 |
| Парламентская газета | Валерий Руденко | 28.11.2005 |
— Дискуссия о правомерности регулирования деятельности миссионеров ведется уже несколько лет, — комментирует сей факт начальник отдела по делам религий и национальностей областного комитета по работе с территориями и общественными организациями Александр Шаповалов. — Между тем закон «О миссионерской деятельности на территории Курской области» необходим: нередки случаи, когда лица, не являющиеся представителями религиозных организаций, выдают себя за таковых, вводят в заблуждение жителей области и совершают различные противоправные деяния, дискредитируя эти организации. Закон также ограничивает деятельность незарегистрированных религиозных организаций как не имеющих права заниматься миссионерством. Критики закона апеллируют к конституционному праву каждого гражданина на распространение религиозных и иных убеждений.
По мнению оппонентов, миссионерская деятельность является одним из способов распространять убеждения, а региональный закон противоречит федеральному законодательству. Мол, требование документа, удостоверяющего, что миссионер на самом деле является тем, за кого себя выдает, нарушает право на свободу совести. Действительно, в соответствии со ст. 28 Конституции РФ каждый имеет право иметь и распространять религиозные убеждения. Однако миссионер (от латинского «миссио» — поручение, посылка), по толкованию академического «Словаря русского языка», — это «лицо, посылаемое религиозной организацией, церковью для пропаганды своей религии и обращения иноверных в свою веру».
Из этого вытекает, что миссионер является представителем организации. В соответствии с федеральным законодательством религиозная организация является юридическим лицом, поэтому в соответствии со статьей 55 Гражданского кодекса РФ представитель юридического лица обязан иметь доверенность этого юридического лица. Закон «О миссионерской деятельности на территории Курской области» не первый в своем роде. Аналогичный нормативно-правовой акт впервые был принят в Белгородской области. Этот документ и был взят за основу при разработке закона для Курского региона.
А теперь о самом главном: в свое время белгородская прокуратура обратилась в областной суд, требуя «признать не соответствующими федеральному законодательству ключевые статьи закона о миссионерской деятельности». Данный протест рассматривался в ряде судебных инстанций, и 3 декабря 2001 года в Москве коллегия по гражданским делам Верховного суда Российской Федерации вынесла окончательный вердикт об отклонении кассационного протеста прокурора Белгородской области. Поскольку курский закон идентичен белгородскому, ни о каком его несоответствии федеральному законодательству не может быть и речи. Таков наш ответ американскому Госдепу.
