 |
| Православный Санкт-Петербург | Николай Жарков | 24.10.2005 |
О том, как проходило сватовство, обручение и венчание на Руси и во что это выродилось сейчас, размышляет православный врач педиатр Николай Федорович ЖАРКОВ.
«Вот идет расплети-косу, потеряй-красу»
— Это так о свахах говорили. Раньше от этой всезнающей говорливой тетушки многое зависело; все знали, что у доброй свахи женихи да невесты все на перечете, худую невесту сватать не станет и к лихому человеку свахой не пойдет. А «у плохой свахи и невесты — непряхи», такую сваху и на порог не пускали.— Уж и впрямь свахи такую власть имели?
— Первую дочь, как правило, сваха просватывала, выбирая по отцу да матери, а вторую уже по сестре выбирали: коли старшая сестра оказалась хорошей хозяйкой, ладной женой, покладистой да сговорчивой снохой, то и сестры ее быстро замуж выходили. То же и о парнях можно сказать — старшего сына отец-мать женили, а второго — сноха. Если сноха говорила, что свекры гневливы да придирчивы… кто ж в такую семью свое дитя отдаст?
Но вообще институт сватовства на Руси был сильно развит. И в этом проявлялось строгое отношение на Руси к святости брака.
Задача свахи была в том, чтобы разузнать всю подноготную о семьях, как будущего мужа, так и будущей жены: нет ли в роду пьяниц, законопреступников, умом слабых или душевнобольных, да по сколько в семьях имелось детей — плодовит ли род? И только когда обе стороны знакомились как бы заочно, наступал черед смотрин, а там переходили к разговорам о предстоящей свадебке.
И никогда родители не отдавали свою дочь за алкоголика, безбожника, душевнобольного или безсовестного человека. Свахи следили, чтобы не произошло кровосмешения. Потому купечество и знать ездили за невестами из Петербурга в Москву и наоборот. Крестьяне засылали сватов в соседние деревни, а если в своей брали, следили, чтобы не было близкого родства. Даже между троюродными-двоюродными браки не поощрялись. Невозможны были браки и между кумовьями — родителями жениха и невесты, они считались уже кровными родственниками.
Ну и, конечно, свахи особые приемы своего ремесла знали: расхваливание, расписывание достоинств жениха не последнюю роль играли. Помните, как в пушкинском «Женихе» сваха напевает: «У вас товар, у нас купец:/ Собою парень молодец,/ И статный, и проворный,/ не вздорный, не зазорный./ Богат, умен, ни перед кем не кланяется в пояс,/ А как боярин между тем/ Живет, не безпокоясь».
И хотя родители выслушивали мнение молодых, но не принимались во внимание объекты страстного влечения — целью создания молодой семьи было стремление к большому количеству детей, создание крепкого хозяйства, а то и просто объединение унаследованных капиталов.
А для будущих молодоженов существовал испытательный срок — период обручения, когда их объявляли обручниками: ты, такая-то, обручаешься такому-то, а ты, такой-то, обручаешься такой-то. Все это провозглашалось торжественно и принародно в церкви с амвона. При этом обручники обменивались кольцами, которые так и назывались — обручальные. Период обручения длился не менее года, оттого и говорили о девушке так: «обрученная, что подаренная». За этот год будущие муж и жена знакомились ближе друг с другом и семьями, встречались на посиделках, на совместных сельских работах (если это было в деревне), на праздниках и гуляньях и даже на балах (если это были дворяне). Но никогда (!) обручники не вступали в какие-либо срамные добрачные отношения. Если такое и случалось, то непременно осуждалось всем миром, а беременность невесты считалось позором для родителей, воспитавших ее. Гуляку-парня осуждали меньше, но жениться на порядочной и доброй невесте ему было проблематично. Кстати, баловаться табачком и выпивать парню разрешалось только после его женитьбы. Если жениха-обручника забирали в армию — период обручения мог длиться годами (ведь раньше служба в армии длилась и десять, и двадцать лет). Если за это время невеста-обручница нарушала слово и изменяла жениху, она подвергалась всеобщему порицанию, а ворота родительского дома обмазывались дегтем.
