Франция после «черного четверга»

Противостояние профсоюзов и кабинета министров может вызвать серьезный политический кризис

Во Франции наступила пора маршей протеста. По призыву восьми профсоюзных объединений в четверг, 29 января, на улицы Парижа и других крупных городов Франции вышли, под подсчетам профсоюзов, 2.5 миллиона человек. Даже по сравнению с масштабными протестными выступлениями профсоюзов 2005 и 2007-го — это рекорд.

По словам Франсуа Шерека, генерального секретаря Французской демократической конфедерации труда, это была самая крупная общенациональная манифестация за последние 20 лет. Акция, судя по всему, готовилась заранее и репетировалась. За неделю до этого я находился в Париже и был свидетелем нескольких «пристрелок»: почтовые работники собирались на митинг поблизости от Елисейских полей, а на площади Бастилии против сокращений рабочих мест протестовали учителя начальных и средних школ. В минувшие выходные небольшие манифестации прошли во многих городах страны, в том числе снова во французской столице.

По «плану» и не очень.

Атмосфера в стране — напряженная. Кризис все сильнее дает о себе знать. Впервые за последние 10 лет, отмеченных триумфальным шествием евро, в стране была зафиксирована рецессия. ВВП Франции во втором квартале 2008-го, после практически нулевого роста в первом, снизился на 0.2 процента. Та же самая история повторилась в третьем квартале, к тому же уровень безработицы в этот период вырос и составил 7.3 процента, а, с учетом заморских департаментов и территорий — 7.7 процента. Это — более двух миллионов человек. С началом 2009-го начались массовые локауты. Хотя экономический кризис еще далеко не достиг своего пика, массовые увольнения и свертывание производства стали реальностью сегодняшней трудовой Франции. Известный банковский экономист Доминик Барбет еще в начале декабря признал:

«Французы ощущают себя беднее. Цены растут быстрее, чем зарплаты. Этот процесс начался еще несколько лет назад, но кризис его ускорил».

Как раз в четверг, когда первые манифестанты только выходили на улицы Парижа, Лиона и Марселя и почти 200 других больших и малых городов страны, сенат Франции одобрил принятый ранее нижней палатой парламента план Николя Саркози по оживлению национальной экономики. Президент пообещал выделить, в соответствии с этой программой, 26 миллиардов евро в течение следующих двух лет. Как считают в его правительстве этого пока достаточно, чтобы смягчить удар, нанесенный финансовым кризисом по экономике. Если «план Саркози» сработает, то кабинету министров удастся довести темпы роста валового внутреннего продукта Франции в следующем году как минимум до 0.8 процента. По этому «плану» государство окажет поддержку ведущим французским компаниям путем стабилизации их денежных потоков за счет налоговых льгот и вычетов на 11.4 миллиарда евро. Предусмотрены также инвестиции в инфраструктуру — в том числе в оборонную промышленность — в размере 10.5 миллиардов евро, жилищному сектору выделяют 1.8 миллиарда. Поддерживая национальную промышленность и финансовую систему, администрация Саркози — вышедшая из правой партии — остается верной социальным обязательствам государства даже в нынешних непростых условиях, когда бюджетный дефицит в стране уже вырос до 67.6 миллиардов евро. Президент подчеркнул: компании, которые хотят получить предложенную помощь, должны отныне ставить во главу угла государственные интересы Франции, ее промышленную базу и количество рабочих мест в экономике.

Однако, согласно проекту, шести крупнейшим банкам страны до конца года будет выделено на преодоление мирового кризиса 10.5 миллиардов евро — и это вызвало особое недовольство профсоюзов и левых сил.

Хотя эти банки, как ожидается, возьмут на себя обязательство увеличить кредитование экономики и гарантировать в полном объеме финансирование, ориентированное на нужды частных лиц, компаний и муниципальных властей. Таково условие правительственной помощи. Вливание капитала было необходимо в условиях кризиса банковской системы и угрозы сбережениям французов, многие из которых живут на проценты со своих вкладов. И, тем не менее, профсоюзы подняли скандал по поводу того, что по «плану Саркози» из 26 миллиардов евро, выделенных на борьбу с кризисом, такую сумму получили именно банки. Это вызвало протесты и левой оппозиции, которая вместе с профсоюзами настаивает на более интенсивной помощи национальной промышленности. 16 миллиардов, которые выделяют автопрому и другим отраслям промышленности, многие в стране считают недостаточными. Оппозиционная социалистическая партия Франции предложила выделить на борьбу с экономическим кризисом в стране столько же, сколько сделала соседняя Германия: более 50 миллиардов евро, и это предложение было активно поддержано профсоюзами и всей трудовой Францией.

