 |
| Новые Известия | Елена Огнева, Михаил Поздняев, Андрей Панков, Александр Богомолов | 10.11.2005 |
События во Франции невольно заставляют задуматься о том, возможно ли их повторение у нас. Ведь многие категоричны в прогнозах. Даже лидер крайне правого Национального фронта Франции Жан-Мари Ле Пен в своих многочисленных интервью не раз заявлял, что иммигрантские бунты распространятся на многие европейские страны, и как наиболее уязвимые в этом смысле называл Германию, Великобританию, Бельгию, Нидерланды и даже Россию.
Российские власти в один голос утверждают, что такого развития не допустят. Первым отреагировал мэр Москвы Юрий Лужков, который еще во вторник объявил: «Нам необходима бдительность и решимость, чтобы не допустить разгула политических, маргинальных и антисоциальных сил в нашем обществе. Я с полным основанием утверждаю, что мы не допустим в Москве ничего подобного беспорядкам во Франции, Германии, Бельгии. У нас есть сила, решимость и закон, позволяющий защитить граждан от вандализма и насилия».
Впрочем, эта позиция не кажется столь уж уверенной, если учесть, что в эти же дни представители Федеральной миграционной службы объявили о намерении провести в следующем году «амнистию» для нелегальных мигрантов. Если верить чиновникам, иностранные граждане, находящиеся на территории РФ без соответствующих документов, смогут легко их оформить и пополнить армию мигрантов легальных. Не исключено, впрочем, что это заявление — всего лишь попытка выпустить пар, не допустить развития напряженности среди иностранцев, живущих в России.
Тем не менее подавляющее большинство экспертов убеждены, что России повторение французских событий не грозит. Пока.
«По французскому сценарию могут пойти в первую очередь те страны, где существует компактно проживающее инокультурное население или так называемые диаспоры, — заявил „НИ“ научный сотрудник Института Европы РАН Александр Тэвдой-Бурмули. — К ним относится и Германия, и Бельгия, и Нидерланды, и Великобритания, и другие. Ситуация тупиковая, которая дальше будет развиваться по еще более мрачному сценарию. Что касается России, то здесь проблема носит несколько иной характер. Конечно, Россия тоже идет по пути образования мультикультурного общества, модель которого в Европе оказалась не очень удачной. Но очень существенна разница между европейской фазой и русской фазой. Во-первых, у нас эти новые диаспоры не столь радикализированы. У них нет такого комплекса, который существует у второго и третьего поколений в мусульманских общинах Европы — комплекса вечных безработных, которым чего-то недодали. У нас совершенно другая ситуация. В Россию едут, как правило, гастарбайтеры, которые пытаются любым путем затаиться где-нибудь в темном углу от любых взглядов власти и общества. Они значительно более умеренные, чем их собратья в Западной Европе. Во-вторых, западная цивилизация страдает от некоего комплекса вины, который во многом и привел к нынешним событиям. А у нашего народа, хорошо это или плохо, он напрочь отсутствует. Поэтому вещи, аналогичные западноевропейским, у нас пока маловероятны».
Впрочем, отсутствию прямой угрозы погромов есть и другие причины. «На сегодняшний день «парижский вариант» в Москве исключен технически. Условий для него нет, — сказал «НИ» председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль. — По двум, никак не связанным между собой причинам. С одной стороны, значительная часть мусульманской диаспоры укоренена в достаточно благополучных эшелонах столичного социума, с другой — гастарбайтеры, приехавшие в Москву с Кавказа и из Средней Азии, вообще отсечены от общественного пространства. Но то, что «парижский вариант» невозможен, вовсе не снимает угрозу «московского варианта». Который как раз всегда, в любой момент возможен. И если продолжать целенаправленно вести работу, если станут привычными шествия, вроде того, которое имело место 4 ноября (речь идет о марше националистов по центру Москвы. — «НИ»), если власть будет покровительствовать подобным акциям, провоцируя людей на столкновения, то довольно быстро дело можно довести и до «парижского варианта».
