 |
| Столетие.Ru | Юрий Болдырев | 11.09.2008 |
А действительно: кому и зачем все это было нужно? И выясняется, что «нужно» это на самом деле совсем даже не тем, кто все это организовал.
ЕС собирается, наконец (после принятия всех прежних, осуждающих Россию, резолюций), провести расследование: что же там все-таки случилось, кто начал войну? Хорошо, подождем результатов расследования. С другой стороны, ОДКБ никакого расследования не назначала — все очевидно. Да и в целом ряде даже и западных СМИ все-таки уже признано: началось с атаки на столицу Южной Осетии. Кто начал — понятно.
Но дальше — тоньше. Тот, кто начал — отдельный сумасшедший? Или сумасшедший системный, но неправильно интерпретировавший команду из-за океана? Или же не просто за ним, но и за его конкретными кровавыми действиями кто-то недвусмысленно стоял и стоит? Смешно вспоминать, но один из наших военных руководителей попытался использовать найденный на месте боев паспорт американского гражданина как доказательство причастности США и прямого участия американских граждан в боевых действиях — это ли не наивность? Причем здесь паспорт, который якобы, по версии американской стороны, давно потерял какой-то преподаватель, ныне работающий в Китае? Неужели и без этого паспорта, по всей совокупности действий и заявлений руководителей США, включая нынешнее перевооружение грузинской армии на американские деньги, непонятно, кто и чьи интересы стоят за нынешней Грузией? Понятно и даже очевидно, и все слова об этом руководителями нашего государства уже сказаны.
Но чего хотели стоявшие за грузинской кровавой авантюрой американцы? В краткосрочном плане достоверно неизвестно. Может быть, их интересовало «объединение» Грузии в преддверии ее принятия в НАТО: Абхазия — не только пляжи, но и стратегически важное побережье. Не исключено, что, напротив, важнее было спровоцировать Россию на ответ, который помог бы сплотить НАТО перед лицом новой «русской угрозы». Но разгадка этих краткосрочных планов для нас не так-то и важна. В долгосрочном же плане все очевидно, примерно как в шахматах: важно не съесть конкретную ту или иную фигуру, но планомерно продвигаться, улучшая свою позицию и ухудшая положение противника. И мы сколько угодно можем сомневаться и сокрушаться по поводу того, настал ли момент, когда надо признавать США потенциальным противником, но что США в этой игре рассматривают нас именно как противника и именно так ведут игру, в том числе, все последние два десятилетия, в этом у нас просто нет оснований сомневаться. Подчеркиваю — не по каким-либо идеологическим соображениям, а просто по факту совокупности реальных действий США за этот период.
Но нужно ли это все было нашим руководителям, и если нужно, то зачем?
Аргументации в пользу того, что «маленькая победоносная война» была нужна и нашим, приводится множество. Главный аргумент — что наш режим (а режимом вполне уместно называть не только режим грузинский — есть вообще такое понятие «политический режим») чрезвычайно коррумпированный и по сути авторитарный, а коли так, то и ему «маленькая победоносная война» всегда полезна. Что можно на это возразить? Сказать, что нет, наш режим хороший и правильный — истинно демократический и даже с коррупцией собирается бороться?
Прежде всего, стоит напомнить, что даже при расследовании преступлений и представлении дел в суд наличие у подозреваемого мотива вовсе не является само по себе доказательством преступления. Никакое сплочение нынешнего российского общества в связи с происшедшими событиями и рост популярности нашего руководства никоим образом не доказывает заинтересованности этого руководства в таком трагическом развитии событий — точно так же, как не доказывает вины Саакашвилли нынешнее сплочение грузинского общества вокруг своего президента и решительная поддержка его режима Западом. Вина Саакашвилли доказывается его известными действиями, а не их благоприятными на данном этапе лично для него последствиями.
Но не менее важно и другое. В математике есть абсолютная истина. А вот в политике, в общественной жизни — сложнее. Многое весьма и весьма субъективно. В частности, любое обвинение важно не только само по себе, в своих формулировках, но и в конкретных устах. И если я слышу обвинения политического режима своей страны в коррумпированности от тех, про кого я знаю, что они в свое время сражались против разрастания этой коррупции или хотя бы явно ей не потворствовали, я воспринимаю это одним образом. Но если слышу обвинения режима в коррумпированности от тех, кто всячески поддерживал режим ельцинский и закрывал глаза на его абсолютно коррупционную и авторитарно-олигархическую сущность ради «борьбы против реставрации коммунизма», то как мне не услышать за этими обвинениями какой-то совершенно иной, скрытый интерес?
