 |
| Православие и современность | Ольга Клюкина | 31.10.2005 |
Поздняя обедня еще не началась, и настоятель храма в честь Казанской иконы Божией Матери протоиерей Димитрий Полохов в то воскресное утро ходил по церкви с незнакомым священником, что-то показывал, объяснял…
Не прошло и пяти минут, как все прихожане уже знали, что высокий, седовласый и какой-то нездешний на вид батюшка — это отец Андрей Папков — внук одного из первых настоятелей Казанской церкви, который приехал «аж из Америки» и привез в дар храму необычную икону.
А теперь обо всем по порядку.
Церковь в Солдатской слободке. Дед
Протоиерей Александр Папков был одним из первых настоятелей Ново-Казанского храма, как в начале двадцатого века называли эту церковь на Большой Сергиевской улице (сейчас улица Чернышевского) в Солдатской слободке.В то время в Саратове существовал еще один — древнейший — храм в честь Казанской иконы Божией Матери, который после революции был разрушен до основания (в настоящее время на Музейной площади сохранилось лишь одно здание, некогда входившее в церковный ансамбль).
Новая церковь строилась всем миром, при активном содействии Его Преосвященства епископа Гермогена (Долганева), сильно обеспокоенного «тревожным настроением умов», особенно среди заводского населения в кипучей Солдатской слободке.
В воскресенье 16 октября 1905 года владыка Гермоген освятил новый Казанский храм, подчеркнув в своей речи: «Как дорого видеть, когда не земные интересы, выгоды и расчеты занимают верующих, а заботы о душе и вечном спасении. Особенно — в такое тяжелое, смутное для христианской веры время…»
В архивных документах сохранилось имя священника Александра Папкова, который был настоятелем Ново-Казанского храма до 1914 года и с огромным рвением занимался его внутренним благоустройством. Именно при нем был заказан в Италии иконостас из фарфора с позолотой, украшенный «воздушными» орнаментами, на который приезжали полюбоваться жители со всех концов Саратова.
О том, как сложилась дальнейшая судьба этого священника, нам рассказал его внук: «…В 1914 году протоиерей Александр Папков был назначен в Митрофановский храм (от редакции: церковь во имя святителя Митрофана была построена в Саратове в 1838 году, находилась напротив кинотеатра „Победа“, в настоящее время от нее осталось лишь одно строение, к котором долгое время располагалась кафедра микрохирургии медицинского университета) и служил в нем до того времени, когда после революции храм был закрыт, а потом и вовсе разрушен. Начались аресты, преследование священнослужителей, мой дед тоже пережил много скорбей и трудностей. Но Господь сохранил его, и в 1938 году он скончался дома, в возрасте примерно шестидесяти пяти лет.
Конечно, к этому времени у него было полностью разрушено здоровье. Ведь он почти полгода просидел в камере смертников, несколько раз его водили на расстрел. Большевики придумали изощренное издевательство: из группы смертников, сидящих в общей камере, каждый вечер несколько человек вызывали без вещей. Приводят, ставят к стенке, а потом начинают глумиться: кого-то отправляют обратно в камеру, а несколько человек расстреливают, так что никто не знал, когда придет его черед. После такой моральной пытки и тяжких физических испытаний мой дед вернулся домой уже очень больным человеком. Но он ни от кого не скрывал своей веры, не примкнул ни к каким обновленцам и до конца оставался верен Православию».
Несомненно, что протоиерей Александр Папков не мог не знать и о том, что в конце 30-х годов его гордость — уникальный фарфоровый иконостас в Ново-Казанском храме — посланцы новой власти кувалдами и ломами разбили на куски, колокольню разрушили.
Но само здание церкви все-таки чудом уцелело. Изуродовав его до неузнаваемости, наставив внутри перегородок, на долгие годы в бывшей церкви разместили детский сад N 20 расположенного напротив Болтозаклепочного завода.
Икона новомучеников российских. Отец
У протоиерея Александра Папкова, женатого на дочери священника — Анне Хрисанфовне Преображенской, было пять сыновей и две дочери. Старшие сыновья поступили учиться в семинарию на казенный счет, но один из них с ранних лет чувствовал в себе призвание к искусству.Николай Папков после революции закончил в Саратове художественную школу, несколько лет занимался в художественных студиях и затем уехал продолжать образование в Ленинград. Он мечтал о привилегированном архитектурном факультете, но в 30-е годы уже считался сыном «врага народа» — священника, многие пути для него были закрыты. Каким-то образом он все же поступил в Ленинградскую школу поощрения художеств, где занимались по программе императорской Академии художеств, и свое художественное образование продолжил в частной студии известного художника Александра Савинова.