В правоохранительных органах и спецслужбах категорически утверждают, что, по крайней мере, в Москве и Подмосковье повторение французских событий невозможно. Подобную уверенность специалисты объясняют следующими факторами. Несмотря на то, что в столичном регионе проживают несколько миллионов представителей различных этнических диаспор, в большинстве своем они разобщены, их интересы замкнуты и пересекаются лишь на общей культуре, религии, совместной коммерции или жизни землячества. Прибывший в столичный регион таджик в большей степени озабочен поиском заработка для содержания своей семьи и выживанием, чем мыслью о выступлении против местных властей. Кроме того, большинство выходцев из Кавказа и Средней Азии проживают в столичном регионе нелегально, и по этой причине им крайне невыгодно привлекать к себе внимание властей и правоохранительных органов. Тем более что современные миграционные законы могут закрыть им дорогу в Россию минимум на пять лет.
Столичные милиционеры также утверждают, что профилактическая работа в этнических землячествах у них построена лучше, чем у их французских коллег. Агентура и неформальные контакты с представителями диаспор позволяют милиционерам получать оперативную информацию о проблемах этнических групп и царящих в них настроениях. Что касается представителей некоторых национальностей, то, помимо обычного внимания милиционеров, они автоматически попадают под особую оперативную разработку российских спецслужб. Такое повышенное внимание, например, испытывают к себе выходцы с Северного Кавказа. Представители некоторых милицейских подразделений и властных структур имеют тесные связи с лидерами диаспор и даже связаны с ними общими интересами. Учитывая, что лидеры большинства землячеств жестко регламентируют и контролируют жизнь своих членов, милиционеры получают дополнительный рычаг контроля над ситуацией. Обратной стороной этой «дружбы» стала тенденция, при которой этнические группы в своих интересах активно и весьма успешно продвигают «своих» людей во властные и правоохранительные структуры.
По словам милиционеров, наибольшую озабоченность и беспокойство у них сейчас вызывают не царящие среди гастарбайтеров и торговцев настроения, а этническая преступность. Дело в том, что такие преступные группировки практически закрыты для посторонних и тяжело поддаются оперативной разработке. Большинство банд состоят только из родственников или близко знакомых людей. Причем общаются эти люди только на своем языке. Древние обычаи для них важнее, чем общественные законы, обычаи и правила жителей другой страны.
Еще одной причиной, по которой в столичном регионе не могут повториться события во Франции, милиционеры называют то, что в Москве и Подмосковье нет отдельных районов и рекреаций, заселенных исключительно представителями отдельных землячеств. «Ошибка французов в том, что они поселили всех арабов в отдельных районах, — заявил «НИ» один из специалистов Федеральной миграционной службы РФ.- Они там варились в своем соку, полиция там не появлялась, никто их не контролировал, вот и получился такой результат. Слава богу, что у нас нет таких поселений, и мы будем делать все, чтобы они никогда не возникли в будущем».
«Пока система в состоянии контролировать мигрантов, — рассказал «НИ» на условиях анонимности один из офицеров ФСБ России. — Помимо милицейского контроля, за землячествами присматриваем и мы. В каждом региональном управлении ФСБ есть значительная группа сотрудников, «курирующая» ту или иную национальность. Так или иначе о настроениях в этой среде мы знаем. И вроде бы французского сценария пока не предвидится».
Впрочем, российские спецслужбы на всякий случай готовятся и к погромам. Как, впрочем, это делают правоохранительные органы и в других европейских странах, хотя пока обстановка там спокойная.
