 |
| Седмицa.Ru | 19.12.2008 |
Житие святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, Чудотворца
Святитель Николай родился во второй половине III века в городе Патары, области Ликии в Малой Азии. Родители его Феофан и Нонна были из благородного рода и весьма зажиточны, что не мешало им быть благочестивыми христианами, милосердными к бедным и усердными к Богу.
До глубокой старости они не имели детей; в непрестанной горячей молитве они просили Всевышнего дать им сына, обещая посвятить его служению Богу. Молитва их была услышана: Господь даровал им сына, который при святом крещении получил имя Николай, что значит по-гречески — «побеждающий народ».
Уже в первые дни своего младенчества святитель Николай показал, что он предназначен на особое служение Господу. Сохранилось предание, что во время крещения, когда обряд был очень длительным, он, никем не поддерживаемый, простоял в купели в продолжение трех часов. С первых же дней святитель Николай начал строгую подвижническую жизнь, которой остался верен до гроба.
Все необычное поведение ребенка показало родителям, что он станет великим Угодником Божиим, поэтому они обратили особое внимание на его воспитание и постарались, прежде всего внушить сыну истины христианства и направить его на праведную жизнь. Отрок вскоре постиг, благодаря богатым дарованиям, руководимый Святым Духом, книжную премудрость.
Успевая в учении, отрок Николай успевал также и в благочестивой жизни. Его не занимали пустые беседы сверстников: заразительный пример товарищества, ведущий к чему-либо худому, ему был чужд.
Избегая суетных греховных развлечений, отрок Николай отличался примерным целомудрием и избегал всяких нечистых помыслов. Почти все время он проводил в чтении Священного Писания, в подвигах поста и молитвы. К храму Божию питал такую любовь, что проводил там иногда целые дни и ночи в богомысленной молитве и чтении божественных книг.
Благочестивая жизнь юного Николая скоро стала известной всем жителям города Патары. Епископом в этом городе был его дядя, по имени тоже Николай. Заметив, что племянник выделяется среди других молодых людей добродетелями и строгой подвижнической жизнью, он стал уговаривать родителей отдать его на служение Господу. Они охотно согласились, потому что еще перед рождением сына дали такой обет.
Дядя епископ посвятил его в пресвитера. При совершении над святителем Николаем Таинства священства, епископ, исполненный Духа Святого, пророчески предсказал народу великое будущее угодника Божиего: «Вот, братие, я вижу новое солнце, восходящее над концами земли, которое явится утешением для всех печальных. Блаженно то стадо, которое удостоится иметь такого пастыря! Хорошо он будет пасти души заблудших, питая их на пажитях благочестия; и всем, находящимся в бедах, явится теплым помощником!»
Приняв сан священника, святитель Николай стал проводить еще более строгую подвижническую жизнь. По глубокому смирению он совершал свои духовные подвиги наедине. Но Промыслу Божию угодно было, чтобы добродетельная жизнь святителя направляла и других на путь истины.
Дядя епископ отправился в Палестину, а управление своей епархией поручил своему племяннику пресвитеру. Святитель Николай всей душой отдался выполнению многотрудных обязанностей епископского управления. Много добра сделал он своей пастве, проявляя широкую благотворительность. К тому времени родители его умерли, оставив ему богатое наследство, которое он полностью употребил на оказание помощи неимущим. Следующий случай свидетельствует, к тому же, о его крайнем смирении. В Патарах жил один бедный человек, у которого были три дочери красавицы. Он был настолько беден, что ему не на что было выдать замуж своих дочерей. До чего может довести нужда человека, недостаточно проникнутого христианским сознанием!
Несчастного отца нужда привела к ужасной мысли — пожертвовать честью своих дочерей и из их красоты извлечь средства, необходимые для их приданого.
Но, к счастью, в их городе был добрый пастырь, святитель Николай, бдительно следивший за нуждами своей паствы. Получив от Господа откровение о преступном намерении отца, он решил избавить его от телесной нищеты, чтобы тем самым спасти его семейство от духовной гибели. Он задумал оказать благодеяние так, чтобы никто не знал о нем, как о благодетеле, не знал даже тот, кому он сделал добро.
Взяв большой узел с золотом, в полночь, когда все спали и не могли его видеть, он подошел к хижине несчастного отца и через окно бросил внутрь золото, а сам поспешно возвратился домой. На утро отец нашел золото, но не мог ведать, кто был его тайным благодетелем. Решив, что Сам Промысел Божий послал ему эту помощь, он возблагодарил Господа и вскоре смог выдать замуж старшую дочь.
Святитель Николай, когда увидел, что его благодеяние принесло надлежащий плод, решил довести его до конца. В одну из следующих ночей он также тайно бросил через окно в хижину бедняка другой мешок с золотом.
