 |
| Русский вестник | Николай Селищев | 22.10.2008 |
Сейчас навязывается миф: экуменизм необходим, разрыв с Римом — это самоизоляция. Мир охвачен экуменическим порывом, и нам якобы остаётся лишь восхититься бурлением «котла религий». Но так ли было ещё 40−50 лет назад? Вовсе нет!
9 июня 2008 года исполнилось 40 лет со дня кончины стойкого Архиепископа (Первоиерарха) Афинского и всей Эллады Хризостома II (Хатзиставру), поддерживавшего добрые связи с приснопамятным Патриархом Алексием I (Симанским) (1945−1970). Их первая встреча — Московское общеправославное Совещание 1948 года. Наш Патриарх родился в 1877 году, Архиепископ Хризостом — в 1880-м. Они почти ровесники.
Патриарх Алексий I
Алексий I — из русских аристократов, рукоположен во епископа Тихвинского, второго викария (помощника) древней Новгородской епархии, в год 300-летия Дома Романовых, в 1913 году.
Хризостом II — уроженец юго-запада греческой Малой Азии, изнывавшей под османским игом. При Константинопольском Патриархе Иоакиме III (Деветзисе) (+1912), добром друге старой России, Хризостом рукоположен в 1910 году во епископа Траллеона, викария старинной митрополии Смирны, на юго-западе Малой Азии.
Алексий I с юности интересовался ратным делом, проявляя и в годы Великой Отечественной войны прекрасную осведомлённость в военных вопросах. Его патриотизм никогда не ограничивался стенами храма.
О патриотизме Хризостома II говорит пример из его юности. В апреле 1897 года вспыхнула греко-турецкая война. Премьер-министр Греции Фёдор Дилияннис хотел помочь грекам острова Крит, восставшим против турок. Фемистокл (ещё не Хризостом!) Хатзиставру — тогда 17 летний гимназист на греческом острове Самос, входившем в Османскую империю. Хатзиставру воодушевил своих соучеников тайно покинуть остров. Они добрались до Афин и потребовали зачислить их в греческую армию для борьбы с турками. Юношам отказали! Пришлось возвращаться на Самос. Вскоре Греция проиграла войну, и премьер-министр националист Дилияннис ушёл в отставку. А греческий остров Самос, где учился Фемистокл Хатзиставру, оставался под турецкой оккупацией до 1912 года, когда во время Первой Балканской войны был, наконец-то, воссоединён с Грецией.
Богословское образование Хризостом получил в знаменитой Духовной школе на острове Халки, недалеко от Константинополя. Её он окончил с отличием в 1902 году. За год до этого, в 1901 году Иоаким III (см. фото 2) вторично стал Константинопольским Патриархом. Турки не терпели Иоакима III, но почти все греки в Османской империи были за него. В одном только Константинополе тогда жило 250 тысяч греков (сейчас — только 2 тысячи). Россия в 1901 году надавила на турок, и они согласились на возвращение изгнанного ими в 1884 году Иоакима III.
Патриарх Иоаким III
Иоаким III был избран почётным членом Санкт-Петербургской Духовной Академии. Схолархами, т. е. начальниками, Халкинской школы под Константинополем он назначал греков, кандидатов богословия нашей Киевской Духовной Академии. Русский Св. Синод ежегодно посылал на нужды Халкинской школы 2 тысячи царских золотых рублей (= тысяче золотых долларов США того времени, или свыше 100 тысяч нынешних бумажных, ничем не обеспеченных долларов). Иоаким III, живя в бедности, послал икону для строившегося русского храма в Харбине!
В начале ХХ века «тысячеголовая гидра» папских «миссионеров», как тогда писали у нас, проникла в глубь Османской империи. В Смирне орудовали францисканцы и доминиканцы, в самом Константинополе — иезуиты. Их грекоязычный журнал «Кафолики эпифеориси» («Католическое обозрение») постоянно нападал на Иоакима III. Патриархийная газета «Экклисиастики алифия» («Церковная истина») давала отпор латинским ухищрениям. Иоаким III проповедовал и против латинства, и против масонства. А теперь в Греции его зачисляют в «масоны» непотопляемые «православные» адвокаты тайных дел, переделавшие свои фамилии с испанского на греческий.
