 |
| Независимая газета | Павел Круг | 23.10.2008 |
Выйдя к журналистам по окончании исторического заседания Священного Синода Русской Православной Церкви 6 октября сего года, митрополит Калужский и Боровский Климент (Капалин) сообщил две сенсационные новости. Первая — мятежный епископ Диомид, отказавшийся предстать перед Синодом, лишен сана и разжалован в простые монахи («НГ» уже анализировала это решение в статье" Победа или беда?" от 13.10.08). Вторая — Патриарх Алексий II лично возглавит делегацию РПЦ на Всеправославном совещании в Стамбуле.
Эта вторая новость была не менее интригующей, чем первая. Встречу глав и представителей Поместных Православных Церквей организовывал Константинопольский Патриархат, с котором у РПЦ непростые отношения. Патриарх Алексий II был приглашен еще полгода назад, но не давал своего согласия участвовать в стамбульском совещании, если на нем будут присутствовать представители непризнанной Московским Патриархатом Эстонской Апостольской Православной Церкви (ЭАПЦ), находящейся в юрисдикции Константинополя. Эстонский раскол — это еще и личная драма для Алексия II, который до избрания Патриархом в 1990 году долгое время был митрополитом Таллинским и Эстонским. Накануне Всеправославного совещания глава Отдела внешних церковных связей (ОВЦС) митрополит Кирилл (Гундяев) специально вел переговоры с Патриархом Варфоломеем о приемлемом для РПЦ формате участия в совещании.
Что же в итоге? 11 октября в стамбульском аэропорту Патриарха Алексия II встретили далеко не на высшем уровне. За христианскими лобзаниями в резиденции Варфоломея I на Фанаре (греческий квартал в Стамбуле. — «НГР») нельзя было не почувствовать взаимный холодок, как и во время их переговоров в июле в Киеве. Глава ЭАПЦ митрополит Стефан (Харалампидис) присутствовал на Всеправославном совещании по личному приглашению Константинопольского Патриарха, невзирая на претензии Москвы. Делегация РПЦ, чтобы не устраивать скандала, была вынуждена остаться за столом переговоров (хотя раньше в подобных случаях делегаты из Москвы просто покидали встречи с участием ЭАПЦ). Митрополит Кирилл пояснил, что соседство делегаций Московского Патриархата и ЭАПЦ за одним столом нельзя считать историческим прецедентом. «Наше участие в этой встрече не следует рассматривать как фактическое признание автономного статуса юрисдикции Константинопольского Патриархата в Эстонии», — заявил глава ОВЦС.
Серьезный промах церковной дипломатии Москвы был налицо, хотя для большей представительности в состав русской делегации были включены митрополиты Киевский Владимир (Сабодан), Таллинский Корнилий (Якобс) и Кишиневский Владимир (Кантарян). Но сыграть роль Третьего Рима Московскому Патриархату так и не удалось. Более того, как раз во время проведения в Стамбуле Всеправославного совещания разразился серьезный скандал в Конференции европейских Церквей (КЕЦ). 11 октября Русская Православная Церковь приостановила свое членство в этой организации по причине того, что КЕЦ отказалась принимать в свои ряды Эстонскую Православную Церковь Московского Патриархата. Между тем ЭАПЦ в составе Константинопольского Патриархата была принята в эту организацию год назад без каких-либо осложнений. «КЕЦ все больше игнорирует голос Церквей из стран, находящихся вне Европейского союза», — резюмировали в Отделе внешних церковных связей. Читай — ориентируется на Константинополь, а не на Москву. Обиду Москвы можно понять. Но стоило ли хлопать дверью, целиком уступая эту площадку Константинополю? Ведь Московский Патриархат десятилетиями выстраивал отношения с КЕЦ. Нынешний Патриарх был вице-президентом этой организации с 1971 года и ее президентом с 1987 по 1992 год. То, что происходит сейчас, можно, конечно, считать кознями коварного Запада. Но в первую очередь это полный провал внешней политики РПЦ.
