 |
| Седмицa.Ru | Михаил Скабалланович | 28.11.2008 |
Приготовление к празднику Рождества Христова. Рождественский (или Филиппов) пост
Cчитая Рождество Христово второй Пасхой [1], церковный устав назначает пред ними и пост, по продолжительности равный предпасхальному, т. е. Великому, именно 40-дневный, называемый посему «четыредесятницей», но в отличие от Великого поста, «малой».
Обнимая собою определяемый знаменательным числом 40 (числом дней, которым измеряли свой пост Моисей. Илия, сам Христос; ср. также сроки кар Божиих: потоп, сорокалетнее странствование по пустыне) период времени, этот пост, день за днем, углубляет в душе верующего ожидание праздника. непрерывно направляет на него мысль и чувство, заставляет переживать событие всей духовно-телесной жизнью.
Занимая второе место в ряду постов, будучи первым после Великого поста по продолжительности и значению (как приготовительный к важнейшему после Пасхи празднику), Рождественский пост не отвечает этому месту своему по строгости предписываемого в течение его воздержания. В этом отношении он уступает Успенскому посту. В Успенский пост предписывается уставом более строгое воздержание, чем в Рождественский, который в этом отношении вполне уравнивается с Петровым постом (исключая своих последних дней).
При определены степени воздержания в тот или другой пост церковный устав вдается в подробности, которые могут показаться мелочными и неприложимыми к жизни (особенно мирян), но которые тем не, менее хорошо выражают свою идею. Эта идея заключается в том, чтобы из всех дней недели а) особенно освятить строгостью воздержания понедельник, как День покаяния и первый день недели, и среду с пятницей, как Дни страданий Христовых; и б) особенно почтить ослаблением воздержания субботу, как предпразднство воскресения и богоустановленный день покоя, и воскресенье.
В этих целях для первых дней (понедельника, среды и пятницы) уставом предписывается в Рождественский пост вторая из существующих в уставе степеней воздержания, так называемое «сухоядение», т. е. воздержание от вареной пищи (за исключением вареной воды) и прием пищи только раз в день. (Первая степень воздержания — полное неядение; она предписывается уставом только для 4 дней года: понедельника, вторника и четверга первой седмицы Великого поста и Великой пятницы) Для субботы же и воскресенья Рождественского поста назначается самая легкая и низкая степень воздержания, равная с точки зрения церковного устава почти полной отмене поста: именно разрешается употребление рыбы.
Во весь Великий пост такое облегчение поста (разрешение рыбы) допускается только для двух великих праздников, падающих на этот пост: Благовещения и Вербного воскресения. А в Успенский пост этого разрешение дается только для праздника Преображения. Для остальных дней недели: вторника и четверга в течение Рождественского поста уставом назначается средняя степень воздержания: так называемое «разрешение вина и елея», т. е. разрешается не только употребление вареной пищи (как в те же дни Успенского поста: «едим вареную пищу без елея», сказано в уставе о вторниках и четвергах Успенского поста), но и с приправой из постного масла и вино.
Вот основные правила поста в «малую четыредесятницу». Из этих правил делаются уставом, и нередко, исключения, которые имеют ту же цель, что и самые правила: ослаблением воздержания почтить некоторые дни, как праздничные, или усилением его освятить некоторые дни, как особо печальные. В первом отношении уставом Рождественского пощения прежде всего отмечается и выделяется из всех дней Рождественского поста, праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы. В этот праздник, в какой бы день недели он ни случился, полагается самая слабая степень пощения, почти отмена его: разрешается рыба. Такое же разрешение дается, или вернее только возможно, еще для одного лишь праздника в течение Рождественского поста,. именно для храмового праздника, если храмовой праздник падает на этот пост. Кроме праздника Введения и храмового подобной льготой в отношении поста чтутся и другие падающие на. Рождественский пост великие памяти, дни так называемых «великих» святых, именно: евангелиста Матфея 16 ноября (все даты приводятся по старому стилю — ред.), Знамения Пресвятой Богородицы 27 ноября, св. ал. Андрея 30 ноября, преп. Саввы Освященного 5 декабря, святителя Николая в декабря, зачатие св. Анной 9 декабря, св. пророка Даниила и 8 отроков 17 декабря.
