Просиявшая святыня

Икона Божией Матери «В скорбех и печалех утешение» (празднование 19 ноября/2 декабря)

Икона Божией Матери «В скорбех и печалех утешение» воссияла в 1863 году в г. Слободском. Но ее история берет начало в 17-м веке. Есть предание, что икона принадлежала цареградскому патриарху Афанасию. [1]

ПАТРИАРХ АФАНАСИЙ

Икона «В скорбех и печалех утешение»

Святитель родился на острове Крит в числе верующих греков Пателариев. Встречаются несколько дат его рождения — 1560 год,[2] и 1597-й.[3] Есть и третья дата — 1580 год,[4] (причем, она приводится в нескольких источниках).[5] Можно предположить, что она наиболее близка к реальности.

Буквально несколько штрихов к биографии святителя. Он получил отличное воспитание в Критском Аркадитском монастыре, который славился не только отличным образованием (в нем обучали математике, риторике, музыке, литературе и богословию), но и тем, что здесь можно было получить православное воспитание (в то время Критом владели католики-венецианцы).[6] По смерти родителей юноша ушел на Афон, где основал келью, в которой позже подвизался преп. Паисий Величковский, и которая выросла потом в Ильинский скит.[7] Известно, что старец Паисий положил начало в России старчеству (одним из представителей которого был вятчанин преп. Стефан (Куртеев).

Всю свою жизнь Афанасий провел в борьбе с турками и иезуитами, утверждая Православие. Несколько раз из послушания он брал на себя крест Патриарха Цареградского, причем, в 1634 году он пробыл на престоле всего 40 дней (избран в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы), а в 1652 году — полмесяца.[8] После этого, уже третьего по счету, ухода Владыка Афанасий удалился на покой, жил и работал во имя Христово в Молдавии и Валахии. В 1653 году он отправился в Россию, где был торжественно принят царем Алексеем Михайловичем и Патриархом Никоном.[9]

Надо отметить, что во всех скитаниях и путешествиях Владыки, в том числе и на Афон,[10] икона Божией Матери «В скорбех и печалех утешение» была с ним. Так что 1653-й год можно считать первым пребыванием образа в России.

В 1654 году свят. Афанасий отправился из Москвы на родину. На Украине, в Лубнах, заболел, остановился в Мгарском Спасо-Преображенском монастыре, где и скончался 5 апреля 1654 году. Его похоронили по обычаю восточных патриархов в сидячем положении. Когда через 8 лет вскрыли гробницу, обнаружили, что тело святителя нетленно[11] («лишь на правой руке, которая держала посох, не было двух или трех пальцев»)[12]. В 1662 году святитель Афанасий был прославлен, и память ему была установлена — 2/15 мая. А ведь это день памяти св. Бориса и Глеба, покровителей Вятской земли, это дата проведения возрожденного в 1995-м году Борисоглебского крестного хода, древнейшего хода на Вятской земле. Важное, промыслительное совпадение! И поэтому память святителя Афанасия, думается, должна войти в вятские святцы.

Теперь обратимся к истории, связанной с самой иконой Божией Матери «В скорбех и печалех утешение"… После смерти Владыки Афанасия она была доставлена в афонский монастырь Ватопед, где и пробыла до октября 1849 года, когда был открыт Андреевский скит. Тогда, проживавший на покое в Ватопеде митрополит Григорий передал икону новооткрываемому скиту как благословение от обители. Икона находилась в келье основателя скита о. Виссариона. Перед своей кончиной в 1862 году, он благословил братию образом со словами: «да будет сия икона вам отрадою и утешением в скорбях и печалях».[13]

Слова оказались пророческими — уже через полтора года икона просияла чудотворениями…

Христорождественский монастырь

В ноябре 1863 года в г. Слободской приехал афонский иеромонах Паисий. В ряде источников утверждалось, что он собирал по России пожертвования на русские афонские обители.[14] На самом деле все было несколько по-другому. Действительно, о. Паисий привез с собой икону Божией Матери «В скорбех и печалех утешение», которая была поставлена в церкви Христорождественского женского монастыря. Но приехал он в Слободской не для сбора пожертвований, а преподать от своего архимандрита благословение настоятельнице обители игумении Пульхерии (Сазоновой), чей родной отец, схимонах Флавиан, был похоронен в Андреевском скиту.[15]

Всего за несколько дней до приезда о. Паисия в Слободской прибыли греческие монахи. Они-то как раз собирали пожертвования и привезли с собой святыню — ковчежцем с мощами Божиих угодников. Он также был помещен в монастырском храме.

