Семиглавый дракон. Глава III

Кто и как борется с наркотической чумой в России?

Глава I

Глава II

Глава III

СУД ДА ДЕЛО

«А СУДЬИ КТО?»

Вот он, передо мной — тот приговор.

Все, вроде бы, логично, выстроено.

Украл с прилавка джемпер. Украл выручку из киоска «Яйцо куриное». Из гардероба пединститута «увел» кожаную куртку. Смошенничав, оставил без «кожанки» знакомого. То же самое сотворил с курткой другого своего знакомого. Все это в короткий срок — за октябрь- начало ноября 1996 года. «Ранее не судим, характеризуется положительно, вину признал, ущерб по делу возмещен…». Три года в колонии общего режима без штрафа и конфискаций. И, поскольку «страдает опийной наркоманией 2 ст., нуждается в принудительном лечении…».

Но вот странность: началось-то дело с одного заявления!

Максим действительно «лапшу навешал» своему ровеснику Ф.: мол, какая у тебя хорошая куртка, я такую же хочу. Пойдем к моему папе, он вон там живет — папа глянет, мне точь-в-точь купит. Оставив Ф. в подъезде и без куртки, Максим бежал. Было это 12 ноября. 15-го Максима арестовали. По заявлению матери потерпевшего. Вину полностью признал, оформив явку с повинной (лист дела — л.д. 5).

После ареста Максим начинает «колоться». Аналогичное мошенничество он, оказывается, совершил 11 ноября (явка с повинной, л.д.18). Кражу в пединституте — 2 ноября (явка с повинной, л.д.88). Джемпер и «Яйцо куриное» имели место в октябре (вновь явка с повинной, л.л.д. 113 и 136). То ли совсем Максим раскаялся, встал на путь исправления, то ли… простите, дураком был полным.

Ну, зачем ему было брать на себя кражу джемпера? Продавщица, пенсионерка, и числа не помнит, когда кража случилась. Отошла от прилавка и увидела, как «незнакомый молодой человек» взял с ее лотка «вещь, сунул ее себе за пазуху и быстро пошел к выходу. Она пошла за ним до выхода и больше за ним не пошла, и вслед ему ничего не кричала. Парня видела больше со спины, одет был в куртку из материала с орнаментом». Но если бабулька число забыла, как же спустя время смогла «больше со спины» вспомнить воришку? И почему не кричала? И где вообще следователи ее откопали, ежели заявления по горячим следам от нее не было (иначе б число зафиксировали)?

С «Яйцом куриным» тоже нескладуха. Похитителя вовсе никто не видел. Продавщица вышла из киоска по нужде, киоск закрыла. Приходит — а выручки-то и нету.

Гардеробщик будто бы приметил, как Максим крутился неподалеку. Но опять же: один свидетель — не свидетель.

Короче, строилось следствие на «царице доказательств» — признании обвиняемого. «Кололся» Максим, а маме его — только успевай возмещать ущерб потерпевшим. Правильно: у гардеробщика стоимость куртки вычли из зарплаты, продавщицу из киоска хозяйка тоже наказала, стоимость джемпера равнялась почти пенсии лотошницы… «Отдавала деньги, — вспоминает мать подсудимого, — иногда даже не зная за что». Расписки о возмещении ущерба к делу приобщены — тоже доказательство…

Максим, как мы знаем по дальнейшему развороту событий, «не раскаялся». Не выдал и ни одного из своих дружков-подельников (за «групповуху» был бы больший срок). Значит, далеко был не дурак (скорее, наоборот).

Родители Максима уверяют, что их сына в ходе следствия избивали. И, что еще ужаснее, — держали «на игле». О побоях они писали прокурору.

Что ж, если и так — ничего удивительного.

«Вопреки неопровержимым свидетельствам того, что пытки стали неотъемлемой частью деятельности милиции, — пишет в своем докладе уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Олег Миронов, — российское правительство и правоохранительные органы, как правило, отрицают… наличие проблемы пыток или недозволенных методов обращения как таковой и ничего не предпринимают для пресечения этой порочной практики».