Но праздник Введения возносится уставом над этими праздниками тем, что для него дается разрешение рыбы (т. e. почти отменяется пост) безусловно, в какой бы день недели он ни пришелся, а для тех праздников такое разрешение дается только тогда, когда они не. приходятся в понедёльник, среду или пятницу; в этом же последнем случае для них дается разрешение только на вино и елей, т. е. пощение ослабляется только на одну степень. Здесь происходить то, что так поэтически изображает канон на первую субботу Великого поста, когда тоже ослабляется воздержание в честь св. великомученика Феодора Тирона и отчасти ради соединяемого с каждой субботою чествования Пресвятой Богородицы: «Закону рекл еси не лежати праведнвком Твоим, праведный Владыко; тем же Мати Твоя и многочудный сей раб Твой (вмч. Феодор) светлостью памяти сих днесь законы разоряет пощения». «Поститеся, Спасе, не могут друзи и сыны чертога Твоего; Тебе бо, Жениха, с Материю и с другом Твоим учреждают (угощают) предстояща и служат» (Канон, песни 7 и 6).
Ослабляя по временам строгость общей нормы пощения для великих праздников, церковный устав, как сказано, усиливает эту строгость для некоторых дней Рождественского поста. Это он делает для последних дней поста, заключительных, которые служат предпразднством Рождества Христова, т. е. для дней с 20 по 24 декабря. В эти дни уставом безусловно воспрещается вкушение рыбы даже в субботу и воскресенье, падающие на этот промежуток поста. Такое запрещение налагается на эти дни не только потому, что они заключительные дни поста, но и потому, что они, как увидим ниже, как положением своим, так в священными воспоминаниями, приуроченными к ним, вполне отвечают в Рождественском посту Страстной седмице Великого поста.
Из заключительных дней Рождественского поста естественно наиболее строгим воздержанием освящается последний день поста, 24 декабря, известный под именем сочельника. Это название именно и указывает на ту степень пощения, которая назначается уставом для этого дня. Сочельник, видоизмененное «сочевник», происходить от слова «сочиво», означавшего, вероятно, кашу из сушеных зерен (круп), как можно заключить из следующего предписания в указе 1590 г, о трапезах монастырей Сергиева и Тихвинского в сочельник: «На обеде каша тертая с соком». Бели так, то сочиво — то же, что «коливо» (слово не греческое, судя потому, что вмч. Феодор объясняет его епископу, которому явился во сне; еврейское слово «кали», по произношению западных ученых, и «коли», по произношению самих евреев, употреблено в Книге Руфь 2:14 о каком-то блюде обеда, а в 1 Цар. 1:7, 17 о зернах особого приготовления, вероятно, крупе) т. е. сладкая каша из рисовой, пшеничной или другой крупы.
Есть глубокие основания для назначения такой своеобразной пищи в канун Рождества Христова. Если сочиво — то же, что коливо (что, как мы видели, почти несомненно), то предложение его на трапезе в последний день предпразднства Рождества Христова сближает этот день с другими днями, когда полагается вкушать коливо. А благословение колива для вкушения уставом положено в дни памяти мучеников и других святых [2] и в дни поминовения усопших. На Рождественский сочельник, следовательно, сочиво, или коливо, снедается в честь Святейшего из святых людей и Того, в Котором тотчас по рождении Его, по убеждению Православной Церкви, волхвы прозревали тридневного Мертвеца. Спаситель пришел на землю, родился на ней главным образом для искупительной смерти за наши грехи. Поэтому в сочельник, как увидим ниже, полагаются на церковных службах ирмосы Великой субботы: «Волною морскою». В связи со всем этим стоит то обстоятельство, что в сочельник Рождественский иногда читается евангелие из притчи о зерне горчичном, без сомнения, потому, что Спаситель сравнивал с зерном Себя в отношении пришествия на землю («Аще зерно пшенично пад на землю"…) и смерти на ней («…не умрет, то едино пребывает» и т. д. Ин. 12:24). Евангелие о зерне горчичном не всегда читается в сочельник, а только тогда, когда вечерня на сочельник служится отдельно от литургии (что бывает, если сочельник приходится в субботу или воскресенье), и когда, следовательно, есть возможность прочитать два евангелия: одно на литургии (о самом событии Рождества Христова), а другое на вечерне. Значить, не всегда читается это евангелие в сочельник просто по недостатку места для него. Назначение такого евангельского чтения для сочельника хорошо объясняет уставное предписание о сочиве.
