 |
| Храм Рождества Иоанна Предтечи на Пресне | Александр Слесарев | 24.11.2008 |
Возникновение катакомбных (нелегальных) общин в Русской Православной Церкви явилось следствием церковной реакции на крайне радикальную религиозную политику, проводившуюся в советском государстве с первых дней его образования. При формировании катакомбных структур преследовалась цель сохранить от уничтожения апостольское преемство рукоположений посредством проведения тайных хиротоний и уберечь от преследований паству путем конспирации приходских общин. Появление первых катакомбных общин произошло после опубликования 19 января 1918 г. святейшим патриархом Всероссийским Тихоном (Белавиным) воззвания, анафематствовавшего гонителей русского Православия1. В дальнейшем, побуждающими факторами к образованию законспирированных церковных структур, имеющих священническое или даже епископское возглавление, послужили ужесточения антирелигиозных гонений, сопротивление кампании по изъятию церковных ценностей, нежелание вступления в открытый конфликт с поддерживаемой большевистской властью обновленческой лжецерковью, а также резкая критика политики компромисса с коммунистическим правительством, допускавшихся со стороны патриарха Тихона и митрополита Сергия (Страгородского).
Возникновение первой организованной и разветвленной катакомбной группировки («даниловской»), претендовавшей на обладание альтернативным Синодом, включавшим в себя значительную группу архиереев (более десяти), произошло в 1923 г. под влиянием архиепископа Волоколамского Феодора (Поздеевского), бывшего ректора Московской Духовной Академии2. Помимо него к возникновению многочисленных катакомбных структур причастны такие видные иерархи Русской Православной Церкви, как митрополиты Кирилл (Смирнов), Иосиф (Петровых), архиепископ Андрей (Ухтомский), епископы Арсений (Жадановский), Алексий (Буй), Варфоломей (Ремов), Серафим (Звездинский), Афанасий (Сахаров)3.
Изначальное возникновение тайных православных общин не всегда носило раскольнический характер, а достаточно часто являлось лишь временным средством церковной самозащиты в условиях целенаправленного уничтожения религии в советском государстве. При потеплении советской религиозной политики такие группы сразу же официально присоединялись к канонической Церкви. Многие катакомбные общины и священнослужители, в основном последователи митрополита Кирилла (Смирнова), считавшие неканоничным приход к управлению Русской Церковью митрополита Сергия (Страгородского), встали на путь легализации после кончины последнего и избрания в 1945 г. патриарха Алексия I (Симанского).
Практически для всех многочисленных катакомбных группировок («ветвей»), не пожелавших воссоединения с Русской Православной Церковью Московского Патриархата (РПЦ МП) и вставших на путь раскола, было усвоено собирательное название Российской Православной Катакомбной Церкви (РПКЦ). Общая экклезиологическая позиция РПКЦ характеризовалась как резким неприятием принципов взаимоотношения Церкви с государством, высказанных митрополитом Сергием (Страгородским) в его Декларации 1927 г. («сергианство»), так и последовательным отрицанием полноты благодатной жизни в РПЦ МП. В условиях же религиозной свободы, сложившихся после падения в 1991 г. коммунистического режима и образования ряда независимых государств, весьма неоднородное катакомбное движение не только отказалось от идеи интеграции в уже независимую от внешних условий Русскую Православную Церковь, но и продолжило свое изолированное существование, движимое пафосом создания альтернативы канонической Церкви.