Но вскоре Николай был призван на Финскую войну, где чудом выжил, а уже в 1941 году пошел на фронт Великой Отечественной войны. Под Гатчиной он попал в плен, несколько лет провел среди смертников за колючей проволокой и в конце войны волею судьбы оказался в Мюнхене.
В Россию он больше не вернулся, но до конца дней считал себя русским художником-иконописцем: писал иконы, расписывал православные храмы.
В 1956 году семья эмигрировала из Европы в Америку, где Николай Папков получил заказ делать роспись храма во имя преподобного Серафима Саровского в Ново-Дивеево — женском монастыре недалеко от Нью-Йорка.
В начале восьмидесятых годов Николай Папков написал свою первую икону, посвященную новомученикам российским. Наверняка его рукой двигала и память об отце, похороненном на Воскресенском кладбище Саратова, и о многих других людях, претерпевших в годы советской власти страшные гонения за веру.
Один их фрагментов этой необычной иконы, больше напоминающей живописное историческое полотно, рассказывает о мученической кончине владыки Гермогена (Долганева), впоследствии епископа Тобольского и всея Сибири, которого 16 (29) июня 1918 года большевики утопили в реке Туре.
1 ноября 1981 года владыка Гермоген был канонизирован как священномученик Русской Православной Церковью Заграницей, а в 2000 году он, как и многие другие люди, изображенные на иконе, был причислен к лику святых.
Но долгое время икона, написанная по велению сердца Николаем Папковым, считалась за границей чуть ли не единственной, посвященной российским новомученикам: ее репродукции печатались во многих патриотических газетах и журналах, на нее специально приезжали посмотреть православные люди из разных городов.
Разве не промыслительно, что теперь эта икона навсегда останется в саратовском храме в честь Казанской иконы Божией Матери, который сто лет назад освятил священномученик Гермоген и где служил отец прославленного иконописца?
Этот бесценный подарок к столетию храма привез из Америки внук художника — православный священник Андрей Папков.
Судьбоносный октябрь. Внук
Андрей Папков родился в Мюнхене, где его родители считались «перемещенными лицами» — людьми без гражданства. После войны многие русские эмигранты старались держаться общинами вокруг православных храмов, и маленький Андрей тоже воспитывался при храме.Он с детства знал, что его дед и прадед были священниками. В семье хранилась память еще об одном родственнике по линии бабушки — епископе Можайском, викарии Московской епархии Василии (Преображенском), который в предреволюционные годы жил на покое у родственников в Саратове.
После окончания средней школы Андрей Папков поступил в Америке в православную Свято-Троицкую семинарию и с этого времени посвятил всю свою жизнь служению Церкви.
В настоящее время протоиерей Андрей Папков служит в кафедральном соборе в честь Покрова Пресвятой Богородицы в Чикаго, много занимается церковным певческим делом (он окончил также и консерваторию).
По «музыкальной линии» он однажды и познакомился с руководителем Губернского театра хоровой музыки Людмилой Алексеевной Лицовой, которая помогла ему разыскать саратовских родственников. Десять лет назад отец Андрей впервые побывал в Саратове, отслужил панихиду на могиле деда на Воскресенском кладбище — к счастью, она сохранилась и окружена заботой родных.
Лишь в конце 1994 года здание храма в честь Казанской иконы Божией Матери было возвращено Саратовской епархии и вновь освящено, и в тот, самый первый, его приезд стояло еще в руинах.
Воскресный день 2 октября 2005 года, когда протоиерей Андрей Папков привез в дар «дедовскому» храму отцовскую икону, он считает судьбоносным в своей жизни.
Обращаясь к прихожанам после молебна новомученикам и исповедникам российским, он признался, что не может найти слов, чтобы выразить всю глубину своих чувств: увидеть родной храм восстановленным после десятилетий запустения, молиться на том же самом месте, где когда-то нес служение его дед…
«Меня до глубины души поразили то тепло и любовь, которые я ощутил в Казанском храме. Я увидел лица новых прихожан, много детей… Какие искренние, непосредственные люди!» — признался отец Андрей.
Его подарок стал началом празднования столетия со дня освящения церкви в честь Казанской иконы Божией Матери, которое епархия будет отмечать уже совсем скоро — 29 октября нынешнего года.
http://www.eparhia-saratov.ru/txts/journal/articles/01church/86.html
