 |
| Правая.Ru | Дмитрий Сладков | 16.01.2006 |
Все мы хорошо знаем, что важнейшие свидетельства о духовной жизни преподобный Серафим доверил в известном разговоре о цели жизни христианской не епископу, не священнику, а простому мирскому человеку Николаю Мотовилову. Тот же пронес их через все трудности и лишения и донес до Полноты Церковной. В этом завете перед нами символически открывается вся полнота ответственности и служения простого мирянина перед лицом Бога и Церкви, непокрываемость этого служения никаким иным служением, даже и более высоким — апостольским ли, архиерейским, пророческим или иным.
Все мы хорошо знаем и то, что основанная преподобным Серафимом мельничная общинка — это не монастырь, а именно православная трудовая община. И в 1920-е годы монастыри спасались от закрытия, регистрируясь как сельскохозяйственные трудовые артели и фактически таковыми являясь.
Что означает эти заветы о служении мирян и о труде сегодня, когда на первом месте труд сложный и сложнейший, связанный с последними достижениями науки и техники, когда инженеры, ученые, программисты — это те труженики, от которых решающим образом зависит судьба России и русского народа, само их существование.
С нашей точки зрения, одна из важнейших проблем современной России состоит в том, что две важнейших составляющих национально-государственного возрождения — (1) святоотеческая духовная традиция и (2) способность самостоятельно вести самые современные научно-технические разработки — оказались разорванными.
По многим признакам грядущий век будет веком жесткой и жестокой борьбы, веком выживания России. [2] И в этой борьбе нам понадобится все умение и знание, какое только окажется под рукой, поскольку при обширности российских пространств и их относительной малонаселенности защитить их можно будет лишь с применением оружия сдерживания, основанного на передовых научных достижениях и высоких технологиях. Так что если Россия не сохранит и не приумножит свои научно-технические достижения, она будет вытеснена с мировой арены и перестанет существовать в прежнем качестве.
Но если при этом Россия вновь не станет страной, которая — как государство и как народ — сверяет свое развитие по православным ценностям, она также потеряет свою идентичность, перестанет быть собой, а значит — просто перестанет быть.
Россия в XXI веке сумеет сохранить себя лишь как такая держава, где Православие — не музейная достопримечательность, а надежная опора людей, создающих передовую науку и технику, богатую светскую культуру, современное крепкое государство, где органично объединились церковная и светская мысль, глубокая молитва и сложная высокопрофессиональная работа. Без Православия это будет не Россия. Без всего остального — тоже.
Пока мы далеки от такого единства. Слишком мало воцерковленных людей среди научно-технической элиты. Слишком удалена даже у этих немногих их личная вера и церковная жизнь от исполнения их повседневного профессионального долга. Здесь можно наблюдать своего рода расщепление сознания, «шизофрению воскресного дня». Дескать, в воскресенье помолимся, а в остальные дни недели потрудимся, и связи между этими двумя реальностями нет никакой. Не случайно воцерковление многих людей научного и другого высококвалифированного труда, если оно было не поверхностным, в минувшие десятилетия достаточно часто кончалось уходом из науки и полным «опрощением», переходом в иную социальность.
Как построить обращение Церкви к людям, трудящимся на поприще науки и высоких технологий. Как сформировать взаимное понимание и встречное доверие. В чем ответственность верующего человека в трудовом научном или инженерном коллективе. Без ответа на эти и многие другие вопросы мы ничего не достигнем.
Сегодняшняя же православная миссия и апологетика, к сожалению, все еще в большой мере ориентируется на прямолинейно понимаемую традицию, причем традицию не IV, не X и даже не XIV веков, а традицию конца XIX — начала XX столетий («репринтный» стиль). Этим христианская проповедь среди инженеров и ученых часто с самого начала обрекает себя на неудачу, поскольку при общении с ними не учитываются такие особенности научно-технического сословия как его повышенная критичность, стремление все проверять и не оставлять «на веру», внимательность к противоречиям и ошибкам, высокий уровень образования, завышенная самооценка. В этих условиях доверие можно разрушить одной неверной фразой.
Слава Богу, в последние годы появились и распространяются образцы иной проповеди, нетрусливо пытающейся искать уместные, а значит новые средства для решения задач сегодняшнего дня, несводимых к опыту наших предков. Их богатейшее наследие дает ответы на вечные вопросы, стоящие и сейчас, но тогда этот ответ формулировался на языке своего времени.
Для священнослужителя или миссионера-мирянина, трудящегося среди инженеров и ученых, представляется желательным хорошее светское образование, которое помогает общению, облегчает понимание профессиональных и житейских проблем, стоящих перед его паствой. Во все времена было важно, чтобы пастырь свободно говорил на языке того народа, которому он проповедует, и хорошо понимал этот язык. Это в равной степени относится и к миссионерскому служению среди эскимосов или папуасов, и к христианской проповеди среди физиков, химиков, конструкторов и технологов.
В то же время основными на этом поприще всегда останутся собственно пастырский опыт и пастырская любовь. Духовный и жизненный опыт священника, безусловно, может компенсировать недостаток общего и специального образования. Образование — важнейший, но все-таки вспомогательный элемент, решающим же является одухотворенность личности священника, его пастырского служения.
