Искать друзей на Востоке

Китайская цивилизация — древнейшая из всех, существующих ныне на нашей планете. Зародившись более четырех тысяч лет назад, она прошла гигантский исторический путь становления и развития. На этом пути ей были неизменно свойственны черты, вызывающие у всякого христианина глубокое уважение и восхищение. Черты эти — любовь и стремление к познанию истины.

Именно к постижению истины призывает людей Господь Бог и Спаситель наш Иисус Христос. «Познаете истину, и истина сделает вас свободными», — говорит Он (Ин, 8, 32). А ведь великий древнекитайский мудрец, Кун-фу-цзы, которого мы называем Конфуцием, а китайцы — «учителем десяти тысяч поколений», неоднократно утверждал, что познание истины является самым важным делом в жизни человека.

И на этом не заканчивается сходство мировоззренческого базиса китайской цивилизации — конфуцианства с христианством. Христос дал человечеству знаменитое «золотое правило»: «Во всем как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф. 7, 12). Великий Конфуций почти за полтысячи лет до Христа, говорил почти о том же самом. На вопрос ученика: «Можно ли всю жизнь руководствоваться одним словом?» Конфуций ответил: «Это слово — взаимность. Не делай другим того, чего не желаешь себе» («Лунь Юй» («Беседы и суждения») глава 15, стих 23).

Неудивительно, что один из величайших православных святых XX столетия, святитель Николай Сербский очень высоко ценил Конфуция, ставя его едва ли не выше всех других дохристианских мудрецов. И позиция Православной Церкви на этот счет однозначна. Ее выразил еще во II веке выдающийся христианский мыслитель святой Иустин Философ по отношению к дохристианским философам Греции: «Христос есть [Бог] Слово, коему причастен весь род человеческий. Те, которые жили согласно [с Богом] суть христиане, хотя бы они считались за [нехристиан] - таковы между эллинами Сократ, Гераклит и тому подобные». «Во всяком народе, — говорил святой Иустин Философ в своей „Апологии“, — веруют во Христа и ожидают Его». Исторические источники свидетельствуют, что накануне Рождества Христова в Китае широко ожидалось появление «Великого Святого», пророчества о котором содержатся во многих классических книгах древнекитайских мыслителей.

Посылая апостолов на проповедь, Господь сказал им: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго духа» (Мф. 28, 19). Исполняя повеление Господа, святой апостол Фома дошел до земель Китая, где многих привел ко Христу во исполнение библейского пророчества об обращении в христианство части жителей «земли Синим» (Ис. 49, 12).

Память об этом сохранилась как в церковном предании, так и в исторических документах. В древней церковной службе апостолу Фоме говорится о том, что апостол принес в Поднебесную евангельское слово. А в 19-й главе книги Соборных постановлений, происхождение которой относится к первым векам христианства, есть упоминание о епископских кафедрах в пределах Китая. Таким образом, по мнению некоторых христианских православных исследователей, апостол Фома стал первым христианским просветителем и небесным покровителем Китая.

Из истории Церкви нам известен и трагический спад «первой волны» христианства в Китае. Дело в том, что примерно в середине V века православные христианские общины к востоку от Евфрата в большинстве своем попали под влияние несторианской ереси. Вскоре это еретическое исповедание стало господствовать и среди китайских христиан, что, естественно, в скором времени привело к вырождению церковной жизни.

«Вторая волна» православного присутствия в Китае исторически связана с деятельностью основоположника русско-китайских дипломатических связей, святого благоверного великого князя Александра Невского. Именно с историческим выбором Александра Невского «искать друзей на Востоке» связано первое достаточно массовое проникновение православных (в первую очередь русских православных) на территорию Китая. Русские воины в эпоху династии Юань (XIII — XIV вв.) составляли один из наиболее привилегированных корпусов императорской гвардии, насчитывавший до нескольких тысяч человек. По мнению многих историков, именно в этот период в столице Китая Пекине впервые сформировалась достаточно многочисленная православная диаспора, следы которой прослеживаются по историческим источникам вплоть до конца XVI века.

«Третья волна» Православия в Китае связана с переселением в 1685 году в Пекин православных жителей Албазинского острога (албазинцев), фактически занявших место упомянутой выше православной диаспоры в Пекине. Для ее духовного окормления с 1713 года в Китае действовала православная Духовная Миссия, которая помимо религиозных функций, до 1861 года поддерживала дипломатические, экономические и культурные связи между Россией и Китаем.

Здесь я хотел бы отвлечься и вкратце сказать еще об одной специфической особенности китайской цивилизации. Я имею в виду ее культурную, и в частности, религиозную мозаичность и веротерпимость. Знаменитый китайский лозунг «пусть расцветает сто цветов» был свойственен представителям самых разных господствовавших в Китае мировоззрений — от конфуцианцев до коммунистов. Это касается как философско-мировоззренческих вопросов (вспомним периоды «ста школ» и «девяти течений» в I тысячелетии до н.э.), так и собственно религиозной сферы. Конечно, традиционной «народной религией» был даосизм, а в образованной части общества — конфуцианство, однако это не мешало многим жителям традиционного Китая свободно исповедовать христианство, ислам и буддизм (постепенно приобретший широкую популярность). Многие выдающиеся китайские правители середины I тысячелетия были буддистами. Знаменитый китайский путешественник — мореплаватель, великий адмирал Чжан Хэ, доплывший в начале XV века из Китая до Африки (а по некоторым историческим и археологическим данным — также до Австралии и Южной Америки) был мусульманином. Такая широчайшая религиозная терпимость, была в ту пору характерна для двух великих цивилизаций Евразии — китайской и русской.