Как ярко описывает автор воспоминаний: «И в то время, когда целый сонм горящих свечей горячо пылал перед ковчегом со святыми мощами — в другой, полутемной стороне храма, на аналое, где лежали афонские святыни, тихим спокойным светом мерцали небольшие алмазы на венчике <иконы Богородицы>«.[16]

Влекомые одной святыней, слобожане словно «забыли» афонскую икону, даже лампадку перед ней не затеплили. Первой обратила на это внимание матушка Пульхерия: «Что же это Матери Божией и свеч-то не поставят?"[17] - и первая зажгла свечу перед образом. Потянулись к святыне и монахини с горожанами.

Прошло два дня. Греческие монахи уехали из Слободского. Собирался в дорогу и о. Паисий. Но все земные планы моментально переменило исцеление 18-летнего юноши Владимира Неволина.

Володя онемел за шесть лет до этого. В Рождество Христово 1857 года на паперти церкви с. Кырмыж ему было указание: срочно написать письмо своему отцу. Хотя мальчик был глубоко взволнован видением, все же не исполнил приказание.[18] Как Володя вспоминал позже, несколько недель спустя, в первый день Великого поста 1858 года (какой важный день!) ему явились три светообразных мужа, упрекнули за неисполнение наказа и предсказали ему глухоту или немоту. Вечером того же дня у мальчика начал пропадать голос, и к ночи он окончательно онемел.[19]

Отец (бывший священник с. Кырмыжского, а потом иеромонах Успенского Трифонова монастыря Неон) возил его к разным врачам, но бесполезно — болезнь не проходила. Владимира отдали учиться живописи к слободскому купцу, державшему иконописную мастерскую, А.А. Пашкину. Прошло почти шесть лет…

Когда Володя услышал, что в город прибыла афонская святыня, в сердце его вспыхнуло желание припасть к ней и излить свою скорбь. 19 ноября вместе со своим другом Иваном Вершининым он пришел в храм, но икону унесли по домам горожан. Только после вечерни о. Паисий начал служить молебен.[20]

Владимир горячо молился Пресвятой Владычице. И когда он после молитвы припал губами к иконе, то почувствовал жар, который начался с языка и распространился по всему телу. Положив несколько поклонов, Владимир отправился домой и снова принялся за живопись. Но духовная радость не оставляла его, мыслями он все еще был в храме. Задумчиво смотря на брата своего хозяина, он неожиданно сказал: «Какой чудный бриллиантовый венец у Божией Матери!» И тут же с удивлением, ужасом и восторгом воскликнул: «Да ведь я говорю?!» Потрясенный брат хозяина только и мог промолвить: «Молись, молись Володенька…"[21]

Тотчас поспешили к о. Паисию, уже собиравшемуся в дорогу. Конечно, отъезд пришлось отложить. Был отслужен благодарственный молебен.[22]

Весть о чуде быстро распространилась по городу, к иконе началось настоящее паломничество. Причем, исцеления продолжались свершаться. 22 ноября дочь дьячка Сретенской церкви Параскева Овчинникова, произносившая слова с болью в груди и судорогами в лице, после молебна у иконы получила полное исцеление. 23 ноября получила исцеление семилетняя Ксения Кайсина, не владевшая ногами и правой рукой. Днем позже от такого же страшного недуга был исцелен крестьянин Николай Ворожцов. Крестьянин Пушкарев был парализован и был в забытьи — в обитель его привезла жена, где больной и получил исцеление.[23] 24 ноября был исцелен от болезненных припадков 3-летний Петя Лихачев.[24]

25 ноября в Слободской привезли Анну Григорьевну Шуктумову, которая три с половиной года страдала беснованием. Когда над ней читали разрешительные молитвы, несчастная пронзительно кричала, богохульствовала, рвала на себе волосы и одежду, билась головой о пол церкви. В ночь на 11 декабря (когда икону провожали в Вятку) она очнулась, начала молиться и на другой день, чувствуя себя здоровой, удостоилась причащения Святых Таин.[25]