Османы вычеркнули в 1912 году из каталога кандидатов в Патриархи митрополита Иринея, схоларха Халкинской школы. Его хотели избрать Константинопольским Патриархом сторонники почившего Иоакима III. Иерархи-противники Иоакима III таились под «православной» личиной, сбросив её в 1920 году и встав под знамя экуменизма.
Без знания эпохи приснопамятного Иоакима III, русско-греческих связей, оборванных Первой Мировой войной и революцией, мы не поймём — почему Патриарх Алексий I и Архиепископ Хризостом II неизменно поддерживали друг друга. Это были люди действия, ставившие Церковь выше политических сделок.
При встречах они обходились без навязчивых переводчиков — оба знали французский язык. В наших старых гимназиях учили древнегреческий. Он близок к церковному греческому (кафаревуса), в то время как советские посольские работники учили лишь разговорный греческий (димотику). Поэтому в их отчётах в ГАРФ множество забавных ошибок с переводом церковных терминов на русский. Патриарх Алексий I, напротив, легко находил общий язык с греческими иерархами.
Греческое имя Хризостом («Златоуст») у нас почти не употребляется, но у греков-монахов очень распространено. Церковно-национальная память о Св. Иоанне Златоусте, Архиепископе Константинополя (398−404), — это отзвук Византии времён её расцвета. Она выросла на прочной основе. Греки создали в Малой Азии цветущие города задолго до Византии, ещё в XIII—XII вв. до Р.Х., в эпоху Троянской войны. После падения Византии греки жили под игом пришельцев-завоевателей — турок-османов.
Резня 1922−1923 годов, устроенная турками, обезлюдила Малую Азию. Константинопольский Патриархат опустел. Уцелевшие епархии превращались в титулярные. Иерархи становились игрушкой в руках иноверцев. Владыка Хризостом (Хатзиставру) — очевидец гибели родной ему Смирны. Спасшись в Афинах, он посвятил годы труда на обустройство уже в самой Греции православных беженцев из Малой Азии. Стирая напоминания об османском иге, он перестраивал мечети и превращал их в церкви. Основывал библиотеки, благотворительные общества.
С 1924 года он митрополит воссозданной епархии Филиппон, Неаполя и Фасоса на севере Греции. Центр епархии — город и морской порт Кавала. Первоначально, с 1924 года, епархия называлась — Кавалы и Нестоса. Нестос — река, протекающая в тех краях. Недалеко от Кавалы сохранились руины древнегреческого города Филиппы, который основал отец Александра Македонского — царь Филипп II в 358 году до Р.Х. Поэтому епархию переименовали в 1930 году. Она стала митрополией Филиппон и Неаполя (Неаполь — «Новгород» по-гречески, старое имя Кавалы). В 1954 году к епархии присоединили и соседний остров Фасос.
Город Филиппы трижды посещал Св. Апостол Павел, основавший там христианскую общину. В византийскую эпоху Филиппы — митрополия, которой подчинялись в XII веке семь епископов. Но с XIV—XV вв.еков, с нашествием османов, и Филиппы, и соседняя Кавала пришли в упадок. В ХХ веке историческое имя епархии стало ответом турецким разбоям в Малой Азии. Епархией Филиппон и Неаполя (Кавалы) Владыка Хризостом управлял и в годы Второй Мировой войны, пережив ужасы фашистской оккупации.
На руинах 1941−1945 годов разгорелась опустошительная гражданская война 1946−1949 годов между королевским правительством и коммунистами. СССР поддержал греческую компартию и, как считали тогда многие в Греции, нёс ответственность за войну.
Греция вступила в НАТО в 1952 году с надеждой, что США помогут ей встать на ноги. Американцы, помогая, опутывали Грецию, в том числе и через Всемирный Совет Церквей. Православные иерархи и клирики верно почувствовали пренебрежительный настрой непрошеных миссионеров и начали выступать против ВСЦ (см.: «РВ», 2007, N 26).