Неудивительно, что в этих условиях православное христианство в третий раз проникло и прочно вошло в жизнь Китая. Но хотя в XVII веке Православие в Китай было принесено русскими миссионерами, оно никогда не позиционировалось как только русское. Оно было наследием апостолов, а потому должно было пустить твои ростки на китайской земле и взрастить собственную Церковь, что в итоге и произошло. В первой половине XX века на территории Китая существовали четыре православные епархии, имевшие более 100 храмов и других культовых зданий. Общее количество православных верующих достигало 300 тысяч человек.

Провозглашение в 1949 году Китайской Народной Республики ознаменовало собой важную веху в истории Православной Церкви в Китае. После завершения гражданской войны 1946−1949 годов подавляющее большинство русских православных верующих покинули Китай, либо вернувшись в Отечество, либо перебравшись в США, Австралию и Новую Зеландию. Теперь православная паства в Китае состояла почти исключительно из коренных жителей страны. Поэтому в 1956 году, спустя 7 лет после создания КНР, Священный Синод Русской Православной Церкви принял решение о даровании Китайской Православной Церкви статуса автономии. 30 мая 1957 года был хиротонисан ее первый Предстоятель — епископ Пекинский Василий (Яо).

Однако в период так называемой «культурной революции» (трагическая ошибочность которой ныне официально принята китайским руководством), после смерти китайских епископов Василия (Яо) Пекинского (1962 год) и Симеона (Ду) Шанхайского (1965 год) Китайская Автономная Православная Церковь фактически осталась без иерархического возглавления. Жестокие гонения 60-х — 70-х годов прошлого века (когда само существование Китайской Православной Церкви отрицалось, ее святыни сжигались, клирики уничтожались, а все храмы в результате бесчинств хунвейбинов были осквернены и большей частью разрушены) привели к сокращению числа верующих. По некоторым данным, сейчас в Китае насчитывается несколько десятков тысяч православных и их потомков. Большей частью они проживают в Пекине, Шанхае, провинции Хейлунцзян (Северо-Восточный Китай), автономных районах Синьцзян-Уйгурском и Внутренняя Монголия (Северо-Западный и Северный Китай).

С середины 1980-х годов в Китае наметилось определенное улучшение положения православных верующих. Вначале проживающие в Синьцзян-Уйгурском автономном районе русскоязычные граждане Китайской Народной Республики (потомки русских эмигрантов) получили от местных властей разрешение на восстановление православного храма в региональной столице — Урумчи. Затем началось восстановление храмов в двух других городах Синьцзяна, где существуют довольно крупные православные общины, — в Инине (Кульдже) и Чугучаке. В 90-е годы прошлого века храмы были восстановлены. По праздникам и в воскресные дни верующие Синьцзяна получили возможность собираться в них для молитвы. Власти Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР объявили Рождество Христово для православных нерабочим днем. В дни Пасхи местные власти стали устраивать для верующих праздничные угощения.

На территории автономного района Внутренняя Монголия, в Трехречье, центром православной церковной жизни является уездный город Лабдарин, и местных православных — потомков русских, монголов и китайцев — называют лабдаринцами. На одной из главных улиц этого города, как бы в компенсацию за 18 разрушенных церквей Трехречья, региональные власти в 1990-е годы возвели новый православный храм — первый храм, построенный в Китае во второй половине XX века.

Православная община Харбина получила в пользование один из построенных еще до революции православных храмов города. Многие другие церкви Маньчжурии были восстановлены из руин или отреставрированы местными и региональными властями, и поставлены на государственную охрану в качестве памятников истории и культуры.

Однако далеко не везде действия провинциальных, уездных и городских властей были столь адекватными. В Шанхае в православных храмах при попустительстве городских властей долгое время размещались рестораны. Осквернение крупнейшего из них — Свято-Николаевского Собора, кафедрального храма города, в котором просиял один из величайших православных святых — святитель Иоанн Шанхайский, продолжается до сих пор. В Пекине, все православные храмы которого к началу 1990-х годов были разрушены, православной общине так и не удалось добиться разрешения на восстановление хотя бы одного из них.

Однако не только поэтому православные христиане Китая почти лишены полноценной церковной жизни. Проблема в том, что в Китайской Православной Церкви не осталось собственных священников. Последний из клириков, живших в Китае, — 80-летний протоиерей Александр (Ду Лифу), скончался в конце 2003 года, а последний проживавший за границей клирик — 110-летний протопресвитер Илия Вэнь, скончался 9 июня этого года. Религиозные потребности китайских православных верующих удовлетворяют лишь эпизодические и нерегулярные визиты священнослужителей Русской Православной Церкви. Вновь построенные и восстановленные храмы до настоящего времени не освящены, а, следовательно, по сути, не могут быть надлежащим местом для молитвы и церковных таинств.