Или вот еще один поразительный случай. 24-летний крестьянин Тимофей Семяков 20 ноября 1863 года (обратите внимание: на следующий день после исцеления Владимира Неволина!) заболел белой горячкой, доводившей его до безумия. В декабре горячка прошла, но зато отнялись ноги. Родные больного узнали от проезжающих из Вятки о чудотворениях образа в Слободском. По совету матери Тимофей дал обет: в случае исцеления дойти до Вятки пешком. В день Богоявления Господня родные Тимофея ушли в храм, а он усердно молился Пречистой. И вдруг, неожиданно почувствовал движение в доселе бессильных ногах. Тогда Тимофей встал, повергся перед иконами, прося Владычицу сподобить его на обещанный путь. 12 января 1864 года Тимофей отправился в дорогу. Он шел ежедневно по 60−80 верст и был в главном вятском городе 21 января, где с благодарностью поклонился образу «В скорбех и печалеях утешение».[26]

Сама игумения Пульхерия страдала ревматизмом, который зимой сваливал ее в постель. И матушке помог святой образ[27].

Эта волна чудес перевернула души слобожан. Изменился весь строй жизни: были забыты светские развлечения, горожане ежедневно приходили в храм или принимали святыню у себя дома. Сестры же обители буквально ночевали в храме…[28]

Когда 11 декабря икону пришлось отправить в Вятку, то чувство у всех было, по словам очевидца, «как будто похоронили кого-либо из самых близких сердцу».[29] Слободское духовенство собралось на прощальный молебен, где соборно освящали точный список с чудотворной иконы (его выполнил сам исцеленный Владимир Неволин).[30] Икона была написана всего за несколько дней! Можно себе представить, с какой горячей благодарностью и верой трудился над ней Владимир!

А в Вятке в свою очередь был настоящий порыв почитания. Икона находилась в женском Преображенском монастыре. Двери храма не закрывались ни на минуту. Люди приходили даже ночью. От людского напора решетка, ограждавшая место, где стояли монахини, вскоре была сломана.[31]

В главном вятском городе было также зафиксировано до 40 чудес[32] (а сколько остались ведомы только Богу!). Так, 22 января за 250 верст привезли пятилетнего Кирилла. Несчастный ребенок не владел ни руками, ни ногами. Даже не мог держать головку — когда его брали на руки, она безвольно падала. В добавление ко всему Кирилл был немой. Во время молебна ребенка поднесли под Евангелие, которое священник возложил болящему на голову. На следующий день мальчик стал садиться и держаться руками, на третий вставать на ножки. 25 января во время всенощной он неожиданно протянул ручки к отцу со словами: «тятя, возьми меня». Обливаясь слезами радости, отец возвестил о чуде. Был тут же отслужен благодарственный молебен.[33]

Крестьянский мальчик Ваня Рылов в 15 лет сделался расслаблен, лишился речи и рассудка. В любой момент он мог вскакивать и бесцельно убегать. Его были вынуждены держать на привязи как скот. В таком состоянии он пребывал 5 лет, и уже 20-летнего Ивана привезли к афонской святыне. 24 января во время службы он неожиданно три раза обратился к отцу, показывая на святую воду: «дай мне пить». После этого к юноше вернулись рассудок и дар слова[34] (действительно, именно в таких случаях становится понятно, что это дар Божий).

Насколько явны все случаи исцелений: безнадежно больным людям, порой ведущим растительное существование, силой Свыше и милостью Богородицы возвращался Божий облик. Настолько просто, настолько страшно и радостно от этой простоты!