У многих нижегородцев, думаю, на слуху такой случай. Пропала дочка немалого милицейского чина. Последним ее видел сотрудник вневедомственной охраны (ВОХРа) — свой, милицейский, подвозил на собственной легковушке. Парня «берут» и допрашивают. Подозреваемый на допросе сигает из кабинета с верхнего этажа, итог — пожизненный инвалид. А дочка — домой явилась. Ну, дело молодое, загуляла — с кем не бывает… Виновные в том, что парень остался калекой, так, по-моему, и не найдены.

Но, предположим, следствие по делу Максима было проведено столь блестяще, что ни сучка, ни задоринки. Бывает же?

Через следственные изоляторы, читаем в том же докладе уполномоченного, «проходит ежегодно до 2 миллионов заключенных, что почти в два раза превышает число лиц, содержащихся в местах лишения свободы». По оценкам уполномоченного, до половины из них испытывают на себе «наличие проблемы пыток или недозволенных методов обращения». Но все без исключения знакомы с ужасающими условиями содержания в СИЗО, ставшими уже притчей во языцех. Мы-то, россияне, хоть и ропщем, но как-то свыклись, а вот «инспектора Совета Европы… признают следственные изоляторы России местом, приравненным к пыткам».

В СИЗО Максим «заслужил» туберкулез. В начальной стадии.

Отсидев положенное, вернулся с туберкулезом в открытой форме.

И в первый же вечер, согревшись у родного очага, ринулся к друзьям — уколоться.

Cтатистика и статисты

Молодая супружеская пара на скамье подсудимых. По подложным документам получали «похоронные» деньги за якобы умерших, грабанули государство на сотни тысяч рублей. Когда к супругам пришли с обыском, в доме — голые стены. И куда подевались денежки?

Двое парней, напялив на головы вязаные шапки, в магазине чистят кассу. Продавщицам ножом грозят. Мимо — симпатичная инспектор по делам несовершеннолетних. И, хотя не ее профиль, не теряется: уговаривает водителя стоявшей неподалеку «ГАЗели» подогнать машину ко входу, блокирует дверь, вызывает подкрепление.

Убит боевой офицер, комбриг, орденоносец. Убит не в Чечне (в последние годы его бригада не вылезала оттуда), а в заштатном райцентровском городишке. Три молодых «отморозка» позарились на часы, обручальное кольцо, серебряную цепочку и 40 рублей наличных… Высший чин ГУВД области, генерал, сжимает скулы: «Эти ублюдки заслуживают только смерти!»

На полосу встречного движения выезжает «копейка». В салоне шестеро, среди них — Максим…

Это лишь некоторые близкие по датам и получившие общественный резонанс события из нижегородской криминальной хроники. Разные по составу и тяжести преступления объединяет одно: их виновники — наркоманы. А первопричина преступлений — наркотик.

Однако в милицейских сводках сей нюанс не учитывается. Здесь проходят «мошенничество», «вооруженное ограбление», «умышленное убийство», «ДТП». Суды также осуждают постфактум, но никак не источник злодеяний.

Поначалу в деле о «похоронной» парочке, к примеру, фигурировал четкий ориентир — пристрастие к наркотикам (газеты писали). В суде, правда, он куда-то испарился. Максима также судили за мошенничество и кражи… Нет, не говорю о том, что наркоман не должен нести перед законом ответственности, ни в коем разе! Но, прижав наркомана за кражу, не прижать ли заодно и наркодилеров, его на воровство толкавших?

Борис Грызлов, министр внутренних дел, по провинциям проехал. Был и у нас в Нижнем. Вернувшись в столицы, дал интервью центральной газете. На вопрос о критериях работы милиции «главный милиционер» ответил:

— Не показывают реальный уровень преступности… Сейчас судят как: чем больше зарегистрированных заявлений от граждан, тем выше преступность. Логика простая: меньше заявлений — ниже преступность — больше шансов получить премию и награду. Вот милиция порой и борется не с правонарушениями, а с ростом числа заявлений…

Инициатива, словом, в органах не приветствуется. И потом: каждое из эмвэдэшных подразделений отвечает за свой участок, свою статистику и отчетность. Для сотрудника в сфере экономических преступлений важно «незаконное предпринимательство» в особо крупных, «наркоманская» же статья для него — с боку припека, будь «незаконный» предприниматель трижды наркоман.

И выходит: по данным управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (УБНОН) ГУВД по Нижегородской области, лишь 11−12-е преступление в Нижнем и 15−16-е в области связаны с наркотиками. УБНОН — одна из немногих структур, реально стоящих на переднем рубеже борьбы с наркоманией, но и его данные, мягко говоря, неточны.

