 |
| Новые Известия | Михаил Поздняев | 11.01.2006 |
Слово «хадж» у журналистов связано с ожиданием ЧП. Всем памятно, как в 2004 году в давке в толпе, собравшейся в селении Мина для символического побивания камнями дьявола, погибли 250 человек. Это, кстати, не рекорд: в 1990-м при схожих обстоятельствах были раздавлены полторы тысячи паломников. И в нынешний раз не обошлось без трагедии. 5 января в Мекке обрушилось ветхое здание гостиницы, где жили паломники. 53 человека погибли, 60 были ранены.
В Саудовской Аравии мобилизованы все спецслужбы, круглые сутки дежурят 60 тысяч полицейских, 10 тысяч солдат гражданской гвардии, 3 тысячи врачей, 10 тысяч пожарных. Но любые меры безопасности в данном случае не есть ее гарантия. За последние пять лет число паломников увеличилось вдвое. Сегодня там — около 2,5 млн. человек. Саудовские власти вынуждены были закрепить определенные «квоты на хадж» за всеми странами, пропорциональные проценту проживающих в них мусульман. Мало того, правительство заявило, что в связи с наплывом паломников из-за рубежа те из жителей королевства, кто совершал хадж в течение последних пяти лет, право на посещение святых мест в этом году не получат.
Вся головная боль от того, что хадж не является паломничеством в западном понимании. Это для католика или православного поездка в Иерусалим — дело доброе, но не обязательно влекущее за собой спасение души. Каждый же мусульманин, совершающий хадж, исполняет одно из пяти требований, «столпов» ислама, путешествие к святыням — не право, но долг правоверного.
По словам первого заместителя председателя Совета муфтиев России Дамира Гизатуллина, «хадж совершенствует и укрепляет веру человека в Аллаха, регулирует отношения верующих к богатству, так как только имущие люди, которые обладают достаточными финансовыми средствами, а кроме того, крепким здоровьем и терпением, только они могут совершить хадж, пройдя тысячи километров, покинув свои дома, прибывая в другую страну, с другими климатическими условиями, где общаются на другом языке. И вот когда все это испытывается человеком, он как бы открывается полностью, становится новым, как бы безгрешным, как бы вновь родившимся».
Родиться заново — дело заманчивое. Но позволить себе паломничество в канун Курбан-байрама способны далеко не все российские мусульмане. Хотя в этом году в Саудовскую Аравию отправились 13,5 тысячи москвичей, жителей Татарстана, Башкирии, Дагестана, Чечни, Нижнего Новгорода, Тюмени, других регионов — на 3,5 тысячи больше, чем год назад.
Но вряд ли в обозримом будущем число паломников существенно возрастет. Саудовские квоты — квотами, но и цены на авиабилеты «кусаются» (до 3 тысяч долларов), и условия проживания спартанские, да и каждый год путешествие сопряжено с новыми сюрпризами. В конце декабря автобусным транзитом через Азербайджан и Турцию на хадж отправились несколько тысяч россиян. После пересечения азербайджано-турецкой границы их маршрут пролегал через восточные районы Турции, где отмечены заболевания птичьим гриппом. Теперь пограничники предпринимают повышенные меры безопасности по встрече авиарейсов с «эпидемически опасных» направлений.
Те же, кто встречает Курбан-байрам дома, в последние годы сталкиваются с другой, но тоже острой проблемой. Острой, как тот нож, который пророк Ибрагим занес над своим сыном Исмаилом, чтобы этой страшной жертвой доказать преданность Богу. Однако Всевышний, испытав Ибрагима, остановил его занесенную руку — и послал пророку белого ягненка, который и был, уже без помех, зарезан. В честь этого события и установлен праздник. И ежегодно режутся по всему миру несметные стада и отары.
Принести в жертву животное обязан каждый мусульманин, имеющий на это средства, причем один человек может ограничиться овцой, а на группу до десяти приверженцев ислама достаточно верблюда или быка. Две трети мяса положено раздать неимущим, остальное идет на семейный праздничный стол. Считается, что чем больше мусульманин принесет таких жертв, тем легче ему будет после смерти пройти в рай по перекинутому над пропастью мосту, «тонкому, как волос, и острому, как меч»: души барашков поддержат его и не дадут упасть в адскую бездну.
С каждым годом исполнить свой долг мусульманину становится все дороже. Нынче практически по всей России барашек стоит от 2 до 3 тысяч. В Нижнем Новгороде, к примеру, вчера зарезали всего 5 коров и не более трех десятков баранов — на многотысячную общину.
В последние годы в России, в местах, не являющихся традиционными для компактного проживания мусульман, совершение обряда жертвоприношения вызывает яростные протесты защитников животных. В связи с этим духовные управления мусульман России настоятельно рекомендовали в канун Курбан-байрама не устраивать «массовые бойни животных возле мечетей». Лично муфтий закалывает одну «символическую» овцу, остальных животных режут за чертой города. В частности, в Московской области для этого было выделено место в Химках…
Особенности нашего национального хаджа, равно как и Курбан-байрама, вынудили председателя Совета муфтиев России шейха Равиля Гайнутдина в праздничном обращении к единоверцам снять возникшее напряжение: «Слово «хадж» означает не только паломничество в Мекку, оно означает и «цель». Эту цель мы можем осуществлять, оставаясь у себя на родине. Свое благочестие мусульмане могут доказывать другими богоугодными делами… Могут быть спокойны и мусульмане, неспособные в силу разных причин сделать жертвоприношение. В айате Священного Корана, посвященного жертвоприношению, сказано: «Не дойдет до Аллаха ни их мясо, ни их кровь, но доходит до Него богобоязненность ваша».
Что ж, в стране, где вспышки национальной и религиозной нетерпимости — почаще праздничных фейерверков, такая проповедь «заочного благочестия» и объяснима, и оправданна. Другое дело — как сохранить традиции и самобытность?