Вкушать эту небогатую пищу положено в сочельник только после литургии, которая соединяется с вечерней, след. и после вечерни, вечерни уже Рождественской, когда, значит, уже начался церковный день Рождества. Таким образом часть сочельника, принадлежащая к церковному 24 декабря, проходит в полном; неядении. Но если сочельник приходится в субботу или воскресенье, то в день его «пост не бывает» (по выражению устава), т. е. вкушение пищи дозволяется ранее вечера, именно: «по отпущении литургии снедаем по уломку (ломтю) хлеба и от вина вкушаем мало», а после вечерни «едим совершенно», т. е. бывает настоящая трапеза.
С такою пунктуальностью и истинно отеческою заботливостью определяет устав степень воздержания в каждый день Филиппова поста.[3] Телесное воздержание, ограничение себя известным (более скудным и менее питательным) родом пищи, по взгляду Православной Церкви — только одна сторона поста, и сторона менее существенная. Более важной стороной поста является то духовное, идейное содержание, которое вкладывается во внешнюю оболочку воздержания. Такое содержание каждому посту дается священными воcпоминаниями, соединяемыми с днями его, и церковными службами в период его.
Известно, что не только с каждой неделей Великого поста, но и с целым рядом отдельных дней его соединяются соответствующая воспоминания, возвышающие настроение постящихся,. «услаждающие горечь воздержания», по выражению церковных песнопений (таковы: память св. Феодора Тирона в первую субботу поста, Православия — в первое воскресенье поста, память св. Григopия Паламы е его учением о доступности для человека созерцания несозданного света — во второе воскресение и т. д.). Филиппов пост в этом отношение следует Великому, но естественно, что, уступая в значении и важности Великому, он не имеет и такого обилия специально приуроченных к нему священных воспоминаний. Тогда как решительно каждая неделя Великого поста имеет такое воспоминание, в Филипповом посту только два последних его воскресенья освящаются особыми памятями (недели свв. праотцев и отцев).
Но это не значить, что только два дня в течете Рождественского поста отмечаются священными воспоминаниями. Каждый день церковного года имеет какую-нибудь память (посвящен какому-либо святому или событию), и эти памяти на весь период Рождественского поста подобраны нарочито. На этот священный период, на эту важную часть церковного года выбраны лучшие и наиболее идущие сюда памяти, празднования. Надо заметить, что церковный месяцеслов хотя слагался постепенно, долго, веками, но слагался далеко не во всех частях своих сам собою, случайно, т. е. не все памяти его положены на те дни, на которые они падали естественно (память святого не всегда празднуется в день кончины его, если он даже и известен), а выбирался для них день; или число месяца по плану, замыслу, хотя план этот не мог быть; строго выдержан во всех частях его. Так, напр., нельзя не; заметить, что часть церковного года от половины февраля до половины апреля, на которую падает обыкновенно Великий пост, почти не имеет никаких не только великих, но и средних праздников, и сюда отнесены все наименее важные священные памяти (иногда прямо перенесены с других дней года). Это сделано в виду того, что каждый день Великого поста имеет свою особую и очень богатую церковную службу, для которой служба святому, если не отменяется совсем (большею частию переносится на повечерие), то заслоняется ею в значительной степени.
Рождественский пост не имеет своих особых служба, исключая двух последних воскресений его да дней предпразднства пред Рождеством Христовым; посему в течете его службы дневным святым могут занимать главное положение, какое занимают они в обыкновенное время церковного года. Естественно поэтому, что к Рождественскому посту церковный месяцеслов приурочивает более важные из своих памятей. В этом отношении данный пост, следовательно, составляет противоположность Великому.