Отец вскоре выдал замуж и вторую дочь, твердо надеясь, что Господь таким же образом окажет милость и третьей дочери. Но он решил во что бы то ни стало узнать своего тайного благодетеля и достойно поблагодарить его. Для этого он не спал ночей, выжидая его прихода.
Не долго ему пришлось ждать: скоро пришел и в третий раз добрый пастырь Христов. Услышав звон упавшего золота, отец поспешно вышел из дома и догнал своего тайного благодетеля. Узнав в нем святителя Николая, он пал к его ногам, целовал их и благодарил его как освободителя от духовной гибели.
По возвращении дяди из Палестины, святитель Николай сам собрался туда же. В пути на корабле он проявил дар глубокого прозрения и чудотворения: предвозвестил наступающую жестокую бурю и силой своей молитвы усмирил ее. Вскоре здесь же на корабле он совершил великое чудо, воскресив юношу матроса, который упал с мачты на палубу и разбился насмерть. В пути корабль часто приставал к берегу. Святитель Николай везде приложил заботы к врачеванию недугов местных жителей: одних исцелил от неизлечимых болезней, из других изгнал мучивших их злых духов, иным, наконец, подал утешение в скорбях.
По прибытии в Палестину, святитель Николай поселился неподалеку от Иерусалима в селении Бейт-Жала (библейская Ефраффа), которое находится на пути в Вифлеем. Все жители этого благословенного села — православные; там находятся две православные церкви, из которых одна, во имя святителя Николая, построена на том месте, где некогда проживал святитель в пещере, служащей теперь местом поклонения.
Есть предание, что во время посещения святых мест Палестины, святитель Николай пожелал однажды ночью помолиться в храме; подошел к дверям, закрытым на замок, и двери действием чудесной силы сами открылись, чтобы Избранник Божий мог войти в храм и исполнить благочестивое желание своей души.
Воспламенев любовью к Божественному Человеколюбцу, святитель Николай возымел желание навсегда остаться в Палестине, удалиться от людей и втайне подвизаться перед Небесным Отцом.
Но Господу угодно было, чтобы такой светильник веры не оставался под спудом в пустыне, но ярко освещал Ликийскую страну. И вот, по изволению свыше, благочестивый пресвитер возвратился на родину.
Желая удалиться от суеты мирской, святитель Николай отправился не в Патары, а в Сионскую обитель, основанную его дядей епископом, где он был принят братиею с большой радостью. В тихом уединении монашеской келии он думал остаться на всю жизнь. Но наступило время, когда великий Угодник Божий должен был выступить верховным руководителем Ликийской Церкви, чтобы просвещать людей светом евангельского учения и своей добродетельной жизнью.
Однажды, стоя на молитве, он услышал глас: «Николай! Ты должен вступить на служение народу, если хочешь получить венец от Меня!»
Священный ужас объял пресвитера Николая: что именно повелевает совершить ему чудный глас? «Николай! Эта обитель не та нива, на которой можешь ты принести ожидаемый Мной от тебя плод. Уйди отсюда и пойди в мир, к людям, чтобы прославилось в тебе имя Мое!»
Повинуясь этому велению, святитель Николай удалился из обители и местом жительства избрал не свой город Патары, где все его знали и оказывали ему почести, а большой город Миры, столицу и митрополию Ликийской земли, где, никем не знаемый, он мог скорее избегнуть мирской славы. Жил он как нищий, не имел где приклонить голову, но неизбежно посещал все церковные службы. Насколько Угодник Божий смирял себя, настолько Господь, унижающий гордых и возвышающий смиренных, возвысил его. Скончался архиепископ всей Ликийской страны Иоанн. Для избрания нового архиепископа собрались в Миры все местные архиереи. Много было предложено к избранию умных и честных людей, но общего согласия не было. Господь сулил для занятия этой должности более достойного мужа, чем те, которые находились в их среде. Епископы усердно молились Богу, прося указать лицо наиболее достойное.
Одному из старейших епископов явился в видении муж, озаренный неземным светом, и повелел в эту ночь стать в притворе храма и заметить, кто первый придет в храм на утреннее богослужение: это и есть угодный Господу муж, которого епископы должны поставить своим архиепископом; открыто было и имя его — Николай.
Получив сие божественное откровение, старец епископ сообщил о нем другим, которые, в чаянии милости Божией, еще усилили свои молитвы.
С наступлением ночи старец епископ стал в притворе храма, ожидая прибытия избранника. Святитель Николай, встав с полуночи, пришел в храм. Его остановил старец и спросил о имени. Он тихо и скромно ответил: «Называюсь я Николай, раб святыни твоея, Владыко!»