В те годы отношения с Московской Патриархией еле теплились. Но на Московском Совещании в 1948 году присутствовали два греческих делегата — митрополит Хризостом (Хатзиставру) и архимандрит Дамаскин (Хатзопулос). Отец Дамаскин, награждённый греческими военными орденами, в недавнем прошлом полковой священник, арестованный итальянцами и затем — узник немецкого концлагеря Дахау.
Архиепископ Хризостом II
Владыка Хризостом и отец Дамаскин находились в СССР в 1948 году всего десять дней, с 9 по 19 июля. Увы, они не получили тогда полномочий из Афин — выступить на Совещании. В справке Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР назван по имени только митрополит Хризостом (ГАРФ, ф. 6991, оп. 2, д. 456, л.13, далее указываются только N дела и листа).
В 1950-е годы митрополит Хризостом направлял приветственные телеграммы на великие православные праздники и Патриарху Алексию I, и митрополиту Николаю (Ярушевичу) (+1961). Отец Дамаскин был хиротонисан в 1950 году в митрополита Трифилийского на юге Греции. Он в своём епархиальном журнале кратко обозревал жизнь Русской Православной Церкви. Поместил известие западной печати, что папа Пий XII (фанатичный союзник Гитлера и Муссолини) занялся изучением русского языка. Думаю, папа хотел усилить «восточный обряд».
Патриарх Алексий I получил журнал от Владыки Дамаскина в конце 1955 года (д.189, л.30). 14 марта 1956 года Владыка писал Патриарху: «Мы с радостью вспоминаем о прекрасных днях, которые мы провели в Москве в 1948 г., и о том почёте и заботах, которые Вы и прочие братья и сослужители нам тогда оказали» (л.43).
Англо-американское влияние подтачивало греческое общество. Августин (Кантиотис) писал в 1950 году, что уже не принято отлучать от Церкви тех, кто, формально принадлежа к ней, глумится над Св. Евангелием: «Пусть дерзнёт сегодня архиерей кого-либо отлучить! Вспомните, какая буря негодования разразилась на первых полосах афинских газет, когда отважный иерарх Пелопоннеса, митрополит Трифилийский Дамаскин, отлучил тех, кто, называясь христианами его епархии, перешёл все допустимые нравственные границы» («Свободная и живая Церковь», Афины, 2-е изд., 1988, с.207−208).
В декабре 1960 года Патриарх Алексий I впервые посетил Афины. Ни один русский Патриарх до него не приезжал в столицу Греции. Несмотря на закулисное давление, тогдашний Архиепископ (Первоиерарх) Афинский Феоклит II (Панайотопулос) (1957−1962) встретил Патриарха Алексия I с подчёркнутым вниманием и доброжелательностью. Патриарх Алексий I был принят и королевской семьёй Греции. Программу пребывания Патриарха в Греции составлял епископ Ахейский Пантелеимон (Караниколас) (+2006), в 1965—2006 гг. митрополит Коринфский (о нём см.: «РВ», 2006, NN 4, 20).
Патриарха Алексия I приветствовал и митрополит Дамаскин (Хатзопулос), уже не Трифилийский, а с 1957 года — Димитриадский. Название епархии происходит от древнегреческой крепости Димитриада. Архиереи живут в современном городе Волос к северу от Афин.
Владыка Дамаскин Димитриадский позвонил 9 декабря 1960 года в советское посольство в Афинах, приглашая Патриарха от имени клира и прихожан своей епархии, «…выразив мнение, что этот визит дружбы будет способствовать укреплению связей между греческой и русской церквами». Но, как следует из стенограммы разговора, сотрудник посольства закончил беседу обещанием передать приглашение… советскому послу, а вовсе не Патриарху (д.293, л.233).