И прежде всего едва ли случайность, а если случайность, то очень счастливая, что самое преддверие этого поста не совсем обыкновенный, простой день церковного года, а имеет довольно важную память; это — память св. ап. Филиппа. Все апостолы из лика 12 чтутся по нынешнему церковному уставу так называемым полиелеем, и дни их составляют «средние» праздники. Понятно само собою, что такой праздник неуместен был в первый день поста и как нельзя более уместен был на заговины, которые, по взгляду Церкви, являются «светлым предпразднством воздержания» [4]и для большинства постов падают на праздничные дни (неделя сырная пред Великим постом, неделя всех святых пред Петровым). Любопытно, что в двух древнейших литургических памятниках — отрывке Готского месяцеслова IV — V веков и в типиконе греческого императора Константина VII, написанном в X веке — память ап. Филиппа положена 15 ноября.[5] Возможно, следовательно, что она впоследствии перенесена на 14 ноября иззатого, чтобы не падала на начало поста, а «просветила» собою заговины его.[6]
Начало, первый день Филиппова поста тоже освящен памятью, но памятью более подходящею для его скорбно-покаянного характера, именно памятью мучеников. На каждой великопостной службе церковный устав назначает, рядом с покаянными песнопениями, «стихирами», обязательно .одну стихиру в честь всего лика мучеников, так называемый «мученичен», справедлива полагая, что ничто так не может воодушевить к подвигу поста, как воспоминание о неимоверных страданиях за Христа мучеников — об этих «строганиях телес», отсечениях рук и ног, вырываниях языков, избодениях очес, жжениях на сковородах и иных многочисленных муках.
Для первого дня Рождественского поста выбрана память мучеников именно из наиболее пострадавших от пыток, возбудивших сострадание в мучивших воинах (бывали мученики, избежавшие ужасных истязаний и сразу обезглавленные; бывали и тихо скончавшиеся до казни притом и между такими мучениками, так сказать, исключительных — Гурия, Самона и Авива. Им одним из всех мучеников усвоено наименование «исповедников», как думают, за то, после смерти своей они покарали одного воина за несоблюдение данной у их гроба клятвы в супружеской верности. Опять здесь замечательно, что память этих мучёников, день кончины которых неизвестен и из которых один пострадал чрез 16 лет после первых двух, отнесена к 15 ноября после долгих колебаний со стороны церковного устава (в разных древних месяцесловах она положена то 2 декабря, то 2 сентября, то 16 ноября); возможно она намеренно приурочена к первому дню поста, как наиболее подходящая сюда.
Предваряясь и начинаясь такими подходящими священными воспоминаниями, Рождественский пост и на всем протяжении своем, как замечено, имеет, можно сказать, лучшие памяти церковного года. Решительно из каждого лика святых для этого священного периода выбраны наиболее видные представители или имеющие наиболее отношения к приближающемуся празднику Рождества Христова.
В этом отношении особенно замечательно, что на Рождественский пост падает наиболее памятей пророков. Из ветхозаветных пророков в особенно тесном отношении к событию Рождества Христова, по взгляду Церкви, стоить пр. Даниил, так точно предсказавший время этого события и наиболее близки к нему по времени, и три друга «отрока» «в пещи огненной прообразовавшие это событие, почему в недели, приуготовительные к Рождеству, между праотцами Спасителя, вспоминаются преимущественно они четыре.[7] И вот годовая, мхяцесловная память их положена 17 декабря, за неделю до Рождества (в старых месяцесловах — 11, 15, 16, 18 декабря, 16, 28 ноября, 21 июля, 4 мая, 19 марта). Затем нельзя не заметить, что из прочих пророков на Филиппов пост отнесены памяти целого ряда мене замечательных из них, оставивших наименьшие книги — Авдия, Наума, Аввакума, Софония. Это потому, что эти пророки остались без памятей в то время, когда все другие, более замечательные, получили памяти. Тогда памяти их отнесены на свободные или менее занятые памятями дни Рождественского поста. Это особенно ясно видно из того, что трем из этих пророков: Науму, Аввакуму и Софонию, памяти положены к ряду на первые три дня декабря и в таком порядке, в каком находятся их книги в Библии. Что памяти этих четырех пророков позднее помещены на настоящих. их местах (Авдий — 19 ноября), доказывается отcyтствием некоторых из них в древнейших месяцесловах и вторым или третьим местом, какое занимают они в позднейших месяцесловах.
