 |
| Православие.Ru | Михаил Дмитрук | 31.01.2009 |
В Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете с 20 по 24 января 2009 года проходила зимняя сессия ??? богословской конференции ПСТГУ. Открывая ее, Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (нареченный 27 января на Поместном Соборе РПЦ Патриархом Московским и всея Руси) отметил, что только синтез высокого образования и глубокой веры могут стать ключом к воцерковлению современного общества.
В рамках конференции работало более 20 секций и круглых столов по истории, филологии, искусствоведению и другим гуманитарным дисциплинам. Как и в прошлые годы, одной из наиболее представительных была секция «Актуальные проблемы истории Русской Православной Церкви в ХХ веке», которая на этот раз посвящалась подвигам великих святых земли Российской — праведному Иоанну Кронштадтскому и преподобномученице великой княгине Елисавете Феодоровне. Открытие конференции стало одновременно и открытием секции.
Приветствуя Местоблюстителя Патриаршего престола, ректор ПСТГУ протоиерей Владимир Воробьев рассказал о том, как создавался университет, каким было участие в его становлении почившего Святейшего Патриарха Алексия. Как 17 лет назад Патриарх приехал сюда на первую богословскую конференцию, посвященную памяти протоиерея Всеволода Шпиллера.
Владыка Кирилл в свою очередь рассказал о своем знакомстве с отцом Всеволодом, стоявшем у истоков создания университета, о беседах с ним. Этот батюшка сочетал в себе весьма разные и очень важные грани человеческой личности: «С одной стороны, он был очень талантливым, хорошо образованным человеком — русским интеллигентом. И при этом он был человеком глубоко православным и церковным. Сочетание образованности, интеллигентности, современности, глубокой веры и традиционной церковности является неким паролем для многих современных православных людей. К сожалению, в советское время отец Всеволод не мог в полной мере раскрыть свой талант, хотя вокруг него всегда была талантливая, интересующаяся вопросами веры молодежь».
И не случайно появление рядом с храмом святителя Николая в Кузнецах, где служил протоиерей Всеволод Шпиллер, Свято-Тихоновского университета, светского учебного заведения, которое открывает возможность людям вне зависимости от их положения в обществе и пола получить богословское образование и стать полезными Церкви.
Говорил владыка Кирилл и о почитании в его семье святого праведного Иоанна Кронштадтского: «Отец Иоанн — очень близкий мне святой. Я родом из Санкт-Петербурга, и мы с мамой часто ходили на Карповку тайком молиться у хорошо известного окошечка у места захоронения отца Иоанна. Тайком, потому что там часто дежурил милиционер и разгонял верующих людей. Почитание, которым этот праведник был окружен в нашей семье, очень сильно повлияло в детстве на мое христианское становление».
Уверенность интеллигенции, что возможно прожить без Церкви, привела к катастрофе 1917 года — убежден владыка Кирилл. В те годы Церковь прочно ассоциировалась с отсталостью, с консервативностью, реакционностью в сознании российской интеллигенции. И «в это самое время на берегах Невы — не в патриархальной православной Москве, а там, в Петербурге, в вестернизированном городе, находившемся под огромным влиянием новомодных либеральных идей, — появляется священник, который силой своего слова и своего примера в наиболее критический момент нашей национальной истории помог многим самоопределиться», — отметил архипастырь и особо подчеркнул, что отец Иоанн сумел соединить с Церковью многих подверженных сомнениям и терзаниям представителей интеллигенции.
Напомнив знаменитое изречение святителя Филарета (Дроздова): «Вера начинается в разуме, хотя принадлежит сердцу», Патриарший Местоблюститель в то же время обратил внимание участников конференции, что бывает и по-другому: «Иногда вера начинается с сердца, например в глубоко религиозных семьях». В качестве примера он привел личный опыт: «В три года я уже „служил“, а в пять знал наизусть молебен и панихиду. И хотя мой разум еще не подключался, я жил верой. Когда же стал взрослеть, то нужно было еще и доказывать самому себе, что ты на правильном пути».