В Греции к Архиерейскому Собору в феврале 1962 года, после смерти Архиепископа Феоклита II и отставки его мимолётного преемника, постепенно выдвинулись два основных кандидата — митрополит Хризостом (Хатзиставру) и архимандрит Иероним (Коцонис). Второй кандидат слыл сторонником «обновления» Церкви. Ещё в 1949 году американцы предлагали ему епископскую кафедру в Чикаго, в местной епархии греков-эмигрантов, но он остался при дворе в Афинах, где как королевский духовник с 1949 по 1967 год располагал большим влиянием. С немцами тоже был дружен, ещё с 1930-х годов.
Несмотря на свои связи, Иероним потерпел поражение. Архиерейский Собор почти единодушно, 54 голосами из 57, избрал митрополита Хризостома Архиепископом Афинским и всей Эллады. Он вошёл в историю как Архиепископ Хризостом II (1962−1967) (см. фото 3).
82-летний старец развил бурную деятельность, направляя церковный корабль в сторону от экуменических рифов. Одни уважали его. Другие не терпели за православную твёрдость и настойчивое стремление докопаться до правды в хитросплетениях 1960-х годов, за препятствия сговору Константинопольского Патриарха Афинагора (Спиру) (1948−1972) с папством. Архиепископ Хризостом II резко написал 20 декабря 1963 года архимандриту Иерониму, королевскому «прогрессивному» духовнику: «Я сейчас удручён. Его Святейшество /Афинагор/ обуреваем общими замыслами с папой. Восхваляя его, он разделяет Церковь. Да поможет нам Бог!».
Французский католик Оливье Клеман в «Беседах с Патриархом Афинагором» (Брюссель, 1993, издание на русском языке) нападает на Греческую Церковь: «Её иерархия, и в особенности её первоиерарх, архиепископ Хризостом, заняли непримиримую антикатолическую позицию, одобренную некоторыми монашескими кругами и частью верующего народа…» (с.407).
Афинагор и папа Павел VI встретились 5 января 1964 года в Иерусалиме. Клеман пишет: «Для Афинагора самой мучительной была реакция Элладской Церкви. Когда стало известно о предстоящей встрече в Иерусалиме, Синод разделился и отказался вынести свое решение, тогда как архиепископ Афинский, более непримиримый, чем когда-либо, потребовал у священников „разъяснить верующим истинные цели папизма“. От монастыря Петраки в Афинах до монастыря Лонговарда на Паросе, монахи и верующие молились о провале встречи. „Паписты хотят подкопаться под Православие при посредничестве униатов“, — заявил игумен Петраки» (с. 438).
От брюссельского издательства «Жизнь с Богом», выпустившего книгу Клемана, нельзя ждать правды. Там заправляют иезуиты восточного обряда, рядящиеся под русские традиции, мнимую любовь к России.
«Игумен Петраки» — это архимандрит Харалампос (Василопулос) (+1982), знаменитый православный писатель и проповедник, автор книги «Экуменизм без маски». Ни одного перевода на русский язык этой книги не было и, уверен, не будет. «Монастырь Лонговарда» — обитель, которой руководил старец Филофей (Зервакос) (+1980), известный всей Греции. Не случайные люди поддерживали Архиепископа Хризостома II.
Он писал в декабре 1963 года Патриарху Алексию I об интригах Афинагора, сначала просившего Афины о соучастии в экуменических замыслах, а после, получив отказ, изобразившего дело так, будто он, Афинагор, поприветствует папу в Иерусалиме от лица всего Православия! Хризостом II считал, что это решение Афинагора наносит ущерб Православной Церкви и «… оскорбляет установленные священные каноны, ради соблюдения которых мы во время нашей хиротонии дали обеты» (д.555, л.4−6).
Афинагор, как видно из его бесед с Клеманом, предлагал и каноны, и догматы предать забвению. Он мечтал не только о союзе с папой, но и с другими религиями, о «всемирной республике» по типу федерации США, Австро-Венгрии или Османской империи.
Афинагор привёл за собой огромную свиту «церковных» нигилистов неясного происхождения, включая и никому в те годы не известного дьякона Варфоломея (ныне — Патриарха Константинопольского), офицера турецкой армии, учившегося в 1963—1968 годах в Швейцарии, у иезуитов Германии и, наконец, в иезуитском университете в Риме.