Икону носили по городским храмам. Многие вятчане встретили новый, 1864-й, год в Спасском соборе, куда была принесена святыня. С большим благоговением приняли ее причт и прихожане Царево-Константиновской церкви…[35] Горожане говорили позже: «Не дождаться уж таких дней, как те, в кои была у нас Царица Небесная». С образа делали многочисленные списки. Но спрос был таков, что сил вятских иконописцев не хватало. Поэтому о. Паисий специально ездил в Петербург, чтобы приготовить хромолитографические снимки святыни.[36]

Духовный подъем был настолько велик, что спустя год «Вятские губернские ведомости» накануне Великорецкого крестного хода сравнивали его по религиозному настрою со встречей афонской святыни.[37]

Несколько месяцев гостила икона Божией Матери «В скорбех и печалех утешение» в Вятке. Но отец Паисий должен был отправляться на Афон. Причем, 14 мая 1864 года стало известно, что через два дня икону тихо увезут из города. Тогда делегация знатных граждан с городским главой отправились к Владыке Агафангелу (Соловьеву) с просьбой проводить икону торжественно, с крестным ходом. Но он ответил: как встречали — так и провожайте, просто, без торжеств (не без основания указывая на то, что чествование образа вспыхнуло только после начала чудотворений). Решили сделать еще одну попытку: собрали еще большее количество просителей. Но Владыка не захотел разговаривать и молча ушел в свой кабинет (о чем, правда, впоследствии сожалел).[38]

Но, видимо, неугодно было Богу, чтобы проводы святыни прошли тихо и незаметно, узрел Он стремление вятчан и не посрамил их упования. Всё получилось промыслительно, якобы само собой. В ночь на 17 мая перед иконой вместо молебна, по благословению Владыки, читался простой акафист. Неожиданно в храм приехал священник с. Рождественского о. Дмитрий Бердников. Не зная об указании не служить торжественно, он в порыве искреннего почитания отворил царские врата и начал петь перед образом «Царю Небесный». Души молящихся тут же откликнулись на призыв пастыря — общая молитва была светлой и горячей. Но когда икону понесли из монастырского храма к карете, и все поняли, что святыню увозят, поднялся плач. Все старались последний раз припасть к чудотворной иконе.[39]

Сотни мужчин, женщин, детей последний раз молились перед святыней. Когда образ перенесли в карету, люди окружили ее плотным кольцом, сначала вовсе не хотели выпускать. Потом выпрягли лошадей и буквально на руках несли по городу с пением тропарей и молитв.[40] У выезда из города, у Всесвятской церкви, начали просить отслужить последний молебен. Отец Паисий отвечал: вы же знаете, что не велено служить в городе молебнов. Тогда наши предки закричали: «Батюшка, мы за это отвечаем, только отслужите еще». И служба началась — под открытым небом, тишина в воздухе была такая, что свечи горели как в церкви, только на живых подсвечниках.[41]

Икону везли с 17 мая по 1 июня до казанского г. Мамадаш. Так, утром, 18 мая, под звон колоколов икону доставили в г. Орлов, где она находилась шесть дней. Это не случайно потому, что 23 мая из г. Вятки в с. Великорецкое пришел крестный ход, и 24 мая на месте явления образа свят. Николая служилась служба. Все дни, пока икона была в Орлове, ее под колокольный звон носили по городским домам для молебнов. Отец Паисий, до слез растроганный таким почитанием, повторял строки из стихотворения Святогорца: «О, родина святая! чье сердце не дрожит, тебя вспоминая…».[42]

В эти дни произошел знаменательный эпизод. Когда орловцы молились перед иконой в городском соборе, то «туча, грозная туча стучала <…> над головами, — гром и молния были такие, что летели из главного купола стекла». И в этот страшный момент особенно усердна была молитва наших предков Божией Матери.

А когда лодку с иконой уже провожали до с. Истобенского и служили молебен с водосвятием, «опять находит туча, и молния, и гром <…> <тогда> подплыли к судну с колоколами. И когда здесь служили молебен, был проливной дождь, как из ведра; а когда прочитали акафист, вдруг майское солнце засияло <…> <и> поплыли тихо и радостно под голубыми пространствами небесного свода».[43]

Это дивное паломничество, этот подлинный крестный ход по вятской земле, бесспорно, увеличили почитание святыни. В храмах все чаще стали появляться списки с афонской иконы. Так, например, известно, что уже в 1864 году В. Неволин написал список с иконы Богородицы для нолинского Николаевского собора.[44] Список с образа «В скорбех и печалех утешение» был заведен в 1883 году в с. Вишкиль,[45], через которое о. Паисий почти 20 лет назад провозил икону.

