Седой Кавказ? Он седеет от боли.

(Б.Пастернак)

В Дагестане пока стоит ясная солнечная погода, хотя уже начинает холодать. Возможно, скоро выпадет снег. Им уже пахнет в воздухе. Так бывает, когда снег выпадает в горах. Это я к тому, что перевалы в горах еще не закрылись и леса пока еще гостеприимны ко всем, кто в них живет, включая боевиков. Местные жители раньше в эту пору занимались собирательством: в лесах сейчас видимо-невидимо грибов, ягод, кизила и барбариса, но теперь, кроме боевиков и спецназа, туда никто не суется. Недавно друзья рассказывали, как выезжали в лес на шашлык. Не успели расположиться — вокруг как из-под земли выросли боевики, спросили кто и откуда, зачем в лесу, проверили документы у тех, у кого оказались с собой, в общем, показали, кто в лесу хозяин, а затем милостиво разрешили дожарить мясо и уходить.

А тем временем в столице республики — Махачкале проходит множество научных конференций о религии, толерантности, о борьбе с экстремизмом и терроризмом. Два дня, 20 и 21 ноября, всероссийским «научным магалом» заседали на тему «Актуальные проблемы борьбы с экстремизмом». Говорили много, и что интересно — чем выше научные регалии, тем бестолковее, а порой и откровенно ошибочнее излагаемая в докладе позиция. Вместо реальной работы по выстраиванию государственной идеологии, хотя необходимость этого уже вроде бы признается, идет сплошное говорение на тему: какая нехорошая молодежь. Руководители страны и республики столько делают для нее, ночами не спят, радея о благе народа, а они — молодые — сбегают в леса, оружие в руки берут… Ну подумаешь, безработица — 80%, подумаешь, социальная безысходность и невостребованность, нищета и прочее — это же «отмазки», захотели бы — нашли бы выход. А так — сами виноваты, поэтому надо их уничтожать. И все это говорится с таким апломбом, что, порой, диву даешься. Да и чему удивляться, ведь за редким исключением эти люди никогда не собирали самостоятельно полевой материал для своих научных трудов, для них боевики — это что-то вроде басмачей из старых советских фильмов. Поэтому большинство докладчиков до сих пор пребывает в благостной эйфории от «разгрома банд международных террористов» в 1999 году — это официальная формулировка, за рамки которой боятся из-за цензурных соображений и не могут из-за недостатка свежей информации выйти большинство специалистов по терроризму в Дагестане. Поскольку научная конференция в столице Дагестана проходила под чутким руководством главы республики, большинство докладчиков вело себя как Шахерезада из «1001 ночи», которая всегда умела вести дозволенные речи.

А сегодня уже дозволено — в отличие от прежних лет — говорить даже о том, что в большинстве бед Северного Кавказа виновна Россия: это и царская политика времен присоединения Кавказа, и национальная политика советского времени, и шовинизм сегодняшних СМИ, и, конечно, скинхеды, снова активизировавшиеся в российских городах. И много разных других перлов было выдано на всероссийской конференции по актуальным проблемам борьбы с экстремизмом. Было всего несколько сильных докладчиков, общение с которыми стоило проведения такой конференции.

Политику наших дней заполонили временщики, все старания которых сводятся к тому, чтобы за отпущенное им время как можно больше хапнуть. Временщики — те, для кого Россия — страна временного пребывания и источник обогащения, место «низкого старта», взяв который можно попытаться вписаться в «мировую элиту», — по определению безразличны к такому понятию как salus populi, благо народа. Так что когда идеологи экстремизма, вербуя северокавказскую молодежь, демонстрируют ей коррупцию, процветающую в эшелонах власти, их слова встречают отклик и понимание.

Пока «сытые» и «относительно сытые» заседают на конференциях, большинство населения Дагестана скатывается в кризисную депрессию. На рынках становится пусто, только торговцы и редкие покупатели. Денег у людей нет. Повсюду депрессия и страх перед тем, что дальше. Кстати, Дагестан стал дотационной республикой из-за разрушения оборонки. Все дагестанские города имели оборонные заводы, которые являлись градообразующими. А теперь и сельское хозяйство, и консервная промышленность не выдерживают напора дешевой импортной продукции, в том числе гораздо худшего качества. Откладывать деньги население тоже не может: все, что бедный человек мог бы отложить, — это как раз те суммы, которые съедаются инфляцией. Да и рост цен на все необходимое не оставляет свободных средств.

Если раньше мы говорили о том, что большинство населения Дагестана живет на грани нищеты, то сегодня мы уже видим, как эта нищета все явственнее берет людей за горло. При этом так называемая «элита» и ее отпрыски не стесняются в средствах: огромные супердорогие свадьбы с обязательной стрельбой и фейерверками, кавалькады дорогих машин в сопровождении милиции с сиренами и мигалками; бурная ночная жизнь, скупка и демонстрация предметов роскоши; циничное пренебрежение людьми среднего и низкого достатка — это их стиль жизни. Естественно, идет накопление отрицательной протестной энергии и когда-нибудь она выплеснется через край.

Не дремлют и внешние силы: в самых нищих районах республики активно действуют экстремистские эмиссары, которые готовы платить молодежи за все, лишь бы вовлечь в свои сети. Основная масса народа пока сторонится экстремистских идей и противостоит им, но впереди — тяжелая зима с растущими на фоне инфляции и безработицы ценами на ЖКХ и невозможностью для молодых ни найти работу, ни купить жилье.

Иногда дагестанцам говорят, что в российской глубинке положение либо такое же, либо еще хуже, но там, дескать, народ не берется за автоматы. Правильно: те, кто заинтересован в развале России, вкладывают в руки кавказской молодежи автоматы и взрывчатку с коранами пополам, а в руки русских мальчишек — либо водку и наркотики, либо скинхедские ножи и биты. Кому-то выгодно, чтобы эти парни вместо того, чтобы вместе сражаться с общим врагом, убивали друг друга. Пока в Дагестане имеют место единичные — «беспокоящие», как их называют, теракты. А к весне, вероятно, полыхнет всерьез — или со стороны Грузии, или из Азербайджана. Возможны и другие сценарии.

Говорят, Россия — колосс, а я думаю, она, скорее, жираф: докричаться до головы очень сложно. Особенно если это — молчаливый крик миллионов людей на Северном Кавказе, которым идеологи экстремизма и собственная «элита» твердят одно и то же, хотя и разными словами: вы — нищее быдло, и детям вашим быть рабами. Никто не слышит молчаливый крик тех, на чьи плечи переложена вся тяжесть кризиса, спровоцированного мировой и своей доморощенной «элитой».