 |
| Радонеж | 19.01.2009 |
«Курская Правда» помещает статью своего собкора Михаила Чемодурова, в которой он рассказывает о страшном злодеянии, совершившемся в селе Волобуево, под Рыльском. Как рассказывает корреспондент, «в Волобуево несколько лет существует скит Рыльского Свято-Николаевского монастыря. Тихая и немноголюдная обитель. Во главе ее стоял иеромонах отец Ефрем (в миру Игорь Николаевич Гаценко), а работы по немудреному хозяйству выполняли обычно три-четыре послушника или трудника. Судя по отзывам односельчан, 50-летний священник снискал среди них уважение своей добротой и отзывчивостью. И его убили…» Как говорится в статье, двое совсем молодых людей сначала выпивали с третьим, потом поссорившись из-за чего-то, жестоко избили его, затем отправились на поиски дополнительной выпивки: «Уже поздним вечером они постучались в дом к отцу Ефрему. Привыкший доверять людям священник открыл дверь. Вскоре „друзья“ под „влиянием паров“ начали куражиться в доме. „Не материтесь, ребята. Здесь же иконы висят“, — сделал им замечание батюшка. В ответ на его голову посыпались удары кулаков. Потом изверги били батюшку уже чем попадется, выбирая самые уязвимые места. Говорят, священника трудно было узнать..»
На следующее утро убийцы как ни в чем ни бывало занялись своими обычными делами, один из них пошел на работу — где его и арестовали.
Это преступление в какой-то мере типично, и нам могут сказать, что на месте священника мог оказаться кто угодно. В какой-то мере это так. Уголовная хроника постоянно сообщает нам об абсолютно бессмысленных, не связанных ни с деньгами, ни с местью, ни с какими-либо еще хоть как-то объяснимыми причинами жесточайших насильственных преступлениях. Спусковым крючком может послужить что угодно — жертва была не так одета, не так посмотрела, просто человек проходил мимо; ярость может вызвать и осторожное замечание, и испуганное молчание. Что угодно. Поэтому нам важнее понять, как формируется эта готовность убивать абсолютно ни за что. Каким образом души людей оказались настолько разрушены, каким образом уважение к чужой жизни и достоинству оказывается для них пустым звуком? Такое духовное состояние описано еще Апостолом (который, в свою очередь цитирует еще более древние слова Псалмопевца): «Гортань их — открытый гроб; языком своим обманывают; яд аспидов на губах их. Уста их полны злословия и горечи. Ноги их быстры на пролитие крови; разрушение и пагуба на путях их; они не знают пути мира. Нет страха Божия перед глазами их. (Рим.3:13−18)». Причина указана совершенно ясно — «Нет страха Божия перед глазами их». Страх Божий — не просто страх перед возмездием за грех; это благоговейный трепет перед святыней, безусловное уважение к тому, что человек признает достойным почитания.
Долгое время нам пытались навязать коммунистические псевдосвятыни; обман этот рухнул, и, казалось бы, самое время вернуться к истинному Богопочитанию, но увы, для многих в нашей стране расставание с коммунизмом не означает расставания с центральным коммунистическом мифом о безбожном светлом будущем. Стоит избавиться от «религиозного мракобесия», как водворится царство разума, науки, свободы, просвещенной толерантности, и всяческого блага. А «страх Божий», коленопреклоненные молитвы, крестное знамение — все это пережитки мрачного средневековья. Сегодня мы пожинаем плоды долгой борьбы с «религиозным дурманом»; царства разума и добра не получилось. Получились гопники, убивающие даже не за бутылку — а вовсе ни за что. Что же делать с этой бедой? И мы уже слышим — усилить, усилить борьбу с религиозным дурманом! Караул, клерикализация!
Есть такая полусерьезная инструкция для строителей — если Вы упали в яму, первым делом перестаньте рыть дальше. Все наше общество упало в яму, вырытую долгими годами безбожия. Что же нам предлагают теперь? Рыть яму дальше, как будто она и так недостаточно глубока!
Но то, что жертвой преступления стал именно священник, нельзя назвать случайным. Священник — как врач; он не может отказать в помощи, он имеет часто дело с людьми, которых мы бы не пустили на порог, он приветливо открывает дверь там, где мы бы побежали звонить в милицию или схватились за двухстволку. Он человек открытый — и, значит, уязвимый. Для самых диких и примитивных обществ «человек Божий», тот, кто не схватится за оружие, тот, с кем среди общего хаоса можно чуствовать себя безопасно, он не причинит вреда — лицо неприкосновенное. Общество, для которого священник таким лицом не является, находится в страшной беде. Потому что люди, способные поднять руку на священника, способны поднять руку на кого угодно.
Как сообщает «Интерфакс», Патриарший местоблюститель митрополит Кирилл выразил соболезнования в связи с убийством иеромонаха Ефрема. Как сказал владыка Кирилл,
«На протяжении тринадцати лет иеромонах Ефрем служил Церкви Христовой в священном сане. Своим прихожанам, односельчанам, тем, кто знал его, он запомнился ревностным пастырем, молитвенником, добрым и отзывчивым, сострадательным и милосердным человеком, с теплотой и гостеприимством встречавшим всех, кто посещал его». Митрополит подчеркнул, что «тем циничнее и вызывающе преступление тех, кто злоупотребил его добродушием, в пьяном угаре обрушив свою злобу на пастыря».
Ученые, журналисты, политики могут долго спорить по причинах широко распространившегося нравственного одичания; о том, почему совершаются бессмысленные злодеяния, распадаются семьи, дети остаются сиротами при живых родителях. Но ответ дан уже давно; беда в том, что люди не хотят его слышать: «итак познай и размысли, как худо и горько то, что ты оставил Господа Бога твоего и страха Моего нет в тебе, говорит Господь Бог Саваоф. (Иер.2:19)»
