 |
| Русское Воскресение | Валентин Осипов | 18.12.2008 |
Обращаюсь к участникам Собора, взявшегося обсуждать тему Слова, с вопросом, в котором, конечно же, уже ответ: когда же признаем, что уроки литературы в школе отвращают от литературы. Следовательно, духовное здоровье миллионов юных сограждан вне государственного призора.
Мое выступление родилось не только как отклик на обнародованный в интернете проект Стандарта общего образования с подзаглавием Концепция государственного стандарта.
Мое выступление итог изучения уже сложившей методики, которая предполагает, что министерство образования не обозначило для школы надобность научить учить любить литературу — как основе приобщения к высокой нравственности и к желанию нравственно совершенствоваться.
Вот один из примеров. Что привлекательнее для молодежи: облик ТВ-Ксении, со своей быстро растворимой в доверчивых душах пошлостью, или образ Наташи Ростовой по учебнику для 10 класса (изд. «Дрофа»)? Ответ не в пользу Наташи навязывается уже в зачине к главке «Наташа Ростова»: «Если перенести типологии героев эпопеи на традиционный язык литературоведческих терминов, то сама собой обнаружиться внутренняя закономерность».
«Закономерность». Какая же она у Наташи? Ни за что не влюбиться: «Подобно остальным Ростовым, Наташа не наделена острым умом. Она наделена чем-то иным, что для Толстого важнее абстрактного ума, важнее даже правдоискательства: инстинктом познания жизни опытным путем. Именно это необъяснимое качество вплотную приближает образ Наташи к „мудрецам“, прежде всего к Кутузову, притом что во всем остальном она ближе к обычным людям. Ее попросту невозможно „прописать“ к одному какому-то разряду: она не подчиняется никакой классификации..» И все это 10 лет подряд, ибо прошло 10-ть переизданий: поколение за поколением в невнятице!
Неизбежен вопрос: захочется ли после таких абзацев вообще читать шедевр «Войну и мир»? Совсем как в народной пословице из сборника В.И. Даля: «Хороша книга, да начетчики плохи».
С 5-го класса, как известно, запланировано системное приобщение к литературе.
Завлекать чтением (здесь и далее речь не о чтиве-китче)! Заманивать к Книге! Учить находить в Словесности радость душе и сердцу!
Как бы не так. Давным давно сложившая методика запамятовала, что школьник в том возрасте, который по природе своей отвергает теоретизирование, тем более окисленное скукотным менторством.
Учебник с грифом министерства. В числе первых — сказки под рубрикой «Устное народное творчество». На открытие две статьи. После каждой «Вопрос и задание»: «Прочитайте и перескажите». Теория, теория… Ею сочатся страницы, начисто смывая присущее ребенку любопытство. К примеру: «Постоянные эпитеты — красочные определения, признаки предмета, которые употребляются в устойчивом сочетании с одним определяемым словом». Мало показалось — так задание: «Прочитайте книгу „Фольклор и литература“ (М., 1996)».
«Пушкин — наше всё!», — но он никак не сможет стать таковым для 10-ти классников."Я помню чудное мгновенье.." Учебник 10 класса речет далекое от трепетных чувств, а еще указует, что Пушкин подражатель: «Словно борются два стилистических слоя. В одном борются общепоэтические выражения, которые можно встретить во многих стихах поэтов той эпохи..» Таков прием выверки литературоведческой алгеброй поэтической гармонии. Раздел «Пушкин» то и дело явно в непомерных для учеников заданиях: «Какие открытия европейской культуры подготовили явление Пушкина?» или «С какими противоречиями столкнулся Пушкин, приступая к работе над циклом романтичсеких поэм?» и еще, еще подобное. Да к тому же рекомендовано проштудировать академические (!) труды В. Виноградова, В. Жирмунского, Б. Томашевского, Ю. Лотмана и Р. Якобсона (с книгой «Статуя в поэтической мифологии Пушкина». Такова для школьников политехнизация литературы!).
Учебник для 11класса класса («Дрофа»). Уже 14-е издание! Это значит, что им довольны все без исключения послесоветские министры образования. Предисловие на 67 страниц. Не придерешься: правильно и праведно. Только вот сиятельный серебряный век литературы скамуфлирован в тусклые разводья: «При всей разнице позиций и взглядов было в мировосприятии писателей рубежа веков нечто общее, что блестяще уловил в свое время выдающийся знаток литературы профессор Семен Афанасьевич Венгеров в предисловии к задуманной им трехтомной «Истории русской литературы XX века» (1914). Ученый отметил, что объединяющим общественника М. Горького и индивидуалиста К. Бальмонта, реалиста И. Бунина, символистов В. Брюсова, А. Блока и А. Белого с экспрессионистом Л. Андреевым и натуралистом М. Арцыбашевым, пессимиста-декадента Ф. Сологуба и оптимиста А. Куприна был вызов традициям обыденщины, «устремление в высь, в даль, в глубь, но только прочь от постылой плоскости серого прозябания».