После окончания периода обручения шло венчание. И только тогда обручальные кольца менялись на венчальные. Кстати, из рода в род передавалось именно обручальное, а не венчальное кольцо. Мать предавала свое обручальное кольцо или своему старшему сыну, или дочери по наследству. Так сохранялась родовая память, знания о роде и радость, что ты продолжатель этого рода. В современной церкви обряды обручения и венчания сокращены и соединены в один, оттого и кольцами обмениваются только венчальными. Я не призываю вернуть обряды сватовства и длительный период обручения — пусть это будет называться по-другому… но время на раздумья и сохранение верности перед браком должно быть. А главное: нельзя развивать институт пробных браков, к чему призывает нас развращенный Запад и местные вольнодумцы и демократы.
Большое значение имело — работящая ли невеста. Отсюда и поговорки русские: «Добрая жена дом сбережет, а плохая рукавом разметет», «Муж возом не навозит, что жена горшком наносит». Если невеста была из чужого села, о ней старались разузнать побольше: на смотринах мать жениха выспрашивала и напрямик, и загадками: умеет ли коров доить, телят, кур кормить, хлеб печь, прясть, шить, жать, косить… вот как много трудового умения ожидалось от будущей невестки. Ведь и слово-то «невестка» значит: «не весть кто», то есть незнакомка.
— Наверное, отсюда и ехидные поговорки народные: «Свекровь говорит: «Невестушка, хватит прясть, отдохни — муку помели».
— Возможно. Но лодырничать и в самом деле было позорно. Вот я читал где-то воспоминания старой крестьянки, что была в их деревне семья Сапожковых, — у всех уж все прибрано, а у них не сжато, не скошено и скотина голодная-непоенная ревет. После войны сын Сапожковых вернулся весь в медалях да с «барахлом», стал свататься к ней. Отказала ему крестьянка — для нее он был сыном лодырей Сапожковых.
Добрая женитьба — посхименье
— Часто слышу: «Парню надо перебеситься, а потом уж жениться». «Перебеситься» подразумевает сожительство с кем-то… но скольким девушкам он жизнь сломает, прежде чем женится; и блудить с вдовами и разведенными — тоже грех. А привыкнув к такой жизни, и после свадьбы будет блудить на стороне.— Не так было раньше на Руси. От вступивших в брак ожидался строгий образ жизни. Непозволительным было для замужней женщины или женатого мужчины плясать с молодежью, ходить на посиделки. Исключение делалось для молодоженов лишь в первый год брака. Соблюдение супружеской верности считалось взаимной обязанностью мужа и жены, разводы исключались не только по законам Церкви и государства, но и по нравственным обычаям русского народа. И община всегда поддерживала оскорбленную сторону. А мирской суд, как правило, передавал дела — о прелюбодеяниях, супружеских изменах, прижитых младенцах — Церкви для наложения епитимии священником. Ибо сказано: «кто разведется с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует» (Мф.5.32), и: «кто разведется с женою своею и женится на другой, тот прелюбодействует от нее; И если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует» (Мк.10.11−12).
Кстати, парней, изменивших невесте или опозоривших чужих невест, а также мужей, позарившихся на чужую жену, очень даже просто наказывали раньше в деревнях — вымазывали дегтем, обваливали в перьях и в таком виде прогоняли по всей деревне.
А за измену заплатишь… митрополиту
А вот что мы узнаем об изменах и разводе в Древней Руси из церковного устава Великого князя Ярослава Владимировича:«Если муж своей жене изменяет, предается митрополичьему суду. Если муж женится вторично, не разведясь со старой женой, муж предается митрополичьему суду, молодую следует отправить в дом церковный, а со старой — мужу жить. Если жена у мужа крадет, а он обличит ее, митрополиту выплачивается штраф — 3 гривны, а муж наказывает жену сам; за это разлучать мужа с женой нельзя.
Если пойдет жена от своего мужа за другого, ту жену заключить в дом церковный, а новый муж ее митрополиту платит штраф. Если муж с женой по своей воле разведутся, митрополиту платят штраф 12 гривен; если они были не венчаны — штраф 6 гривен.