Преображенский монастырь в Вятке

Был свой список и в Вятском женском Преображенском монастыре — его оставил о. Паисий, отправляясь из Вятки на Афон.[46] И, конечно, впечатляющим событием стало строительство храма во имя иконы «В скорбех и печалех утешение». Игумения обители Емерентиана (Севрюгина) во время пребывания образа в Вятке дала такой обет и выполнила его с честью.[47]

Храм был заложен 26 июня 1871 года,[48] этому предшествовал крестный ход, возглавляемый архиепископом Аполлосом (Беляевым).[49] Промыслительно, что по церковному календарю 26 июня/9 июля — праздник Тихвинской иконы. Так встретились две общерусские и вятские святыни.

Во время строительства оказалось, что из-за болота грунт земли слабый. Чтобы закрепить его, пришлось забивать тысячи свай. Все это повлекло большие дополнительные расходы, но с Божией помощью все устроилось — нашлись и благотворители, и финансы, и материалы.[50] Более 11 лет строился храм. В трехэтажном корпусе помимо церкви были расположены сестринские кельи, монастырская больница, школа грамотности и несколько мастерских: столярная, позолотная, живописная, резьбы по дереву.[51]

31 августа/13 сентября 1882 года, в день Положения Честного пояса Пресвятой Богородицы, архиепископ Апполос освятил храм. Этот день тоже очень важен, потому что приходится на праздник Положения Честного пояса Пресвятой Богородицы.

После Успения Божией Матери пояс стал великой христианской святыней — его возлагали на больных и те исцелялись. Известно, что одна из частей пояса хранилась в Афонском Ватопедском монастыре (где первоначально хранилась икона «В скорбех и печалех утешение»).[52] Как пояс Богородицы, так и Ее икона помогала страждущим…

Каждую субботу в вятской обители перед образом читался акафист.[53] Но, конечно, главную роль в прославлении святыни сыграл крестный ход с иконой. В обители был почитаемый образ св. Гурия, Самона и Авива, который присоединялся к иконе Спаса Нерукотворного из Спасского собора во время так называемого Низового крестного хода. Этот крестный ход продолжался с начала сентября по начало декабря и охватывал города Орлов, Котельнич, слободу Кукарку, другие населенные пункты губернии.[54] И вот, в 1867 году игуменья Емерентиана обратилась к еп. Аполлосу с просьбой — вместо иконы св. Гурия, Самона и Авива носить крестным ходом икону «В скорбех и печалех утешение» «в память посещения Вятского края <…> и получения от нея многих исцелений». Иконы менялись через год, совершая в течение года несколько обширных крестных ходов по епархии.[55]

А в Слободском Христорождественском монастыре 19 ноября 1866 года на образ, исполненный В. Неволиным, была торжественно возложена позлащенная риза, присланная с Афона.[56] Именно в этот день, в воспоминание первого исцеления от иконы Владимира Неволина — в Слободском монастыре совершалась особо торжественная служба[57] (этот праздник выделяется в современных церковных календарях). В дореволюционной Вятке торжественным днем считалось 12/25 декабря, когда икону доставили из Слободского, и 25 января/7 февраля, когда образ также чествовался.[58]

Сегодня чтимый список с чудотворного образа находится в слободском Свято-Екатерининском соборе. Икону можно встретить во многих храмах епархии. В 1999 году престол одного из храмов бывшего мужского Крестовоздвиженского монастыря в г. Слободском был освящен в честь иконы Божией Матери «В скорбех и печалех утешение». По свидетельствам слободских краеведов, 11 мая ст. ст. с афонским образом совершался городской крестный ход, который был установлен после страшного пожара 1831 года, уничтожившего почти весь город. (Этот достойный подражания крестный ход возобновлен слобожанами в 2000-м году и обходит все городские храмы).[59]

На самом Афоне, который называли уделом Пресвятой Богородицы, в Свято-Андреевском ските, в 1871 году был освящен престол во имя иконы «В скорбех и печалех утешение».[60]

Но, видимо, святыня должна утешать в скорбях и печалях прежде всего в России. Сначала, во время нового путешествия иконы в Россию в Челябинске от нее 22 ноября 1880 года исцелилась неходячая девочка Мария.[61] А в 1890 году Свято-Андреевский скит начал строить в Санкт-Петербурге трехпрестольный храм в память спасения Царской семьи на станции Борки 17 октября 1888 года. Тогда и было решено перевезти икону в Россию.[62] 27 марта 1890 года святыня была доставлена в столицу. По дороге из Одессы на станции Борки были отслужены всенощная и молебен.[63]

Известно о замечательной патриотической традиции, заведенной на афонском подворье во время первой мировой войны. С 12 февраля 1915 года по инициативе петербургского митрополита, будущего священномученика Владимира (Богоявленского)[64] оно стало «обителью неусыпающих»: было заведено непрестанное пение молебнов о даровании победы русской армии с чтением акафистов пред чудотворной иконой. Также непрестанно служились панихиды о воинах, павших на полях сражений.

