«Голодомор» как инструмент информационной войны

Основные задачи этой программы сводятся к следующему:

— сформировать новую идентичность через перекодировку сознания и за счёт отторжения всего русского в рамках антирусского проекта;

— консолидировать украинское общество вокруг общего горя и образа врага, способного предпринять попытку уничтожить Украину в будущем;

— переключить внимание общества с сегодняшних проблем на проблемы прошлого и объяснить с их помощью кризисные явления настоящего.

По мнению В.А. Ющенко, «голодомор» был одной «из страниц борьбы за нашу независимость, нашу культуру, нашу идентичность и наше стремление быть независимой страной» [1], а «голод стал одним из методов ликвидации национальных устремлений», и в этом, по его словам, «особенность украинского голодомора» [1]. Особо подчёркивал В.А. Ющенко и то, что «геноцид 32−33 годов» — это не только погибшие, но и страх, который поселился в сердцах выживших и был передан новым поколениям. Этот страх и мешает украинцам услышать звучащую из уст президента правду и принять свою историю такой, какой «она была на самом деле».

На самом деле история этой трагедии целенаправленно подвергается украинскими властями искажению, а то и прямой фальсификации. В основе лежат формирование массовых представлений о сознательно проводимом геноциде по национальному признаку и переписывание истории под правящий режим.

С позиции нынешних украинских властей, присутствие русских, русскоговорящих, носителей русской культуры опасно для Украины. Они — «пятая колонна». И если их не переделать в настоящих украинцев, они будут подтачивать украинскую независимость изнутри, сея зёрна сомнения ко всему, что делается в Украине позитивного. В том числе, и по «голодомору».

В чём же «позитивность» последнего? Как учит нас В.А. Ющенко, «голодомор» был «геноцидом», направленным на «уничтожение национальных устремлений»" [1], а столь большие «потери объясняются политикой русификации».

Поэтому культ «голодомора» становится символом антирусскости. А мифы, ставшие фактом сознания, в доказательствах уже не нуждаются.

***

Вернёмся мысленно в 30-е годы ХХ века. В чём состоял главный мотив политики советского руководства, вызвавшей голод 1932−1933 годов?

Нужно ли было физически истреблять поставщика хлеба, который был главным источником финансирования индустриализации и пропитания для городов? Поскольку кредитовать индустриализацию западные банки отказывались, надо было в срочном порядке найти средства. Насколько логично было морить людей голодом и одновременно вкладывать огромные средства в строительство промышленных объектов, на которых эти люди должны были работать?

Стоит напомнить, что по данным ЗАГСов на Украине повышенная смертность была связана с конкретной местностью, а не с национальностью, проживающих на ней людей. Смерть не выбирала национальности. К тому же масштабы жертв, вызванных голодом, дополнились эпидемией тифа и малярии, поразивших в 1932—1933 годах Украину, Поволжье и Северный Кавказ. Одним из тех, кто болел малярией, но выжил, был и мой отец. Естественно, ослабленные голодом и недоеданием люди не всегда были способны преодолеть болезни, но сейчас всё списывается на голод. Правильно ли это? Нет! Но зато эффективно.

Естественно, голодоморизаторов такие тонкости не волнуют. Тем более, что изначальную злокозненность коммунистического режима и его антиукраинский настрой они предлагают принять как аксиому. Ведь вопрос уже решён и переведён в политическую плоскость. Разве нужны доказательства там, где информация подаётся как общеизвестная? А если всем это известно, значит, тот, кто сомневается, есть негодяй и подлец, враг Украины и всего украинского, сомневающийся во всём из вредности. Очевидно, что в данном случае исторический факт переведён в режим мифа.

За примерами такого воздействия далеко ходить не надо. «Нацию убивали медленно, и это было еще страшнее, — настаивал 23 ноября 2002 года в своём телевыступлении Л.Д. Кучма. — Не расстрелами и газовыми печами, а медленным — и от этого еще более ужасным — угасанием от голода. Должны признать — это был геноцид. Целенаправленный, тщательно спланированный геноцид против украинского народа».

Обращаем внимание: в глазах Л.Д. Кучмы то, что сделал коммунистический режим с украинцами — пострашнее расстрелов и газовых печей.

При этом отметим: ставший общим местом аргумент о том, что главным мотивом «голодомора» было желание уничтожить украинский народ за его украинство, не выдерживает никакой критики. Чтобы понять это, достаточно напомнить, что на 1932−1033 годы приходится пик проведения украинизации, проявившийся в следующих итогах:

— партийное руководство Украинской ССР в 1933 г. на 60% состояло из украинцев. И лишь 23% в нём составляли русские;

— в 1932 г. украиноязычных газет выходило 87,5%, и даже в русскоязычном Донбассе из 36 местных газет к 1934 году на русском языке выходило лишь две;

— из 2239 школ Донбасса на 1 декабря 1932 года 1760 (или 78,6%) были украинскими, еще 207 (9,2%) — смешанными русско-украинскими, а к 1933 году были закрыты последние русскоязычные педагогические техникумы;

— в 1932−33 учебном году в русскоязычной Макеевке в начальной школе не осталось ни одного русскоязычного класса.

