Сельский священник и IT-технологии

Интервью с иереем Андреем Грицышиным

Храм иконы Знамения Пресвятой Богородицы в Дубровицах возведен 300 лет назад на месте слияния рек Пахры и Десны. Он возвышается на холме в окружении векового парка, устремляя ввысь свой необычный купол — ажурную золотую корону, увенчанную крестом. В основании церковь представляет собой равноконечный крест, высота вместе с куполом — более 45 метров. Здание было построено князем Б.А. Голицыным в стиле русского барокко всего за 14 лет. В 1704 году местоблюститель патриаршего престола митрополит Стефан Яворский в присутствии императора Петра I освятил храм.

После революции усадьба Дубровицы была превращена в художественно-бытовой музей, но в 1929 году он прекратил свое существование. Перестала действовать и Знаменская церковь.

В 1989 году в Дубровицах возникла православная община, которой спустя год был передан Знаменский храм. Немало усилий для восстановления церкви пришлось приложить прихожанам и первому настоятелю храма — священнику Сергию Позорову, а затем и второму — священнику Александру Каткову. Сегодня реставрацией занимается третий настоятель в новой истории Знаменского храма — отец Андрей Грицышин, который и рассказывает читателям «Православия.Ru» о трудностях и радостях служения сельского священника.

— о. Андрей, расскажите немного о себе…

— Я родился в обычной московской семье со всеми ее предубеждениями и представлениями о вере и Церкви. После школы поступил учиться в МИРЭА — Московский институт радиоэлектроники и автоматики. В те годы в студенческую аудиторию хлынули разного рода «проповедники»: протестантские, буддистские, сектантские. Не так просто было разобраться в этих течениях неподготовленному уму, но сердце подсказало: истина — в Православии. К тому же я глубоко изучал русскую литературу, а она неразрывно связана с православным учением.

Однажды я встретился со своими одноклассниками. Хотя к тому времени я уже посетил Оптину пустынь, Дивеево, Киево-Печерскую Лавру, но оставался некрещеным. Меня поразило, когда я увидел у одного из одноклассников крест. Оказалось, что он крещеный. Вскоре после этого крестился и я.

После этого стал ходить на богослужения, в том числе, в возрождавшийся тогда Свято-Данилов монастырь. Первый храм, в котором я стал бывать постоянно — это храм иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Большой Ордынке. Там я и причастился в первый раз. Мне тогда было очень хорошо, но хотелось чего-то большего. Я даже молился Богу, чтобы Он дал мне возможность как-то Ему послужить.

Шел 1991 год. И вот как-то ко мне в храме подошла прихожанка с предложением поработать сторожем на подворье Данилова монастыря. Я очень обрадовался и съездил на подворье, но оказалось, что вакансия уже занята. Тогда эконом монастыря пригласил меня поработать в самом Свято-Даниловом монастыре. Я стал каждый день ходить туда, при этом я еще учился в институте. В монастыре мы сажали деревья. Я встретил знакомого, который был алтарником храма Рождества Пресвятой Богородицы в старом Симонове. Он позвал меня поработать алтарником в том же храме. Я не знал ни порядка службы, ни уставов, но настоятель храма протоиерей Владимир Силовьев меня ласково принял. Через 4 года я был уже старшим алтарником.

Тогда же в паломничестве в Оптиной пустыни я встретил свою будущую жену. Хотя Татьяна была в то время некрещеной, но душа у нее была истинно христианская. Например, еще до крещения она поступила на курсы сестер милосердия. Вскоре мы обвенчались, переехали на место жительства в Подольск, а затем у нас родился первый ребенок.

Нам было очень трудно: матушка уже не работала, я получал зарплату как алтарник, прожить на нее было практически невозможно. Я пошел проситься на работу алтарником в подольский Троицкий собор. Его настоятель протоиерей Александр Ганаба предложил служить дьяконом в соборе. Хотя я и думал о священстве, однако, признаюсь, это предложение прозвучало для меня неожиданно. Я посоветовался с духовником, и тот благословил.

А уже через полгода меня назначили священником в Благовещенский храм села Поливаново. Тогда в этом старом огромном храме, авторство архитектурного ансамбля которого приписывается самому Василию Баженову, не было ни окон, ни дверей. Лишь обрушившиеся стены с еле сохранившимися фрагментами фресок. Попасть внутрь можно было только через оконный проем…

— Наверное, батюшка, таков удел многих современных сельских священников в России — начинать с нуля…

— Действительно, так. Кроме того, у меня не было никаких строительных навыков, да и прихода как такового не было. Но, по Божиему промыслу, стали появляться люди, которые помогали деньгами, стройматериалами, советами. Главное было — начать богослужение. Первый раз служили на престольный праздник одного из приделов — в день преподобного Алексея, человека Божия. И хотя все мои силы, казалось бы, отбирала работа по храму и восстановлению общины, а также семейные заботы, связанные с воспитанием подрастающих сыновей, я стал заочно учиться в Московской духовной семинарии.

