 |
| Русский дом | Татьяна Шорохова | 21.10.2005 |
В начале XX века один русский паломник, посетивший Андреевский скит на Афоне и переживший у могилы схимонаха Иннокентия явное прикосновение Божией благодати, в чувстве глубокого благоговения писал о нём: «Пока будет существовать мир, все христианское население его будет удивляться его высокому примеру самоотверженной любви к Богу, и память о нем будет незабвенной в род и род».
Родился Иннокентий Михайлович Сибиряков 30 октября 1860 года в Иркутске в купеческой семье. Его отец Михаил Александрович — почетный гражданин Иркутска, первооткрыватель золотых россыпей в бассейне р. Лены и основатель города Бодайбо — важного центра золотодобычи и в наше время. Мать, Варвара Константиновна, про- исходила из влиятельного купеческого рода Трапезниковых. И Сибиряковы, и Трапезниковы передавали из поколения в поколение традиции христианской благотворительности, щедро жертвуя на храмы и монастыри, нужды страждущих и неимущих. Потому родовое древо Сибиряковых было увенчано монашеским подвигом отца Иннокентия.
Памятники благотворительности семьи Сибиряковых до сих пор встречаются не только в Сибири, но и в Санкт-Петербурге, Ницце, на Валааме, Дальнем Востоке, Афоне… Все шестеро детей Михаила Александровича и Варвары Константиновны были благодетельны и сострадательны, но Иннокентий превзошёл всех их, особенно своим отношением к богатству. Современники отмечают, что он тяготился своими капиталами и распоряжался ими так, словно хотел раздать их как можно быстрее. «Жизнь наша красна бывает лишь тогда, — говорил Иннокентий Михайлович, — когда всё нам улыбается вокруг… Но если вы чувствуете подле себя нищету, будучи сами богаты, то вам становится как-то не по себе…»
Благотворить Иннокентий Михайлович начал уже с гимназической скамьи, помогая своим одноклассникам. В зрелом возрасте И.М. Сибиряков поддерживал все крупные образовательные и научные проекты во всех областях знаний. Современники называли его «другом науки и литературы», «просвещённым благотворителем». Благотворил он широко и масштабно не только в Санкт-Петербурге, но и в Сибири, с которой, переехав в столицу, не порывал связи долгие годы, заботясь о развитии просвещения в этом самобытном крае.
Он был попечителем в деле создания новых научно-образовательных центров, помогал уже существующим, финансировал научные экспедиции и издание книг, газет и журналов, помогал учащейся молодежи, давал средства учёным на научную деятельность, открытие музеев и библиотек.
Каждый день в его дом приходили до четырехсот человек. «Дом его обратился в место, куда шли алчущие и жаждущие, — писали о нём, — не было человека, которого он выпустил бы без щедрого подаяния. Были люди, которые получали сотни рублей единовременной помощи…»
Сколько, например, студентов, благодаря Сибирякову, получило в Петербурге свое высшее образование! Сколько бедных девушек, выходивших замуж, получили здесь приданое! Сколько людей, благодаря поддержке Сибирякова, взялось за честный труд!" «Человек необыкновенной доброты, он никому не отказывал в поддержке, а вследствие его исключительной скромности, многие из облагодетельствованных им не знали, кто пришёл к ним на помощь»; он «действовал всегда с замечательной скромностью, делая добро так, чтобы левая рука не знала того, что делает правая». И.М. Сибиряков мог пожертвовать огромную сумму самому простому человеку — лакею, дворнику, почтальону, начинающему писателю или художнику… Особенно опекал он переселенцев из центральных областей России в Сибирь, которые нуждались в самом необходимом для обустройства на новом месте. Всегда помогал голодающим в районах бедствия.
Поколения предков Иннокентия Михайловича построили множество храмов по всей Сибири.
И он свой первый крупный вклад в дела благотворения внёс именно на строительство храма, причём ещё в юном возрасте. Вот как описывали этот эпизод в те годы: «…Когда брат его (И.М. Сибирякова. — Прим. авт.) Александр Михайлович строил собор в Иркутске, то позаимствовал на время у него несколько сот тысяч рублей. Когда же Александр Михайлович стал отдавать позаимствованные деньги ему, то его природная доброта не позволила взять от брата деньги, и он сказал: Я брат тебе, пусть и моя лепта будет с твоей в святом деле».
Значителен его вклад в возведение Петербургского подворья Старо-Афонского Свято-Андреевского скита. Угличскому Богоявленскому женскому монастырю он пожертвовал 147 тыс. рублей.
