 |
| Правая.Ru | Кирилл Фролов | 28.10.2005 |
Уже довольно много говорилось о спорных мыслях, высказываемых игуменом Петром (Мещериновым). Основное возражение вызывает интерпретация приводимых им фактов. Мне, как человеку, знакомому с церковной и политической жизнью Украины, представляется принципиально важным ответить на ту апологетику раскола России и Украины, что содержится в выступлении игумена Петра на конференции «Церковь и СМИ: проблемы и задачи патриотического воспитания», которая проходила в Москве 4 октября в рамках церковно-общественного форума «Единением и любовью спасемся».
Цитирую со слов участников конференции, поскольку в опубликованный текст игумена Петра данный пассаж почему-то не вошёл. Игумен заявил следующее: «Возможно, что в разделении России и Украины был Божий Промысел, и это было не отделение Украины от России, а скорее отделение России от Украины. Почему в Москве — самой религиозной части России — на Пасху было всегь 300 тыс. верующих, а на Украине — 24 миллиона? Кто после этого в праве называться православной страной?».
Приводимые факты безспорны, а их интерпретация свидетельствует только о том, что автор не желает действительно разобраться в ситуации, а пытается обосновать заранее подготовленный тезис: разделение Украины с Россией — благо, ну а, домысливая, сделать вывод — следовательно, и автокефалия на Украине является благом, «безбожная» Россия не имеет права удерживать православную Украину в сфере своего церковного и национально-государственного влияния. Поскольку эти идеи чрезвычайно вредны, попробуем действительно разобраться в ситуации.
Действительно, религиозность Украины, в первую очередь, ее Запада, выше. Потому что тотальная, насильственная атеизация происходила там намного мягче, чем в Великороссии и Малороссии. Галиция и Западная Волынь были присоединена к СССР в 1939 году, Подкарпатская Русь — в 1944 году. В Галиции атеизация практически не проводилась, большевики были вынуждены тактически поддержать Православие с целью ослабления унии. Репрессии против униатов не были беспочвенными, так как украинская греко-католическая церковь действительно принимала самое активное участие в жизни и поддержке нацистских оккупантов, батальоны «СС- Галичина» и «Нахтигаль» состояли из униатов и поддерживались УГКЦ, террористические организации, возглавляемые сыном униатского священника Степаном Бандерой, уничтожили сотни православных священников во главе с киевским митрополитом Алексием (Громадским) за то, что отказывались уходить в автокефалистский раскол.
В свою очередь, великорусские территории — Донбасс, Новороссия, Слобожанщина, Таврия, переданные большевиками (боровшимися, как и игумен Петр (Мещеринов), с «великорусским шовинизмом») созданной ими же УССР, — подверглись беспрецедентной атеизации. Заметим, что насаждение атеизма, геноцид Церкви, интеллигенции, «борьба с монархически-черносотенным подпольем» проводились в 1920−30 г. г. большевиками параллельно с политикой насильственной украинизации, поддержкой обновленческого и украинского автокефалистского расколов. Да! Так называемая «Украинская автокефальная церковь» Липковского — это детище большевистского режима.
Греко-католическая церковь не сильно пострадала от большевиков, так как православные попросту укрывали и спасали униатов от репрессий в лоне РПЦ. Чем и как они отплатили, разгромив три православные епархии, — все мы были свидетелями.
В итоге, мы получили две силы, два вектора. Религиозная, униатская и поэтому пассионарная Галиция. Она идеологически захватила всю центральную Украину. Раскольнические «православные» группировки — это не более, чем сателлиты греко-католиков для продвижения унии на восток (это не скрывается — глава УГКЦ Гузар сослужит с «филаретовцами», «УАПЦ» и «УПЦ в США»). Таким же «попутчиком» унии стал и патриарх Варфоломей, помогающий разрушать Русскую Православную Церковь.
Надо объективно оценивать противника. Греко-католики ведут профессиональную, успешную экспансию. Во Львове в каждом жилом районе строятся униатские соборы вместимостью, минимум, 1000 человек. В каждом микрорайоне! Профессионально поставлена молодежная работа, охвачены все ВУЗы! Создана система подготовки униатской научной, политической и медиа-элиты. Это и «Институт истории церкви во Львове, и работающие на унию кафедры гуманитарных ВУЗов, захватывающие все новые учебные заведения, в первую очередь — в Киеве. Их теоретики пишут истории, их журналисты занимаются массовой пропагандой, их политики делают «оранжевую революцию» и уже захватили власть.
В противовес униатской, идейно активной Галиции мы видим атеизированный и поэтому лишенный своей традиционно православной, общерусской идентичности (а как следствие — пассионарности) Юго-Восток Украины. Атеизм, действительно, опиум для народа. Основная проблема Донбасса, Крыма и Новороссии — это отсутствие духовной и политической воли православных. Действительно, УПЦ Московского Патриархата преобладает численно, но в её недрах так и не создана система подготовки православной научной, политической и журналистской элиты. Все время ссылаться на то, что мы пострадали от гонений, на то, что у УПЦ МП нет таких мощных инвесторов, как у униатов — неэффективно. Действительно, почему в землях Донбасса, Крыма и Новороссии есть только Одесская семинария, нет ни одного Православного университета, даже в колыбели русского Православия — в Крыму? Попытка создать в Черноморском филиале МГУ филиал Свято-Тихоновского Университета осталась без поддержки.