Но для жителей нашей страны более характерен другой опыт, когда к Богу приходят люди, которые получили воспитание в неверующих семьях. Они ищут Господа через размышления, чтение, работу ума. «Этот невероятно важный и полезный опыт борьбы, внутреннего интеллектуального напряжения сегодня обретает абсолютное большинство людей, приходящих в Церковь», — добавил владыка Кирилл. Однако, несмотря на то, что знание — это сила, нужно также помнить слова Спасителя: «Сила моя в немощи совершается» (2 Кор. 12: 9). Под этой немощью нужно понимать в том числе и немощь интеллектуальную.
«Некоторые говорят, что чем больше книг читаешь, тем вреднее для души, — все это от лукавого. А в интернет вообще заглядывать нельзя, и телевизор лучше не смотреть, мобильными телефонами пользоваться не надо, деньги и паспорта нельзя брать в руки. Здесь речь идет о серьезной проблеме — о соотношении знания и силы человеческой веры. Сегодня через знание мы становимся очень сильными, но в то же время знание не должно надмевать», — отметил владыка Кирилл.
Однако для того, чтобы уметь проповедовать, необходимо иметь личный реальный опыт религиозной жизни. Необходимо сочетание высокоинтеллектуальной работы с очень глубоким и интенсивным духовным деланием. Именно это позволит начать плодотворный диалог с современным обществом.
Опыт отца Иоанна Кронштадтского чрезвычайно важен сегодня. Пастырь призывал причащаться как можно чаще святых Христовых таин. «Если приобщение Тела и Крови происходит всего четыре раза в год, то тогда это не жизнь христианина, потому что без благодати Божией никакими мыслями нам не справиться с искушениями, никакими личными подвигами не стяжать добродетели, ибо человека спасает только благодать Божия», — напомнил Местоблюститель Патриаршего престола.
«Духовническая работа в наших учебных заведениях должна быть направлена в первую очередь на формирование подлинного религиозного образа жизни и образа мыслей», — подчеркнул владыка и привел слова святого Ефрема Сирина: «Вера требует чистого и простого образа мыслей». Даже если человек занимается наукой, имеет высшее образование, он должен стремиться к простому образу мыслей, полагает архипастырь.
«Что мы можем предложить этому технологически сильному, опирающемуся в своем развитии на человеческую силу и технологии обществу? Какой духовный посыл, какой призыв мы можем обратить к нему? Как можем помочь людям воцерковиться? Нет другого пути, кроме как развивать свой внутренний религиозный опыт», и потому сегодня, считает Местоблюститель Патриаршего престола, духовные школы, развивая интеллектуальную составляющую образования, должны сделать особый акцент на формировании внутреннего глубокого, богатого религиозного опыта молодежи: «Тогда и внешние дисциплинарные моменты можно немного ослабить, потому что человек, живущий подобной жизнью, не будет делать гадостей — ведь он каждый день ходит перед лицом Божиим, несколько раз в день кается Господу в своих грехах, понимает лучше, чем любой помощник инспектора или воспитатель, что для него хорошо, а что плохо. В таких условиях возрастает свободная личность, и она сама формирует параметры своей духовной жизни».
Взгляд со стороны
Влиянию святого праведного Иоанна Кронштадтского и преподобномученицы великой княгини Елисаветы на духовную жизнь верующих в русском зарубежье был посвящен доклад епископа Женевского и Западно-Европейского Михаила (Донскова). Епископ Михаил напомнил, что русское рассеяние почитало батюшку Иоанна как святого задолго до его официального прославления. Имя кронштадтского чудотворца объединяло всех.
Одним из инициаторов прославления святого пастыря стал святитель Иоанн (Максимович), возглавивший комиссию по подготовке канонизации в Зарубежной Церкви. Активное участие в благом деле принял и другой святой — святитель Николай (Велемирович), который писал главе РПЦЗ митрополиту Анастасию (Грибановскому), что отца Иоанна следовало бы немедленно прославить хотя бы за те чудеса, которые совершились по его молитвам в одной только Югославии.