В Великобритании, как сообщает наш лондонский корреспондент Валерий ВОЛКОВ, мусульмане свободно передвигаются по улицам: ни они, ни на них никто не нападает. В богатых кварталах на открытых уличных стоянках по-прежнему припаркованы «Ягуары», раритетные «Бентли» и спортивные «Ауди». На улицах не замечено и признаков полицейского усиления. Любопытно, как в эти дни подаются новости из континентальной Европы, — обтекаемо, лаконично, тщательно подбирая определения: «молодое поколение иммигрантов», «молодые выходцы из стран Востока и Африки», «безработные». Сами новости «закапываются» на внутренние полосы газет и даются далеко не в первых строках по ТВ. Видимо, британцы сразу смекнули, что будоражить своих не стоит, и на фоне мощных традиций свободы слова и других гражданских свобод эту тему решили все же немножко пригасить…
Многие полагают, что идентичного повторения событий во Франции в Британии быть не может. Как заметил один эксперт, «что-то возможно, но не так и не сейчас». Во-первых, здесь намного меньше мест «компактного проживания» выходцев из мусульманских стран. То есть кварталы, в которые белым лучше вечером не заходить, конечно, есть, но все же степень концентрации в них нищеты, безработицы, преступности, социальных домов с дешевым жильем и т. д. ниже, чем во Франции. Во-вторых, доля мусульманского населения на Британских островах все же пока намного ниже, чем во Франции. По одним данным, мусульман насчитывается 1,8 млн. человек (3% населения), по другим — 1,6 (2,8%). Для сравнения, во Франции мусульман свыше 8% общего населения страны, а по другим данным, и все 10%. В-третьих, в целом уровень жизни исламской диаспоры в Великобритании выше французского хотя бы по причине того, что британская экономика всегда была более «капиталистической», чем французская, которая во многом базируется на принципах социализма. Еще одна, возможно, косвенная причина, — полиция. «Бобби» в Англии пользуются авторитетом и уважением, а кроме того, когда требует ситуация, работают правоохранительные структуры жестко и оперативно.
И все же… Еще недавно многие на Британских островах были почти уверены: теракты, потрясшие многие страны Европы, Великобритании не коснутся. «Тут живут семьи тех, кто организует теракты, своих взрывать не станут», — так грустно-цинично объясняли лондонцы причину своего спокойствия. А потом случились теракты 7 июля в метро и автобусах…
ХРОНИКИ ПЫЛАЮЩЕЙ ЕВРОПЫ
27 октября — в парижском пригороде Клиши-су-Буа двое подростков арабского происхождения погибают от удара током на трансформаторной подстанции. Там они пытались спрятаться, думая, что за ними гонится полиция.29 октября — в Клиши-су-Буа проходит марш в память о погибших подростках. Звучат призывы к правительству прекратить дискриминацию иммигрантов.
30 октября — в пригородах Парижа начинаются погромы и поджоги машин.
31 октября — в результате столкновений 6 полицейских получают ранения, 11 человек арестованы.
1 ноября — беспорядки продолжаются.
2 ноября — во Франции в общей сложности в результате беспорядков сожжены 120 автомобилей, 11 человек арестованы. Президент Жак Ширак призывает к восстановлению порядка.
4 ноября — во Франции сожжены 200 автомобилей, в парижском предместье Сен-Дени угнан автобус с туристами из Ярославля, одна туристка пострадала. МИД РФ рекомендовал российским гражданам воздержаться от поездок в пригороды Парижа.
5 ноября — во Франции сожжены 900 автомобилей, 250 человек задержаны, в Наузи-ле-Гран подожжена школа, в Тулузе — муниципальная библиотека, в Валь-де-Марне — молодежный клуб. Состоялось экстренное совещание правительства.
6 ноября — во Франции сожжены 1295 автомобилей, 321 человек задержаны, ранены около 30 полицейских. В Савиньи-сюр-Орж сожжена школа. В Флери-Мирожи — детский сад. Состоялось экстренное заседание Совета внутренней безопасности. МИД РФ рекомендовал россиянам, которые собираются во Францию или уже находятся там, быть осторожными.
7 ноября — во Франции сожжены 1408 автомобилей, ранены около 40 полицейских, задержаны 395 человек, зафиксированы многочисленные поджоги школ, церквей, ресторанов и магазинов. В Брюсселе в районе Южного вокзала сожжены 5 автомобилей.