Архиепископ Хризостом II был настоящий грек, в отличие от Афинагора, повторявшего, что он «гражданин мира» и «принадлежит всем народам». Газета «Христианики Спифа» (N 649, март 2007) напечатала воспоминания одного греческого политика, вдоволь общавшегося с Афинагором. Предшественник Афинагора, Константинопольский Патриарх Максим V (Вапортзис) (+1972), не устраивал ни США, ни турок. Его свергли в 1947 году, объявив «нездоровым». Твердили, что он «левых взглядов», хотя всё дело было в его патриотизме, а не в «левизне».
Афинагор, напротив, хотел слияния Турции и Греции, называя турок «чудесным народом». Изумлённый греческий политик, цитируемый в «Христианики Спифа», возразил: «Реки крови разделяют нас с Турцией!». Афинагор цинично ответил: «Не подобает образованному учёному и политику быть… шовинистом»!
Даже массовые избиения греков в Константинополе с осквернением православных храмов и кладбищ в 1955 году не излечили Афинагора от туркофильства. Варфоломей сегодня идёт по его стопам, и только некоторые генералы, заправляющие турецкой республикой, подозревают его в греческом национализме. А ведь союз Варфоломея с исламом вполне отвечает и замыслам Ватикана.
Для скорейшей унии 7 декабря 1965 года Афинагор и папа Павел VI объявили о «снятии анафем» 1054 года. (В 1054 году папа Лев IX провозгласил анафему православным. Константинопольский Патриарх Михаил I (Кируларий) (1043−1059) и его Св. Синод предали анафеме папистов.)
Религиеведы вообще не касаются закулисной борьбы вокруг «снятия анафем». Однако даже в открытых делах ГАРФ есть немало данных о тех бурных неделях декабря 1965 года. Греческие источники, кроме донесений советского посольства в Афинах, были недоступны Совету по делам Русской Православной Церкви. Совет черпал сведения из французских газет -католической «Круа» и левой «Монд», негодовавших на Архиепископа Хризостома II и его сторонников.
Архиепископ Хризостом II послал из Афин в 7 часов вечера 6 декабря 1965 года телеграмму Патриарху Алексию I, запрашивая о «позиции честной Вашей Церкви» в связи со снятием анафем 1054 года. Но советские чиновники телеграмму задержали. Есть помета — «обсудить с ОВЦС» (д. 596, л.168). Эта телеграмма не публиковалась.
Только спустя три недели Патриарх Алексий I смог ответить Архиепископу Хризостому II, что снятие анафем «…богословского значения не имеет, ибо разделение Церквей Католической и Православной слишком глубоко и для преодоления его в настоящее время нет соответствующих оснований». (Ответ Патриарха напечатан в «ЖМП», 1966, N 2, с. 4.)
Следующая телеграмма Архиепископа Хризостома II Патриарху Алексию I от 28 декабря 1965 года есть только в ГАРФ: «Сегодня получив, я внимательно изучил драгоценную телеграмму Вашего желанного Блаженства относительно упразднения, которого не следовало бы делать, анафемы между Ватиканом и Православной Церковью Константинополя».
Хризостом II поблагодарил Патриарха Алексия I за православное решение, «… которое сохраняет авторитет нашего Православия и полностью обеспечивает нашу безопасность от ловушек Католической Церкви… Церковь Рима по причине больших догматических разногласий является достойной анафематствования, согласно посланиям Апостола Павла» (д. 596, л.196−197).
Всё это близко духу Московского Совещания 1948 года, осудившего Ватикан и ВСЦ. И несомненно, что осуждение «снятия анафем» — это мнение старца-Патриарха Алексия I. Клеман пишет, что митрополит Никодим (Ротов), глава ОВЦС, наоборот, прибыв в Рим, одобрил снятие анафем (с.482−483).