Работа секции продолжалась три дня, было зачитано множество интереснейших докладов. А в перерывах между заседаниями участниками конференции и просто пришедшими послушать доклады и сообщения горячо обсуждались затронутые докладчиками темы. О некоторых из них мне удалось побеседовать с епископом Михаилом Женевским и Западно-Европейским.
— Владыка, особенность этой богословской конференции в том, что она проходит в крупнейшем православном вузе. В чем, с вашей точки зрения, должна состоять сверхзадача такой конференции?
— Самое главное — это осмыслить современные вопросы церковной жизни. И еще — дополнить наши знания о прошлом, дать оценки ему, перейти от убеждений к осмыслению, отойти от каких-то личных чувств.
А такие конференции, по-моему, незаменимы ничем. Потому что здесь можно услышать живое слово. Документальная книга не всегда может дать искомые ответы. А на конференции можно обратиться с вопросом к автору или докладчику, модно уточнить какие-то свои собственные мысли. Живое отношение, живое обращение и живое общение чрезвычайно важны.
— Эта конференция посвящена 100-летию со дня преставления святого праведного Иоанна Кронштадтского и 100-летию Марфо-Мариинской обители, которую основала преподобномученица Елисавета Феодоровна. Из докладов выяснилось, что по молитвам этих святых совершалось много чудес далеко за пределам России. Расскажите, пожалуйста, как помогали русские святые жителям другим стран.
— Чудеса по молитвам святого праведного Иоанна Кронштадтского были очень многочисленны. Его почитание стало абсолютно народным и повсеместным во всех краях. Когда я во Франции был прислужником в алтаре, нам подавали поминальные книжечки, на которых была фотография Иоанна Кронштадтского. Не то что на многих — на всех без исключения. Такие помянники были отпечатаны в типографии, и прихожане охотно их покупали. С самого раннего детства я видел его улыбающееся лицо на этой фотографии, сделанной в конце жизни праведника.
Очень многое было связано с именем Иоанна Кронштадтского. Ему много молились в православных семьях. Некоторые видели его при жизни и вспоминали о потрясающих богослужениях батюшки: от него словно шел луч света к сердцу каждого прихожанина.
Весь православный мир не то что помнил — жил его заветами. Многие владыки ходатайствовали о его прославлении, но были постоянные препятствия. Сначала говорили: не время, потом в экзархате было большое сопротивление. Левая интеллигенция не хотела канонизации батюшки. И его прославление Зарубежной Церковью в 1981 году имело всенародное и всеправославное значение. (Русская Православная Церковь прославила Иоанна Кронштадтского в 1990 году. — М.Д.)
— Два месяца назад на вручении премии Андрея Первозванного вы рассказали, что первые годы жизни в России чувствовали себя заморским гостем и негативно относились к происходящему в стране. Но во время поездки по России с мощами преподобномученицы великой княгини Елисаветы Феодоровны в 2004 году поняли, что страна сильно изменилась и появилась возможность для воссоединения Русской и Зарубежной Церквей. И это произошло. Выходит, вы уловили изменения, которые мы не замечали. Поэтому для нас интересен ваш взгляд на Россию. Что же изменилось в нашей стране в последние годы? И какие изменения еще должны произойти?
— То, что должно произойти, я вряд ли могу как-то охарактеризовать и оценить: у нас нет критериев для этого. У нас есть лишь критерии для оценки того, чего мы в свое время были лишены. Об этом пишут, хотя и не всегда справедливо. А я могу сказать вам так: мы долго были лишены общения с матушкой-Россией, мы знаем, как это было тяжело для нас. И мы знаем также, что была некая польза в том, что Господь послал нам это испытание и мы его прошли.
Когда мы сравниваем сегодняшнюю Россию с советской Россией, то видим перемены просто колоссальные. Переменилось положение церковное внешнее и внутреннее — это несомненно. Каждый человек в России чувствует, что сам изменяется, и не мне об этом говорить.