На территории Беларуси к настоящему времени получила наибольшее распространение так называемая «серафимо-геннадиевская» («тихоновская») ветвь Российской Катакомбной Церкви. Данная околоцерковная юрисдикция представляет собой относительно многочисленную структуру в многоликой среде русских катакомбных группировок. Возникновение «серафимо-геннадиевской» ветви ее последователи возводят к таинственной личности «епископа» Серафима (Поздеева), который якобы был тайно рукоположен самим патриархом Всероссийским Тихоном (Белавиным) в 1925 г. Однако никаких документальных подтверждений этому не существует. С 1925 по 1946 гг. «епископ» Серафим находился в заключении, а с 1946 г. пребывал в ссылке в Оренбургской области, где, по имеющимся данным, познакомился с митрополитом Оренбургским Мануилом (Лемешевским) и был признан последним в качестве иеромонаха4. Примечательно то обстоятельство, что владыка Мануил, собиравший на протяжении многих лет материал к своему многотомному справочному сборнику «Русские православные иерархи периода с 1893 по 1965 годы (включительно)», не признал за Серафимом (Поздеевым) епископского достоинства. Об этом можно судить уже по тому обстоятельству, что имя епископа Серафима не было внесено в указанный каталог русских архиереев5. Скончался «епископ» Серафим (Поздеев) в 1971 г. и был погребен в городе Бузулуке Оренбургской области6.
Образование вполне самостоятельной «серафимо-геннадиевской» («секачевской») ветви Российской Катакомбной Церкви является плодом деятельности «схимитрополита» Геннадия (Секача) (1897−1987 гг.), последователя и преемника «епископа» Серафима (Поздеева). Будучи уроженцем Белоруссии, будущий «схимитрополит» Геннадий до 1958 г. являлся священником РПЦ МП, однако по причине лишения регистрации со стороны комитета по делам религий вынужден был выйти за штат. Присоединившись к нелегальной общине последователей «епископа» Серафима (Поздеева), он принял монашеское пострижение и развернул активную деятельность по организации тайных монастырей. С 1962 по 1987 гг. усилиями иеромонаха Геннадия (Секача) были основаны 9 нелегальных монашеских общин на территории Белоруссии, Украины, Кубани и несколько скитов в районе Нового Афона (Абхазия)7. В сер. 1970-х гг. Геннадий (Секач) принял «архиерейское» «поставление» от «епископа» Серафима (Поздеева) и иерархов Грузинской Катакомбной Церкви. Впоследствии, он был возведен в достоинство «митрополита» и принял постриг в великую схиму. Вплоть до своей смерти, последовавшей в 1987 г., «схимитрополит» Геннадий, проживая в Белоруссии, пребывал на нелегальном положении, духовно окормляя подчинявшиеся ему тайные монашеские и приходские общины, а также проводил священнические и архиерейские «рукоположения», формируя хорошо организованную и достаточно разветвленную псевдоцерковную структуру. Общее число «рукоположенных» им «архиереев» равно двенадцати8. Следует отметить, что наибольшего распространения в Белоруссии данная группировка получила в Гомельской области, что не исключает существования ее представительств и в других регионах республики.
В 1991 г. первенствующее положение в описываемой группировке занял «митрополит Минский и Светлогорский» Епифаний (Каминский), проживающий и поныне в г. Светлогорске Гомельской области.
В катакомбной среде «серафимо-геннадиевская» юрисдикция подвергается острой критике за сомнительный характер ее архиерейского преемства, не имеющего документального подтверждения в виде ставленнических грамот. В 1990 г. данная структура, в ответ на свой запрос, получила официальное уведомление Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей о невозможности признания канонического характера ее иерархии9. Кроме того, «серафимо-геннадиевская» юрисдикция отличается своей либеральной для катакомбной среды экклезиологией, допускающей наличие благодати и спасительности таинств в РПЦ МП. Последнее обстоятельство, впрочем, нисколько ни сдерживает «катакомбников» в их резкой критике священноначалия и духовенства канонической Церкви, которым инкриминируется впадение в мифические ереси «сергианства» и «экуменизма». В силу вышеозначенных особенностей мировоззрения последователи «серафимо-геннадиевской» ветви РПКЦ ведут двойную церковную и евхаристическую жизнь, периодически участвуя в богослужениях и принимая таинства как в храмах канонической Русской Православной Церкви, так и в домовых катакомбных «храмах». Катакомбные «храмы» размещающихся, как правило, в частных домах и квартирах. Духовное окормление катакомбной паствы совершают тайные «архиереи» и «священники», никак не обнаруживающие внешне свое «священство» (за исключением ношения бороды) и работающие на светских работах. Известен целый ряд примеров, когда катакомбные священнослужители повторно принимали священный сан в канонической Церкви и совершали параллельное служение в двух церковных юрисдикциях. Наиболее показателен пример «епископа Гомельского» Антония (Пилецкого) (†2005), который на протяжении ряда лет проживал под видом иеромонаха в Почаевской Лавре, откуда и осуществлял тайное руководство своими последователями10. Помимо священнослужителей с двойной юрисдикционной принадлежностью имеется достаточно большое число православных клириков, тайно или даже открыто симпатизирующих катакомбной Церкви.