Саркози, тем не менее, надеялся, что выступлений протеста удастся избежать. С утра в четверг он признал, что понимает обеспокоенность народа нынешней экономической ситуацией в стране, пообещал в феврале встретиться с профсоюзными лидерами и обсудить с ними меры правительства по стабилизации экономики и намеченные им реформы. Но было уже поздно. Всеобщую забастовку, объявленную накануне, никто не отменил, на площадь Бастилии уже входили первые колонны протеста. Атмосфера была праздничной, люди распевали частушки, в которых всячески издевались над президентом, иначе как Буратино — «Пиноккио» по-французски — его не называли. Играли рок-оркестры, взлетали в небо шары с лозунгами. В Париже в тот день на улицы вышли около 300 тысяч человек. В тот же день в Марселе на улицы вышли еще 300 тысяч человек, 90 тысяч прошли по Тулузе… И так по всей Франции. Самым активным образом в объявленной восемью профсоюзами в «черный четверг» всеобщей забастовке участвовали работники государственного сектора — каждый четвертый, столько же среди почтовиков, среди учителей бастовал каждый третий. На улицы вышли пенсионеры и безработные. Только недавно принятый закон, согласно которому во время забастовок не допускается полная остановка общественного транспорта, помог спасти в тот день страну от обычного в таких случаях коллапса. И все же бастовала почти половина водителей автобусов, почти все водители поездов загородных линий метро парижского региона, были отменены сотни авиарейсов.

«Кассеры»: кто есть кто

Бастовала вся Франция. Главное требование бастующих — повышение зарплат и улучшение социального обеспечения. «Мы не можем работать с существующей системой, — объяснял профсоюзный лидер Франсуа Тибальт, — системой, которая приводит к колоссальной безработице. Экономика в кризисе, и необходимы кардинальные изменения. Наша социальная система не должна более полагаться на такую экономику».

Митинги продолжались весь день. Ближе к вечеру основная часть манифестантов разошлась.

Но, как и всегда в последнее время, на смену организованным профсоюзным колоннам пришли леваки-экстремисты и те, кого во Франции называют «кассеры» (от слова «casser» — крушить, бить, ломать).

То здесь, то там они затевали драки с полицейскими, а в это время их основные отряды разбивали витрины и грабили магазины. На улицах появились баррикады. И, как бывало уже не раз, в стражей порядка полетели камни и бутылки, а полиция ответила дубинками и слезоточивым газом. Самые крупные столкновения произошли в центре Парижа, у знаменитой Парижской оперы, где только к утру полицейским удалось ситуацию взять под контроль.

Некоторые наши СМИ по советской привычке спутали левых экстремистов и «кассеров» — большинство из которых профессиональные провокаторы и грабители — с «доведенными до отчаяния трудящимися», как написала в духе «Правды» одна из столичных газет. Леваки, по традиции, провоцируют стражей порядка на ответные действия, чтобы таким образом вызвать возмущение общественности. Как они действуют, у нас хорошо знают и по акциям отечественных ультралевых. А вот феномен «кассеров» менее известен, но не менее опасен. Среди них скрываются личности самые разные — от бандитов до террористов. Как правило, это либо иммигранты, либо дети жителей бывших французских колоний в Африке. Они ассимилировались, но не интегрировались, так как живут в африканских кварталах больших городов, по сути — «цветных гетто». Именно из таких гетто Парижа и его пригородов, Марселя, Лиона, Страсбурга, Лилля вышли погромщики и поджигатели, которые потрясают Францию в ходе иммигрантских бунтов последних лет. Именно они отличились и в минувший «черный четверг». Им не было дела до требований профсоюзов. Главная их цель — погром, разграбление магазинов, поджоги.

Сводить все это к одному лишь социальному недовольству — значит упрощать реально существующую проблему.

А она заключается не в том, что французское государство кого-то чем-то обнесло, распределяя блага из того рога изобилия социальной помощи, который функционирует за счет жесткого налогообложения всех граждан, и в первую очередь — граждан состоятельных, у которых изымают свыше 60 процентов доходов в виде различных налогов.

Длительное правление социалистов при Франсуа Миттеране окончательно превратило Францию в государство с мощной системой соцобеспечения. Это позволяют малоимущим французам, независимо от их происхождения и цвета кожи, получать бесплатные образование и медицинское обслуживание, такие пособия по многодетности и безработице, на которые может прожить целая семья — ничего не делая. Как только иммигранты оформляют во Франции вид на жительство и все полагающиеся неимущим пособия, им, пусть не сразу, но предоставляют и бесплатное муниципальное жилье.