Есть много того, что очевидно стало иным. Например, мы получили возможность приезжать в Россию совершенно свободно (а я помню, когда это было вообще невозможно). Теперь можно здесь, в России, выражать свои мысли и встречать понимание, единодушие. Раньше этого нельзя было делать, за это можно было пострадать.
Все это ясно всякому сердцу человеческому. Тут никакой мудрости не надо, чтобы это чувствовать и понимать.
— Ушел из земной жизни Святейший Патриарх Алексий. В российских СМИ о нем немало появилось статей, при этом по-разному оценивающих его труды. Одни авторы с благоговением рассказывают о его заслугах перед Церковью и обществом, называют его душой народа. А другие пишут о якобы ошибках и просчетах Патриарха. А каким видите его вы, владыка? Кем был Патриарх Алексий для России и зарубежья, для всего человечества?
— Для нас он останется тем, кого мы за рубежом приняли за своего первосвятителя. Он активно, деятельно помогал восстановлению единства Русской Церкви. По-моему, это уже достаточно большая заслуга. Чтобы восстановить единство, пришлось свернуть горы.
— Но сначала вы ведь не верили в воссоединение Зарубежной и Русской Церквей и даже были против этого?
— Мы были против того, чтобы делать ошибки безрассудительные, добиваться единства ради единства. Но тут действительно произошло восстановление единства. Произошло по-настоящему. А лет 25 назад просто не виделось, как это можно сделать. Чтобы соединить два тела, нужно две воли; но эти воли не проявлялись. Мы молились все время за это, но не всегда верили.
Конечно, мы не прозорливцы, и у нас нет видения будущего. А тогдашняя очевидность никак не могла нас обнадежить, что мы Россию когда-то увидим. Еще 15 лет назад я был убежден, что вообще ее не увижу. Но вот Господь дал нам, что мы теперь в едином теле церковном. И надо жить дальше, уповать на Бога и строить свое будущее только в благочестии.
Вызовы Православию
— Как вы понимаете тезис, сформулированный Местоблюстителем Патриаршего престола митрополитом Кириллом в его выступлении, открывшем конференцию: синтез высокого образования и глубокой веры — это ключ к воцерковлению современного общества?
— Святой Иоанн Кронштадтский говорил, что в верующем человеке должны гармонично сочетаться сердце, ум и воля. Эти качества самые главные для его души. Если у человека есть сердце, но ума нет, то чем он будет руководиться? А если есть и то и другое, но нет воли, он будет поддаваться любому влиянию и не сможет ни за что постоять. Если же есть воля и ум, но человек живет без сердца, без веры, то он будет жестоким. Нет верующего человека без этих трех основных качеств.
Если обращаться к студентам, то надо им говорить, что знание — это не всегда хорошо, знание без веры — это плохо. Это не означает, что надо жить верой, а знания отодвигать на второй план, ведь ребята стали студентами, чтобы учиться. Поэтому необходимо, чтобы эти два качества вырастали в них совместно. Разумеется, и воля должна присутствовать, раз уж люди приехал в Москву учиться. Так что гармоничное развитие этих качеств у студентов вполне оправдывается.
Такая конференция эти вопросы не решает. Но она решает вопросы предания, которые для Церкви очень важны, разъясняет прошлое, дает оценки исторических событий. В каких условиях жила Церковь — это урок современникам. В ее истории есть целые зоны тени, о которых мы мало что знаем. И мы с вами слышали очень много докладов, авторы которых потрудились осветить эти зоны, ответить на вопросы, которые помогают многое понять в прошлом и настоящем.
Это не все решает в нашей жизни, но помогает ориентироваться в ней. Помогает каждому из нас обогащать свою жизнь в Церкви еще и некоторыми уточнениями в предании. Они приносят нам несомненную пользу, потому что опыт питает рассудок. Но это питание должно основываться на смирении; его мы приобретаем не на конференции, но на ней получаем образы смирения в исторических личностях, о которых нам рассказывают.