Тесты. В школах нынче они как беззастенчивая дрессура — метод «тыка», ну, совсем как в ТВ-шоу «Выиграй миллион» от М. Галкина. Но даже «тык» наталкивается, к примеру, в 8 классе на такое вот троеколье: «В строке „Но в нас горит еще желанье“ использовано следующее средство художественной выразительности как..» Предложен выбор по схеме игры «угадай-ка»: метонимия- метафора- олицетворение.
Темы сочинений тем более диссертабельны. В 2008-м были и такие: «Пейзаж и его функции в романе М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени», «Средства создания сатирических образов в «Сказках» М.Е. Салтыкова-Щедрина» и «Тема творчества в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита».
Кое-кто из издателей давно уловил: школяры литературу не знают, за подсказки — выволочка, а писать сочинения — куда деться — надо. Так налажена шпаргальная индустрия. В одной из школ мне показали фолиант издательства «Дрофа» на 608 страниц: «1700 лучших сочинений. Темы. Планы. Образцы. Для школьников и поступающих в вузы».
Ошеломило. И потому, что пособие для списывания-переписывания не опротестовано министерством образования. И потому, что своим наукообразием тоже включено в процесс отвращения от литературы. Избираю для примера сочинение о Пушкине: «Народность как критерий отображения действительности. Идея изменения общества через нравственное усовершенствование человека наряду с идеей несовершенства современного Пушкину состояния общественного развития лежит в основе крупнейшего его произведения. Ответ надо искать в русле общей ориентации произведения на предельную открытость, жизненность, ненатужность. В этом произведении с особой силой проявилось стремление Пушкина быть верным „истине исторической“. И писатель-поэт предстает перед нами как добросовестный, самостоятельный исследователь. Он изображает борьбу классов, противоречия и столкновения..»
Прочитал недавнюю статью директора издательства «Просвещение» и узнал, что сформирована концепция на создание учебников нового поколения: «Учебник перестает быть кладезем знаний для учащихся и становится навигатором, который ориентирует ребенка на овладение компетенциями, позволяющими самостоятельно находить информацию, анализировать, синтезировать ее, выстраивать собственную образовательную и жизненную траекторию, находить в образовательном пространстве все то, что ему необходимо для решения образовательной задачи».
Однако же, как перевести эту директиву с научной лексики на язык, доступный, скажем, в учебнике литературы для школьника и учителя?
Тем более важно спросить: не приведет ли непутевого ученика «собственная траектория» на орбиту отказа от требований учителя. И он начнет листать учебник по той «навигации», которая обеспечит облегченное и отвергнет сложное.
«Сообразно врожденным способностям» — таков беспощадно селективный постулат системы образования США. Но стоит ли перенимать?
«Прохождение» литературы. Увы, от школьников скрыты немало столбовых ее дорог. Далее два примера.
Учебник для 5 класса. Статья к разделу «Древнерусская литература» — ни слова о «Слове о полку Игореве», но отчего-то решено, что лучшей — и единственной! — иллюстрацией высот повествовательной литературы Руси станут «Хождения» купца Никитина (ХУ в.), строго говоря, памятник средневековья.
Шолохов. Свершилась мечта рапповцев. Классик-нобелевец сметен с палубы современных учебников 5−6-7−8 классов, где прописана советская литература («Просвещение»). Вместе с тем идут здесь И. Бунин, Саша Черный, Дм. Лихачев, Ф. Искандер, Р. Брэдбери и Дж. Олридж. Может, у изгоя Шолохова нет ничего доступно-интересного для отроков? Есть, как известно, и числом немалым!
Он появляется только в 11 классе с нелепейшей рекомендацией учителю выбирать для изучения либо «Тихий Дон» либо «Поднятую целину».
Не к упрощению призываю, но к смене вех в методике! Она обязана заняться самым трудным делом: научивать учителя учить школьников любить литературу. Благо она в России с древнейших времен рождалась интересной.
Учитель — от слова читать. Или читать от слова — учитель. Впрочем, всё одно. Но вот один из срезов проблемы: в начальных классах уроки чтения отменены, а для классов с отроками у учителя времени нет.
Полагаю: жизнь простит школе незнание гражданином России полного набора литформул. Но она жестоко отомстит, если уроки литературы не научат будить совесть и быть преданным Родине.
Но где там, если растворено во многострочии наукообразия нестареющее наставление для всех поколений пишущих и читающих: «Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человеческими уязвлена стала..» (Радищев)
Но что говорить про почитание героического прошлого, если в учебнике для 10-го класса высказано шедевр «Василий Теркин» помянут в разных главках всего-то 5−7-ю строками в каждой, и столь невыразительно: «Творческая цельность обеспечивается широтой образной системы, в которой объединяются современное и непреходящее. Характерно, что любимые герои поэта — это неистребимо жизнестойкие правдоискатели: Никита Моргунок, Василий Теркин..»