В Поливаново расположена психиатрическая больница, и ее администрация с самого же начала стала помогать храму во всех делах. Вначале молебны служились в небольшой комнатке больницы. С наступлением теплого времени я стал служить по воскресным дням каждую неделю уже в боковом приделе. Постепенно сделали крышу, храм стал подниматься. Еще с советских времен заместитель главного врача больницы Валентин Сергеевич Ващенко сохранил церковный крест, который и был водружен на куполе.

Я также стал ходить в больницу, чтобы служить там молебны в каждом из отделений. И, конечно, желающие могли исповедоваться и причаститься. Люди по-разному относились к тому, что в стенах больницы служатся молебны, но многие с нетерпением ждали прихода священника.

С самого начала служения в Поливаново мы, создали воскресную школу, надеясь также, что через детей придут в Церковь и родители. Мы приходили и в детский сад, где занимались с малышами, все вместе ставили детские рождественские и пасхальные спектакли. А сколько у нас было увлекательных походов с рюкзаком за спиной, сколько паломнических поездок! Надо сказать, что и для прихожан, и для меня мой перевод в Дубровицы был крайне неожиданным. Но я понимал, что должен принять это как волю Божию и продолжать свое служение на новом месте.

— И чем же, в первую очередь, Вам пришлось заняться в Знаменском храме?

— Включаться в восстановление дубровицкой церкви, в жизнь прихода и не оставить без помощи на первых порах моего преемника в поливановской церкви, недавно рукоположенного, еще совсем молодого отца Михаила.

Сейчас активно продвигается реставрация знаменитого Знаменского иконостаса, проект которой согласуется с Министерством культуры. Заново пишутся утраченные иконы. Завершены работы по реставрации центральной иконы деисусного ряда — «Архиерей Великий, прошедый Небеса». Эта икона конца 17 — начала 18 века представляет собой изображение на светло-зеленом фоне Спасителя, Богородицы, Иоанна Крестителя и Архангелов Гавриила и Михаила. Работа проходила непросто, ведь в советские времена икона, имеющая размеры 240×225 см, потеряла, по заключениям экспертов, до 70% живописного слоя. Из-за аварийного состояния и невозможности транспортировки ее пришлось реставрировать на месте, в храме с помощью лучших мастеров из Третьяковской галереи.

Продолжается строительство приходского дома — стилизованного флигеля голицынского дворца, уже возведены стены под крышу. Там разместится воскресная школа нашего храма. В планах реставрация галереи на внешней стороне храма.

— Насколько мне известно, Вы, кроме Дубровицкого, восстанавливаете еще один храм…

— Год назад меня назначили также настоятелем Благовещенского храма деревни Сальково, который оказался совсем разрушенным, в нем невозможно совершать богослужения. Минувшим летом начата его реконструкция. Летом службы шли, сейчас же это невозможно, так как нечем отапливать помещение. Может быть, удастся провести водяное отопление. Храм этот конца 17 века, имеющий много архитектурных особенностей, например, декор выполнен старинной кирпичной кладкой. На следующий год планируем продолжить реставрацию.

— Каковы же особенности служения современного сельского священника — в чем Вы видите трудности, а в чем — возможности?

— Конечно, сельские приходы гораздо малочисленнее, чем городские, — у священника меньше треб, меньше прихожан за богослужением. Поэтому у него больше времени, например, для столь нужной социальной деятельности. Я знаю, что многие пастыри посещают военные части, ведут занятия по православной культуре в сельской школе. С другой стороны, сельский священник чаще всего один на приходе — никакого диакона или другого священника просто нет. К тому же приходы обычно бедны, катастрофически не хватает средств, бывает, что семья сельского батюшки просто бедствует.

Мы еще рядом с Москвой находимся. А знаете, какая ситуация чуть дальше от Москвы, не говоря уже о других епархиях? Еще меньше прихожан, еще труднее найти благотворителей. Бюджета сельского храма не хватает даже на то, чтобы покрыть долги за электричество и отопление, не говоря уж о том, чтобы платить деньги певчим. Если в Московской епархии разрушенных храмов осталось несколько десятков, то в других епархиях очень много таких церквей, где даже не начата реставрация и нет настоятеля.

— Отец Андрей, используете ли Вы знания, полученные в «электронном» институте, в своей повседневной работе?

— Не напрямую. В частности, на сельском приходе при ведении всей бухгалтерии, при издании приходской газеты компьютерные знания — это реальная помощь. И все же полученная специальность для меня небезынтересна. Люблю работать с современными IT-технологиями. Конечно, профессионально изучать их у меня просто нет времени, но стараюсь иметь представление о современных тенденциях. Ведь там есть такие аспекты, которые требуют христианского осмысления.

— В прошлом году Вы принимали участие в работе секции Рождественских чтений «Перспективы развития православного Интернета». Существует ли сегодня реальная возможность использовать современные IТ- технологии при создании православных сайтов?

— Какие-то технологии уже используются, их выразительные средства могут быть полезными в миссионерской работе. Важно, чтобы была возможность узнавать о небольших интересных православных порталах. Вот человек, сам не зная зачем, бродит по сети и вдруг видит православную ссылку. Может, он туда пойдет? Важно, чтобы православные сайты делались качественно и интересно — но не только для церковных, но и для околоцерковных, и нецерковных людей. Чтобы была обращенность к разным целевым группам. Каждому православному сайту необходимо найти своего читателя, свою нишу.

