаву», как и на все остальное, просто не хватит денег. Поэтому она не потопит собственные лодки-носители — больше ни для кого она угрозы не представляет и представлять не будет никогда, это уже очевидно…

В чем же главная «военная тайна» нынешней реформы? Как объяснял Владимир Высоцкий, «а мы все ставим каверзный ответ и не находим нужного вопроса».

Александр Храмчихин — заведующий аналитическим отделом Института политического и военного анализа

http://stoletie.ru/obschestvo/vooruzhennie_sili_kak_filial_sobesa_2009−02−03.htm