Из лика апостолов Филиппов пост, кроме открывающей его памяти св. Филиппа, имеет еще две другие: св. Матфея 16 ноября и св. Андрея 30 ноября. Таким образом и из апостолов наиболее видный после первоверховных и ап. Иоанна — первозванный апостол просвещает памятью своею этот пост.
Из мученических памятей на Рождественский пост падают тоже наиболее важные. Между мучениками чтутся полиелеем только Евстафий, 40 севастийских, Теорий и Евстратий (первый и последний с дружинами) и из них память Евстратия падает на Рождественский пост. Но особенно замечателен этот пост памятями не мучёников, а мучениц. Две самые чтимые из них: вмцц. Екатерина и Варвара имеют в нем свои памяти. Невольно бросается в глаза, что в самом конце Рождественского поста ряд дней занят памятями мучениц: 21 декабря мц. Иулиании, 22 дек. мц. Анастасии, 24 — мц. Евгении. Это, очевидно, потому, что, как выражается одна церковная песнь в честь Пресвятой Богородицы, «благословенную в женах Тя яко виде, сословие женское пострада, и Твоему Сыну, Дево Мати, приведеся».[8] В соответствие с этим Рождественский пост и имеет столько памятей мучениц.
Самым чтимым между святителями является, несомненно, св. Николай. Память его тоже приходится в Филиппов пост. Из преподобных, подвижников самую торжественную службу в нынешнем (Иерусалимском) уставе имеет основатель этого устава преп. Савва Освященный, Память его тоже приходится на Рождественский пост (5-го декабря). Так этот пост собрал для себя самые важные и умилительные памяти церковного года, услаждающие воздержание его.
Как ни много столь важных памятей имеет Рождественский пост, они лишь отдаленно могут споспешествовать его главной цели — подготовлять верующих к празднику Рождества Христова. Гораздо боле этой цели отвечают вводимые в службы этого поста особенные песнопения, подготовляющие верующих к достойной встрече праздника. Такие песнопения вводятся в службы поста с искусною постепенностью, все расширяясь в объеме, заполняя все большую часть церковных служб, пока они, в конец поста, не обращают целые службы в сплошной гимн празднику.
В этом отношении характерно прежде всего, что такие песнопения вставляются в церковные службы поста не с самого начала его, как-то можно было бы ожидать, а спустя ровно неделю после начала его, неделю, которая должна воздержанием очистить верующих и сделать их боле восприимчивыми для этого высокого приготовления. Именно, предпраздничные песнопения в честь Рождества Христова впервые полагаются на праздник Введения. Не без намерения начало их приурочено именно к этому празднику: помимо того, что столь великий праздник самое удобное для этого время, Введете особенно пригодно для этого, как «благоволения Божия предображение».
В качестве таких подготовительных к столь далекому еще празднику песнопения выбраны ирмосы самого праздника Рождества Христова («Христос раждается»). Из всех песнопений праздника ирмосы, которые вообще подражают ветхозаветным священным песням, представляют из себя песнопения самого общего содержания и наиболее отдаленного отношения к празднику; они иногда ничего не говорят о празднуемом событии (таков между ирмосами Рождества Христова — 7-й «Отроки благочестию совоспитани»). Посему из Рождественских песнопений; и никакие другие так не шли бы сюда, для пения так задолго до самого праздника Рождества. Эти ирмосы, исключая, впрочем, важнейшие из них — первый и последний, поются в обыкновенные будни в качестве ирмосов Октоиха (на повечерие в четверток 1 гласа) и иногда Минеи. Начиная с Введения, ирмосы Рождества Христова в качестве катавасии (заключительных ирмосов) поются во все воскресные дни и праздники, не только великие, но и полиелейные и даже так называемые славословные (без полиелея, но с великим славословием, какой праздник в течение Филиппова поста только один — 9 декабря). Если праздники случаются два дня к ряду, то в один из них, более важный, поются, в качестве катавасии, ирмосы «Христос раждается», а в другой ирмосы второго рождественского канона, из коих первый начинается словами «Спасе люди чудодействуяй Владыка» (они поются, напр., 5 декабря, в день св. Саввы). Эти последние ирмосы уже совершенно общего содержания, и ни один из них прямо не говорит о событии Рождества Христова, даже последний («Любити убо нам»). Евергетидский устав XI в. не знает еще подготовительной к Рождеству катавасии; не указывает ее ни 21 ноября (катавасия: Отверзу уста), ни в ближайшее пред Рождеством дни (даже в неделю св. отец).
