 |
| Православие и современность | Александр Яхонтов | 13.09.2008 |
«Пойте Богу нашему, пойте, пойте Цареви нашему Богу, пойте разумно», — говорит пророк и псалмопевец Давид. И кажется, что напрямую эти слова относятся к тем, кого Господь и в самом деле удостоил чести петь Ему — в храме, на клиросе. Правда ведь — как отличается пение хора, лишь «исполняющего» определенное песнопение, от пения молитвенного, продуманного, прочувствованного сердцем! Но в действительности в «пении Богу» участвуем и мы сами — когда молимся дома, читая свое келейное правило, когда присутствуем за богослужением в храме. Во внимании к словам молитвы — будь то молитвословия, с которыми мы обращаемся к Богу утром или вечером, либо стихира, тропарь, ирмос канона, песнопения всенощного бдения и литургии — ее суть, ее средоточие. И по-настоящему мы можем сказать, что молились, лишь тогда, когда были внимательны, когда не просто произносили слова устами, но и ум наш понимал, что мы говорим или что мы слышим. Бывает и так — и эти моменты особенно драгоценны, — что ум не только разумеет слово молитвы, но и как бы передает это разумение сердцу, которое откликается чувством умиления. Тогда молитва оживает, становится «нашей», идущей от нас лично, в ней мы говорим Богу уже что-то свое — хотя бы и «чужими» словами. У каждого это «свое» очень лично и одновременно — обще. Поэтому в новой рубрике нашего журнала мы представляем маленькие опыты «разумного пения», которые интересны сами по себе и вместе с тем могут принести пользу тем, кто знакомится с ними. И так же, как и в предыдущей рубрике, просим: делитесь с нами своими опытами, присылайте их на адрес журнала или же нашего сайта «Православие и современность».
«Верую во Единаго Бога Отца Вседержителя..» (Символ веры)
Наверное, в голове каждого взрослого человека, который только недавно начал осознавать себя православным христианином, но еще не стал им в полной мере, возникает множество вопросов и противоречий. Мы — взрослые люди — уже, к сожалению, редко можем вот так сразу принять уклад жизни, естественный для воцерковленных. У нас найдутся тысячи причин и отговорок, чтобы не помолиться, не почитать душеспасительные книги, не пойти в церковь. Тысячи маленьких, гаденьких НЕ: не успел, не смог, не отпустили пораньше с работы, не ходил транспорт. Они вроде сильно и не бередят душу, но мутный осадок от этого вранья самому себе остается надолго. Лично мне почему-то сразу вспоминаются школьные годы и неумелые попытки обмануть учителей и родителей. И понятно, что взрослые сразу раскрывали наш обман. И, конечно, прощали, раньше или позже. Мы же, не придумав ничего лучше, глупо настаивали на своем. А сейчас, обретая веру, мы хоть понимаем, КОГО мы пытаемся обмануть?! И зачем, получив на исповеди прощение и отпущение наших грехов, выйдя из храма, снова принимаемся за старое?! Не дорожим каждым мгновением, проведенным с Богом в Его Церкви?
А ведь на самом деле все так просто. Пусть иногда кажется, что за твои грехи Господь не должен тебя даже в притвор пускать, что даже церковный сторож, не говоря уже о прихожанах, догадается обо всем и посмотрит на тебя осуждающе. Но вся эта «паранойя от лукавого» заканчивается, лишь только переступаешь порог церкви. И тебя сразу подхватывает четкий и стройный ритм богослужения. Будь то всенощное бдение или Божественная литургия, тебя охватывает ни с чем не сравнимое чувство Божественного присутствия. В эти моменты понимаешь слова священника о том, что во время службы в храме незримо присутствует Господь и все Его Ангелы. Это своего рода даже внутренний призыв к самодисциплине, толчок к обдуманному и смиренному поведению в храме. На душе покой и умиротворенность — это мой дом, я пришел туда, где меня всегда ждут и всегда примут. Не все еще понятно в порядке богослужений до конца, поэтому присматриваешься к тому, как ведут себя на службе люди воцерковленные. Но от всей души вторишь словам диакона: «Миром Господу помолимся!» — и просишь вместе со всеми: «Господи, помилуй!». Со вниманием склоняешь голову при чтении Апостола и Евангелия. И слезы тихой радости застилают глаза при звуках «Херувимской». Вместе со всеми на литургии поешь «Отче наш» и «Символ веры». И здесь, в храме, становятся понятны слова о значении соборной молитвы. Пусть хор прихожан не строен и не мощен, как церковный. Но только прозвучат первые слова молитвы: «Верую во Единаго Бога Отца Вседержителя..», как понимаешь, что все те, кто стоит рядом с тобой, — братья твои. Не по крови, а по вере.
http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=5432&Itemid=3