Выходит, проводя крупномасштабную украинизацию, чтобы возродить украинскую нацию, Советская власть одновременно ликвидировала её физически? На фоне этих данных увещевания голодоморизаторов звучат, по меньшей мере, странно. Одно из двух: либо тогда в руководстве были одни идиоты, либо сейчас за идиотов держат нас. Возможно, поэтому украинским голодоморизаторам приходится сейчас прибегать к политическим решениям и угрозам, изо всех сил стараясь вывести «голодомор» из зоны научного исследования. «Те, кто сегодня отрицает Голодомор, глубоко и убежденно ненавидят Украину, — уверен В.А. Ющенко. — Ненавидят нас, наш дух, наше будущее. Они отрицают не историю, а нашу государственность».

С численностью умерших, у голодоморизаторов ещё более существенная неувязка. В этом вопросе задача простая и практическая — увеличить численность погибших от голода максимально. За что же можно в этом деле зацепиться, чтобы не оперировать только вероятностями? После 1933 года около 200 тысяч поселенцев было переселено в украинские сёла взамен умерших. Они сейчас как бы символизируют оккупацию и должны были по сути компенсировать умерших, дабы показатели производства и изъятия зерна не падали. Что, кстати, по статистическим данным мы и наблюдаем. Иначе говоря, число переехавших из России по идее должно было быть адекватным умершим. Но ведь по украинским «данным» погибших от голода было раз в 50 больше.

Согласно подсчётам, для книги памяти на Украине удалось собрать около 900 тысяч умерших. Но полученная цифра, естественно, голодоморизаторов не устраивает. Ведь коль украинская сторона пытается перевести голодомор в юридическую плоскость, следует предъявить убедительные доказательства. Нужны массовые захоронения. Удалось же евреям доказать массовые убийства общей численностью около 6 млн. человек. Чем Украина хуже? Она должна побить этот рекорд. Раз президент сказал — 11 миллионов, надо найти 11 миллионов! Что делает «Просвита»? Почему медлит? Слишком долго копается? Чем занимается местная власть? Ведь, согласно заявленной численности погибших на Украине от голода, должно быть найдено около 100 массовых захоронений, равных Бабьему Яру. Пока не нашли ни одного.

В связи с этим в областях ходят слухи, что в Киеве не довольны малым количеством найденных жертв «голодомора» и дали указание на места срочно найти ещё. Ищут. Как в своё время Америка искала химическое оружие в Ираке. И отношение к поискам соответствующее. Раз не могут найти, значит, дело не в их отсутствии, а в том, что плохо ищут.

Если это действительно так, то ход власти в принципе неверный. Куда проще и безопаснее было бы заявить, что погибших от голода людей хоронили тайно и где попало. Что, пытаясь скрыть следы своих преступлений, коммунисты растворяли трупы в кислоте и уничтожили архивные данные о погибших, а теперь подтвердить 10−11 миллионов жертв поимённо нет никакой возможности. Придётся патриотам поверить на слово.

Но в любом случае вполне возможно, что приписки в общей книге памяти всё равно будут осуществляться. Хотя это и рискованно. Ведь рано или поздно могут проверить.

В то же время сам подход к составлению книги памяти делает подобные приписки неизбежными. Только в другом контексте. Ведь в основе его — довольно простая установка:

— считать всех умерших в годы существования коммунистического режима погибшими по вине коммунистического режима;

— считать всех погибших на территории Украины — украинцами;

— считать всех умерших украинцев, погибшими за то, что они украинцы.

Вот такой незатейливый политический пиар. Воистину, иная простота — хуже воровства. Но поразительно: даже при том, что в книгу памяти вносят всех умерших за этот период, набрать нужные цифры у власти даже близко не получается. Итак, пока насчитали 900 тысяч умерших. Где же остальные? Найдут ли? Скорее всего, нет. И в глазах голодоморизаторов видна плохо скрываемая досада: «Какая жалость? Неужели их умерло меньше, чем мы планировали? Нет, мы этого не допустим».

Попробуйте. Не знаю, как они, а я рад, что нашли всего 900 тысяч умерших. Потому что если от голода действительно умерло около 1 млн. человек я буду радоваться, что другие 9−10 миллионов остались живы. Но для В.А. Ющенко это, наверное, будет страшным разочарованием. Для него лучше было бы, чтобы эти люди тогда умерли. И именно от голода. Иначе — не тот масштаб.