С момента рассекречивания закрытого Сарова (1990 год) тема «Преподобный Серафим и Ядерный центр» обсуждалась много раз. Понемногу распространяется точка зрения: если бы преподобный Серафим не позволил создать ядерную бомбу на саровской земле, ничего бы здесь и не было. В связи с этим все чаще вспоминают слова из написанного больше ста лет назад акафиста преподобному, где батюшку Серафима называют «…Земли Российской щит и ограждение».
К Серафиму обращаются не только как молитвеннику о прочности ядерного щита России. [3] Серафим (по древнееврейски — «пламенный») видится как покровитель ученых-ядерщиков, и шире, как покровитель всей современной науки, в первую очередь связанной с высокими энергиями.
Сегодня слова акафиста стали новым вызовом ученым Ядерного центра. Серафим позволил здесь создать атомную бомбу, потому что в те времена она и была реальным щитом и ограждением России. С тех прошли десятилетия. Ядерное оружие по-прежнему защищает нас от прямого нападения. Его первостепенное значение сохранится надолго. Но все большую угрозу нам представляют новые средства войны — информационные, экономические, культурные, от которых ядерным щитом напрямую не загородишься.
И в сердце рождается вопрос: сумеем ли мы не только сохранить и упрочить уже существующие, созданные нами мощные средства защиты, но и создать здесь новый щит — саровский ответ на небывалые прежде виды агрессии против России.
В нынешнее время наше Отечество нуждается в том, чтобы восстановить разорванное единство своей истории и судьбы. В Сарове — православной святыне и ядерном центре — единство подвигов, совершенных в разные исторические эпохи, явлено воочию. Это с неизбежностью заставляет задуматься о тех конкретных формах — образных, содержательных, жанровых, пластических, стилистических, — в которых это единство будет восстанавливаться в душах живущих здесь людей — инженеров и ученых России, в их мыслях и чувствах.
Задача освоения церковным сознанием мира культур и технологий, по крайней мере, однажды, была уже поставлена и успешно решена почти две тысячи лет назад, в первые века христианства. Тогда христианством были освоены античная философия, культура, наука и техника. Теперь все сложнее. В дохристианское время люди еще не знали Христа и не имели опыта отпадения от Него. Их культура (такая же современная своему времени, как и нынешняя) вся была — до Рождества Христова. А нынешняя по сути неоязыческая культура, созданная много после Рождества и все более уклоняющаяся в поклонение золотому тельцу, такой опыт отпадения от Христа имеет, более того, во многом на него опирается.
Но можно ли в полной мере вернуть в Церковь светскую культуру и науку, которые возросли в Ее лоне, но потом от Нее отпали?
Если нет, новая Вавилонская башня безбожной цивилизации действительно будет расти до небес, чтобы потом своим падением накрыть нас всех, на этот раз уже окончательно. В том, что эта башня рано или поздно упадет, сомнений у разумных людей уже не осталось.
Если же да, если возвращение культуры к Церкви возможно… Что ж, тогда Судный день, быть может, по милости Божией будет отложен и мы поживем и потрудимся еще немного.
В этом видится нам одно из возможных толкований пророчества батюшки Серафима: «Господь помилует Россию и приведет ее путем страданий к великой славе». По своему смыслу оно далеко выходит за пределы уже совершившихся бед России и говорит о новых, еще предстоящих испытаниях, преодолевая которые Россия послужит миру.
В ХХ веке Россия послужила людям всего мира своим мученичеством и исповедничеством, стоянием за Христа и Церковь Его. Быть может, сумеет она послужить им и своими творческими силами, способностью дать ответ на важнейшие вопросы XXI столетия.
Решить сложнейшую, но предельно актуальную задачу церковного оcвоения светской культуры можно лишь на основе овладения современными людьми России православного святоотеческого наследия, перевода этого наследия на языки современной культуры.
Василий Великий, Максим Исповедник, Иоанн Дамаскин, Григорий Палама… И многие иные авторы, мысли которых предельно актуальны и поныне. Светская культура и наука давно отвернулись от них. Результаты этого мы видим в виде нескончаемых кризисов — грозных последствий научно-технического прогресса.
Батюшка Серафим — один из великих подвижников Церкви. Он не менее значим для нас, чем святые отцы первых веков христианства. И в то же время он гораздо ближе к нам, чем они, он практически наш современник, во всяком случае, современник Пушкина, Глинки, Лобачевского, других основателей современного извода русской культуры и цивилизации. Поэтому он важен для нас как посредник, надежный проводник современных людей по древней святоотеческой традиции. Из-за нашего невежества и самоуверенности не всегда нам понятной и даже не всегда известной, но такой необходимой. Есть много оснований квалифицировать сегодняшнее состояние культуры и общества как без-образие. Альтернативы этому безобразию, то есть новые образы сегодняшнего и завтрашнего дня, надо целенаправленно выстраивать. Но мы не получим эти образы в готовом виде, если не сумеем распорядиться богатейшим наследием церковной традиции, сделать это наследие доступным для сегодняшних инженеров и ученых, перевести его на язык сегодняшнего дня. Для успеха в этом деле необходимо наше собственное творческое усилие, созвучное Божию замыслу о нас и нашем деле.
[2] А, скорее всего, и всей европейской цивилизации в ее традиционном смысле, то есть, цивилизации христианской.
[3] Это молитвословие мне впервые довелось услышать в 1999 году из уст протоиерея Артемия Владимирова.
http://www.pravaya.ru/look/6220