Я согласен с мнением, что православного Интернета как технологии не существует — так же, как не существует православной химии или физики. Есть определенные законы развития информации, которые находят свое отражение и в IT- технологиях. Это просто средство, которое можно использовать как во благо, так и во вред душе человека.

— Нужно ли обычному сельскому храму иметь свой сайт в Интернете?

— А как еще сельский храм может заявить о себе, если не через Интернет? У нашего храма есть свой сайт, сейчас мы собираемся его оптимизировать. Информация на таких сайтах должна обновляться, чтобы читатель видел, какой жизнью живет приход. Возьмите, например, людей, живущих по соседству с этим храмом — в коттеджных поселках. Они зайдут, посмотрят, и для них это будет целое открытие — вот тут, неподалеку, есть приход, который помогает бедным в больнице, поддерживает детский дом, обучает ребят, устраивает Рождественские и Пасхальные праздники, организует паломнические поездки. Даже если благодаря Интернет-ресурсу прихода в храм удастся привести одного такого человека — это уже большое достижение.

— Намерены ли Вы использовать IТ-технологии в процессе обучения детей в воскресных школах, на своем приходе?

— Современные дети уже со школы приобщаются к компьютерным технологиям. И делают это зачастую не в лучшем виде — через компьютерные игры или через такой Интернет, о котором лучше и не говорить. Весь мир открыт для детей, и надо научить их правильно пользоваться тем, что дает этот мир — в соответствии со своими христианскими убеждениями. Это одна из задач воскресной школы.

Важно не просто сказать «это нельзя», а показать, что можно делать что-то интересное. Старшие дети могут участвовать в создании и обновлении сайта, в верстке приходской газеты, естественно, при контроле со стороны взрослых. Недавно наши ребята ездили в паломническую поездку и снимали все на видеокамеру, а потом один из них смонтировал фильм. Или, к примеру, старшие дети анимируют рисунки младших детей и создают мультфильмы. На базе воскресной школы можно создать фото- или кинокружок. Энергию ребенка надо направлять в позитивное русло, а не в сторону разрушительных для души компьютерных игр.

Возможно, что введение мультимедийных курсов по православной культуре поможет привлечь в воскресную школу не только учащихся начальных классов, но и подростков. Но это должно делаться не стихийно — «давайте срочно сделаем это!», а осознанно с точки зрения содержания и методологии.

— Как осуществляется сотрудничество Дубровицкого храма и местной школы?

— Храм вместе со школой издает газету «Дубровицы — знатное село», в которой публикуются заметки из жизни поселка, школы и интересные церковные материалы. Опыт нашего сотрудничества можно продолжить и дальше — в введении курса православной культуры в Дубровицкой школе. Педагогический ресурс у нас есть — несколько прихожан окончили катехизаторские курсы и даже имеют богословское образование.

— Наверное, важно дать детям почувствовать, что такое церковная жизнь на собственном опыте. Что для этого делается в вашем храме?

— В воскресной школе дети с интересом занимаются церковной музыкой, но до создания отдельного детского хора еще далеко. Очень интересно проходит подготовка к Рождественским и Пасхальным праздникам — ребята соучаствуют, сопереживают происходящим событиям, больше общаются друг с другом. Еще они учатся у нас читать по-церковнославянски и применяют свои знания на богослужениях. Иногда пишут в нашу приходскую газету.

Еще мы и пригласили в нашу воскресную школу специалистов из МЧС, которые проводят занятия раз в неделю: учат детей навыкам выживания в различных ситуациях. Это подготовка к будущему летнему походу, в котором мы совершим паломничество к православным святыням. Ребята будут ночевать в лесу, ставить палатки, разжигать костер и.т.п.

— На каких принципах Вы воспитываете своих пятерых сыновей?

— Здесь важно помнить, что каждый ребенок — это личность, созданная по образу и подобию Божиему. И к нему нужно соответственно подходить — не бояться предоставлять некую свободу, учить пользоваться этой свободой, чтобы, став взрослым, он имел бы прочный духовный стержень.

Надо стараться дать детям христианские понятия о жизни, христианское мировоззрение, желательно на личном примере. Не изолировать от проблем — просто прививать христианский взгляд на них. Еще со школьной скамьи дети сталкиваются с миром достаточно жестко — нужно показать им силу Православия в ежедневных ситуациях, опять же, если можно, на личном примере.

— Хочет ли кто-то из Ваших детей стать священнослужителем?

— Сейчас еще рано об этом говорить, хотя у детей есть такое желание. Просто пока они говорят об этом неосознанно. Современный мир со всеми его тяготами, от которых мы не можем их изолировать, оказывает на них колоссальное давление. Мы можем лишь молиться, чтобы они выбрали правильный путь: не столь важно, кем станут дети, важно, чтобы они были православными людьми, приносящими пользу ближним.

С о. Андреем Грицышиным беседовал Василий Писаревский

http://www.pravoslavie.ru/guest/51 214 124 447