В «серафимо-геннадиевской» ветви Российской Катакомбной Церкви отсутствует церковно-административное деление на епархии. Каждый «архиерей» окормляет те тайные приходы, которые ему удалось основать. В силу этого обстоятельства в настоящее время только на территории Белоруссии функционируют тайные «приходы» и тайные «священники», подчиненные следующим катакомбным «иерархам»: 1. Епифанию (Каминскому), «митрополиту Минскому и Светологорскому», Первоиерарху «серафимо-геннадиевской» ветви Российской Катакомбной Церкви; 2. Серафиму, «епископу Гомельскому, викарию Светлогорской митрополии»; 3. «епископу» Андриану (Лапину), проживающему в Минске; 4. Херувиму (Дегтярю), «схиархиепископу Черниговскому». На территории Российской Федерации к данной юрисдикции принадлежит «одиннадцать» иерархов11.
Следует отметить, что в Гомеле в непосредственном подчинении только «схиархиепископу» Херувиму находится семь тайных «священников». В общинах, возглавляемых каждым из этих «священнослужителей», состоит от 10 до 15 человек. Таким образом, по самым скромным подсчетам, общее число последователей «схиархиепископа» только в Гомеле колеблется в пределах 70−100 человек. Некоторые из последовательниц Катакомбной Церкви преклонного и даже среднего возраста прошли тайный иноческий, монашеский или даже схимнический постриг от рук «схиархиепископа» Херувима12. Все они, параллельно с посещением тайных собраний, являются прихожанами городских православных храмов и отличаются активностью в распространении идей, присущих катакомбной среде. По имеющимся данным общее количество священнослужителей «архиепископа Черниговского», поживающих в Гомеле, Чернигове, Санкт-Петербурге и Москве исчисляется несколькими десятками13.
В 2003 г. произошло событие, крайне знаменательное в истории Российской Катакомбной Церкви. По инициативе «митрополита» Рафаила (Прокофьева), возводящего линию своего «архиерейского преемства» к раскольнической Украинской Автокефальной Православной Церкви, в Москве состоялся «Объединительный Собор Российской Истинно-Православной Церкви». Проведение данного мероприятия способствовало объединению и консолидации множества маргинальных псевдоправославных образований, в том числе и катакомбных. Основным итогом «Объединительного Собора» стало провозглашение новой раскольнической юрисдикции, получившей наименование «Российской Истинно-Православной Церкви» (РИПЦ). Во главе новообразованной структуры стал «Митрополит Московский и Всероссийский, Председатель Священного Синода Истинно-Православной Церкви, Местоблюститель Патриаршего престола» Рафаил (Прокофьев). В состав «епископата» РИПЦ вошло около двадцати «архиереев» различных схизматических образований, в том числе и белорусские «иерархи» «серафимо-геннадиевской» ветви Российской Катакомбной Церкви во главе с митрополитом Епифанием14. Подписание митрополитом Епифанием акта об объединении с РИПЦ раскололо «серафимо-геннадиевскую» ветвь Российской Катакомбной Церкви, поскольку практически все российские и украинские «иерархи» данной катакомбной юрисдикции, в том числе и «схиархиепископ» Херувим (Дегтярь), не признали решений «Объединительного Собора».