Сопоставление этих многочисленных данных, собранных в одной теме, — в предании вокруг великого праведника Иоанна Кронштадтского и преподобномученицы Елисаветы, многое разъясняет в нашей жизни. Я думаю, изучение этого предания принесет всем огромную пользу.
— Участники конференции рассказывали о новых вызовах Православию, которое делает время. Одним из самых серьезных вызовов стало широкое внедрение информационных технологий — радио, телевидения, компьютеров, интернета, мобильной связи, с помощью которых очень удобно манипулировать сознанием людей. Сотрудник миссионерского отдела Московского Патриархата протоиерей Сергий Попов, сопровождавший вас в поездке по России со святыми мощами, говорил в одном из интервью, что люди, не имеющие серьезных убеждений, православной веры, становятся рабами информационной техники и незаметно сходят с ума, превращаясь в послушных зомби, которых гонят в пропасть, как стадо гадаринских свиней. Как же нам защищаться от чужих мыслей и чувств, внедряемых «ящиком» в подсознание, которые потом всплывают как наши собственные мысли и чувства?
— Я вам скажу так: задачи жизни — они одинаковые с тех пор, как человек существует. Надо уметь ограждаться от соблазнов, удерживаться от излишнего потребления. Например, выпить стакан воды — хорошо, а выпьешь семь литров — умрешь. И так во всем. У нас может быть большое излишество информации, но стоит нажать кнопку — и ее поток прекратится.
— Но человек уже стал рабом «волшебных ящиков и коробочек», он не может отказаться от них, нажать кнопку.
— Почему не может? Он способен победить соблазн. Я по себе знаю: если кто-то включает телевизор, мне трудно от него отойти. Это слабость: меня привлекает телевизионная картинка. Но, погружаясь в нее, я теряю время, отключаюсь от того, что должен делать. А у нас такие огромные задачи, что вообще нельзя прекращать делание.
Человек у телевизора или компьютера становится пассивным, недееспособным. Вот почему опасно для детей сидеть перед такими штуками: это время — оно не творческое. Информация в очень большом количестве не полезна, человек устает от этого излишества.
— Некоторые святые, не получая никакой информации, могли слышать и видеть на любом расстоянии, знали прошлое, настоящее и будущее.
— В 1945 году никто не знал, где находится первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Анастасий. Тогда не было ни телевизора, ни интернета, ни мобильного телефона. Тем не менее, все приходы Зарубежной Церкви, не зная, где митрополит, оставались верными ему. Внутреннее чувство подсказывало верующим, что митрополит с ними, молится о них. Ни один приход никуда не ушел. Хотя кое-кто говорил: «А вы знаете, митрополит отказался от вас, его уже нет, и вы должны думать по-другому..».
Но никто никуда не тронулся, хотя люди не сообщались друг с другом! Почему же они не ошиблись? Внутреннее чувство было сильно, и не было загромождения информацией.
— Могут верующие обходиться вообще без информации?
— Зачем вообще без? У человека есть внутреннее чувство и рассудительность. Думаю, что и сегодня эти качества не уничтожаются. Но им иногда мешает проявляться избыток информации. Если у человека очень много информации, то ее как будто и не было совсем.
Но нельзя все время ставить себя в положение преследуемого или жертвы.
— В каком смысле?
— Внушать себе, что ты — жертва техники, распространяющей информацию. Человек может быть жертвой всего просто по слабости и по отсутствию рассудительности.
А при желании человек может владеть любой информацией, не получая ее со стороны. На Афоне отшельники знают все о каждом паломнике, который к ним приходит. Они ни о чем его не спрашивают, но сами рассказывают ему, как он живет и как ему улучшить свою жизнь.
— Православие защищает людей от излишней информации, которая мешает раскрыться внутреннему чувству и рассудительности?
— Господь нас все время защищает, а Церковь помогает этому. В ней мы можем решать главные проблемы: а это наша греховность, наша слабость иногда, наши ошибки.
