 |
| Нескучный сад | Диакон Федор Котрелев | 28.01.2009 |
Каждый четвертый делегат Поместного Собора Русской Православной Церкви, который пройдет 27−29 января и изберет нового Патриарха, — мирянин. Однако по уставу Церкви миряне, хотя и имеют право голосовать, наиболее важные вопросы решаются совещанием архиереев. Какова же роль мирян на соборе?
Собор — дело епископов?
Еще за несколько недель до начала Собора со стороны критиков Православия стали раздаваться весьма едкие замечания. Либеральные СМИ исписали десятки бумажных и виртуальных страниц, обсуждая, зачем Церкви делать вид, что и Ей не чужда демократия — - ведь все прекрасно понимают, что все равно все решает епископат. Эти размышления не беспочвенны — ведь и в Церкви есть те, кто утверждает, что с точки зрения православных канонов «истинный Поместный Собор — это Собор епископов» а участие мирян — это лишь пережиток революционно-демократических традиций начала ХХ века. Да и Устав Русской Церкви предполагает, что хотя «решения принимаются большинством голосов» (гл. 2, ст. 17), но «все архиереи-члены Собора составляют Архиерейское Совещание… В задачу Совещания входит обсуждение тех постановлений Собора, которые имеют особую важность и которые вызывают сомнения с точки зрения соответствия Священному Писанию, Священному Преданию, догматам и канонам, а также поддержания церковного мира и единства. Если какое-либо решение Собора или его часть отвергаются большинством присутствующих архиереев, то оно выносится на повторное соборное рассмотрение. Если же и после этого большинство присутствующих на Соборе иерархов его отвергнут, то оно теряет силу соборного определения». Значит, все-таки миряне ограничены в праве решать на соборе? А может быть, действительно не их это дело — Собор? Мы решили обратиться за разъяснениями к православным священникам, профессионально занимающимся историей Церкви.
Священник Илья СОЛОВЬЕВ, клирик Крутицкого патриаршего Подворья в Москве, редактор журнала «Церковно-исторический вестник» полагает, что это не так, и настаивает на том, что участие мирян в Соборах — дело вполне традиционное. «Участие мирян в Поместных Соборах, — говорит он, — определено не только Уставом Русской Православной Церкви, но и Преданием Церкви, ее историей, да и вообще всем церковным строем. Мы верим в Святую Соборную и Апостольскую Церковь, соборность является характерной чертой, можно сказать свойством нашей православной Церкви. Св. апостол Павел, называя Церковь Телом Христовым, говорит не только о тесной связи между ее членами, но и о том, какую важность и значение представляет каждый из этих членов (См., например, 1 Кор. 12: 21−22). А из книги Деяний видно, что как только в тех или иных случаях у христиан возникали вопросы, имевшие важное значение для Церкви, апостолы отдавали дело на суд всей церковной общины. Всмотревшись в описанную в книге Деяний нравственную атмосферу мы увидим, что здесь нет ни начальников, ни подчиненных в юридическом смысле слова, нет внешних авторитетов и рабского подчинения этим авторитетам, то есть здесь не может идти речи о каких-то „решающих“ или „совещательных“ голосах». Распространение христианства по всему миру и увеличение числа верующих, естественно, создало условие, когда участие в Соборе всех членов хотя бы одной церковной области стало физически невозможно. Поэтому для участия в Соборах стали делегировать представителей тех или иных общин или церковных областей, каковыми, прежде всего, стали, конечно же, поставленные по выбору народному в свой сан епископы, облеченные доверием своей паствы. Однако участниками Соборов были не одни лишь епископы. Церковные историки и канонисты ХIХ — - начала ХХ столетий доказали, что наряду с архиереями в Соборах участвовали и представители клира и мирян. Об этом говорит хотя бы тот факт, что в случае невозможности епископа прибыть на Собор лично, его мог заменить иной представитель его церковной области, не имевший архиерейского сана".