Оценивая последствия присутствия в православных приходских общинах представителей «серафимо-геннадиевской» ветви Российской Катакомбной Церкви, можно отметить, что данное явление оказывает крайне негативное и даже деструктивное влияние на приходскую жизнь. Тайные последователи РПКЦ, сознательно или неосознанно, играют роль «пятой колонны», поскольку именно благодаря их влиянию пропагандируются крайне радикальные псевдоправославные воззрения («монархическое сектантство»), разрушающие духовное здоровье прихожан и вносящие смущение в жизнь приходских общин15. К числу наиболее распространенных идей, пропагандируемых активистами Катакомбной Церкви, можно отнести почитание Григория Распутина и Ивана Грозного как великих российских святых, нагнетание страха относительно близости конца света и скорого прихода антихриста. Прямым следствием культивируемого «катакомбниками» эсхатологического страха являются призывы не принимать паспорта нового образца, резкая критика ИНН и т. д. Кроме того, «катакомбное» учение о духовной поврежденности священнослужителей канонической Церкви приводит к резкому подрыву авторитета церковной иерархии и священства. Для характеристики мировоззрения данной псевдоцерковной юрисдикции весьма примечательно то обстоятельство, что основателем печально известной тоталитарной секты «Богородичный центр» является Иоанн Береславский, «иеромонах» «серафимо-геннадиевской» ветви РПКЦ16. Процесс распространения идеологии «серафимо-геннадиевской» ветви РПКЦ приводит к выделению в церковном народе достаточно представительных и агрессивно настроенных групп, которые, не порывая с Церковью, способствуют маргинализации сознания церковного народа. Главная опасность описываемых тенденций видится в том, что дальнейшее расширение деятельности «серафимо-геннадиевской» ветви Российской Катакомбной Церкви может поставить духовенство отдельных приходов перед абсолютно неуправляемой паствой, а священноначалие перед проблемой неподдающегося контролю духовенства, готового подчиняться не каноническим, а тайным катакомбным «архиереям».
Примечания:
1. Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве.- М., 2005.- С. 15, 242.
2. Поспеловский Д. В. Православная Церковь в ХХ веке.- М.: Республика, 1995.- С. 150; Шкаровский М. В. Указ. соч.- С. 243.
3. William C. Fletcher. The Russian Orthodox Church Underground, 1917−1970.- London: Oxford University Press, 1971.- P. 62−122; Поспеловский Д. В. Православная Церковь в ХХ веке … С. 174; Шкаровский М. В. Указ. соч.- С. 245.
4. Однорал А. А. История церковных разделений. Россия — ХХ век.- Пятигорск, 2003.- С. 70.
5. См.: Мануил (Лемешевский), митрополит. Русские православные иерархи периода с 1893 по 1965 годы (включительно).- В 6-ти т.- Erlangen, 1979.
6. Однорал А. А. Указ. соч.- С. 70.
7. Там же.- С. 70−71.
8. Там же.
9. Мосс Владимир. Православная Церковь на перепутье (1917−1999).- СПб.: Алетейя, 2001.- С. 327.
10. Иона (Яшунский), иеродиакон. Наши катакомбы // Вестник Русского Христианского Движения.- Париж-Нью-Йорк-Москва.- 1992.- N 166.- С. 256.
11. Однорал А.А. Указ. соч.- С. 72.
12. Данная информация предоставлена автору тайным священнослужителем, принадлежащим к «серафимо-геннадиевской» ветви Российской Катакомбной Церкви и получившим «рукоположение» от «схиархиепископа» Херувима.
13. Иона (Яшунский), иеродиакон. Указ. соч.- С. 247.
14. Священный Синод. Основные принципы единения Православных Церквей // Российская Истинно-Православная Церковь. Официальный сайт [Электронный ресурс].- 2007.- Режим доступа: http://www.sinodipc.ru/index.php?id=4 — Дата доступа: 26.03.2007.
15. Гаврюшин Н.К. Церковь и монархическое сектантство // Богословский вестник.- Московская Духовная Академия.- 1999.- N 1.- С. 138−144.
16. Новые религиозные объединения России деструктивного и оккультного характера: Справочник / Миссионерский Отдел Московского Патриархата Русской Православной Церкви. Информационно-аналитический вестник N 1.- Белгород, 2002.- С. 331.