Подобного рода ситуация находится в вопиющем противоречии не только с Конституцией и законодательством Китайской Народной Республики, но и с историческими традициями китайского народа. Особенно ярко этот диссонанс выглядит в условиях приближающейся Олимпиады — 2008, которая должна пройти в Пекине. В рамках подготовки к этой Олимпиаде власти озаботились оснащением номеров городских отелей и гостиниц экземплярами Библии, что можно только приветствовать. Однако в то же самое время местные таможенные органы на российско-китайской границе конфискуют православную литературу и предметы культа, ввозимые специально для верующих китайцев.

Вопрос, по сути стоит так — или в области религиозной политики государственные власти будут поддерживать верующих существующих традиционных конфессий, или в стране по-прежнему будут возникать такие гигантские страшные секты, как «Фалульгун"… Современная религиозная ситуация в мире четко показывает, что третьего не дано. Человек не может жить без веры, рано или поздно он начинает вести традиционную религиозную жизнь, либо вовлекается в агрессивные секты (не важно, псевдобуддистские, псевдоисламские или псевдохристианские). Причем в современных условиях опасность массового появления таких сект возрастает прямо пропорционально росту экономики страны. Ибо удовлетворение материальных потребностей без одновременного адекватного духовного развития неизбежно влечет людей к разного рода деструктивным учениям.

Русская Православная Церковь с уважением относится к китайскому законодательству о религиозной деятельности и понимает, что ситуация, сложившаяся вокруг китайского Православия, отчасти связана с неопределенным статусом Китайской Автономной Православной Церкви. Китайское законодательство не допускает управления религиозными объединениями своих граждан из-за границы. Необходимо, однако, понимать, что понятие автономии в каноническом устройстве Православной Церкви может трактоваться весьма широко. Связь автономной Церкви с Церковью-Матерью, как показывает история, нередко ограничивается получением от нее святого мира, богослужебным поминовением ее Первоиерарха, и признанием Церковью-Матерью каноничности выборов Предстоятеля Автономной Церкви, проводимых клириками и мирянами автономии совершенно самостоятельно. Подобного рода вопросы в Православии обычно регулируются Уставом или иным статусным актом, принимаемым самой Автономной Церковью, и не могут быть изменены односторонним решением Церкви-Матери.

В отличие от католицизма, в рамках которого канонически обязательным является назначение римским папой всех епископов, Православная Церковь исторически отличается неизмеримо большей свободой и гибкостью в области выбора форм организации своего бытия в каждой конкретной стране.

Разумеется, эти гибкость и свобода служат в первую очередь общей пользе и церковному единству. В состав Единой, Святой, Соборной и Апостольской Православной Церкви входит ряд автокефальных Поместных Церквей. Чтобы присвоить каждой из них свой статус, необходимо было признание их автокефалии другими Поместными Церквями. Случаи, когда подобного рода процесс затягивается на десятки лет (как это имеет место с Американской Православной Церковью), наносят тяжкий урон церковному единству. Может быть, именно в силу этого Вселенская Православная Церковь в последнее время придерживается от выделения новых автокефальных Поместных Церквей, зато широко использует форму автономной (самоуправляющейся) Церкви, каковой и является Китайская Автономная Православная Церковь.

Что же требуется для нормализации ее бытия в Китайской Народной Республике? Только беспрепятственное получение Церковью того, что предусмотрено самим китайским законодательством. Культовых зданий, которые должны быть освящены и сделаны пригодными для богослужения. Духовных школ для воспитания клириков — диаконов, священников, а затем и епископов, которые должны быть китайскими гражданами. При этом следует отметить, что в духовных учебных заведениях России уже прошли или проходят обучение несколько десятков православных граждан Китая. Иные из них могли бы принять рукоположение и стать священнослужителями.

Разумеется, до принятия такого решения Русская Православная Церковь готова, с согласия китайских властей, осуществлять богослужебное окормление китайских верующих и в иных формах. Например, путем проводимых по согласованию с компетентными государственными органами КНР регулярных пастырских визитов епископов и священников во все православные общины (минимально необходимыми являются визиты на Рождество, Пасху и Троицу). Думается, что одной из первоочередных целей упомянутых визитов должно стать освящение восстановленных или вновь выстроенных в 1990-е годы православных храмов.

Повторю, основой китайской цивилизации всегда было стремление к познанию истины, а одним из основополагающих принципов — принцип «дао» — пути. Христос — Бог наш — засвидетельствовал в Евангелии, что Он есть «путь и истина» (Ин. 14, 6). Возможно, именно истина православного христианства и путь к нему необходимы сегодняшнему Китаю. Если не всей стране, то, по крайней мере, части ее населения.

http://pravostok.ru/ru/journal/jhistory/?id=913