Вновь назначенный министр хотел бы порядок вещей сломать. Надеемся, что коснется это и «учета» наркотиков и наркоманов. Не зная элементарных цифр, как можно судить о масштабах зла? И как вообще с этим злом можно бороться?

А еще хотелось бы надеяться: перед лицом наркотической чумы органы МВД в массе своей перестанут быть статистами.

Ну какими разумными доводами объяснить, что Максим не имел прописки! Не имел паспорта! Жил два года по справке об освобождении из лагеря!

Что, институт участковых у нас отменен? Ни разу не проверили его на улице, на вокзале, в наркопритоне?

Никому не нужный. Изгой. Но как его не изгоняй — мстящий самим фактом своего среди нас присутствия.

Краж на его счету, вероятно, за два-то года — не перечесть (на что-то же кололся). Подхватил где-то вирусный гепатит. Потом ВИЧ-инфекцию.

Бр-р-р… Жутковато, если вдуматься: сколько таких вот неприкаянных, без настоящего и будущего мыкается по белу свету! И где наши пути-дорожки с ними сойдутся? В каком темном проулке? На каком перекрестке?

Впереди европы всей

Канун Дня нижегородской милиции. Показательная акция — костер из наркотиков. Полкило героина, десять кило конопли, мелкими партиями — анаша, гашиш, сильнодействующий реланиум, салутин в ампулах… Героин изъят у цыган в Арзамасском районе (уже получивших по приговору от 5 до 12 лет «зоны»). Коноплю южных сортов высеяли и с любовью взрастили в Лысковском районе. Чадит костер. Три десятка журналистов никак не греет. Потому что все, в том числе и сотрудники УБНОНа понимают — капля в море.

Вот недавно пара наших соотечественников (из Питера они) с украинскими «коллегами» удивили так удивили. 13 тонн кокаина! С таким «уловом» был взят их траулер у берегов Калифорнии. Крупнейший груз такого рода за всю историю Америки! Кому «посылочка» предназначалась? Следствие покажет. Но вполне возможно, что и нам с вами.

…Более чем уверен: родись Максим лет на 10−15 пораньше, и все было бы у него нормально. Выучился бы на водителя (а если не на водителя, то на автослесаря, на автомеханика — все бы к любимым машинам поближе), женился бы, пошли бы у него на радость бабушкам и дедушкам дети… Не был бы наркоманом! Убежден — не был!

Но — развернуло Россию. Но — именно по поколению Максима наиболее сильно вдарила оборотная сторона так называемых перестроечных, а затем демократических реформ. Россия выбрала интеграцию с остальным миром и бросилась в этот процесс, как в омут, — с головой.

Мы и слышать не хотели, что нью-йоркский Гарлем покруче будет любой нашей городской окраины. Что элементарно сдать анализы у врача в той же разлюбезной сердцу многих Америке — до 800 баксов. Что миллионы бездомных и безработных на Западе — не бредни идеологов, а горькая реальность.

Рубль — деревенел, доллар — зеленел, но по другим показателям мы, пожалуй, «дикий» Запад — плевали, плевали — и переплюнули.

Мы первые в мире по числу заключенных на душу населения: из 100 тысяч россиян сейчас 750 в местах лишения свободы.

Поговаривают, что и по уровню наркотизации мы если не впереди Америки, то впереди Европы всей.

Пишут, что Россия уже сейчас «входит в пятерку крупнейших производителей и экспортеров синтетических наркотиков, и стала крупнейшим посредником при переправке наркотиков на рынки Западной Европы». То есть мы не только «потребляем», но и «производим», и «переправляем».

Мы не знали (или же нам никто толком не объяснил?), что наркотики — извечный бич «цивилизованного» Запада. Что не случайно Джордж Буш, американский президент, сдает тесты на содержание наркотиков в крови. Что не перечесть решений на уровне ООН, международных конвенций, комиссий и комитетов, рекомендующих или же обязывающих, как с наркоманией бороться. Что успеха в этой борьбе — чаще всего луч надежды. И это несмотря на колоссальные суммы (в США — до 18−20 миллиардов долларов ежегодно), выделяемые на эти цели.