Участвовали ли миряне во Вселенских Соборах? Свящ. Илья Соловьев напоминает, что «Вселенский Собор созывался императором и состоял из тех лиц, которых приглашал император. Император мог вызвать на собор одних епископов, а мог и дополнить их своими сановниками, причем в любом количестве. Император мог разрешить епископам привезти с собой одного или двух пресвитеров. Нет сомнения в том, что в I Вселенском Соборе участвовали и клирики и миряне, а на VI Вселенском Соборе присутствовал император, и справа от царского трона восседали сановники — также миряне».
Участвовали миряне церковных выборах и в Российской истории: «На Руси выбирали архиереев не только в „свободолюбивой“ Новгородской республике. В XII веке ростовский князь Всеволод отказался принять епископа Николая-Грека, присланного Киевским митрополитом. Автор летописи, описывающей этот эпизод, замечает, что во епископы надлежит ставить того, кого „восхощет князь и людие“. Русская Церковь в западных областях страны на всем протяжении своего самостоятельного существования придерживалась правила, по которому в избрании епископов принимали участие клир и миряне. На сей счет составлялись особые выборные грамоты. Известны акты избрания Киевских митрополитов Гедеона Четвертинского и Варлаама Ясинского, где подробно изложена процессуальная сторона выборов. Итак, и по каноническим, и по историческим данным видно, что участие клира и мирян в выборах епископа не подлежит сомнению», — поясняет о. Илья.
В новейшей же истории главным основанием для участия мирян в соборной деятельности служит Собор 1917−1918 годов. «Организаторы Собора, — рассказывает историк, профессор Санкт-Петербургских духовных школ прот. Георгий МИТРОФАНОВ, — опираясь на глубокое знание канонических традиций и трезво осмыслив современную им церковную ситуацию, сочли возможным широкое участие в нем духовенства, монастырского монашества и мирян. И бесспорно, это был один из самых плодотворных соборов в русской истории!»
Привлечение мирян к работе нынешнего Поместного Собора очень полезно, считает о. Георгий: «В процессе собора, — говорит он, — представители епископата имеют возможность услышать мнение духовенства, монашествующих и мирян. И у нас есть надежда, что наши иерархи, являясь не только церковными администраторами, но и архипастырями, прислушиваются к мнению своих пасомых, учитывают его в соборных решениях».
Критики участия мирян в соборной деятельности часто говорят, что миряне не могут и не должны вмешиваться в дела управления Церковью — они в этом ничего не понимают. Свщ. Илья Соловьев не согласен с самой формулировкой «вмешательство мирян»: «Это выражение с точки зрения православной экклезиологии — нонсенс! Право участия мирян в церковном управлении не подлежит сомнению, потому что какими бы они ни были, они доносят до всех участников собора настроения народа Божьего. Св. Игнатий Богоносец говорит в VIII главе своего послания к Смирнянам: „Без епископа нет Церкви“. Но противники участия мирян в церковной жизни забывают, что приведенные слова св. Игнатия обозначают также, что и епископа нет без Церкви, то есть, без клира и паствы. Что касается того, что нынешние миряне — неофиты и ничего не понимают, то где сейчас взять других? Настоящей церковной интеллигенции сейчас практически нет: ну, пара десятков человек, мнение которых и так всем известно. А донести до Собора настроения народа могут и те миряне, что были выбраны».