Вот как описывал очевидец то время: «<…> в храме <…> всегда народ: и днем, и ночью. На коленях — женщины со слезами на глазах, между ними дети и кое-где мужчины. Все часто крестятся и низко кланяются, касаясь холодных плит. Умилительная картина! Как напоминает она древние катакомбы!"[65]

Сейчас образ Богородицы находится в санкт-петербургском Свято-Никольском соборе. В современной православной России тоже есть свидетельства о чудотворной силе образа. Так, например, в Алексиево-Акатовом женском монастыре г. Воронежа хранится список с афонской святыни, на котором написано: «сия икона написана и освящена на святой Афонской Горе в Русской Обители Святого Иоанна Златоустого при настоятеле иеросхимонахе Кирилле 1905 года». В 1999 году, вскоре после возвращения из реставрации икона замироточила, причем в один из июльских дней струйки мира полились из глаз Пресвятой Богородицы.[66]

И это еще раз убеждает: афонская святыня — не просто благочестивое воспоминание, не прошлое, не «раритет», она — наше настоящее, наша жизнь. И она нуждается в нашем почитании. Только тогда она станет истинным утешением в наших скорбях и печалях.

---

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Вышний покров над Афоном, или Сказания о святых чудотворных на Афоне прославившихся иконах. М., 1997 (Репринтное издание). С. 130.

[2] Святитель Афанасий 3-й Пателарий, Патриарх Цареградский // Православный календарь (www.days.ru/Life/life975.htm).

[3] Святитель Афанасий, Лубенский чудотворец // Сайт Харьковский епархии (http://pravoslavie.kharkov.ua/2afanas.html).

[4 ]Сильвестров С., свящ. Св. Афанасий, Патриарх Цареградский, Лубенский чудотворец // Журнал Московской Патриархии (электронная версия — http://orthlib.narod.ru/JMP/47₁₀/07.html).

[5] Русские святые (жития собрала монахиня Таисия). СПб., 2001. С. 274.

[6] Там же. С.275−276.

[7] Там же. С. 274.

[8] Святитель Афанасий 3-й Пателарий, Патриарх Цареградский.

[9] Сильвестров С., свящ. Указ. соч.

[10] Вышний покров над Афоном…. С. 130.

[11] Сильвестров С., свящ. Указ. соч.

[12] Святитель Афанасий, Лубенский чудотворец.

Поразительно, что спустя более века в этом же Лубенском монастыре скончался другой Константинопольский Патриарх, Серафим, который в 1760-м году возобновил на Афоне келью патриарха Афанасия (Троицкий П. Русские на Афоне (середина 19 — начало 20 века). М., 2001. Электронная версия — http://rus-sky.org/history/library/troitzky.htm).

[13] Вышний покров над Афоном…. С. 131.

[14] См., напр: Бухарев И., прот. Чудотворные иконы Пресвятой Богородицы. (Репринтное издание 1901 г.). М., 1994. С.197−198; Сказание о чудотворных иконах Богоматери и о Ея милостях роду человеческому. Коломна, 1993 (Репринтное издание). Т.2. С. 718. Этот же рассказ воспроизведен в книге: Живые иконы (Святые и подвижники Вятской земли). Авторы-составители Гомаюнов С., свящ.; Маркелов А. Киров, 1999. С.117−118.

[15] О благодатных исцелениях, совершавшихся в городе Слободском перед Афонскою иконой Божией Матери «В скорбех и печалех утешение"// Вятские епархиальные ведомости (далее — ВЕВ). 1864, N3. С. 79

[16] П.М. Воспоминания о пребывании афонской чудотворной иконы Богоматери в Слободском женском монастыре в 1863 году // ВЕВ. 1913, N42 (отд. неоф.). С. 1242.