По имени и глубокому смирению прибывшего старец убедился, что он и есть избранник Божий. Он взял его за руку и повел на собор епископов. Все с радостью приняли его и поставили на середину храма. Несмотря на ночное время, весть о чудесном избрании разнеслась по городу; собралось множество народа. Старец епископ, сподобившийся видения, обратился ко всем со словами: «Примите, братие, своего пастыря, которого помазал для вас Святой Дух и которому он поручил управление ваших душ. Не человеческий собор, а Суд Божий поставил его. Вот теперь мы имеем того, кого ждали, приняли и обрели, кого искали. Под его мудрым руководством мы смело можем надеяться предстать Господу в день Его славы и суда!»
При вступлении в управление Мирликийской епархией, святитель Николай сказал сам в себе: «Теперь, Николай, твой сан и твоя должность требуют от тебя, чтобы ты всецело жил не для себя, а для других!»
Теперь он не стал скрывать свои добрые дела для блага паствы и для прославления имени Божиего; но был, как всегда, кроток и смирен духом, незлоблив сердцем, чужд всякой надменности и своекорыстия; соблюдал строгую умеренность и простоту: носил простую одежду, вкушал постную пищу раз в сутки — вечером. Целый день великий архипастырь творил дела благочестия и пастырского служения. Двери его дома были открыты для всех: каждого он принимал с любовью и радушием, являясь для сирот отцом, для нищих — питателем, для плачущих — утешителем, для притесненных — заступником. Паства его процветала.
Но приближались дни испытаний. Церковь Христова подверглась гонениям императора Диоклетиана (284−305 гг.). Храмы разрушались, божественные и богослужебные книги сжигались; епископы и священники заключались в темницы и предавались пыткам. Все христиане подвергались всяческим обидам и мучениям. Гонение дошло и до Ликийской Церкви.
Святитель Николай в эти трудные дни поддерживал в вере свою паству, громко и открыто проповедуя имя Божие, за что был заключен в темницу, где не переставал укреплять веру среди заключенных и утверждал их в крепком исповедании Господа, чтобы они были готовы пострадать за Христа.
Преемник Диоклетиана Галерий прекратил гонения. Святитель Николай, по выходе из темницы, снова занял Мирликийскую кафедру и с еще большей ревностью отдался исполнению своих высоких обязанностей. Он прославился особенно ревностью по утверждению Православной веры и искоренению язычества и ересей.
Особенно сильно пострадала Церковь Христова в начале IV века от ереси Ария, который отвергал божество Сына Божия и не признавал Его Единосущным Отцу.
Желая водворить в стаде Христовом мир, потрясенный ересью Ариева лжеучения, равноапостольный император Константин созвал Первый Вселенский Собор 325 года в Никее, где под председательством императора собрались триста восемнадцать архиереев; здесь было подвергнуто осуждению учение Ария и его последователей.
Особенно подвизались на этом Соборе святитель Афанасий Александрийский и святитель Николай. Прочие святители защищали Православие помощью своего просвещения. Святитель Николай же защищал веру самою же верою — тем, что все христиане, начиная с апостолов, веровали в Божество Иисуса Христа.
Есть предание, что во время одного из соборных заседаний, не стерпев богохульства Ария, святитель Николай ударил этого еретика по щеке. Отцы Собора сочли такой поступок излишеством ревности, лишили святителя Николая преимущества его архиерейского сана — омофора и заключили его в тюремную башню. Но вскоре они убедились в правоте святителя Николая, тем более, что многие из них имели видение, когда пред их очами Господь наш Иисус Христос подал святителю Николаю Евангелие, а Пресвятая Богородица возложила на него омофор. Они освободили его из заключения, возвратили ему прежний сан и прославили как великого Угодника Божиего.
Местное предание Никейской Церкви не только верно сохраняет память о святителе Николае, но и резко выделяет его из числа трехсот восемнадцати отцов, которых считает всех своими покровителями. Даже турки-мусульмане имеют глубокое уважение к святителю: в башне они до сего времени бережно хранят ту темницу, где был заключен этот великий муж.
По возвращении с Собора святитель Николай продолжал свою благотворную пастырскую деятельность по устройству Церкви Христовой: утверждал в вере христиан, обращал к истинной вере язычников и вразумлял еретиков, спасая тем их от гибели.
Заботясь о духовных нуждах своей паствы, святитель Николай не пренебрегал удовлетворением их телесных потребностей. Когда в Ликии наступил великий голод, добрый пастырь, чтобы спасти голодающих, сотворил новое чудо: один торговец нагрузил большой корабль хлебом и накануне отплытия куда-то на запад увидел во сне святителя Николая, который повелел ему доставить весь хлеб в Ликию, ибо он покупает у него весь груз и дает ему в задаток три золотые монеты. Проснувшись, купец был очень удивлен, найдя зажатыми у себя в руке действительно три золотые монеты. Он понял, что это было повеление свыше, привез хлеб в Ликию, и голодающие были спасены. Здесь он рассказал о видении, и граждане по его описанию узнали своего архиепископа.
