Россия вымирает «по плану»

Неблагоприятная демографическая тенденция в стране, увы, усиливается

Численность постоянного населения России с 1 января по 1 октября уменьшилась на 555,1 тыс. человек, или на 0,39%. На середину осени в стране проживало 142,9 млн граждан, получивших разрешение на ПМЖ представителей других государств и лиц без гражданства. Об этом свидетельствуют очередные данные Федеральной службы государственной статистики (Росстат). Очередное сокращение численности паспортных и беспаспортных россиян вызвано растущей естественной убылью населения, которую не компенсировал даже заметно выросший миграционный приток. Если такая динамика сохранится, общие показатели года могут стать одними из самых печальных в новой российской истории — если не самыми печальными.

Конечно, официальная статистика неоднозначна. Данные всероссийской переписи населения привели к такой коррекции данных по некоторым прошлым годам, что иногда трудно понять, когда было лучше, а когда хуже. На 1 октября 2002 г. сначала у статистиков получалось 143,3 млн человек постоянного населения, причем ученые клялись, что считали они все точно. Однако перепись дала на тот же период неожиданную цифру — 145,2 млн, и ученые после некоторого промедления развели руками: ну, что поделаешь, не досчитали иммигрантов. Теперь, если посмотреть архив данных на официальном сайте главного статведомства, там стоят пометки: данные за такие-то годы исправлены и, в частности, получается, что российское население в 1992 г. и в 2002 г. росло, а не сокращалось (то есть данные по рождаемости и смертности преемник Госкомстата оставил без изменений, а вот миграция же получилась более энергичной). Иными словами, демографическая статистика некоторых лет крутого перелома и затем строительства крутой властной вертикали внешне (если, опять же, не акцентировать внимание на естественной убыли) стала выглядеть пристойной. Не исключено, что со временем проведут какую-нибудь еще перепись и данные за 2005 год также «позитивно подправят». Но пока имеем, то что имеем.

Пока Росстат свидетельствует: в 79 российских регионах сократилась рождаемость, в 60 выросла смертность. Таким образом, положительные сдвиги в демографических показателях, на которые одно время пытались обратить внимание правительственные чиновники, стали какими-то совсем виртуальными. Это если не учитывать специфику регионов. Как указывает западная печать (The Australian), «в России есть места, являющиеся исключением из общей злокачественной [демографической] тенденции, — это мусульманские регионы». В конце сентября в интервью российским СМИ на том же факте акцентировал внимание глава Совета муфтиев РФ Равиль Гайнутдин. Если, сказал он, «количество мусульман будет расти сегодняшними темпами, а демографическая ситуация (в стране в целом) будет ухудшаться», то исламская община может поставить вопрос о введении в стране поста вице-президента, исповедующего их религию. Может быть, именно с прицелом на такую ситуацию Владимир Путин предложил странам — членам Организации Исламская конференция принять туда Россию.

Пока, впрочем, и мусульмане не спасают российские демографические показатели в целом. Как констатирует та же Australian, «Путин находится в отчаянном положении, потому что Россия буквально умирает… Мы становимся свидетелями удивительного события — смерти великой нации, которая погибает не в результате войны или опустошения, а из-за собственной неспособности отказаться от своих самоубийственных тенденций». В том же тоне статья в The Washington Post: «Депопуляция становится смертельной угрозой для России». The Guardian констатирует: «На огромных просторах России жизнь медленно угасает… любые новые цифры, касающиеся данного феномена, ввергают Кремль в панику». Западные СМИ приводят разные причины российской депопуляции: тяжелую экономическую ситуацию в регионах («матери голосуют утробой против такой жизни»), разруху в здравоохранении (ситуация с распространением некоторых опасных болезней хуже, чем в Африке), совмещенную с падением нравственных устоев (Россия — лидер по числу абортов, причем 10−20% женщин после искусственного прерывания беременности не могут иметь детей). Можно усмотреть в некоторых таких объяснениях тенденциозность, но, во всяком случае, они выглядят убедительнее, чем иные толкования причин проблемы российскими чиновниками (сам президент недавно объявил, что «демографическую ситуацию» подрывают, мол, многочисленные ДТП. При всей остроте ситуации на дорогах за 9 месяцев в них погибло 28,2 тыс. человек — понятно, что это не главная причина демографического кризиса, когда за тот же период только от болезней системы кровообращения умерло 974 тыс. человек разных возрастов).

Заметим, те же западные СМИ полны осторожного скептицизма в отношении того, можно ли проблему выбывающих трудовых ресурсов в РФ решить за счет иммигрантов (как предложил три года назад Егор Гайдар, выдвинув тезис о России как «Америке XXI века», и как теперь пытается делать правительство). «Кто захочет ехать в ксенофобскую страну, где мало шансов найти работу?» — вопрошает Guardian. Другие вопросы — почему до сих пор в купающейся в нефтедолларах стране минимальный размер оплаты труда в несколько раз меньше, чем даже в самых бедных странах — кандидатах в ЕС, почему в ней такой ничтожный объем детских пособий и в то же время такой высокий уровень смертности — пока остаются риторическими. Вероятно, Минэкономразвития, в августе объявившее, что в среднесрочной перспективе население будет убывать «всего» на 0,6 млн человек в год, придумает, как добиться хотя бы этого «планового» показателя. Но в целом, если иметь в виду катастрофический размах проблемы и ее корни, которые простерлись даже не в 90-е годы, а гораздо глубже, кажется, что пока реализуются чьи-то другие планы. В любом случае, трудно не согласиться с той же Australian хотя бы в том, что рост ВВП — это, конечно, хорошо, но «живые люди — это главное и незаменимое богатство», без которого любой экономический прогресс рано или поздно закончится.

http://www.rbcdaily.ru/comments/index.shtml?2005/11/22/211 810