Архиепископ Хризостом II и Патриарх Алексий I вновь встретились в сентябре 1964 года в Афинах. Патриарх Алексий I приехал на бракосочетание нового короля Греции Константина II (1964−1967) с принцессой Анной-Марией Датской. Прабабушка Константина II — знаменитая в Греции королева (1867−1913) Ольга Константиновна (+21.06.1926), любимая кузина Императора Александра III. Жена Константина II — Анна-Мария — праправнучка датского короля Христиана IX, деда Николая II.
Греческий королевский дом поддерживал отношения и с Великой Княгиней Ольгой Александровной (+1960), сестрой Николая II, как свидетельствует её секретарь грек Я. Воррес («Ольга Александровна. Мемуары», Лондон, 1964; русский перевод: М., 2003, с. 234).
До сих пор в Греции выползают из потаённых укрытий критики Хризостома II. Он «виноват» даже в том, что венчал короля Константина II с Анной-Марией в кафедральном соборе Афин. Ведь надо помнить о «чудовищных преступлениях, совершённых при царизме»! Более осторожные, прямо не касаясь ни старой России, ни Московской Патриархии, тратят годы на подделку греческой церковной истории с целью опорочить Хризостома II, представив его «западником» и даже «экуменистом». Кто стоит за этим?
Современный испанский иезуит Э. Фраттини в книге «Священный Альянс» (русский перевод: М., 2007) утверждает: итальянская ложа Р2, тесно связанная с Ватиканом, банкирами мафии и «Великой ложей Англии» во главе с принцем Майклом Кентским, разработали операцию «Татои» — по имени королевского дворца в Афинах. Р2 и секретная служба Ватикана перевели 4 млн. долларов полковнику Пападопулосу и другим заговорщикам (известным у нас как «чёрные полковники»). Те совершили в Греции 21 апреля 1967 года военный переворот. Р2 и США и далее поддерживали режим Пападопулоса и Зоитакиса, встревоженных коммунистической угрозой (с. 452, 474, 475).
Но заговорщики свергли правительство правых, выдумав «красную опасность». Захватив власть, они запретили труды К. Папарригопулоса (+1891), известного греческого историка-националиста, не любившего Запад и турок, добро отзывавшегося о царской России. Из 10 тысяч офицеров не более трёхсот участвовали в заговоре. Его символ — не византийский двуглавый орёл, а одноглавый «феникс» из древнеегипетской мифологии.
Давал ли Ватикан деньги полковнику Пападопулосу и генерал-полковнику Зоитакису? Наверняка! Первый, будучи младшим лейтенантом в 1941 году, изменил Родине и прислуживал итальянским оккупантам как охранник. Для Рима он был «своим». Второй — ограниченный властолюбец, имевший глупость заявить во время суда над хунтой в 1975 году, что он-де ничего не знал.
Свержение старца-Архиепископа Хризостома II, ненавистного Риму, — вот первая цель операции «Татои». Хризостом лежал с сердечным приступом в больнице, но его отправили на покой по чрезвычайному декрету 11 мая — через 20 дней после военного переворота. Выйдя из больницы, неугодный новым властям, последний год своей жизни он был вынужден подписываться — «бывший Афинский Хризостом»!
14 мая 1967 года Архиепископом стал 62-летний архимандрит Иероним (Коцонис), намеченный хунтой заранее. Никакого Архиерейского Собора не созывали.
Хунта ненавидела короля. Почему? Атлет, без сомнительных связей, влюблённый в собственную жену, — он никого в Греции не раздражал. Царствовал лишь три года, не успев нажить себе врагов. Но Константин II был потомок дома Романовых! Поэтому его обличали и левые «гуманисты», из числа тех, кто хорошо устроился при немцах в 1941—1944 годах.
13 декабря 1967 года король Константин II организовал свой переворот против чёрных полковников. Он смог бы их свергнуть, не доверь он тайны политики послу США и тайны души — Иерониму. Король покинул Афины, направившись к войскам на севере Греции. Увы, хунта быстро подавила движение монархистов и пыталась даже захватить Константина II в плен. Он с матерью королевой Фредерикой, женой Анной-Марией и двумя малолетними детьми едва успел эмигрировать на самолёте.