Процентов 20 мы «производим» сами, остальное — «импортируем». Из Узбекистана, Таджикистана, Казахстана, Туркмении, Киргизии (производные конопли, опия, включая героин). С Украины, Молдовы, Белоруссии (маковая соломка). Литва, Латвия, Эстония «шлют» кокаин, барбитураты, транквилизаторы, ЛСД, галлюциногены. Не отстают по «тяжелым» наркотикам бывшие братские республики Закавказья. Это Ближнее зарубежье… «Сотрудничаем» и с Дальним: Афганистан, Индия, Восточная Европа, Латинская Америка… А каковы маршруты! Путаные-перепутанные! На себе и в себе (глотая «контейнеры»), гужевые и автомобильные, железнодорожные и морские, авиацией гражданской, военной…

В общем, интегрировались — мировую географию изучать впору.

Гигантский спрут опутал Россию.

И самое страшное: наркотики отныне с нами — НАВСЕГДА.

Индустрия смерти

Их не изничтожить. Какие бы решения на уровне отдельных стран или ООН не принимались!

Чуйская долина — стык Киргизии и Казахстана. Три с лишним миллиона гектаров дикорастущей конопли! Той самой, особенной, к нашей среднерусской отношения не имеющей.

Что есть конопля? Неприхотливое, стойкое к морозам и жаре многолетнее растение. Длинными своими корнями держит сыпучий песок. Долину держит! Убери ее, и пески двинутся на людей. Да и как убрать? Распахать? На одну соляру уйдет добрая часть бюджета ООН. Ну, и распашем — все равно, зараза, снова пробьется. Химией травить? Тоже недешево. И вместе с «травкой» изничтожим окрест всякую живность, человека — само собой.

Латинская Америка. Колумбия. Знаменитый Медельинский наркокартель (центр — город Медельин, отсюда и название). Десятки тысяч бедняков на труднодоступных предгорьях Анд взращивают коку. Урожай ее листьев — гарантия их выживания. Кланяются наркобаронам в пояс. Изощряется правительство — под давлением мировой общественности — в формах и методах борьбы, а кокаин налаженными потоками течет по всему свету. И будет течь. Кофе здесь не растет (из-за неласкового климата), помидоры и картофель, традиционные культуры, из-за удаленности и бездорожья продать некому.

Таджикистан. Горный Бадахшан. Река Пяндж, за ней — раздираемый войнами и противоречиями Афганистан. По обе стороны границы — скудная природа, отсутствие инфраструктуры, нищета, голод. Когда ничего не производится, героино-опийные тропы — единственный канал стабильного дохода… Сейчас, когда пишу эти строки, осень на дворе.

-…с конца августа, — беспокоится корреспондент центральной газеты, — на таджикско-афганской границе чуть ли не каждый день… боестолкновения…

— Летом и осенью здесь всегда так: мак созревает, наркозаводы работают на полную мощность, а продукцию их надо реализовывать, — отвечает командир мотострелковой дивизии, дислоцированной в Таджикистане.

Представим сугубо теоретически: просубсидированы колумбийские крестьяне (переориентированы на те же традиционные картофель и помидоры), отстроен заново и процветает Таджикистан, утихомирены воинственные талибы… Что? Поставки коки, марихуаны, героина, опия-сырца тут же прекратятся?

Не будем наивны.

Исчезнет героин — синтезируют еще что-нибудь. Природа не терпит пустоты.

Индустрия наркотиков за полста последних лет стала неотъемлемой частью мировой экономики. Это как в последней стадии раковая опухоль, злокачественное образование, уже пустившее метастазы где только можно. Химиотерапии вроде бы поддается, хирургии — тоже, но конечный результат борьбы с нею — нулевой.

Да, незаконный оборот наркотиков запрещен. Но он существует! По оценкам экспертов ООН, это примерно 400 миллиардов долларов США в год. Больше, чем оборот самых ходовых черных металлов! Или автомобилей!

Если абстрагироваться от теневого характера данной отрасли, следует признать: наркоторговля — самый доходный в мире бизнес.

Для производства наркотиков не нужны шахты и рудники, заводы и фабрики, научно-исследовательские институты и сверхмощные компьютеры, штаты высокообразованных специалистов. Довольно будет там же, в предгорьях Анд полукустарного заводика или простейшей лаборатории в подвале где-нибудь на окраине города. Недорого и сырье (поскольку рабочая сила — почти задаром). Нет проблем и с розничной сетью. Розничные торговцы — это сами же наркоманы, за «дозу» мать родную готовые заложить и продать.