Еще при жизни своей святитель Николай прославился как умиротворитель враждующих, защитник невинно осужденных и избавитель от напрасной смерти.
В царствование Константина Великого в стране Фригии вспыхнул мятеж. Для его усмирения царь послал туда войско под начальством трех воевод: Непотиана, Урса и Эрпилиона. Корабли их прибило бурей к берегам Ликии, где им пришлось стоять долго. Припасы истощились, — стали грабить население, которое сопротивлялось, причем произошла жестокая схватка у города Плакомат. Узнав об этом, святитель Николай лично прибыл туда, прекратил вражду, затем вместе с тремя воеводами отправился во Фригию, где добрым словом и увещеванием, без применения военной силы, усмирил мятеж. Здесь ему сообщили, что во время его отсутствия из города Миры тамошний градоправитель Евстафий невинно осудил на смертную казнь трех граждан, оклеветанных врагами. Святитель Николай поспешил в Миры и с ним — трое царских воевод, которым очень полюбился этот добрый архиерей, оказавший им великую услугу.
В Миры прибыли они в самый момент казни. Палач уже заносит меч, чтобы обезглавить несчастных, но святитель Николай властной рукой вырывает у него меч и повелевает освободить невинно осужденных. Никто из присутствующих не осмелился противиться ему: все поняли, что творится воля Божия. Трое царских воевод дивились сему, не подозревая, что вскоре и им самим понадобится чудесное заступничество святителя.
Возвратившись ко двору, они заслужили почет и благосклонность царя, чем вызвали зависть и вражду со стороны прочих царедворцев, которые оклеветали перед царем этих трех воевод, будто они пытались захватить власть. Завистливые клеветники сумели убедить царя: трое воевод были заключены в темницу и осуждены на смерть. Тюремный сторож предупредил их, что казнь должна состояться на другой день. Невинно осужденные стали горячо молиться Богу, прося заступничества через святителя Николая. В ту же ночь Угодник Божий явился во сне царю и властно потребовал освобождения трех воевод, угрожая поднять мятеж и лишить царя власти.
«Кто ты, что смеешь требовать и угрожать царю?»
«Я — Николай, Мир Ликийских архиепископ!»
Проснувшись, царь стал размышлять об этом сне. В ту же ночь святитель Николай явился также начальнику города Евлавию и потребовал освобождения невинно осужденных.
Царь призвал к себе Евлавия, и узнав, что и он имел такое же видение, велел привести трех воевод.
«Какое колдовство делаете вы, чтобы давать мне и Евлавию видения во сне?» — спросил царь и рассказал им о явлении святителя Николая.
«Мы не делаем никакого колдовства, — отвечали воеводы, — но сами ранее были свидетелями, как этот архиерей спас в Мирах невинных людей от смертной казни!»
Царь велел рассмотреть их дело и, убедившись в их невиновности, отпустил.
Святитель во время своей жизни оказывал помощь людям, даже совсем его не знавшим. Однажды корабль, плывший из Египта в Ликию, был застигнут сильнейшей бурей. Сорвало на нем паруса, сломало мачты, волны готовы были поглотить корабль, обреченный на неминуемую гибель. Никакие силы человеческие не могли ее предотвратить. Одна надежда — просить помощи у святителя Николая, которого, правда, ни один из этих моряков никогда не видел, но все знали о его чудесном заступничестве. Погибающие корабельщики стали горячо молиться, — и вот святитель Николай появился на корме у руля, стал управлять кораблем и благополучно привел его в гавань.
Обращались к нему не только верующие, но и язычники, и святитель отзывался своей неизменной чудной помощью всем, искавшим ее. У спасаемых им от телесных бед он возбуждал раскаяние в грехах и желание исправить свою жизнь.
По словам святого Андрея Критского, святитель Николай являлся к людям, обремененным различными бедствиями, подавал им помощь и спасал их от смерти: «Своими делами и добродетельной жизнью святитель Николай сиял в Мирах, как звезда утренняя среди облаков, как месяц красивый в полнолунии своем. Для Церкви Христовой он был ярко сияющим солнцем, украшал Ее, как лилия при источнике, был для у Нее миром благоуханным!»
До глубокой старости сподобил Господь дожить Своего великого Угодника. Но наступило время, когда и он должен был отдать общий долг человеческого естества. После непродолжительной болезни он мирно скончался 6 декабря 342 года, и был погребен в соборной церкви города Миры.
При жизни своей святитель Николай был благодетелем рода человеческого; не перестал он им быть и после своей смерти. Господь сподобил его честное тело нетления и особой чудотворной силы. Мощи его начали — и продолжают по сей день — источать благоуханное миро, обладающее даром чудотворения.
Прошло семьсот с лишним лет после кончины Угодника Божиего. Город Миры и вся Ликийская страна были разрушены сарацинами. Развалины храма с гробницей святителя были в запустении и охранялись лишь несколькими благочестивыми монахами.
