 |
| Правая.Ru | Егор Холмогоров | 16.12.2005 |
Но вот только Соловецкий камень-то тут причем? Привезен он со святого места, где русские епископы и священники, представители православной интеллигенции, просто русские патриоты страдали от рук духовных (а иной раз и физических) предков нынешних «антифашистов». А к тому моменту, когда власть начала сажать не «фашистов», именовавшихся также монархо-фашистами, «истинно-православными, националистами и т. д. и принялась за «антифашистов» и их родственников, центр ГУЛАГа давно уже сместился на Колыму. Так что попытку забрать у русских Соловки — будь-то в качестве монастыря или в качестве места мученичества, надо решительно отвергнуть.
«Антифашистский марш» должен был состояться 27 ноября, в один день с «антимигрантским» митингом «Родины». Но, в итоге, ни то, ни другое мероприятие не состоялись. Родинцы на свой митинг просто не пришли, антифашисты разрешенное им место проигнорировали и отправились к мэрии, где их пришлось разгонять ОМОНу. Москва стала свидетелем немалого количества занятных сцен, в частности — как охрана лидеров демоппозиции отбивает своих шефов у правоохранительных органов… И ей за это никаких прещений не приключается.
И вот, дубль два — на этот раз с маршем, хотя вряд ли с барабанным боем — в лучшем случае со свирелями и гитарами. В том, что мероприятие, если не приключится совсем уж дурной погоды, кворум соберет — можно не сомневаться. В Москве вполне найдется 5 тысяч интеллигентов, способных сказать «нет фашизму» хотя бы из стадного чувства — за «Яблоко» же проголосовали 250 тысяч москвичей? А если не найдется интеллигентов, то найдутся те, по кому идеи ограничения миграции и т. д. бьют лично. Уж хотя бы они должны выйти.
Однако вот вопрос — против чего и кого будет проводиться этот марш? Объяснение «против фашизма» прекрасно тем, что оно всех устраивает и ничего никому не говорит. При таком объяснении коммунистам ничто не мешало бы придти на марш большой толпой, с портретами Сталина и плакатами против «чубайсофашизма». НДПР Александра Севастьянова могла бы придти с плакатами против «сионофашизма», ДПНИ потребовать «выкинуть фашистских оккупантов вон из Москвы». В общем, только некоторая некреативность нашей политтусовки помешает устроить из данного мероприятия чудесный детский утренник.
В анонсе мероприятия сообщается: «Шестьдесят четыре года назад, именно в эти декабрьские дни Московское ополчение отстояло Москву от фашистов. Неужели мы позволим свастике развеваться над Москвой сегодня?». Тут, конечно, историческая ошибка на ошибке. 18 декабря — это время, когда вот уже две недели продолжалось контрнаступление Красной Армии под Москвой, причем вели его регулярные части, а не ополченцы, сыгравшие большую роль в октябре 1941. Ну да не суть — сам призыв «не дать свастике развеваться над Москвой» — вполне позитивен. В стране, где нацисты убили 20 с лишним миллионов человек, никакие пояснения, что перед нами «солярный символ», никого не впечатлят. Символ ведь опознается по своему наиболее яркому историческому проявлению — крест навсегда теперь связан с Голгофой, а пентаграмма с коммунизмом.
Но вот кому именно следует не дать поднимать над Московой свастику? Вопрос не праздный. На Правом марше 4 ноября манипулировала символами, похожими на свастику, нацистскими приветствиями и прочей бутафорией только одна группа лиц — наймиты либеральных журналистов, участвовавшие в постановочных кадрах со вскинутыми вверх руками и гордо реющим двусмысленным флагом. Флаг и «зигхзайли» заказали именно либеральные журналисты. И именно к ним должно быть адресовано требование не размахивать свастиками на улицах Москвы и не оплачивать подобное размахивание (что вполне может быть расценено как финансирование экстремистской деятельности). Еще можно было бы протестовать против установки в Москве монументов эсэсовцам, против распространения огромными тиражами книги о Великой Отечественной Войне, представляющих русофобскую и обеляющую нацистов её версию. Ну, мы же понимаем, что имеется ввиду совсем не это. Никиты Белых, Дианы Арбенины и прочие «хранители радуги» ради таких мелочей, как пропаганда российскими СМИ фашизма, собираться не станут. У них дела посерьезней.
Что же именно собираются останавливать «антифашисты? Наверное, наиболее выпукло ответ на этот вопрос дает недавняя истерика в Санкт-Петербурге по поводу активиста-антифашиста Тимура Качаравы. Молодой человек был зарезан некими бритоголовыми — по поводу чего проводились митинги, траурные акции, писались обращения президенту Путину. Гибель Качаравы стала своеобразным символом «угрозы фашизма», и от всех, кто говорит о национальных интересах России, начали немедленно требовать признания «моральной ответственности» за смерть антифашистского мученика.
А потом начали всплывать очень неудобные и неприятные для сусального образа факты. Качарава, как выяснилось, был зарезан бритоголовыми из мести за жестокое избиение одного из их товарищей.