Пока коррупция и разложение были инструментами ослабления и уничтожения России, цивилизованный Запад и наши «либеральные» глашатаи его ценностей мирились с этим как «совершенно неизбежным», причем даже не злом, а таким сравнительно приемлемым «следствием распада империи». Но как только наряду с компрадорским вариантом коррупции стал проявляться и, пусть хотя бы феодальный, но все-таки эгоизм, хотя бы минимально приближающийся к национальному, вот это уже неприемлемо — это варварство. Причем, я лично частично соглашусь: это действительно варварство, но все же являющее собой некий прогресс — по сравнению с прежним распадом — и дающее хоть какую-то надежду.
Кстати, а нужно ли было нападение японцев на Пирл-Харбор тогдашнему президенту США Рузвельту? Объективно — да. Хотя он, наверное, был не дьявол, и вовсе не хотел гибели своих сограждан. Но объективно это нападение сработало на его стратегическую позицию — в пользу участия США в войне, которая до того была для большинства американцев войной чужой.
И вот, уже с учетом вышесказанного, вернемся к вопросу о том, нужно ли все это было нашим, и если нужно, то кому?
Конечно, надо признать, что жизнь вообще, в том числе и жизнь государства, в разные времена и в зависимости от развития событий в большей или меньшей степени востребует разных людей, обладающих различными способностями. В моменты, дни и годы мира и дружбы больше востребуются свободные художники, тонкие дипломаты, рафинированные ценители полутонов, намеков и туманов. Иногда (по глупости и наивной самоуверенности) доходит и до презрения в отношении тех, кто «в кирзе». Но стоит хрупкому благополучию чуть покачнуться, и в цене уже совершенно другие люди и качества, и если здравого смысла хоть толика в обществе осталась, к той самой «кирзе» возвращается заслуженное уважение — вспоминается, что война, это если героизм, то отнюдь не обязательно «бездумный», а кроме того, еще и тяжелейшая работа, требующая для успеха квалификации уж точно не меньшей, чем у так ценимых самовлюбленным потребительским обществом всяких «менеджеров».
Соответственно, согласитесь, было бы странно, если бы во дни конфликтов и стремительного нарастания явных, совершенно ощутимых угроз, не рос бы относительный авторитет и рейтинг в обществе армии, спецслужб и так называемых «силовиков». И разве они виновны в том, что выходят на первый план? Тут нам, конечно, подсказывают: виновны — ведь они сами все это спровоцировали. Но это как раз тот случай, где голословные обвинения неуместны. Нужны очень и очень веские обоснования и доказательства.
Поясню. Можно спорить о том, каким мы являемся обществом — демократическим или авторитарным (то есть, что у нас в какой степени). Но важно подчеркнуть, что и в том, и в другом случае многое определяется лоббированием своих интересов (просто в разных формах) реально имеющимися силами.
Так, в США есть мощный военно-промышленный комплекс. И он интенсивно лоббирует свои интересы. Более того, многие политологи и экономисты считают его важным фактором, влияющим на рост международной напряженности — нужны все новые и новые заказы, которые возникают только благодаря реальным или вымышленным угрозам, а также вследствие наличия в мире очагов напряженности и вооруженного противостояния.
И в Советском Союзе был мощный военно-промышленный комплекс. И его «генералы» были фигурами чрезвычайно влиятельными и тоже эффективно лоббировали интересы своей отрасли. И зарубежные «советологи» также отмечали его роль в милитаризации советской экономики.
А что же в нынешней России — есть ли в ней такой мощный военно-промышленный комплекс, способный интенсивно лоббировать свои интересы и тем (к сожалению, каждая медаль, как известно, имеет две стороны) вносить свой вклад в международную напряженность? Судя по объемам продажи оружия за рубеж, вроде, что-то есть. Но судя по просто смешным крохам, которые расходует наше государство на поддержание своей обороноспособности, в частности, на создание новой военной техники и закупки этой передовой военной техники для своей армии — такого комплекса как реального фигуранта политической жизни у нас нет.
А кто есть — как реальные фигуранты?