Король мог бы поступить иначе. Избрав путь Дон-Кихота, он проиграл. Из радиопередачи король узнал, что Иероним I, его многолетний духовник, привёл к присяге Пападопулоса как премьер-министра (см. фото 4), а Зоитакиса — как «вице-короля» — регента Греции! Как раз в те дни совещалось руководство НАТО в Брюсселе. Оттуда Пападопулосу позвонил один «посвящённый», переживший много политических эпох, и заверил в поддержке.
Чёрный полковник диктатор Пападопулос. Сзади портреты изгнанных им монархов — короля Константина II и королевы Анны-Марии — и масонский «феникс»
Первые страны, почти сразу признавшие новый режим, — Турция, США и Англия. Чуть позже — Южная Африка, алмазное сердце западного мира, где правило тайное общество «Бродербонд», связанное и с Всемирным Советом Церквей. С этой организацией давно сотрудничал Иероним I.
Константин II, улетев в Рим, намеревался создать правительство Греции в изгнании. Однако итальянский премьер-министр Альдо Моро решительно воспротивился. Как и многие в Италии, Моро в прошлом — фашист. Но надел маску «левого христианского демократа», участвовал в создании пан-Европы. Имел общих друзей с папой Павлом VI, который гораздо раньше, будучи крупным чиновником в Ватикане, перебросил в 1945—1947 годах тысячи нацистов в Южную Америку. Павел VI воспротивился попытке генералов из ложи Р2 свергнуть Моро в 1964 году. Ватикан держал на поводке всех — и «левых католиков», и открытых фашистов из Р2. Неудивительно, что светская Италия признала хунту в Греции. Позже, в 1978 году, Моро был похищен и убит при загадочных обстоятельствах, возможно — ложей Р2.
Хунта Пападопулоса была связана и с аргентинской хунтой (1971−1973) генерала Лануссе, члена Р2, награждённого одним из высших орденов Ватикана. Итак, подлинной целью чёрных полковников было озападнить Грецию, опорочить всё, что связано с Православием. Не будучи ни греками, ни православными, члены хунты выдвинули лицемерный лозунг — «Греция (для) греков-христиан».
После падения диктатуры, уже в 1975 году, Пападопулос и Зоитакис за измену Родине получили пожизненное тюремное заключение. Пападопулос умер в тюремном госпитале в 1999 году, Зоитакис — немного раньше.
Иероним ушёл в отставку в 1973 году и умер в 1989-м. Он стал первым Архиепископом Афинским, обменявшимся приветствиями с папой. На Пасху 1968 года папа Павел VI писал Иерониму о цели — «восстановить полное общение между нами». Иероним назвал папу «Его Святейшеством», что было для Греции неслыханно. Официозный журнал «Экклесиа» (1968, N 10, с.232) подчеркнул — папа «…общается в духе собратства с нашей Греческой Церковью». Для стойкого православного борца, каким был Хризостом II, эта иезуитская дипломатия была омерзительна. Через два месяца, как мы помним, он скончался.
Митрополит Августин (Кантиотис), ныне 101-летний старец, в своей книге «Антипапика» (изд. 2-е, Афины, 1988) писал, что единственным иерархом, сопротивлявшимся «самовольным действиям» Константинопольского Патриарха Афинагора, был «блаженной памяти Архиепископ Хризостом II». Он единственный достоин религиозной и национальной благодарности за своё «священное упорство» в борьбе. Афинагор же, приезжая в Грецию, сорил деньгами, располагая к себе журналистов и влиятельных лиц, «хитроумно и яростно воевавших» с Хризостомом II. Хризостом даже отказался послать греческих наблюдателей на 2-й ватиканский «собор» (с. 84, 85, 116, 135).
25 июня 1967 года хунта свергла и второго участника Московского Совещания 1948 года — митрополита Димитриадского Дамаскина (+08.06.1977; по другим данным — был жив ещё в июле 1974 года). Может быть, поэтому, находясь не у дел, он не смог прислать телеграмму соболезнования на кончину Патриарха Алексия I. У нас имя мужественного иерарха — Владыки Дамаскина — вообще не известно. Нет его и в «Православной энциклопедии». На греческом сайте Димитриадской епархии, экуменизированной за последние 40 лет, Владыка Дамаскин тоже не упомянут.