В 1087 году святитель Николай явился во сне одному апулийскому священнику города Бари (в южной Италии) и повелел перенести его мощи в этот город.
Пресвитеры и знатные горожане снарядили для этой цели три корабля и под видом торговцев отправились в путь. Эта предосторожность была нужна для того, чтобы усыпить бдительность венецианцев, которые, проведав о приготовлениях жителей Бари, имели намерение их опередить и привезти мощи Святителя в свой город.
Баряне, окружным путем, через Египет и Палестину, заходя в порты и ведя торговлю, как простые купцы, прибыли, наконец, в Ликийскую землю. Посланные разведчики сообщили, что никакой стражи у гробницы нет и ее охраняют только четыре старика монаха. Баряне пришли в Миры, где, не зная точного местоположения гробницы, пытались подкупить монахов, предложив им триста золотых монет, но ввиду их отказа, применили силу: связали монахов и, под угрозой пыток заставили одного малодушного указать им местонахождение гробницы.
Чудесно сохранившаяся гробница белого мрамора была вскрыта. Она оказалась наполненной до краев благоуханным миром, в котором и были погружены мощи святителя. Не имея возможности взять большую и тяжелую гробницу, баряне переложили мощи в заготовленный ковчег и отправились в обратный путь.
Путешествие длилось двадцать дней, и 9/22 мая 1087 года они прибыли в Бари. Великой святыне была устроена торжественная встреча при участии многочисленного духовенства и всего населения. Вначале мощи святителя были помещены в церкви святого Евстафия.
Множество чудес происходило от них. Через два года была закончена и освящена нижняя часть (крипт) нового храма и во имя святого Николая, сооруженного нарочито для хранения его мощей, куда они и были торжественно перенесены папой Урбаном Вторым 1 октября 1089 года.
Верхняя часть храма (базилика) была построена значительно позже — 22 июня/5 августа 1197 года.
Служба святителю, совершаемая в день перенесения его мощей из Мир Ликийских в Барград — 9/22 мая — была составлена в 1097 году русским православным иноком Печерской обители Григорием и русским митрополитом Ефремом.
Святая Православная Церковь чествует память святителя Николая не только 6/19 декабря и 9/22 мая, но и еженедельно, каждый четверг, особыми песнопениями.
А. А. Дмитриевский
Святая Русь и Италия у мироточивой гробницы святителя Николая Мирликийского в Бар-граде
(По изданию Высочайше учрежденного Барградского комитета, СПб., 1915 г.)
I.Почитание святителя Николая в России и Италии
Великий угодник Христов, святитель и чудотворец Николай, архиепископ Мирликийский (в Малой Азии), святостью своей высоко аскетической жизни, глубоким христианским смирением, исключительной щедростью и любовью к тайному милостынедательству бедным и в тяжелых обстоятельствах жизни обретающимся, стяжал себе великую любовь и почитание еще при жизни среди своей паствы. Его горячая ревность о чистоте веры православной и неусыпное рачение о спасении чад Христовой Церкви, наипаче же вверенных его отеческой благопопечительности, засвидетельствованы были открыто и безбоязненно на Первом Вселенском Соборе среди 318 отцов, где находился и святитель Мирликийский Николай, когда из уст злочестивого Ария, пресвитера Александрийского, он услыхал хуления о Сыне Божием. С этого времени слава о мужественном поборнике Православной Церкви пронеслась по всей вселенной и сопутствовала ему до самой его блаженной кончины, которую искренними горячими слезами оплакала любящая его паства, лишившаяся в нем попечительного отца-руководителя, скорого помощника в бедах и нуждах и защитника вдов и сирот и всех в жизни обездоленных.
Мощи святителя Христова, прославленные истечением многоцелебного и благоуханного мира, были честно и торжественно погребены в мраморной раке в величественной соборной Сионской базилике, созданной трудами и заботами родного дяди святителя Христова Николая, в ее нижней полутемной части. Здесь это великое драгоценное сокровище православного христианского мира оставалось сокрытым даже от взоров усердных почитателей и непрестанных молитвенников, обращавшихся за помощью и предстательством у Престола Отца Небесного к святителю Николаю, особенно во все то время, когда город Миры Ликийские и вся Малая Азия попали под владычество нечестивых агарян (около 1036 г.), разрушивших и сам величественный христианский храм — место вечного покоя великого угодника Христова. И только по особому Промыслу Божию не без соизволения святителя Христова Николая его многоцелебные и мироточивые мощи благочестивыми обитателями итальянского града Бари — греками, — были извлечены из-под спуда, явлены всему христианскому миру, торжественно ими перевезены на корабль и положены сначала в храм св. Предтечи, а отсюда перенесены в нынешнюю базилику, созданную папой Урбаном II в честь святителя Николая.