Ирмосы, по общности своего содержания и отдаленности их от восхваляемого события, как замечено, могут служить лишь легким приготовлением к празднику. Между тем с приближением праздника это приготовление естественно усилить. И вот с такой целью церковный устав, с дальнейшим течением Филиппова поста, вводит в церковные службы кроме праздничных ирмосов специальные предпразничные песнопения — стихиры. Такое усиление подготовительных к Рождеству Христову песнопений начинается тоже с знаменательного дня Филиппова поста — с памяти первозванного апостола Андрея. Служба ап. Андрея имеет три таких предпразничных стихиры, причем они заменяют собою богородичны; следовательно, занимают самые видные места в службе (даже вместо догматика поется одна из этих стихир). Стихиры дышат самым теплым чувством и высокой поэзией, выделяясь из ряда вообще отличающихся этими качествами наших церковных песнопений. «Вифлееме, благоукрасися отверзи врата, Едеме И волсви идите видти спасете, в яслех повиваемое», восклицает одна из них. «Восприими Виелееме Божию митрополию (т.е., сделайся Божией митрополией). Свет бо незаходимый в тебе родитися приходить. Ангели, удивитеся на небеси. Человецы прославите на земли» (стих, на Госп. воззв.), прибавляет другая. Но особенно смела по замыслу третья: «Иосифе, рцы нам: како, от святых (из храма) юже приял еси, Девy непраздну приводиши в Виелеем. Аз, глаголет, пророки испытав, и ответ прием от Ангела, уверихся, яко Бога родит Мария несказанно» (стих, на стих.).
Такие же стихиры и в таком же точно количестве появляются затем в служба св. Николаю Чудотворцу 6-го декабря. Замечательно при этом. что такими стихирами устав минует день св. Саввы Освященного, — праздник не меньший 6 декабря, но по виновнику его — строгому подвижнику и постнику — не могущей иметь слишком радостного характера (ср. 29 августа). Предпраздничные стихиры 6 декабря заглядывают в приближающееся великое событие еще глубже стихир 30 ноября, рисуя уже почти полную картину его как будто еще с большей поэзией: «Безневестная Дево, откуду пришла еси кто Родивый Тя? И кто Мати твоя? Како Зизждителя носиши на руку? Како не растлилася еси утробою»? (на стиховне). «Вертепе, благоукрасися, Агница бо грядет, чревоносящи Христа… Явися Господь из Девы Матёре, Ему же и приникши рабски Мати поклонися и привещаше (приговаривала) к держимому на объятиях Ея: како всеялся еси во Мне? Или како прозябл еси во Мне, Избавителю Мой и Боже» (на Госп. воззвах). Кроме этих стихир, служба 6 декабря усиливает приготовление к Рождеству Христову, имея не только катавасией, но и ирмосами своего последнего канона ирмосы «Христос раждается» (хотя ирмосы второго и третьего канонов не поются, но по образцу их должны петься тропари канона). Такие же ирмосы имеет второй канон 9-го декабря, день зачатия св. Анны и некоторые. другие дни в декабре.
Примечания:
1. Под 25 декабря Типиков и Следованная Псалтирь имеют замечание: «Пасха. Праздник тридневный», в новых изданиях этих книг опускаемое.