Эстонский вопрос не был бы столь болезненным для межправославных отношений, если бы в нем не видели возможный сценарий для другой страны бывшего Советского Союза — Украины. Сколько копий было сломано этим летом вокруг киевского вояжа Патриархов Варфоломея и Алексия по поводу возможного учреждения Константинопольским Патриархатом своей церковной юрисдикции в этой стране! Сейчас можно уже довольно точно сказать, почему этого не случилось. Дело вовсе не в позиции Москвы (как показывают эстонские события, Константинополь ее игнорирует вовсе), а в неумеренных амбициях непризнанного Киевского Патриарха Филарета (Денисенко). Очевидно, Константинополь неофициально предложил принять его в свою юрисдикцию в сане митрополита (кем он и был до раскола 1992 года), но честолюбивый иерарх не пожелал расставаться с атрибутами патриаршей власти даже ради возможного признания Вселенским Патриархатом. Таким образом Патриарх Филарет, анафематствованный Архиерейским Собором РПЦ, нечаянно помог Москве в ее противостоянии с Константинополем. Однако возможность легитимации украинских «раскольников» Варфоломеем I все еще сохраняется. «Не все проблемы удалось решить», — признал Патриарх Алексий II, покидая Стамбул.
«Проблема украинского раскола может быть решена лишь соборным разумом всех Поместных Православных Церквей, — заявил в своем обращении к Константинопольскому Патриарху и главам других Церквей нынешний глава Украинский Православной Церкви митрополит Владимир. — Со своей стороны, мы свидетельствуем о готовности участвовать в общеправославном обсуждении вопроса церковного разделения в Украине». Митрополит Владимир вновь выступил против создания в Украине параллельных церковных юрисдикций (по эстонскому образцу), так как проблемы раскола это все равно не решит, но еще больше разделит украинское общество. Глава УПЦ призвал вынести этот вопрос на суд всей полноты Православной Церкви.
Но каков будет вердикт этого суда? Много ли у Московского Патриархата осталось союзников в православном мире? Как передает агентство Asianews, даже Антиохийский Патриарх Игнатий IV, традиционный союзник Москвы, 10 октября после речи Константинопольского Патриарха, в которой тот раскритиковал проявления национализма в Церкви, заявил: «Мы имеем одного главу в православном мире, и это Константинополь». Похоже, как бы ни стремилась Россия упрочить свое влияние на православном Востоке, Константинополь всегда будет задавать тон в четверке древних православных Патриархатов, которые имеют определяющее значение в разрешении межправославных противоречий.
Так что стратегически Москва окончательно уступит Константинополю пальму первенства в православном мире, если не предпримет каких-то сверхусилий для поиска новых союзников и удержания старых (Болгарская, Сербская, Польская, Чешская Церкви). Любая ошибка — например, нарушение канонических границ Грузинской Церкви — может поставить крест на претензиях РПЦ на роль Третьего Рима как самой крупной Церкви православного мира. При этом право Московского Патриархата на всю территорию бывшего Советского Союза (кроме Грузии) как на свою «каноническую территорию» не учитывается Вселенским Патриархатом. Что касается отношений с Грузинской Церковью (она также послала в Константинополь своего представителя), то их пока удается сохранять. В итоговом документе Всеправославного совещания приветствуются «позиция Русской и Грузинской Церквей во время недавнего конфликта и их братское сотрудничество» и отмечается, что «обе Церкви исполнили долг служения примирению».
Встреча глав и представителей Православных Церквей в Стамбуле стала очередной попыткой объединить православный мир, раздираемый сегодня различными церковными расколами и политическими противоречиями. Удалось ли это — большой вопрос. «Церковь одна», — писал русский философ и богослов Алексей Хомяков в первой половине XIX века, имея в виду мистическое понимание Церкви как Тела Христова. Однако на практике оказывается, что Православных Церквей много (Константинопольская, Элладская, Русская, Грузинская и т. д.), и их число может увеличиваться сколько угодно путем провозглашения новых автокефалий (на очереди уже стоят Абхазская, Молдавская Церкви). Причем процесс обособления новых Церквей далеко не безболезненный (Эстония и Украина — тому пример). Фактически мировое православие сегодня представляет собой федерацию национальных Церквей. Патриарх Варфоломей крайне обеспокоен тем, что приверженность национальным интересам вытесняет в них дух христианства, против чего в свое время протестовал апостол Павел (к 2000-летию даты его рождения и было приурочено Всеправославное совещание). Тем самым Константинополь предлагает себя на роль главного в православном мире — арбитра, третейского судьи, который будет на практике осуществлять идею единства православия. Но эти претензии на роль «Восточного Папы» отнюдь не разделяют в самой многочисленной Православной Церкви мира — Московском Патриархате.