[17] Там же. С. 1242.

[18] О благодатных исцелениях, совершавшихся в городе Слободском…. С. 92,.84.

[19] Там же. С.84−85.

[20] Там же. С. 87.

[21] Там же. С.78−80.

[22] Там же. С. 80.

[23] Там же. С.89−90, 105−106.

[24] П.М. Указ. соч. С. 1244.

[25] Там же. С. 1245.

[26] «Обитель неусыпающих» в Петрограде // Русский паломник. 1916, N7. С. 108.

[27] О благодатных исцелениях, совершавшихся в городе Слободском…. С. 107.

[28] Сведения об Афонской иконе Богоматери // ВЕВ. 1867, N6. С.205−206.

[29] Там же. С. 206.

[30] П.М. Указ. соч. С. 1247.

[31] Сведения об Афонской иконе Богоматери. С. 207, 208.

[32] Незабвенные дни для вятчан. Вятка, 1914. С. 11.

[33] Там же. С.10−11.

[34] Там же. С. 12.

[35] Сведения об Афонской иконе Богоматери. С. 208.

[36] Незабвенные дни для вятчан. С. 9.

[37] Беглые заметки // Вятские губернские ведомости (далее — ВГВ). 1865, N21. С. 126.

[38] Незабвенные дни для вятчан. С.16−17.

[39] Там же. С. 18.

[40] Сведения об Афонской иконе Богоматери. С. 209.

[41] Незабвенные дни для вятчан. С. 21.

[42] Там же. С. 28.

[43] Там же. С.29−30.

[44] Мохова Г. Вятские иконописцы. Киров, 2001. С. 98.

[45] Мултановский Иак. свящ., Летопись села Вишкиля Котельнического уезда // ВЕВ. 1911, N23. С.502−503.

[46] Рязанцев Д., прот. Вятский Преображенский девичий монастырь. Вятка, 1887. С.28−29.

[47] Была настоятельницей обители в 1862 — 1889 годах. Дочь яранского купца, Елена Семеновна Севрюгина, поступила в Преображенский монастырь в конце 1829 года. Почила в возрасте 89 лет. (ВЕВ, 1889, N4 (отд. дух.-лит.). С.119−120).

[48]Освящение храма в новом здании Вятского женского монастыря // ВЕВ. 1882, N18 (отд. дух-лит.). С.476−478.

[49] Рязанцев Д., прот. Указ. соч. С.27−28.

[50] Там же. С.29−30.

[51] Освящение храма в новом здании Вятского женского монастыря. С.476−477.

[52] Полный православный богословский энциклопедический словарь. М., 1992. (Репринтное издание). Т.2. Ст. 1835.

[53] Рязанцев Д., прот. Указ. соч. С. 32.

[54] Календарь Вятской губернии на 1889 год. С. 18.

[55] ВЕВ. 1906, N42 (отд. офиц.). С. 197.

[56] Сведения об Афонской иконе Богоматери. С. 209.

[57] Государственный архив Кировской области (ГАКО), ф.574, оп.1, д. 325, л.46об.

[58] Сведения об Афонской иконе Богоматери. С. 210.

[59] Радостные и печальные дни Слободского // Вечные истины (Слободской). 2003, N13. С. 4.

[60] Троицкий П. Указ. соч. В этой же книге приводится радостный для вятчан рассказ, что в 1888 году супруга Императора Александра III Императрица Мария Федоровна и Великий князь Алексей Алексеевич пожертвовали Андреевскому скиту колокол весом более 330 пудов, отлитый в г. Слободском.

[61] «Обитель неусыпающих» в Петрограде. С. 108.

[62] Русский паломник. 1890, N10 (10 марта). С. 118.

[63] Там же. N14 (4 апр.). С. 167.

[64] Его память совершается 25 января/7 февраля, т. е. в один из дней, когда праздновали иконе «В скорбех и печалех утешение». Еще одно промыслительное совпадение!

[65] «Обитель неусыпающих» в Петрограде. С. 106.

[66] Дроздова Т. История монастыря (http://www.intercon.ru/~vle/monastery/voronezh/aleks-akatov/al_akat.htm).