8 ноября — во Франции сожжены 1173 автомобиля, арестованы 143 человека. Из парижских пригородов беспорядки перекинулись на юг, север и запад страны. Состоялось экстренное заседание правительства, на котором было решено ввести в действие закон о чрезвычайном положении. В Германии, в Бремене и Берлине, сожжены 8 автомобилей, по версии полиции «по причине неосторожности курильщиков или единичных выходок отдельных хулиганствующих элементов».
9 ноября — во Франции сожжены 617 автомобилей, арестованы 280 человек. В Лионе подвергся нападению собкор телеканала «Россия». Вступил в действие закон о чрезвычайном положении. В Бельгии сожжены 13 автомобилей, по мнению полиции, к событиям во Франции эти инциденты не имеют отношения.
Шамиль АЛЯУТДИНОВ, имам-хатыб мемориальной мечети на Поклонной горе в Москве:
— Франция и Россия — совершенно разные, и с исторической, и с этнической точки зрения, государства. Если в России мусульмане коренное население, и ислам на территории нашей страны появился задолго до православия, то во Франции — совсем другая история, другая география, другой национальный состав и другая национальная политика. То, что происходит там — проблема скорее общеевропейская, нежели сугубо французская. Мое видение событий во Франции таково, что это не мусульманская проблема. Возмутители спокойствия — молодежь, носящая маски и быстро убегающая от полиции, национальный состав которой до конца определить на сегодняшний день достаточно сложно. Эти ребята не выкрикивают никаких исламских лозунгов, ничем не подчеркивают свою религиозную принадлежность, и я бы предпочел говорить о бунте молодежи из бедных семей и бедняцких кварталов — что для Франции и вообще для Запада уж никак не является новостью. Связывать массовые поджоги машин с исламом недальновидно. К сожалению, такая трактовка событий — в контексте западной политики последнего десятилетия. Еще большего сожаления достойны поспешные заявления наших видных политиков о каких-то превентивных мерах с целью недопущения чего-то подобного в России. Хотя можно их понять: они играют на привычном информационном поле, где во всех грехах и проблемах неизменно виноваты мусульмане.
Владимир ЖИРИНОВСКИЙ, вице-спикер Государственной думы:
— То, что происходит во Франции, это столкновение цивилизаций, новая мировая революция. То же самое может быть и в России, поэтому нам нужно срочно принимать меры. Хорошо, что у нас есть ОМОН, неплохо вооруженный, имеющий опыт боевых действий. Но тем не менее мы сегодня проявляем слабость. Необходимо жестокое и немедленное подавление любых вспышек насилия, кто бы за ними ни стоял, русские или представители других наций. Пока эта ситуация терпима, мы еще можем что-то сделать. Но лет через пять все может резко ухудшиться. Простой пример, четыре года назад в Москве было 70% русских новорожденных, сегодня их уже 50%. Всего за четыре года минус 20%. Нужно немедленно маленький миграционный отдел в МВД преобразовать в крупнейшее министерство по делам миграции, придать ему особые функции. Прекратить завоз иностранной рабочей силы. Ту, которая уже есть, мы переварим, ее можно не депортировать, легализовать. Но необходимо препятствовать расселению мигрантов в одном квартале (так уже живут армяне в Востряково, азербайджанцы в Гольяново и так далее). Они должны разъехаться в разные географические части России. Необходим строгий надзор милиции, а всех протестующих нужно отправлять на родину.
Габриель Анисет КОЧОФА, президент Ассоциации иностранных студентов в России:
— Лично я не могу дать стопроцентной гарантии, что случившееся во Франции в России не повторится. Этой осенью был совершен целый ряд нападений на иностранных студентов: в Воронеже, Ростове-на-Дону, Питере, Москве. Однако российские власти не приняли должных мер. Собираясь вместе, запуганные, доведенные до отчаяния ребята приходят к идее о массовых выступлениях, протестах против такого положения. До нашей Ассоциации доходят призывы к организации открытых выступлений, идущие из многих городов России. Однако, по моему мнению, это не выход.