Бунты в гетто 2005−2007 годов, конечно, так тряхнули Францию, что она резко поляризовалась политически. Активисты из партии «Национальный фронт» Ле Пена публично обвиняли детей французских иммигрантов, родившихся во Франции и уже имеющих либо вид на жительство, либо французское гражданство, в «черной неблагодарности». Мол, им все дали, предоставили жилье, а они поджигают магазины, автобусы и машины законопослушных белых французских граждан. Защитники прав человека, в свою очередь, требовали дать «обездоленным» из гетто еще больше — только чтобы те не бунтовали. Ни правые, ни левые, однако, ничего нового не придумали. Все обещания «дать еще» заведомо воспринимаются как недостаточные. Бунтари в гетто требуют отдать им все — и на меньшее не согласны. До поры их протест дик и иррационален. Поджоги, вандализм, драки с «потомками колонизаторов». Но думать, что все это происходит стихийно — наивно.

Бунтующую молодежь из гетто пытаются сейчас использовать все, кому это политически на руку, в том числе — и резиденты центров международного терроризма, которые во Франции живут довольно вольготно.

Для них эти несмышленыши — тот человеческий материал, который завтра они превратят в живые бомбы, смертников, готовых идти с «поясами шахидов» на «неверных». Или грабить магазины и банки в ходе социальных протестов и студенческих бунтов — что и делают «кассеры». После бунтов последних во Франции лет стали лучше понимать, кто и зачем их устраивает.

«Кассеров» снова отмобилизовали в «черный четверг». Их появление в рабочих колоннах насторожило и профсоюзы. Характерно, что беспорядки в тот день начались только после того, как манифестанты, пройдя по заранее согласованному с полицией маршруту, свернули свои лозунги и начали расходиться по домам. До этого «кассеры» боялись высунуться — больше любой полиции опасались профсоюзных патрулей, следивших за порядком. Очевидно, что возможность провокаций там учитывали заранее. Да и власти теперь уже хорошо знают цену тем, кто «от отчаяния» бросается с камнями и железными прутьями на полицию.

Говорить будем. Только о чем?

Уже в ходе митингов в минувший четверг и в своих заявлениях во время уикэнда лидеры крупнейших французских профсоюзов дали понять, что останавливаться не намерены и продолжат акции протеста. Размах их, как ожидается, будет расти. Бернар Тибо, генеральный секретарь Всеобщей конфедерации труда, где наиболее сильно влияние французских коммунистов, а также генсек другого мощного профобъединения, Форс увриер, Жан-Клод Майи выступили в пятницу с заявлениями, суть которых сводилась к тому, что профсоюзы намерены «призвать президента Саркози к порядку».

Рабочие вожаки решили, что президент «не усвоил уроков минувшего четверга».

И, если обещанная им встреча с лидерами профсоюзов в феврале будет сведена к разъяснениям «плана»", который они априори не принимают, то разговора у них не получится. Они напомнили о требованиях восьми профсоюзов, организовавших всеобщую забастовку в четверг. В своем манифесте от 5 января «восьмерка» потребовала от правительства гарантировать сохранение рабочих мест и поддержать покупательную способность населения, не свертывать социальные программы и поддержать промышленность и государственный сектор. Жан-Клод Майи открыто пригрозил президенту возобновлением забастовок, если тот пожелает оставить все как есть. По его словам, рабочие воспримут такой подход лишь как выражение «неуважения к их протестам». Лидеры профсоюзов решили уже в понедельник встретиться и обсудить новые требования к правительству, в том числе «мораторий на увольнения».

Противостояние профсоюзов и кабинета министров, судя по всему, может вызвать серьезный политический кризис в стране. Лидер социалистов Мартин Обри уже выступает едва ли не от имени всех тех, кто вышел на улицы в минувший четверг и требует от правительства удовлетворить их требования. Ее фразу «Если правительство прогнулось перед банкирами, то пусть оно прогнется и перед французами, которые вышли на улицы» теперь уже повторяют, как лозунг.

Вряд ли, конечно, лидеры социалистов попытаются оседлать протестную волну, чтобы на ее гребне досрочно вернуться к власти по методике «оранжевых революций». Франция — не Украина, и там предпринимать подобные попытки опасно. Но ясно, что весь нынешний год французы отметят новыми рекордами по части массовых манифестаций.

http://stoletie.ru/tekuschiiy_moment/franciya_posle_chernogo_chetverga__2009−02−02.htm