Настоящее событие, совершившееся в 1087 году, по словам церковной песни, было «светлым торжеством» не только для одного маленького итальянского города Бари и проживавших в нем благочестивых греков, выходцев из Византии, но и с ними «ликовствовала и вся вселенная», ясно понимая, что чтимому угоднику Божию был найден подобающий и честный покой. Сюда-то непрерывной волной и потекли с того времени благочестивые паломники от запада и севера, чтобы достойно и праведно величать святителя и у гроба его черпать силу и утешение в несении креста, какой посылается Провидением каждому из них.
В почитании сего святителя соревнуют между собой церкви западная и восточная в одинаковой почти мере, но особенно близок и дорог этот милостивый заступник и благомощный покровитель обитателям града Бари, где обретаются его мироточивые мощи, и русскому боголюбивому православному народу, который с самого принятия христианства воспылал особенной горячей любовью к святителю Христову Николаю Чудотворцу. Торжественная служба на день перенесения мощей святителя, по мнению некоторых наших ученых, была составлена якобы русским иноком Печерской обители Григорием или даже русским митрополитом Ефремом в 1097 году. Но кто бы ни был вдохновенным творцом этой службы, одно несомненно: что он легко мирится с тем, что «мирская страна молчит» (стихира на литии), лишившись своего «хранителя», и, забыв о печальных трениях между восточной и западной церквами, спокойно взирает на то, что мироточивые мощи святителя находятся в «латинском языке» (3-й тропарь 1-й песни Канона) или «в латынех» (1-й тропарь 9-й песни). Таким образом, у мироточивой гробницы с мощами святителя Христова Николая в Бари на самых же первых порах их пребывания здесь объединились в чувствах первых глубокого благоговейного почитания и молитвенного горячего чествования сего святителя сосредоточенно-вдумчивая Святая Русь и жизнерадостная Италия. Град Барский, населенный не одними греческими выходцами, но в большей части природными итальянцами, «радовался», видя у себя драгоценные мощи св. Николая, а Русская Церковь, составляющая часть «всей вселенной», «ликовствовала» с ним, имея в виду, что святые мощи изъяты из рук нечестивых агарян и находятся среди христиан — горячих почитателей великого угодника Христова.
Как же и чем можно объяснить это исключительное благоговейное почитание святителя Христова у нас, русских, и у итальянцев?
Причина этого кроется в присущей обеим народностям глубокой религиозности, проникающей во все стороны их жизни и деятельности, и любви к пышной церковной обрядности. Личные качества святителя, восхваляемые составителями его жития и описывателями многоразличных чудес, явленных им по молитвам к нему обращающихся, пришлись по душе впечатлительным и горячо отзывчивым на все доброе и прекрасное народам — русскому и итальянскому. В чудном старческом лике святителя Христова Николая наш художник сумел отпечатлеть все отличительные черты облика зрелого русского человека с лицом, окаймленным небольшой густой с проседью бородой, со спокойным любовным взором, с широким челом, изборожденным легкими складками, — признак глубокой думы. Простой же русский народ в своем стремлении приблизить к себе святителя Христова — грека, уроженца города Патары, пошел еще дальше и постарался обрусить его даже в одеянии. По его представлениям, св. Никола зимний должен быть в «шапке"-митре, а летний Никола — с открытой головой.
Наоборот, итальянский художник, придав лику святителя Николая мягкие черты благодушного старца итальянца, в одеянии епископского сана католической церкви, окружил его маленькими детьми, простирающими к ему свои нежные ручки, желая выразить в этом присущую итальянцам любовь к семейной жизни и детям.
Нисколько не удивительно, что чествование сего святителя у того и другого народа выражается далеко неодинаково. Итальянцы празднуют день свт. Николы шумными народными крестными ходами с парадами войск, с хорами музыкантов и с роскошным освещением городских улиц и площадей электрическими фонарями и разноцветными лампочками, ибо этого требует живой, веселый характер итальянского народа. Величаво, но спокойно и благоговейно в своих благолепных храмах, посвященных его имени и во множестве рассеянных по необъятному лицу Русской земли, празднует тот же день русский богоносный народ длительными всенощными богомолениями, торжественными архиерейскими богослужениями, величественными крестными ходами и распеванием детьми коляд (в Малороссии) в честь св. Николая с припевом: «Святый Николай, всему миру помогай».
