 |
| Православная газета г. Екатеринбург | Протоиерей Григорий Дьяченко | 23.11.2005 |
Останки мученика Ореста были брошены в реку, но христиане успели извлечь их оттуда и предали погребению на горе близ Тианы.
В истории страданий мученика Ореста весьма примечательно следующее обстоятельство.
Когда святого Ореста спрашивали о его имени, то он назвал себя христианином, и долго не хотел сказать мучителю своего имени. «Имя христианин гораздо честнее и славнее всех имен в мире, — говорил Орест. — Если ты хочешь знать, то от рождения телесного я назван Орестом, а от рождения духовного называюсь христианином. Теперь ты поймешь, что рождение духовное важнее телесного, а потому имя христианин важнее, нежели Орест».
Есть люди, которые величаются своими титулами, но как они небрегут о своем имени христианина!
Между тем, для христианина нет и не может быть ничего драгоценнее, как быть истинным христианином, т. е. достойно носить свое звание христианина. Итак, спросим себя: достойно ли мы носим свое звание учеников Христовых? Можем ли мы быть подражателями в этом отношении истинному христианину, каков был мученик Орест, ныне прославляемый?
Не удивляйтесь этому вопросу и не почитайте его необыкновенным. У нас звание христианина унижено, вменено в малое, предано забвению: но оно важнее всех званий и отличий в мире: ибо оно одно прославит или постыдит нас некогда пред лицом всего мира. Раб ли кто и находится в самой презренной доле: если он истинный христианин, то его ожидают престол и царство, с коими не могут сравняться все престолы земные. Властелин ли кто и правитель: если он не христианин истинный, то его ожидает такая тьма, такая бедность, такие узы, пред коими все темницы земные, все лишения, скорби и казни человеческие суть малое только подобие.
Итак, еще вопрошу: христиане ли мы? Не спешите с ответом. Нам очень хорошо известно, что мы все крещены во имя Отца и Сына и Святого Духа, что по временам мы ходим в храм Божий и совершаем известное число поклонов и молитв, что раз в году, во время поста, являемся к исповеди и причащению Святых Таин, что мы не убегаем и прочих таинств и обрядов святой Церкви: все это принадлежит к званию христианина; но все это одно не составляет еще истинного христианства. Ибо, исполняя все это, можно быть худым человеком, неверным супругом, мздоимным судиею, лукавым продавцом, вредным гражданином: можно ли таких людей назвать христианами? Нет, христианину как обещано чрезвычайно многое, так и требуется потому от него немалое.
От христианина требуется, чтобы он не имел своей воли и своих правил, занятых от мудрости земной, или обычаев века, а следовал во всем воле Божией и правилам Евангелия.
От христианина требуется, чтобы он не поблажал своей падшей природе, не давал воли над собою страстям, а сражался с ними и побеждал их, отсекая всякое нечистое желание, уклоняясь духа гордости, роскоши и любостяжания.
От него требуется, чтобы он во всех действиях и при всех обстоятельствах своей жизни имел в виду не одно свое благосостояние, а первее всего славу Божию и благо своих ближних.
От христианина требуется, чтобы он, живя в мире, пользуясь дарами природы и искусства, плодами труда собственного и чужого, не прилеплял ни к чему сердца своего, был всегда готов все оставить, чтобы не потерять своей совести и своего спасения.
От него требуется, чтобы он не столько водился настоящим — видимым, сколько взирал на невидимое и ожидал грядущего, приготовляя себя к мирному переходу, путем смерти, в вечность, к Искупителю своему Господу.
Вот требования от христианина! Требования необходимые, без коих христианство останется праздным именем.
Теперь осмотритесь, братия мои, и ответствуйте: исполняются ли в вас эти требования и условия истинного христианства? Есть ли в вас те добродетели и святые качества, без коих оно быть не может?
Можете ли сказать, братия мои, что спасение душ ваших для вас дороже всего в мире? Что хотя половина, хотя третья часть времени и сил ваших употребляется вами прямо и непосредственно на усовершение себя в добродетелях, на приготовление себя к вечности, на покаяние во грехах ваших?
Блажен, кто чувствует в своей совести, что он не напрасно носит драгоценное имя христианина, что он старается быть верным последователем заповедей Христовых, что грех и страсти не владычествуют в душе и сердце его, что мир с его соблазнами не имеет для него прелести. Таковой благословен от Бога Отца, благословен от Бога Сына, благословен от Бога Духа Святаго. Таковой спокойно может пребывать в своем звании, каково бы оно ни было, спокойно может взирать на все, с ним случающееся, с твердой уверенностью, что верующим в Бога вся споспешествуют во благое: спокойно может ожидать своей кончины, которая приведет для него с собою награду за все труды и подвиги.
Но стократ злополучен тот, кто идет путем противным и, быв доселе предан суете мирской и страстям, не помышляет о своем исправлении! Каким бы счастьем ни наслаждался он в этом мире, как бы ни были огромны его житницы, светлы чертоги, богата прислуга, многочисленны знаки почестей, пышны и велики титулы, участь его достойна слез и воздыханий; ибо все это нисколько не спасет его от гнева грядущего. Настанет грозный час, когда все, что забавляло, радовало, наполняло душу и сердце, рассыплется в прах и исчезнет как сон; и бедный грешник останется один с прокаженной грехом душой своей, и должен будет терпеть и страдать вечно.
Памятуйте это, братия мои, и не попускайте ослеплять себя суетой и соблазнами мирскими. Сладость греховная обольстительна, но привременна и скоропреходяща; а вред, от нее проистекающий, вечен и ужасен. Добродетель, напротив, требует борьбы и подвига, но награда за нее несомненна и бесконечна. Кроме того, человек добродетельный и здесь уже находит покой в сердце и утешение в совести; а злочестивые и здесь страдают невидимо, и видимо редко не посрамляются напоследок.
Памятуя это, будем тверды и неотступны в добродетели, хотя бы она и соединена была с лишением; станем отвращаться греха, хотя бы он обещал нам рай сладости. Аминь.