Иеромонаху Алексию, впоследствии схиигумену, основателю и первому строителю Свято-Троицкого Никольского Уссурийского монастыря в Приморском крае, Иннокентий Сибиряков пожертвовал 25 тыс. рублей. На средства устраивались храмы и в учебных заведениях Санкт-Петербурга и Сибири.
По свидетельству настоятеля Петербургского подворья Свято-Андреевского скита архимандрита Давида (Мухранова), духовного отца И.М. Сибирякова, Иннокентий Михайлович передал ему 2 млн. 400 тыс. рублей, предоставив раздавать эти деньги по своему усмотрению. Отец Давид раздал половину на благотворительные дела и бедные монастыри России, а другую половину отдал в Свято-Андреевский скит на Афоне. На эти средства в скиту был достроен и благолепно украшен собор Апостола Андрея Первозванного — «Кремль Востока» — самый крупный православный храм на Балканах и в Греции, выстроен также больничный корпус с церковью во имя Святителя Иннокентия Иркутского и маленьким храмом во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, возведены и другие постройки. Так исполнилось пророчество, прозвучавшее из уст русского архипастыря. В 1868 году преосвященный Александр, епископ Полтавский, побывавший в этом скиту, посоветовал братии построить в Свято-Андреевской обители храм во имя Святителя Иннокентия, епископа Иркутского. Он сказал, что «Бог пришлёт сюда из Сибири благодетеля, соименного сему святителю, и этот благодетель выстроит на сей закладке церковь и больницу».
Благотворения Иннокентия Сибирякова на церковные нужды ополчили против него врага рода человеческого, возбудившего во многих людях зависть, посеявшего самые невероятные слухи и кривотолки о нём, проникавшие даже в церковную печать. В 1894 году Иннокентию Михайловичу, как некогда святой блаженной Ксении Петербургской, за желание раздать своё имущество нуждающимся и уйти в монастырь пришлось пережить два унизительных освидетельствования его душевного здоровья губернской комиссией в составе докторов, юристов, государственных чиновников и общественных деятелей. «Что сделал я им, — говорил Иннокентий Михайлович близкому по духу человеку, — ведь… я не разбойникам раздаю и ко славе Божией жертвую!» Он был признан здоровым и снова вступил в полное владение своими капиталами.
Прежде чем уйти в монастырь, он жертвует 420 тыс. рублей на пособия и пенсии рабочим золотых приисков, которым, как считал И.М. Сибиряков, он был обязан своим богатством. Свою дачу отдаёт детскому приюту для девочек, вторую дачу в Выборгской губернии жертвует Линтульской женской общине. В год своего монашеского пострига (в 1896 году) он жертвует 10 тыс. рублей на строительство Воскресенского скита на Валааме.
Постриг его был совершён в Санкт-Петербурге, на подворье Свято-Андреевского скита. И вскоре инок Иннокентий уезжает на Афон, где принимает схиму. Братия Свято-Андреевского скита свидетельствует о том, что отец Иннокентий «проводил строго постническую и глубоко безмолвную аскетическую жизнь». Насельники скита удивлялись, как он, привыкший к светскому образу жизни, «теперь оставался всё время в келии один, беседуя лишь с Богом в молитвенных подвигах и наслаждаясь чтением душеполезных книг». Прожил схимонах Иннокентий в Свято-Андреевском скиту пять лет и мирно почил о Господе 6 ноября 1901 года. Из- вестно, что после открытия захоронения через несколько лет по афонскому обычаю из земли были подняты его кости желтоватого цвета, что свидетельствует о его подлинной праведности пред Богом. «Ничто столько не уподобляет человека Богу, как благотворение», — писал святитель Григорий Богослов. Глава схимонаха Иннокентия и теперь хранится в костнице скита в деревянном киоте.
Год назад представители благотворительного фонда имени Иннокентия Сибирякова, созданного в Санкт-Петербурге в 2003 году, побывали в Свято-Андреевском скиту в качестве паломников.
Они посетили костницу скита и осмотрели её Среди полутора тысяч монашеских глав, находящихся там, три главы отличаются характерным медово-янтарным цветом, то есть имеют несомненные признаки святости по афонскому преданию. Одной из этих трёх глав является глава ктитора Свято-Андреевского скита схимонаха Иннокентия (Сибирякова).
Вся жизнь схимонаха Иннокентия является ярким примером для наших состоятельных соотечественников, которым монах-миллионер показывает, что и богатство может возвести на Небо, если распоряжаться им по заповедям Божиим.