Конечно, по мере продвижения товара (наркотика) к потребителю (наркоману) цена его растет. В Пакистане килограмм героина — 1,5 тысячи долларов США, в Турции — уже под 10 тысяч, в Голландии — 20 тысяч, в Англии — 40 тысяч. Оптовые цены. В рознице же цена килограмма героина достигает 120 тысяч долларов. Но растут и издержки. Немало и рисков: часть товара по мере «продвижения» арестовывается, конфискуется. Издержки, риски, так или иначе, закладываются в цену товара, и потребитель (наркоман) оплачивает их сполна из собственного кармана.

Как бы не велика была затратная часть, игра стоит свеч! По данным экспертов ООН, доллар, вложенный в операции с наркотиками, приносит в конечном звене цепочки 12 240 долларов! Запредельная, как сами понимаете, цифра.

Добровольно от таких прибылей никто не отказывается — этому постулату нас учили еще классики марксизма-ленинизма. Капиталист, почуявший столь оглушающий шелест купюр, готов пуститься во все тяжкие… Наркобизнес — один из самых кровавых в мире. Но главное оружие наркоторговцев все же — коррупция.

Переливая капиталы из теневых отраслей в «благопристойные» (способов предостаточно, тем более в хаотичной, безалаберной нашей России), наркоторговец на вполне законных основаниях финансирует партии и парламентские фракции, «ведет» по жизни «своих» депутатов, губернаторов, расставляет по местам и содержит чиновничество, в обязанностях которого как раз с ним, с наркоторговцем, бороться. Услуги эти, к слову, также заложены в цену и оплачиваются из кармана рядового избир… пардон, наркомана. Суммы взяток фигурируют такие, что «от предложения невозможно отказаться». А если откажешься? Дело благородное, но рискуешь креслом, благополучием, здоровьем, жизнью своей, семьи, близких.

Это я делюсь опытом, почерпнутым из зарубежных источников. А вот и наш, отечественный.

— Чем пахнут доллары? — спрашивают в одном из интервью Алексея Митрофанова, сподвижника В. Жириновского по Госдуме и ЛДПР.

— Типографской краской, — не тушуется депутат.

Ой ли?

— Вся Москва была увешана цветными портретами Жириновского, исполненными на высшем уровне. Неужели… на партийные взносы? — интересуются у него же в другом интервью, памятуя триумф ЛДПР на парламентских выборах 1993 года.

— Ну, конечно, — ответствует депутат, — у нас… появились спонсоры… Ребята, заработавшие приличные деньги, захотели пробиться на московский уровень, выйти в серьезную политику. Они пробивались разными способами, в том числе и через нашу партию. Скажу прямо: были среди этих людей и настоящие бандиты. А что такое бандиты? Тогда, в начале 90-х годов, когда шло распределение собственности, считайте, весь бизнес был бандитский.

Поблагодарим Алексея Валентиновича за откровенность. Простим ему за это 600-ый «мерс» и навороченный джип охраны, с которыми разъезжает по Москве-матушке (содержит их, надо думать, не на относительно скромную депутатскую зарплату, а за счет тех же «спонсоров»). Другие-то молчат «в тряпочку».

Молчание, как известно, золото.

Еще один (косвенный) пример.

Ученые Всероссийского НИИ МВД России провели анкетирование среди тех, кто по роду своей деятельности противостоит незаконному обороту наркотиков. Цель была -вскрыть причины усиления наркомании в России. На первое место большинство респондентов поставили экономическую и политическую нестабильность; на второе — слабую материальную базу своих подразделений; на третье — несогласованность ведомственных программ и действий…, на последнее (из семи позиций) — коррупцию в органах правопорядка. Когда опрос на ту же тему был проведен по иной методике (так называемых «скрытых вторичных признаков»), на первое место выдвинулась… коррупция среди работников правоохранительных органов.