Эти провинности разлучают мужа с женой:
Первая провинность: если услышит жена от чужих людей, что они думают плохое на царя или князя, и мужу своему о том не скажет, а после это откроется, — разлучить. Вторая провинность: если застанет муж жену свою с прелюбодеем и как-то учинит над ней расправу без смертоубийства, — разлучить; если думает жена извести своего мужа или ядом, или с помощью наемных убийц, или знает, что хотят ее убить, а мужу о том не скажет, но после этого раскроется, — разлучить. Третья провинность: если жена без своего мужа ходит куда-то пить или есть, и вне своего дома спит, а потом это раскроется, — разлучить. Четвертая провинность: если жена ходит на игрища днем или ночью, и муж ей запретил, а она не послушает, — разлучить. Пятая провинность: если научит жена мужа своего украсть клеть или товар, или сама украдет и иных научит, или знает, что хотят церковь обокрасть, а мужу о том не скажет, — разлучить».
— Однако, наказания для слабого пола суровее, чем для сильного.
— В этом своя мудрость: женщина — хранительница целомудрия и в девичестве, и в замужестве. Она вынашивает в утробе своей новые поколения. И чтобы эти поколения были здоровыми физически и духовно, должны быть здоровы родители.
— Но муж-то отделывается штрафом, а женщина — заточением.
— А куда еще было деваться на Древней Руси разведенной женщине? Ведь стать разведенной в то время — это был позор, падающий не только на голову женщины, но на головы ее родителей и детей, ибо разведенной в то время могла быть только женщина, преступившая какую-либо заповедь. В те времена не разводились только потому, что «не сошлись характерами». Нынче же, случается, и венчанные в церкви браки стремятся расторгнуть, и не стыдятся этого. А заточение в Дом Божий для разведенной женщины было благом: у нее появлялось прибежище, где она могла замолить свой грех, поработать Господу и была защищена от злых языков соседей и родственников.
«За разврат твой… терпишь ты…»
— О пробном браке. В наше время не только мужчина «ищет свою половинку», перебирая девиц, но и девушки. Даже родители, бывает, оправдывают их: «Парням можно, а девушке нельзя? А вдруг выйдет замуж за того, с кем физическая или духовная несовместимость? Всю жизнь потом маяться? Или разводиться?» Мне кажется — это закономерный ответ женщин на измены мужчин, которые длились из века в век, на то, что измывались над безправными женщинами. «Как аукнется, так и откликнется».— А если девица грешила с тем, за кого потом замуж выходила, по- крывался ли этот грех венчанным браком?
— По православным канонам не только сожительство до брака, но даже брак без венчания считается блудом. Это сейчас произошла подмена понятий. Посмотрите, сколько приходит сейчас венчаться пожилых людей, уже проживших вместе долгую совместную жизнь, родивших и вырастивших детей. Но, осознав греховность такой жизни, они пытаются искупить грех блуда и венчаются. Однако когда я начинаю вслух говорить об этом — зачастую вызываю шок у наших невоцерковленных соотечественников.
Большинство русских людей сейчас женятся, даже не спросив родителей, и ставя их уже перед свершившимся фактом. И не понимают, что причины физического, психического и душевного нездоровья нации кроются в добрачной жизни родителей: как пришли к браку, как женились, когда произошло зачатие ребенка.
— Однако к блудливому мужу всегда относились снисходительнее, нежели к жене, вот и пословицы говорят: «Честный муж одну только жену обманывает», «Мужнин грех за порогом остается, а жена согрешила — домой несет"…
— Грех, он грех и есть, кто бы его ни совершил. «И всяк за свой грех перед Господом Богом в свой срок ответит». И Господь наш Иисус Христос сказал: «…всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействует с нею в сердце своем» (Мф.5.28). В нравственной чистоте надо воспитывать и девочек, и мальчиков, восстановить забытый смысл слова целомудрие, в котором слито два слова — целостность духовная и физическая, что равно мудрости. А у нашей молодежи высшая мечта — поскорее прикоснуться к скверне. И мечта эта подогревается средствами массовой информации. Чего стоят зарубежные фильмы, как старшеклассники «мучаются», что никак не могут расстаться с девственностью и приобрести сексуальный опыт…
Да, от женщины требовали терпения, всепрощения, любви, потому что женщина всегда была в подчиненном положении. Мужчина — строитель, завоеватель, хозяин. Женщина — мать, хранительница домашнего очага. Ее уделом было ждать. А девицы молились перед иконами Пресвятой Богородицы о ниспослании хорошего мужа.
