Козьма или Кузьма?

Уточнения к биографии национального героя

«Есть в истории священные числа, священные имена,
священные убеждения, к коим прикасаться должно
с крайней осторожностью… Найдись новое непреложное
свидетельство… со всеми признаками подлинности
и достоверности без малейшего повода к осмыслению, —
о, это другое дело! Тогда мы с чистой исторической
совестью должны будем переменить свое мнение…»
М. П. Погодин

«В то самое время некий человек в Нижнем Новгороде по имени Кузьма Минин…» (современник Минина и Пожарского кн. С. Шаховской). «Муж бяше благочестив Нижнего Новаграда именем Козьма Минин…» (монах-летописец С. Азарьин). «Тут… Кузьма Захарьевич Минин-Сухорук стал говорить к миру…» (историк Н. Костомаров). «…полное имя — Кузьма Минич сын Захарьев Сухорукий…» (Большая Советская энциклопедия, 1938 г.). «…Минин, Захарьев Сухорук, Кузьма Минич…» («Советская историческая энциклопедия», 1966 г.). «…Косьма Минич Захарьев-Сухорук…» (Журнал «Огонек», 1985 г.)… Так как же звали нижегородского старосту, спасителя России национального нашего героя Минина?!

До первой половины XIX в. в летописных и деловых документах встречаем КУЗЬМА и, очень редко, как вариант, КОЗЬМА.

В святцах — списках византийских святых более тысячи имен, но таких — нет. Есть — КОСМА. Например, в 1642 г перед смертью Дмитрий Михайлович Пожарский по обычаю тех лет принял схиму и в монашестве принял имя КОСМА. Получается, что — имя незабвенного своего соратника и друга, с коим разлучили годы и смерть, но не судьба… Документальные свидетельства до нас не дошли, но со всей уверенностью можно утверждать, что именно это имя Минин получил при крещении.

Подтверждают данный факт и сохранившиеся древние синодики Русской Православной церкви, где герой поминается как КОСМА.

Однако: большинство византийских имен, даваемые православным при крещении, были непривычны русскому слуху и потому — адаптировались. Скажем, Георгий превращился в ЮРИЯ, Матфей — в МАТВЕЯ, Иоанн — в ИВАНА, ИОСИФ — в ОСИПА и т. д. При том в быту могли употребляться как просторечные, так и церковные варианты. Сам герой свои письма и документы подписывал неизменно КУЗЬМА и неизменно — МИНИН. В московских документах, царских грамотах также встречаем — КУЗЬМА МИНИН: к примеру, в царской грамоте «О пожаловании… Кузьму Минина в… думные дворяне». Сын его Нефед в документах прозывается: «Кузьмин сын Минича».

Итак — несомненно, КУЗЬМА! Иначе и быть не может! Так звали героя родные и близкие, государь и прадворные, так осознавал он себя сам.

Но — МИНИН или МИНИЧ?

Это одно и то же — указание на имя отца, на отчество, уточнение, чей сын.

Простому человеку той поры, холопу ли, крестьянину, посадскому (Минин был из посадских жителей), положено было только имя, без фамилии. Но Кузьмы, Матвеи, Иваны должны же были как-то различаться? Чтобы избежать в обиходе путаницы, конкретизировали — МИНИН сын, МИНИЧ, МИНИН. По сей день, кстати, кое-где в российской глубинке так сельчане друг друга именуют. К примеру, моего деревенского деда Ивана Петровича окружающие прозывали: «Иван Петров».

О том, что отца героя звали МИНА, и никак иначе, хранятся документальные свидетельства. Так, в записи по Писцовой книге Заузольской волости за 1591 г. ряд пахотных земель и лесных угодий числились «за балахонцем за посадским человеком за Минею за Анкудиновым».

К концу жизни, с получением думного дворянства, героя уважительно звали КУЗЬМА МИНИЧ (сравните — КУЗЬМИЧ, ИЛЬИЧ и т. п.) МИНИН. Дворянин должен был иметь фамилию, и Кузьма ее получил — по отчеству, по имени отца.

Итак, фамилией МИНИН.

Деда Кузьмы по отцовой линии, как видим, звали АНКУДИН. В записях Писцовой книги Юрьевца Поволжского он фигурирует как «Анкидин Власов», тут же находим упоминание и о его родном брате — «Коска Власов». Следовательно, прадеда Кузьмы звали ВЛАС, а всякие там Захарии, Сухорукие — не бывало таковых в Мининском роду. Откуда же что взялось?

«Воду замутил» журнал «Москвитянин», редактировавшийся писателем М.П. Погодиным, цитату которого о «чистоте исторической совести» мы вынесли в эпиграф. В N4 за 1854 г. журналом была опубликована купчая, составленная в Н. Ногороде в ноябре 1602 г. В оригинале было указано, что двор такого-то хозяина находится «подле Кузьмы Захарьева сына Сухорука». Ну и… что? При чем здесь, спрашивается, Минин? Мало ли было тезок у него! При том, что при редактировании материала чья-то охотливая рука (не понять, правда, из каких соображений, быть может, в предвкушении сенсации и гонорара) вставила всего одно слово, и получилось в публикации: «подле Кузьмы Захарьева сына Минина (выделено мною — С.С.) Сухорука». И — пошло-поехало, да еще в вариациях, по городам и весям! Имя, коего в природе не было!

А.Н. Островский пишет пьесу «Козьма Захарьич Минин-Сухорук». М.П. Костомаров в исторических трудах ему вторит, правда, чуток поправив: КУЗЬМА. В 1936 г. М. Булгаков пишет либретто на музыку Б. Асафьева к опере «Минин и Пожарский», где заглавным действующим лицом некий Кузьма ЗАХАРЫЧ. В 1938 г. журнал «Новый мир» (N6) публикует роман В. Костылева «Козьма Минин» («Неужто это ты, Козьма Захарович?» — никак не может признать Минина в Минине один из персонажей). 7 ноября 1943 г. на центральной площади г. Горького открывается памятник герою скульптора А. Колобова, памятник неплохой, но выполнен из железобетона (за недостатком в военное время средств), на пьедестале подпись — КОЗЬМА МИНИН. Лет 15 назад Колобовского КОЗЬМУ, посчитав допотопным, демонтировали и переустановили в Балахне. Вместо него встал бронзовый монумент О. Комова, и снова — КОЗЬМА…

Понимаю, что КОЗЬМА произносится, вроде бы, блогозвучней, чем на слух «простоватое» КУЗЬМА. Но вдумаемся: а нуждается ли национальный герой, чтобы как-то его, вопреки исторической правде, приукрашивали?

И не грешим ли мы здесь против истины в той же мере, что и авторы памятника КОЗЬМЕ в центре Н. Новгорода, — Минин здесь обряжен в парадный дворянский кафтан? Чин думного дворянина он получил от государя в 1613 г., да всего-то три года в дворянах и походил (скончался в 1616 г.), на щестом десятке лет жизни вряд ли даже с внешними атрибутами нового своего статуса свыкшись.

Тем и дорог нам Кузьма Минин, тем особо почитаем народом, что — из самого что ни на есть он этого народа, кровь от крови, плоть от плоти его!

С. СКАТОВ,
Действительный член
Русского исторического общества