«Как сообщил «Известиям» высокопоставленный источник в правоохранительных органах Петербурга, за два с половиной часа до трагедии неподалеку (на параллельной улице Восстания) прошла другая драка. Там тоже вышли десять на одного. Но на этот раз десять «антифашистов» били одного «скинхеда"… Группа молодых людей, называвших себя не столько антифашистами, сколько пацифистами, отправилась к ближайшему «Макдоналдсу». Среди них были Тимур Качарава и Максим Згибай. Здесь пикетчики продолжили свою акцию, забрызгав краской стены заведения. Около 16 часов 13 ноября группа из 10−15 «пацифистов» добралась до улицы Восстания. Здесь, на углу с Невским проспектом, в небольшом магазинчике торгуют всевозможной молодежной атрибутикой, поэтому тут часто появляются так называемые «скинхеды». Увидев одного из них, имевшего еще и несчастье обуться в высокие ботинки, «пацифисты» набросились на него вдесятером и избили. Пострадавший был госпитализирован в тяжелом состоянии.
После этого «пацифисты» разбежались. По улице Восстания продолжали прогуливаться только Качарава и Згибай. Зачем они оставались в этом районе — непонятно. Через два с половиной часа на них напали. По всей видимости, кто-то из приятелей избитого вызвал подмогу и выследил обидчиков. Расправа оказалась жестокой. Тимура Качараву ударили восемь раз заточенной отверткой, задев жизненно важные органы. Юноша только немного не дожил до приезда «скорой», которую вызвали прохожие. По непонятной причине посетители, сотрудники и охранники книжного магазина, у дверей которого убивали человека, остались безучастны».
Не буду обсуждать вопрос о том, являются ли 8 ударов ножом-заточкой чрезмерным отмщением за избиение одного вдесятером. Одни скажут, что так делать нельзя, другие возразят, что сами среагировали бы так же (хотя бы на эмоциональном уровне). Равно не стану обсуждать и вопрос — являются ли разборки между уличными преступными группировками частью политической борьбы, или же им, все-таки, место в криминальной хронике, ибо «у преступников нет национальности», вероисповедания и даже политической позиции. Но, судя потому, что Качарава стал «мучеником антифашизма», а нападение на него и есть «фашизм» в чистом виде, то за что будут агитировать на Лубянской площади сторонники «антифашизма», вырисовывается с предельной ясностью — никто из тех, на кого нападают лица, именующие себя «антифашистами», не имеет права защищаться и тем более мстить напавшим. «Фашизмом», в глазах этих политических сил, является самозащита от антифашистов.
В этой связи очень характерны подлинные причины ненависти «антифашистов» к «Правому маршу» 4 ноября. Связана эта ненависть, конечно, не с присутствием на марше провокаторов, косящих под нацистов, не с какими-то особо экстремистскими лозунгами, заявленными на марше (известные заранее лозунги были один политкорректней другого). Еще до всякого марша уже были подготовлены провокации в его адрес, в том числе и самого откровенного свойства. Так, представители «Комитета антивоенных действий», заявленного в числе участников «Антифашистского марша», не постеснялись закидывать абсолютно легальное шествие граждан, не нарушавших никаким образом общественного порядка, шествие, в котором участвовали женщины и дети, взрывоопасными предметами. К характеристике нашего государства тут следует заметить, что никто из кидателей ни к какой ответственности привлечен не был.
Так вот, подлинная причина ненависти была в том, что в самой идее праздника 4 ноября и акций националистов в этот день была заложена идея сопротивления. Сопротивления оккупантам в 1612 году, сопротивления необъявленной войне против России сегодня. Сопротивления, освященного благословением свыше. И культивируемый известными кругами страх перед «наступлением фашизма» — это страх вполне реальный. Страх громилы перед тем, что однажды ему дадут сдачи. «Когда я бил русских за то, что они монархисты — они молчали. Когда я бил русских за то, что они православные — они молчали. Когда я бил русских за то, что они коммунисты — они молчали. Но когда я попытался выковырять им глаза за то, что они русские — меня ударили ногой в живот. Не жди, пока тебе дадут сдачи — убей их первым».
Так что своя логика в этой «антифашистской» истерике есть. В современной стратегии существует понятие «спрямления» действия, когда участник столкновения из-за недостатка возможностей и средств вынужден добиваться своей цели слишком простым и топорным путем, вместо того, чтобы прибегать к обходным маневрам. Чем действие «прямее», тем меньший шанс на его успех. В течение десятилетий русских терроризировали косвенными методами — через телевидение, через прессу, через политические партии и шушукание в салонах. Десятилетиями мы были безопасны потому, что сами не хотели и не могли быть собой. Сегодня «непрямые действия» перестали работать. Сегодня потрепанным и оголодавшим остаткам передового отряда противника приходится брести по заснеженной русской равнине, защищая только одно свое право — право нападать вдесятером на одного. Что ж — это последнее право, которое у них еще, может быть, осталось.