Нередко во имя той же любви и глубокого почтения к свт. Николаю русский набожный человек с котомкой за плечами и с посохом в руке на праздник в честь свт. Николая идет за сотни верст к обители, где чествуют чудотворные древние иконы сего милостивца святителя, или даже презирая все трудности пути и полное незнание нравов и обычаев итальянского народа и неумение с ним вступить в живой обмен мыслями, шествует спокойно к мироточивому гробу святителя Христова и перед ним под непонятный для него язык латинских молитв и песнопений изливает там свои наболевшие скорби и сердечные туги. Этот страдный крестоносный подвиг паломничества к мощам святителя Николая, как знак высокого молитвенного почитания сего угодника Божия, присущ православному русскому человеку настолько, что в этом подвиге объединяются и Великий Государь богохранимой Российской державы, и юный князь императорской крови, только что покинувший школьную скамью и всецело готовый по единому слову Державного Вождя восприять мученический венец на поле ратном за славу и благоденствие дорогой родины, и русский ученый, и богобоязненный купец, и трудолюбивый земледелец. Для всех идущих к этому святому гробу готово высокое нравственное удовлетворение и трогательное до слез душевное утешение, омрачаемое лишь одним печальным сознанием, что у гроба дорогого святителя нет места дивным песненным хвалениям на родном языке с русским священником.
Но и русский, и итальянец, объединенные любовью к святителю Христову Николаю, несмотря на далекое пространство, их разделяющее, на разность их верований, несходство их природного характера, невозможность за незнанием языка, войти в живое непосредственное общение, были проникнуты издавна чувствами сердечности и взаимного тяготения друг к другу. Ужасное мессинское землетрясение и человеколюбивая самоотверженная отзывчивость наших моряков в это время вызвали в итальянском народе чувства живой благодарности и усугубили существовавшие доселе дружеские чувства к России. Эти чувства, как увидим ниже, с особой выразительностью высказались, когда высочайше учрежденный Барградский комитет на приобретенном им месте заложил первый камень русского в Бар-граде храма во имя свт. Николая и странноприимницы при нем. С самого начала нынешней беспримерно тяжелой войны итальянский народ проявил к России весьма благожелательные чувства, объявив строгое невмешательство и приняв на себя защиту русских подданных в пределах Оттоманской империи. Русские, захваченные войной в пределах Германии, Австрии и других стран и возвращавшиеся в свое отечество через Италию, встречали повсюду в ней гостеприимство и полное сочувствие. Все это, по молитвам великого предстателя и покровителя России и Италии святителя Христова Николая, завершилось ныне самым дорогим для нас и навсегда незабвенным событием: в ночь накануне 9 мая, день памяти перенесения мощей свт. Николая, Италия открыто объявила себя союзницей России и стала на защиту права и справедливости с державами Тройственного соглашения против жестоких и коварных угнетателей народов — немцев и швабов.
II.Восстановление древней Сионской базилики и сооружение временного русского храма во имя святителя Николая в Мирах Ликийских
Глубокое благоговейное почитание святителя Христова Николая русским народом и непрекращающееся тяготение сего последнего к его мироточивым нетленным мощам послужили причиной для зарождения в России так называемого мирликийского вопроса, перешедшего затем в барградский, ныне, благодарение Богу, близящийся к своему благополучному разрешению.
В начале 1850 года известный русский паломник-писатель А.Н. Муравьев на обратном пути из Иерусалима в Россию случайно посетил место подвигов и блаженной кончины святителя Николая Чудотворца, запустелый город Миры Ликийские и в нем печальные развалины древнего Сионского храма, где первоначально почивали мощи свт. Николая Чудотворца до перенесения их в 1087 году в Бар-град. Пораженный убожеством этих драгоценных и близких русскому сердцу развалин, А.Н. Муравьев воспылал горячей ревностью во что бы то ни стало приобрести их в собственность России с целью восстановить древний храм на этом месте высоких архипастырских подвигов и вечного упокоения в течение нескольких веков свт. Николая, Мирликийского Чудотворца.
А.Н. Муравьев, с благословения приснопамятного Московского митрополита Филарета, коему он поведал свое благочестивое намерение, и с разрешения Святейшего Синода скоро собрал в России путем щедрых пожертвований необходимую сумму и приобрел, однако, не на свое имя, что было воспрещено турецкими законами, а на имя одного из местных поселян не только развалины древнего храма, но и прилегавший к нему значительный земельный участок, входивший отчасти в черту давно упраздненной и полуразрушенной крепости. Начавшаяся в 1856 году Крымская война помешала приступить к восстановлению храма, но после ее окончания А.Н.Муравьев вновь принялся за это благое дело. В 1860 году при деятельном участии французского архитектора Зальцмана на древних развалинах возникла полутемная, в нижнем этаже бывшего Сионского храма, небольшая русская церковь во имя свт. Николая Чудотворца. Признавая необходимым закрепить мирликийские владения за Россией, А.Н. Муравьев обратился к тогдашнему русскому послу в Константинополе графу Н.П. Игнатьеву, близко принявшему под свое покровительство в целом объеме весь мирликийский вопрос, с просьбой оказать ему свое мощное содействие в этом трудном деле. Хотя граф Н.П. Игнатьев являлся в ту пору противником земельных приобретений иностранцев в Турции, однако, несмотря на это, он взялся ревностно за дорогое ему русское народное дело. Ввиду того, что ему лично, как занимавшему высокое положение в Турции, и по указанным выше основаниям, было неудобно закрепить мирликийские владения на свое имя, то он сделал это на имя своей тещи — княгини А.М. Голицыной.