Наркомафии у нас, помимо МВД, противостоит ФСБ и СВР, таможенники, пограничники, прокуратура, суды… Это многомиллионная армия. Ну-ка, рявкни она хором: «Ни-изя!». Колени со страху у любого подломятся. И не будет в свежей периодике таких, к примеру (беру первые попавшиеся со стола, их у меня ворох), заметок:

«Судя по рассказам бывших заключенных, „рыночные отношения“ в российских ИТУ сегодня… весьма развиты… Дополнительное свидание с родными стоит 200−300 долл., звонок по мобильнику тянет на 50 долл., камера с улучшенными условиями — 150−200 долл. в сутки, доставка в камеру гашиша — 200 долл.».

«Вечером в понедельник сотрудники ГИБДД остановили для досмотра машину, ехавшую с Бора. В салоне кроме водителя находилась 26-летняя нижегородка. При осмотре у нее были найдены 47 граммов героина. Как предполагают оперативники, таксист подвозил девушку к одному из цыганских домов. Туда, по словам местных жителей, машины снуют каждый вечер, подвозя и увозя наркоманов. Ориентировочная стоимость изъятой партии — 23 тысячи рублей… За перевозку такой партии наркотиков девушке грозит более десяти лет заключения».

По тону видно: все с таким порядком вещей уже свыклись. И что «косячка» на зоне «забивают». И что на Бору цыгане беспредельничают. Задержали вот дуру-девку, пешку, рядового курьера, гонца, которая скорей всего за «дозу» на Бор и гоняла. Ей теперь за всех и отдувайся…

Сколько шуму, сколько гаму в прессе по поводу Бора! Однако цыгане, видно, газет не читают. И не только цыгане.

На Бору «копейка» с Максимом и пятью его спутниками превратилась в груду металла…

* * *

Подведем некоторые итоги.

1. Наркомания — заболевание медициной малоизученное и существующим методам лечения трудноподдающееся.

2. Наркомания — заболевание хроническое (бывший пациент наркологической больницы от рецидива не гарантирован).

3. Нет предрасположенности к наркомании. За редчайшим исключением, наркоманами не рождаются, наркоманами — становятся.

4. Нет иммунитета к наркомании. Наркоманом может стать каждый.

5. Число больных, порвавших с наркотиками, чрезвычайно мало.

6. В России наркомания приобрела характер пандемии (повальной эпидемии, охватывающей население целых регионов).

7. Наркомании сопутствуют ВИЧ-инфекция, СПИД, гепатиты, венерические заболевания, прочие опаснейшие инфекции.

8. Наркомании сопутствует криминал, теневой оборот огромных денежных средств.

9. Наркомафия — порождение наркомании, но и ее причина.

10. Мировое сообщество не выработало действенных мер борьбы с наркомафией.

11. В России борьба с наркотиками осложнена общей политической и экономической нестабильностью.

12. Наркотики — удел молодых. Генофонд нации — под угрозой.

Перечитал вот эти пункты и… руки опускаются. Это что же? Максим был обречен?! И мы вместе с ним?! Так и будет, и будет нас изо дня в день, из века в век глодать теперь наркотическая чума?!

Ну не можем, не можем мы наркотики запретить!

А что если… разрешить? На полном серьезе кое-где это предлагают.

Голландцы, о которых мы уже упоминали, в этом направлении работают.

В определенных кафе-шопах у них в открытую «травкой» балуются. В определенных местах по городу ждет медперсонал в автобусах — пожалуйте, укольчик «легкого» метадона. Культурно, стерильно, ни гепатита тебе, ни ВИЧ-инфекции, ни краж-ограблений…

С экономической точки зрения легализация любого теневого вида деятельности — лишение «теневика» его главного преимущества — монополии. Вспомним, как с первыми кооперативами исчезли у нас богатенькие «цеховики». Как с открытием пунктов обмена валют заскучали долларовые спекулянты. Вышибить из-под наркомафии основу! А процесс взять под строгий контроль! Плод, ежели он не запретен, не так сладок…

Увы, разрешение наркотиков (даже какой-то их части) по определению невозможно, потому что — смерти подобно.

Никогда еще человечество не стояло лицом к лицу перед столь страшным, изворотливым, всеобъемлющим недугом. Враг этот непобедим. Пока. И мы должны с этим смириться. Точно так же, как смирились с раком и СПИДом, чикатилами-маньяками, организованной преступностью, терроризмом… Наркомания существует: мы обязаны научиться жить с осознанием этого.

Но смирение отнюдь не означает покорность!

Продолжение следует