О внешней политике Барака Обамы

В самом деле, еще весной сего года и в страшном сне никому в Соединенных Штатах не могло присниться банкротство «Леман бразерс» и почти что банкротство «Ситигруп» и «Дженерал моторз». Победа Обамы во многом объясняется как раз тем, что он быстрее, чем его престарелый соперник, сориентировался в меняющейся обстановке и понял, что в центр кампании должна быть поставлена борьба с надвигающейся экономической катастрофой, а не спасение «братской Грузии» от ужасного русского медведя.

В нынешних условиях в центре внимания 44-го президента США будет спасение американской экономики. На этом фоне многое отойдет на второй план. Это Билл Клинтон мог делать выбор между активной внешней политикой и получением так называемого «мирного дивиденда» за выигранную Америкой «холодную войну»; у Барака Обамы такого выбора не будет. По крайней мере, на протяжении его первого президентского срока внешеполитические приоритеты его администрации, скорее всего, будут выглядеть следующим образом: во-первых, экономика; во-вторых, экономика и, в-третьих, экономика. И только от способности Обамы вытащить Америку из экономической пучины будет зависеть, сможет ли он рассчитывать на второй президентский срок.

Первые назначения, которые сделал новоизбранный президент во внешнеполитическом блоке своей администрации — свидетельство того, что национальная безопасность будет в ближайшие годы находиться на периферии внимания обамовского Белого дома. Государственный секретарь Хиллари Клинтон и министр обороны Роберт Гейтс — это не люди Барака Обамы; еще совсем недавно они были его политическими противниками; новый американский президент никогда не будет им доверять в полной мере. В этих условиях перед главами Госдепа и Пентагона вряд ли будет поставлена задача реализации на международной арене каких-то широкомасштабных инициатив; скорее, Клинтон и Гейтс будут заняты расчисткой тех авгиевых конюшен, которые остались от уходящей администрации (Афганистан, Ирак, отношения с европейскими и латиноамериканскими союзниками и т. д.).

Проведя такие назначения, Обама продемонстрировал, что он — человек истэблишмента, готовый играть по правилам и выполнять свои политические обязательства. Что касается его собственной внешней политики, то последняя, судя по всему, откладывается до того времени, когда (и если) сорок четвертый президент сумеет набрать, что называется, политический вес и добиться стабилизации американской экономики. Но это — перспективы уже не на 2009, а на 2012 год.

Разумеется, в этих условиях на потом откладываются и масштабные планы реформирования внешней политики США, о которых сенатор от Иллинойса говорил в ходе своей предвыборной кампании и которые предусматривали и решительный прорыв в ближневосточном урегулировании, и новую главу в отношениях с латиноамериканскими государствами, и резкую активизацию африканской политики Соединенных Штатов, и многие другие инициативы (2). Реализация всех этих планов потребует и политической воли, и немалых средств — ни того, ни другого у нового американского президента может просто не оказаться.

И дело даже не только в том, что новый план по оживлению американской экономики, который Обама обещает запустить в начале 2009 года, заставит жестко экономить расходы на внешнюю и военную политику. Претворение в жизнь планов экономического спасения Соединенных Штатов может оказаться несовместимым с решением ряда внешнеполитических задач, например, с реанимацией переговоров о создании Панамериканской зоны свободной торговли: ведь для достижения данного соглашения американской стороне придется пойти на серьезные торгово-экономические и политические уступки своим соседям по Западному полушарию, открыв свой внутренний рынок для их товаров и услуг. По всей видимости, делать этого Барак Обама не собирается.

Возникает, однако, вопрос: позволят ли Обаме в нынешних условиях растянуть необходимую ему внешнеполитическую паузу на несколько лет? Одним из результатов глобального экономического кризиса станет резкое обострение конкурентной борьбы — в том числе и в тех регионах, которые официальный Вашингтон привык считать своим законным трофеем за победу в «холодной войне».