Семья ограждает от зла
— Владыка Кирилл подчеркнул в своем выступлении, что современной образовательной системе необходимо выйти на уровень, при котором слово Божие станет понятно светскому человеку. А что нужно для этого делать? Воссоединять веру и знания, чтобы проповедники могли убеждать людей не только богословскими, но и научными аргументами? Или упрощать священные тексты, переводить их на современный язык, проповедовать Православие рок-музыкой, как предлагают неообновленцы: мол, тогда оно будет понятно любому обывателю?
— Подобные ереси были еще в древности. Например, в свое время осудили ересь арианства. Но это не означает, что никогда не будут повторяться ошибки нравственного порядка, даже если они один раз уже были осуждены.
— Вы сравниваете неообновленчество с ересью арианства?
— А почему и не сравнить?
— Но некоторые батюшки серьезно «доказывают», например, что рок-музыка вовсе не вредна и даже полезна, и прививают к ней любовь у своих прихожан. Эти священники заявляют, что есть «хороший, православный» рок, на языке которого только и можно говорить с современной молодежью. Они «опровергают» научные исследования, показавшие страшный вред рок-музыки для души и тела, просто умилительным аргументом: «А мы не верим..».
— Мне известно, кто этим занимается. А я лично считаю, что музыка, музыкальное чувство и музыкальное образование воспитывают человека, благотворно влияют на его жизнь. Но лишь в том случае, если в музыке есть гармония, симфония, соответствующие ритмы. Такая музыка развивает чувство и чутье, некую четкость, она заставляет сосредотачиваться. Это очень полезно для детей, между прочим; я лично считаю, что все дети должны заниматься музыкой. А если кто-то из них хочет стать музыкантом, то он должен обладать железной дисциплиной.
Но рок — это не музыка. Это шум, в котором расстраиваются и гармония, и симфония. Он вводит человека в искушение, подвергая его сотрясению ритмами, которые я считаю просто бесовскими. Это единственная вещь, взятая у Запада, которую я считаю действительно опасной. Все остальное не считаю опасным, потому что Россия всегда была открытой любому влиянию, любой технике и адаптировалась к ним.
— Бесовские ритмы перечеркивают всю пользу, которую, по идее, должно давать содержание «православного» рока?
— Это вопрос гармонии, которую разрушает рок. Сегодня мы знаем, что от этой музыки 15-летние мальчики и девочки теряют ощущение гармонии, теряют слух, теряют душевное равновесие. С музыкой действительно очень много связано — я не преувеличиваю.
Итак, я не считаю, что рок полезен.
— В том числе «православный»?
— Да не важно какой! Я считаю, что рок вреден.
— И последний вопрос — самый болезненный. Запад наводнил Россию англоязычными песнями. Они заполонили теле- и радиоэфир, звучат с эстрады. А научные исследования показали: если иноязычные композиции составляют более 60 процентов звучащей в стране музыки, то ее народ утрачивает национальный иммунитет и постепенно ассимилируется с другим народом. И возникает опасность, что у себя в России мы перестанем быть русскими людьми.
Но многим нашим эмигрантам, в том числе вашей семье, на протяжении поколений удавалось оставаться русскими в иноязычном окружении. Поделитесь, пожалуйста, опытом: как преодолеть опасность ассимиляции?
— Никакой опасности нет, если сохраняются семьи. Опасность возникает, когда разрушаются семьи.
— Семья ограждает от англоязычного зомбирования?
— Она ограждает от всего. Надо семью восстанавливать и не особенно беспокоиться о каком-то влиянии. И не надо жаловаться на кризисы и катастрофы — это бесполезно. Просто надо учить молодых людей: создавайте семью, сохраняйте семью. Надо убеждать девушек пораньше выходить замуж и рожать детей, надо воспитывать из юношей семьянинов. Все остальные проблемы мы вряд ли решим, а это нам вполне по силам. И это — ключ к успеху.