2. Из мучеников у нас чтится благословением колива обычно только св. Феодор Тирон по особым обстоятельствам из его жизни. Но у. других славян благословение колива обычно в дни всех великих святых. Напр., сербская ко ловля в Петрограде ежегодно 12-го января в день св. Саввы, митрополита Сербского, служит ему молебен с благословением колива.
3. Первые свидетельства «о Рождественском пост, принадлежат западу, где он мог возникнуть из так ваз. «поста 4 времен» года (4-х постов в году по несколько дней), упоминаемого уже папою Львом В. (V в.). От V же века на западе есть известие и о специально — подготовительном к Р. X. посте. Так о Перпету, еп. Турском (+ 491), рассказывает Григорий Typcкий, что он со дня св. Мартина 11 ноября до праздника Рождества постился по понедельникам, средам и субботам. II Турский собор 567 г. предписывает монахам поститься все дни в декабре до Рождества (правило 27). Собор Matisconensis (в Галлии) 581 г. предписывает пост по понедельникам, средам и субботам о 11 н. до Р. X. и совершение во все время таин (sacrificia) по чину 40-цы (правило 9). Позднее пост был принят в Риме и Италии. Августин и Лев I не говорят о нем, но ряд гомилий Григория Великого начинается с бесед на вторую неделю адвента (так назван Рождественский пост, как приготовление к adventus, т. е пришествию, Спасителя). Сакраментарий папы Геласия, относимый к VI — VII в., дает 5 мисс (т. е. для 5 недель) адвента; древнеиспанский Силоссий Лекционарий — столько же, а медиоланский и мозарабский чины имеют 6 недель адвента (И дня, как у нас 40). Но лекционаии Luxuensls VII в. и так наз. Gotico — Gallicanum начинаются с рождественской вигилии, след. не имеют адвента. Папа Григорий VII в XI й. сократил число недель адвента до 4 (д. б. в соответствие 4000 лет по римскому счислению до Р. X.) Папа Александр III (XII в.) в письме к Людовику, королю французскому, разрешает ему в случае немощи телесной вкушать по пятницам этого поста рыбу и вино. В «Истории английского народа» Беды об одном благочестивом пресвитере рассказывается, что он в течении этой четыредесятницы принимал пищу только раз в день, вкушая в определенной мере только хлеб и жиденькое молоко; об одном епископе в этой же истории просто замечается, что он в тот пост проводил в великом воздержании. На востоке первое указание на Рождественский пост в Коптском календаре VIII в. Правило о нем приписывается Иоанну Постнику VI в., но первое Достоверное упоминание о нем находится в соч. «О трех 40-цах», приписываемом прп. Анастасию Синаиту (VI в.), но возникшем не ранее IX в. Здесь о Рождественском посте говорится: «Одни в течение 18 дней воздерживаются от мяса, сыра и яиц; иные же воздерживаются только от мяса, а остальное едят, исключая одного два; другие же равным образом воздерживаются только 12 дней, иные — 6, другие — 4; но апостолы установили для всех верных 40 дней поста и молитвы, и это было соблюдаемо святыми отцами и вселенскими соборами: пост определен не в 5, 8 или 10 дней, а в 40».
4. Триодь постная, в понедельник сырной на утрени трипеснец, песнь 1, тропарь 1.
5. Cepгий apxиеп. Полный месяцеслов Востока, Владимир 1001, т. I, 43, 143; т. II, 355.
6. Совпадете дня св. ап. Филиппа с кануном Рождественского поста одна легенда (в соч. «О трех четыредесятницах», приписываемом св. Анастасию Синаиту VI в., но появившемуся не ранее IX в.) объясняет тем, будто св. Филиппу за то, что он пред смертью просил небесной кары своим мучителям, было открыто, что он в течение 40 дней не будет допущен в рай, почему Филипп просил апостолов поститься за него в эти дни.
7. Как в неделю св. праотец, так и в неделю отец, им положены особые каноны помимо частого упоминания о них в общем каноне. А тропарь недели отец прославляет только их.
8. Октоих, гл. 5, утр. субб., канон п. 3, богор.
Источник: Рождество Христово (репр.). Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1995. СС. 37−48)