Но и на этом незабвенный русский государственный деятель на Востоке не остановился, а пожелал задуманное благое начинание довести до благополучного конца. С этой целью граф Н.П. Игнатьев испросил у Святейшего Синода в 1876 году разрешение на производство повсеместного в России сбора пожертвований на восстановление в Мирах древней Сионской базилики свт. Николая Чудотворца. Сбор этот производили прибывшие для этого афонские иноки. В это время в Петрограде на Песках возводилась часовня в память чудесного избавления Государя Императора Александра II от злодейского покушения в 1867 году в Париже. Сборщики — афонские иноки — склонили строителей-жертвователей приписать эту часовню к Русской мирликийской церкви свт. Николая Чудотворца с обращением ее доходов на восстановление в Мирах древней базилики с сохранившейся в ней гробницей святителя. Вскоре последовало со стороны Святейшего Синода надлежащее разрешение на указанную передачу часовни свт. Николая на Песках. С 1880 года часовня перешла в ведение Петроградского епархиального начальства, хотя за ней и сохранено было по-прежнему назначение собирать пожертвования на восстановление мирликийской базилики свт. Николая. Спустя ровно 25 лет часовня эта в 1905 году была перестроена и обращена в Николо-Александровскую церковь.
По окончании Русско-Турецкой войны 1877−1878 годов, когда пользовавшийся громадным влиянием на Ближнем Востоке граф Н.П. Игнатьев к своему посту не вернулся, положение мирликийского вопроса сразу же и весьма резко изменилось. Вселенский патриарх, который до этого времени воздерживался от какого-либо вмешательства в мирликийское дело, воспользовавшись тем, что во время войны афонские иноки, которым поручено было временно заведовать храмом в Мирах Ликийских, покинули русские мирликийские владения, немедленно послал туда греческое духовенство и передал храм и земельный участок при нем Писидийскому митрополиту. Турецкое правительство признало действия вселенского патриарха правильными и выдало в 1879 году ему даже особое тескере, где объявлялось, что мирликийская церковь не может быть передана русским по соображениям военно-стратегического характера.
Исчерпав все средства к обратному получению захваченных мирликийских владений и не видя возможности подвинуть дело личным влиянием, граф Н.П. Игнатьев от имени княгини Голицыной передал в 1886 году права на церковь и земельные участки в Мирах покойному Великому Князю Сергию Александровичу как Августейшему председателю Императорского Православного Палестинского общества, рассчитывая при его содействии добиться благоприятного разрешения мирликийского вопроса. Вскоре после сего, в сентябре 1888 года Святейший Синод, желая сосредоточить мирликийское дело в одном месте, передал Палестинскому обществу собранный на восстановление храма в Мирах Ликийских капитал, достигший к тому времени 73 046 рублей 32 коп. В целях дальнейшего постепенного возрастания на указанный предмет денежных средств Святейший Синод вместе с тем приписал к Обществу и саму часовню, в которой Великий Князь Сергий Александрович принял на себя с соизволения Государя Императора звание ее ктитора.
В Бозе почивший великий князь пожелал вновь возбудить вопрос о возвращении в русское владение церкви и земельных участков в Мирах, поручив все это дело Императорскому Православному Палестинскому обществу. К глубокому сожалению, все меры, принятые Обществом в этом направлении, не имели никакого успеха. Со стороны Турции возникло даже подозрение к русскому правительству, которому приписывалось намерение этим путем создать военный оплот в Средиземном море. Такие измышления, невзирая на всю их невероятность, были приняты, однако, Турцией с доверием под влиянием страха перед Россией после победоносной войны ее в 1877—1878 годах. Это привело к тому, что турецкое правительство признало за русским владением в Мирах важное военное значение. В 1891 году турецкий государственный совет постановил считать приобретенные Россией в Мирах земли потерявшими своих владельцев ввиду того, что со времени приобретения они не обрабатывались русскими и посему подлежащими, согласно существующим в Турции законам о земельной собственности, отчуждению в пользу государства.
После такого решительного постановления высшего турецкого правительственного учреждения ни у кого уже не оставалось даже слабой надежды восстановить мирным путем утраченные Россией права на мирликийские владения, и таким образом все заботы о достойном возвеличении памяти великого угодника Христова святителя Николая, естественно, должны были лечь на Бар-град, где покоятся его мироточивые мощи, тем более что мало-помалу выяснилось в подробностях то крайне затруднительное во многих отношениях положение, в каком нередко оказываются многие из русских паломников, направляющихся в город Бари для поклонения мощам святителя.