Все это следствие «широкой автономии» УПЦ от МП, которая стала «автономией» и от возрождения миссионерской и интеллектуальной церковной жизни, имеющей место в России. Автокефалия только добьет Православие на Украине. Это понимают те церковные активисты, что активно противостоят созданию «Украинской поместной церкви», проводят успешные массовые акции в Одессе, Киеве, Крыму и Закарпатье. Этот актив, возможно, является основой будущей православной политической элиты, которая остановит сползание Украины в униатскую пропасть, ее превращение в антироссийское государство. Но делать это надо «стахановскими» темпами — время работает не на нас. Эти «цветы, проросшие сквозь асфальт», должны поливаться и взращиваться хорошими садовниками, подпитываться так, чтобы росли быстрее обыкновенных. Воля к экспансии — это воля к жизни. Все, что будит православное самосознание — от почитания Евгения Родионова, неприятия переноса униатской кафедры и реабилитации УПА до концертов Кости Кинчева — все должно быть поддержано. Вспомним, как Элладская Церковь оседлала тему футбола, священники стали духовниками футбольных команд, выступали на стадионах. В итоге, когда греческая сборная выиграла важный матч, все греки мира высыпали на улицу, в какой стане бы они ни жили, и пели «Христос анестэ»! Это был бой атеизму, диалог со своим народом, а не лицемерные «отмазки», типа «Кого надо, Господь приведет», «мы же не протестанты» и т. д. Почему бы не задействовать, к примеру, донецкий «Шахтер» в православном деле?
Теперь что касается «безбожной» Великороссии. Действительно, атеизм проехался катком, да и сейчас делается все, чтобы поставить Церковь на колени и заставить ее замолчать. Но небольшое количество посетителей пасхальных служб в Москве вовсе не свидетельство «безбожия» и нежелания ходить в храм. Просто на десятимиллионную Москву 500 храмов — это ничтожно мало. Тем более что большинство из них вмещают по 200−300 человек. Огромные московские районы (Текстильщики, район ст. м. Проспект Вернадского, Черемушки, Новокуркино и многие другие), превышающие по численности населения такие епархии, как Камчатская, Магаданская, Глуховская — вообще не имеют храмов! Попробуйте протиснуться на Пасху где-нибудь в Жулебино, где на 300 тысяч человек — деревянный храмик на 200 человек. Когда в каждом московском микрорайоне будет православная церковь, тогда количество прихожан будет не меньше, чем во Львове. И в этом должно помочь государство, так как православные является его основными налогоплательщиками.
Но государство не всегда виновато. Вот, например, префектура построила храмы у ст. м. Медведково и Свиблово. Однако, там почему-то не служится литургия, хотя есть алтари. В Медведково молебен проходит раз в неделю в среду в 9 часов утра, когда все бегут на работу. А ведь это могли быть ключевые миссионерские центры! Патриаршье подворье в Зарядье, на ул. Варварка. Церкви передано 5 храмов, но узнать, что в трех из них ведется богослужение, может только опытный разведчик — нет даже расписаний, вывешенных в доступном месте. Между тем, там ходят и живут многочисленные гости столицы, представители всех наций. Вот, где можно распространять миссионерскую литературу, да еще на всех мировых языках! Государство построило храмы на московских вокзалах, они находятся в ведении Издательского совета, некоторые работники которого озабочены борьбой с православным патриотизмом, им не досуг посмотреть, что миссионерские возможности этих храмов не используются и на 10%. Например, на ключевом Киевском вокзале, через который проходят сотни тысяч людей, отравленных униатской и раскольнической пропагандой, в храме Киево-Печерской иконы Божией Матери служба только одна — в 8 утра по пятницам — как раз в то время, когда поезда никуда не отходят, пассажиров почти нет. Нет и никаких молебнов о путешествующих, ничего! А сколько московских ВУЗов охвачено православной миссией? Единицы.
Имел место вообще дикий случай: в Москве, в новом районе, на Кронштадтском бульваре закрыт православный храм св. Иоанна Кронштадтского, а вместе с ним и православный просветительский центр! Закрыт без внятных причин. А между тем, рядом с закрытым православным храмом, на Головинском кладбище, находится единственный в Москве вербовочный центр «суздальского раскола» во главе с одержимым ненавистником Русской Церкви Михаилом Ардовым. Может, кто-то с кем-то договорился «не мешать»?
Мы, православные, несем ответственность за то, что наш народ не в Церкви. Кто захочет решить проблему, найдет тысячу возможностей, а кто не захочет — тысячу отговорок. И нечего пенять на москвичей, которые «плохо на Пасху ходят». А их позвали?