Свои люди и бизнес
Наконец, и светские, и церковные СМИ с увлечением рассуждали о делегатах-мирянах. Многих впечатлило немалое количество бизнесменов и прочих влиятельных людей — политиков, чиновников и т. п. — в списках участников соборов. Больше всего (29%) среди мирян оказалось сотрудников епархиальных управлений: референтов и секретарей архиереев, епархиальных казначеев и юристов. На втором месте, (23%) — люди, заявившие себя «прихожанами». Однако на поверку многие из них оказываются крупными бизнесменами или банкирами. Так что третья по численности категория мирян — предприниматели — может составить не 12%, а гораздо большую долю. 9% мирян — это государственные чиновники. Почему выбор епархиальных собраний, решавших, кто поедет в Москву, пал именно на этих людей? Разве они представляют церковный народ в целом? Епархиальные сотрудники, скорее всего, голосуют в согласии со своим архиереем. Наличие бизнесменов и чиновников вызывает упреки в том, что делегатов на Собор выбирали из соображений денег и власти. А где же простой церковный народ? Прот. Георгий Митрофанов видит за этим большую церковную проблему. «Стоит задуматься о причине такой ситуации. А причина — в пассивности современных мирян. У нас практически нет активности мирян ни на одном уровне, начиная с приходского собрания! Вследствие этого мирян не видно и не слышно и на епархиальных собраниях. И это естественно, что от мирян на собор были выдвинуты просто более известные правящим архиереям люди. В основном это как раз те, кто активно сотрудничают с Церковью — в основном в делах строительства и финансирования. Кто более активен, тот и на Собор едет — то есть как раз бизнес и люди, работающие в церковных структурах. Так что нечего на зеркало пенять — какая ситуация в Церкви, такие и делегаты на Соборе».
Демократия или соборность?
Так можем ли мы назвать способ организации церковных соборов демократией? Православные эксперты категорически против. «Слово „демократия“ имеет очень политизированное звучание, — говорит прот. Георгий Митрофанов. — Наша соборная система — это, конечно, не демократия именно потому, что хотя на Соборе и звучит волеизъявление всех слоев народа, но, как и было учреждено на Соборе 1917 года, рещающий голос по наиболее важным вопросам все равно остается за иерархией». Свящ. Илья Соловьев уверен, что «эталоном церковной жизни для нас всегда будет такое устройство, которое описано в книге Деяний Апостольских: все или, по крайней мере, важнейшие вопросы решались в общине сообща и, главное, в духе любви. Таков закон церковной жизни, и этому закону должно быть подчинено и церковное управление на всех его уровнях — от прихода до Поместного Собора. Это та особая область нравственного отношения людей, в которую нельзя переносить понятия или характеристики, заимствованные из сфер внешних — политической или юридической. Церковный Собор и государственный парламент — разные вещи, и сопоставлять соборность Церкви с демократией совершенно нет оснований. В Церкви — любовь, а в парламенте — демократия».
Делегат Поместного Собора от Белгородской епархии иером. АГАФАНГЕЛ (Белых) полагает, что «демократия подразумевает готовность принять решение путем простого арифметического большинства голосов, она подразумевает наличие оппозиции, плюрализм взглядов, борьбу партий. Соборность же — это согласие в Духе Святом, готовность отрешиться от своего хотения и принять решение, не навязанное политтехнологиями, а являющееся синергией Святого Духа и соборного разума. И мы должны твердо верить, что на Соборе будет царить любовь и что все участники Собора будут стараться искать только хорошее».
Но почему же при таких устремлениях к согласию в Духе Святом, к любви и соборной мудрости, перед началом Собора сторонники некоторых кандидатов на патриарший престол устроили настоящую войну компроматов, обвиняя нежелательных кандидатов то в экуменизме, то в фальсификации предсоборных выборов, то в чем-то еще? Иером. Агафангел уверен, что «такие дрязги и поливание друг друга грязью очень полезны, хотя и имеют ярко выраженный антимиссионерский эффект. Человек, который в предсоборное время пожелал бы узнать о христианстве из церковных СМИ, получил бы о нем довольно дикое представление. Польза же заключается в том, что как мы знаем, в нашей земной Церкви есть много проблем. В Русской Церкви основная проблема связана с мощным давлением на Нее со стороны государства. И предсоборная склока — сродни прорывающемуся нарыву. Это начало катарсиса, дающее надежду на обновление церковной жизни».