Губительна доктрина министра образования А. Фурсенко на избавление страны от человека мыслящего. Узнал об этом из его интервью журналу «Итоги» (20.11.08): «Всё только и говорят, что дети перестанут самостоятельно и творчески мыслить. Скажу жестко, но рабочий на конвейере не должен рассуждать, он должен делать то, чему его научили для получения конкретного результата. К сожалению, в нашей жизни, в экономике „конвейеров“ больше, чем исключительно творческой работы. Ты в праве выбирать себе работу, но, выбрав, делай то, что от тебя требуется. А мы все продолжаем рассуждать».
Теперь знаем генерального конструктора конвейера по штамповке митрофанушек. Это при нем обнародовано: «Литература в 2008 году переходит из разряда обязательных в предмет по выбору». Не базовая отныне! Это анафема русской традиции, что литература предмет образующий и воспитывающий. Да и безжалостно ампутирован этот предмет. И тем, что как рассказали мне в одной из школ, в 10 классе осталось всего 3 урока в неделю. И тем, что отменен контроль за итогом изучения («прохождения») литературы в школе. Мало того, что в ЕГЭ остаются только математика и русский язык. Так еще обеспечено выпускнику право пройти аттестацию, даже не получив положительной оценки по предмету, который он выбрал сам. Теперь дозволено «среднеарифметические» оценки ««округлять в большую сторону» (была «двойка» — ставим «три»). Всё это познал по Положению о Государственной итоговой аттестации, которую подписал министр.
Саркастично оценил такую эту политику Э. Днепров, академик Российской академии образования, сам былой министр образования: «Технократическое обрезание образования. Выбрасывают «душу живу».
Министр Фурсенко отважен. Он не откликается на многую числом критику и журналистов, и уже даже пленума Союза писателей России.
Отправил я министру обращение, конечно же, с неудобными для него вопросами (идут далее) и попутно решил проэкзаменовать этого госдеятеля на законопослушание. Напомнил о Федеральном Законе «О порядке рассмотрения обращений граждан РФ», который предписывает обязательность конкретного ответа по каждому из положений и в 30-дневный срок.
Вопросы, надеюсь, значимы для общества: «Почему министр ослушался требований Президента РФ, что стандарты образования обязаны стать „предметом обсуждения в обществе“ (Госсовет, февраль 2008)? Анализировались ли когда-либо на коллегии Министерства протестное мнение общественности? Позволит ли руководство сферой образования квалифицировать свои действия по сокращению объема изучения литературы и снижения требовательности за качество изучения — как государственный вандализм? Кто дал санкцию на внедрение негативных для образования факторов? Почему министр не инициирует надобность рассмотрение на Госсовете темы гуманитарного образования и просвещения в стране?»
Не пришел ответ и после напоминания газеты «Российский писатель». Я тогда предложил переэкзаменовку — попросил Генерального Прокурора защитить помянутый закон от правонарушителя. Пришел-таки ответ, но читал в нем только пустые окологоворки. Второй запрос ушел из прокураторы. И снова ответ без ответа, а что собственно может ответить всего-то замдиректора департамента вместо министра, утаивающего то, как он формирует державную образовательную политику.
Кстати спросить: известен ли министерству образования профессиональный портрет учителя литературы: что читает, есть ли библиотечный абонент и какова в среднем та сумма, которая выделяется на покупку книг и билетов в театр, на СМИ.
Перед Собором встретился с группой учителей. Так их многое тревожит в деяниях министра. К примеру:
— Министр — математик и физик. Вот и сократил «часы» на литературу!
— Это же надо в Год русского языка поднял зарплату учителям иностранных языков! А чем мы хуже?! Не догадался, что, подняв и нам зарплату, поднял бы планку требовательности. А почему школьный библиотекарь зарабатывает меньше, чем городской?
— Зачем он отбил охоту лучших учеников — медалистов — учиться лучше всех? В этом году подтвердил, что «при поступлении в вуз дополнительных баллов абитуриенту ни золотая, ни серебряная медали не дадут». (Рос.газ. 08. N241)..
— Не понятно, почему он не протестует против нередко тлетворного влияния ТВ? Не догадывается учредить журналы «Юный книгочей» и «Юный историк». Ему надо добиваться для школ увеличения средств на подписку.
Одно сказать в заключение: министерские стандарты гуманитарного образования не обеспечивает миллионы школяров иммунитетом на ТВ-бациллы духовной и культурной убогости, сексомании, пошлости и равнодушной аполитичности.
С чего начать? Правительству надо созывать консилиум. Представительный, с участием, естественно, педагогов — ученых и практиков, чинов министерства не только образования, но и культуры (здесь библиотеки и издательства), деятелей творческих союзов, родительской общественности и обязательно СМИ, в первую очередь ТВ.
Валентин Осипов, член Высшего творческого совета СП России