Изгнанный хунтой король Константин II, живя в эмиграции, выразил свои «самые горячие соболезнования о великой утрате Русской Православной Церкви в лице Патриарха Алексия» («ЖМП», 1970, N 7, с.24).
Чёрные полковники принесли Греции одни беды, а Греческой Церкви — великие потрясения. Хунта издала в 1967 году чрезвычайный закон о «добром свидетельстве от внешних». «Внешними» могли быть кто угодно, вплоть до подкупленных лжесвидетелей. Многих, даже благочестивых и деятельных иерархов, подводили под угодное властям обвинение и лишали кафедры!
Как писал один осведомлённый греческий масон, в те годы в Афинской Архиепископии существовала особая служба, следившая за клириками и собиравшая на них досье. Потом изобреталось обвинение. Те, кто заправлял этим, поддерживались «внецерковными организациями».
Неугодных митрополитов увольняли, сажали под домашний арест и даже бросали в тюрьмы, например, за причастность к «клеветническим» брошюрам. Хунта сама подписывала указы о назначении заискивающих «владык». На торжествах они восседали вместе с ней под балдахином на фоне огромного масонского «феникса».
Не случись переворота чёрных полковников, Архиепископа Хризостома II сменил бы консервативный иерарх, избранный Архиерейским Собором. И не будь давления внешних сил, в Элладской Церкви не произошла бы постепенная замена епископата. Войтылу не позвали бы в Афины в 2001 году. Не завели бы дружбу с Ратцингером.
Архиепископ Хризостом II — антипод тех, кто жаждал угодить «сильным мира сего». Таким же борцом был Патриарх Алексий I. Он не ушёл в отставку, хотя его подталкивали советские чиновники и доброхоты в рясах. Хризостом II отказался уйти на покой — и был свергнут. Это стало тяжким ударом для Патриарха Алексия I, ещё острее почувствовавшего своё одиночество.
«Зная Ваше Величество со дней Вашего детства…», — писал Патриарх Алексий I 17 мая 1967 года, через четыре недели после переворота, греческому королю Константину II. Наш Патриарх не кривил душой. Он приезжал в Александрийский Патриархат в июне 1945 года. В Александрии (современный Египет) тогда жила греческая королевская семья, Константину было 5 лет.
Алексий I протестовал против «… непрекращающихся преследований патриотов и их бесчисленных арестов», роспуска Св. Синода, и «… смещения его Председателя Блаженнейшего Архиепископа Хризостома с Афинского Архиепископского Престола». Патриарх надеялся, что король пресечёт эти опасные деяния («ЖМП», 1967, N 6, с.2).
Патриарх Алексий I поначалу игнорировал Иеронима, надеясь, что всё вернётся на круги своя. Митрополит Никодим (Ротов), напротив, увидел в перевороте 21 апреля 1967 года возможность укрепить экуменический фронт. Уже на следующий день, 22 апреля, он послал из ОВЦС телеграмму Иерониму, приглашая его в СССР на 12−14 дней в удобное для него время! Во втором абзаце были, как мне кажется, ключевые слова: «Имея в виду, что братские узы соединяют нас…». Патриарх Алексий I не упомянут, о его благословении речи нет. Телеграмма была опубликована в Греции сторонниками Иеронима, и сомневаться в её подлинности не приходится.
На 50-летие восстановления Патриаршества в России в 1968 году все Поместные Православные Церкви прислали представительные делегации. И только Иероним и хунта «отличились». Из Афин прибыла делегация… из двух человек — рядового священника и переводчика. Последний жив до сих пор и в разговоре со мной даже не захотел говорить об Алексии I. Да и зачем таким «православным» наш Патриарх? Иероним дружил со швейцарскими миллионерами, дельцами пан-Европы. Экуменическая демагогия была лишь средством, освящённым целью.