Молились пред иконою «Казанской», коей благословляли на брак, и пред иконой «Неувядаемый цвет», которая помогала в выборе супруга или супруги и в разрешении семейных проблем. Молитвы к ней также помогают сохранять чистую и праведную жизнь, а носимая на груди эта иконка оберегает девство и целомудрие.
Но интересная деталь: мужской шовинизм — явление более позднего времени, в Древней Руси такого не было. Конечно, во все времена главой семьи был мужчина, хозяин. Но блуд женатого мужчины порицался обществом, как и женское прелюбодеяние. Да эти явления вообще были редкостью в русской патриархальной семье. И даже бобыли — мужчины, не создавшие семьи, — подвергались осуждению. Их называли бирюками (вспомним рассказ Тургенева), и они были как бы вне общества. А лучшими считались те, у кого была многодетная семья, родители-старики в почете и крепкое хозяйство. А еще говорили: «У умного мужа жена выхолена, а у глупого по будням затаскана».
Все же мудрыми людьми были наши предки. Вот, к примеру, обрученным юноше и девушке в течение года не рекомендовалось употреблять алкоголя, даже пива. И на свадьбе молодым спиртного не наливали. Ни-ког-да! Чтобы ребенок, который будет зачат, родился здоровым. И во время кормления мать не принимала дурманящих зелий, а кормили-то раньше до двух лет и больше. И на это время половые отношения прекращались. Это было задумано мудро, чтобы организм женщины оправился после родов и был готов выносить следующее дитя. И рождались здоровые, крепкие погодки. После сорока лет супруги по обоюдному согласию прекращали интимные отношения, дабы избежать патологий, развивающихся у позднородящих мам. Например, болезнь Дауна — удел детей, которых мать родила после 40 лет, это заболевание связано со старением генов.
«Что Господь сочетал, того человек да не разлучает»
— Кстати, о родительской воле. Сколько было трагедий, что за немилого, а порой и за старика отдавали молодую девушку. Что хорошего ждать от такого брака? Недаром в старину говаривали: «За старым жить, только век должить». И не развестись было…— Случаи родительского произвола были, кстати, очень редки. Но важно отметить, что хотя по гражданским законам запрещалось родителям или опекунам принуждать кого-либо к вступлению в брак, а чинопоследование венчания включало вопросы к жениху и невесте об их согласии, однако и гражданские власти, и Церковь, как правило, препятствовали заключению браков без родительского благословения.
А родительская воля распространялась не только на дочерей, но и на сыновей. По дедовскому обычаю, когда родители спрашивали сына, какую девку за него сватать, он отвечал: «Где Бог велит, там и берите». Безусловно, у парней было больше свободы. Так ведь и женились на всю жизнь. Как у А. Пушкина: «Жена не рукавица: с белой ручки не стряхнешь да за пояс не заткнешь».
А о том, какова должны быть разница в летах между супругами… как показывает жизненный опыт поколений, муж должен быть старше жены, ибо женщина быстрее старится. И народная мудрость подсказку дает: «Невеста родится, а жених на коня садится». Чтобы понять правильность этого высказывания, надобно знать, что на Руси на коня сажали мальцов трех-семи лет. Вот эта разница в летах и есть наилучшая.
Что касается разводов… и Господня воля, и народная мудрость против разводов. Русская народная пословица гласит: «Сват на коне, а рассват на свинье». А когда фарисеи спросили Христа: «позволительно ли разводиться мужу с женою? Он сказал им в ответ: что заповедовал вам Моисей? Они сказали: Моисей позволил писать разводное письмо и разводиться. Иисус сказал им в ответ: по жестокосердию вашему он написал вам сию заповедь; В начале же создания, Бог мужчину и женщину сотворил их. Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Господь сочетал, того человек да не разлучает» (Мр.10.2−9).
Вопросы задавала Ирина РУБЦОВА
http://www.piter.orthodoxy.ru/pspb/n165/ta014.htm