Есть недропользователи, заинтересованные, прежде всего, в экспорте не переработанного сырья. И есть финансисты, заинтересованные в концентрации капитала не в реальном секторе национальной экономики, а в сфере чисто финансовых манипуляций. Причем, и это показательно: кто у нас «либералы» — разумеется, недропользователи и финансисты. Но это на словах и применительно ко всем остальным, кроме себя. На деле же лоббистские достижения этих двух мощных сил очевидны: внутренние цены на сырье (включая энергоносители) у нас уже доведены до мировых, а в ряде случаев оказались и выше. А банковский и страховой сектора нашей экономики — единственные всерьез защищенные от внешней конкуренции. Производители ракет, истребителей и подводных лодок, тем более, если рассматривать их в единстве со всей цепочкой поставщиков (это наши машиностроители — отсталые, знаете ли, недопонимающие всех благ глобализации и свободы торговли), о такой степени госпатернализма не могут и мечтать.
Нужна ли была (и нужна ли теперь) возникшая ситуация конфронтации с Западом нашим недропользователям? Очевидно — нет. Нужна ли она нашим финансистам? Тем более — нет. Нужна ли она нашему военно-промышленному комплексу?
Не наш военно-промышленный комплекс эту ситуацию создал. Очевидно — слишком слаб для подобных свершений. Но он — главный, кто может и должен выиграть от этого трагического конфликта.
Кстати, из «либеральных» кругов сразу же запущена и версия: все это действительно заговор Запада, но с целью. втянуть нас в конфронтацию и не допустить нашей мирной модернизации. А мы, если умные, то должны делать вид, что втянулись, но не дай Бог, если на самом деле возьмемся увеличивать военный бюджет, укреплять армию и т. п. — тогда это вариант очередных «звездных» войн, которые мы и четверть века назад, как известно, просто физически не потянули.
Что ж, версия красивая. Еще если бы не исходила от тех же «либеральных» кругов. Да и видно, как здорово мы мирно «модернизируемся», что нас, эту нашу ускоренную «модернизацию» Западу во что бы то ни стало нужно срочно остановить. Наверное, Запад боится, что если дело и дальше так пойдет, то в структуре нашего экспорта в Китай завтра машины и оборудование будут составлять уже не полтора процента (как сейчас), а, наверное, полпроцента — вот ужас-то для Запада?
Если же всерьез, то главный вопрос нашей модернизации — это вопрос о ее заказчиках. Могут ли заказчиками нашей модернизации (то есть, действительно интенсивного научного и технологического развития, а не встраивания в мировую экономику как сырьевая неоколония) быть наши «тяжеловесы» — сырьевики и финансисты? Ответ с ходу — нет, не могут.
А, может быть, в определенных условиях, все-таки смогут? Если и смогут, то только, что называется, «с перепугу». И я не шучу — только если наконец осознают, что если не начнут интенсивно вкладываться не только в охрану личную и своего банка/концерна, но и всего государства (а что есть ВПК — как не механизм такой охраны?), если не начнут рассматривать финансирование ВПК как операцию не коммерческую, но жизненно им необходимую, то не будут иметь вообще никакого будущего.
Осознают ли? Кто-то — осознает, а кто-то — и нет. Но есть надежда, что власть это начинает осознавать — все-таки, уже давно назревшее изменение позиции государства по отношению к ВТО наш премьер озвучил. А дальше, чтобы выжить — нужно менять социальную и экономическую базу власти. Те сырьевики и финансисты, что осознают себя с нами в одной лодке и повернутся лицом к ВПК, а, значит, и к науке, и к настоящему образованию и т. п. — могут стать и заказчиками настоящей модернизации.
То есть, модернизация через милитаризацию?
Конечно, я предпочел бы иной вариант, но только, во-первых, никаких реальных движущих сил для иного варианта подлинной модернизации, к сожалению, не вижу; и, во-вторых, похоже, без мобилизации общества и определенной разумной степени милитаризации экономики нам просто не обойтись — заокеанские «партнеры» нам возможности такого расслабления не обещают.
При этом, разумеется, возникает и вопрос: нет ли опасности, что действительно вновь втянемся в гонку вооружений, причем, не столько всерьез, драматически, сколько как фарс — на уровне «распила» теперь уже оборонных денег? Что ж, ответ очевиден: очередную самоубийственную пирамиду ГКО можно построить на чем угодно. Но, во-первых, уж если деньгам суждено быть растраченными неэффективно или частично даже разворованными, то почему на это должна быть монополия финансово-спекулятивного сектора? И, во-вторых, главное: коррупция легка и приятна для власти в ситуации, когда у нее нет никаких серьезных задач (кроме, понятно, задач пиаровских), требующих полного напряжения всех сил. А если такие задачи появляются? Тогда либо они не будет решены, либо с коррупцией придется что-то делать не только на словах.
http://www.stoletie.ru/poziciya/grozit_li_nam_militarizaciya_ekonomiki_2008−09−08.htm
