Хождение по водам

О судьбе храма-памятника Нерукотворного Образа Христа Спасителя

(Из русской народной песни)

По преданию, в октябре 1552 года, через два дня после взятия Казани, царь Иван Грозный лично побывал на поле брани и увидел тысячи убиенных воинов. Хоронили их с почестями, а на месте братской могилы по приказу царя заложили монастырь во имя Успения Пресвятой Богородицы. Однако спустя семь лет половодье нанесло ему непоправимый урон, и монастырь перенесли на Зилантову гору. Но и через столетия место это не было предано забвению. В часовенке, что была построена рядом с братской могилой, монахи исправно служили панихиды по усопшим (синодик с их именами, составленный по памяти спустя сто лет, до сих пор жив). А после победы России в Отечественной войне 1812 года наместник Успенского Зилантова монастыря архимандрит Амвросий Сретенский собрал пять тысяч рублей народных пожертвований, добавив к ним все свои сбережения, на строительство храма-памятника. Узнав об этом проекте, император Александр I в свою очередь пожертвовал на него немалую сумму…

23 июня 1823 года памятник с церковью Нерукотворного Образа Христа Спасителя был освящен. Украшенный греческими портиками, он представлял собой четырехугольную усеченную пирамиду размерами 20×20×20 метров. На вершине стоял золоченый Георгиевский крест. Впоследствии была пристроена лестница в 20 ступенек, а храм окружили черной железной оградой. Колонны и портики были белоснежными. Входящие в храм благоговейно останавливались перед иконой Спасителя, вручающего юному царю Авгарю Образ Нерукотворный. В подвальном помещении храма находилась гробница с прахом погибших воинов. Над нею горела неугасимая лампада.

И сейчас можно спуститься в этот склеп со свечою в руках. Сохранились еще и старинные помещения для служителей храма. В крошечной келье со сводчатым потолком трогаешь древние стены, которые видели многих русских царей. И все же в первую очередь бросаются в глаза бедность и скудость храма. Прошу его нынешнего настоятеля — иерея о. Феодора Ситкина — рассказать о том, как идет возрождение храма и что за люди его нынешние прихожане.

— В 2001 году меня избрали председателем приходского совета, — рассказывает он. — Получив благословение владыки Анастасия, мы взялись за восстановление храма-памятника. И прежде всего стали хлопотать о передаче его в лоно Русской православной церкви. Нам не отказывали, но говорили, что храм будут восстанавливать сами. Хотя с самого начала было ясно, что ничего этого не будет. В то время во властных коридорах витала мысль создать здесь музей, правда, ни у кого не было четкой концепции: какой именно музей и что тут разместится. Тем не менее храм включили в федеральную программу по подготовке к тысячелетию Казани, на его реставрацию предполагалось выделить 110 миллионов рублей. Однако из федерального бюджета на восстановление храма мы так и не получили ни копейки. Постепенно сошли на нет и разговоры о музее.

Конечно, кое-что город сделал: насыпали дамбу, построили пешеходный мостик. Правда, дамба так и не была доведена до проектной высоты, поэтому весной она полностью заливается водой. Но летом и зимой подойти к храму можно. Это, конечно, радует. Спасибо и за то, что в марте 2005 года храм передали православной церкви. Конечно, с тем условием, что восстанавливать его нам придется своими силами. Единственное, в городской администрации пообещали, что укрепят дамбу и проведут освещение. Но воз и ныне там. Дамбу никто не укрепляет. Света по-прежнему нет. Зато перед приездом Патриарха храм побелили, не снимая старую штукатурку, — так сказать, сделали косметический ремонт, чтобы издалека смотрелся хорошо. А мы к этому времени как раз установили над храмом Георгиевский крест. Изготовить его нам помогли наши спонсоры. Примерно такой же находился здесь и раньше.

К сожалению, Патриарху так и не удалось посетить наш храм. Тем не менее Алексий про нашу ситуацию знает и заботится о восстановлении святыни.

— В последнее время храм не пустует. Сюда приходят и верующие, и просто любопытствующие, в том числе и мусульмане. Многие интересуются его историей и стремятся попасть в склеп, куда их сопровождает пономарь Евгений. Я помню этого юношу… Раньше он был прихожанином собора Петра и Павла, а теперь вот выбрал ваш приход…

— Что он увидел, когда пришел сюда впервые? Отчаянную мерзость запустения. В советское время здесь растащили все, что можно утащить. Кости, священные кости, пионеры сдавали в утиль, а иконы, украденные из храма, обыватель из Адмиралтейской слободы приспособил для своего свинарника. Юношу все это поразило до глубины души. Как истинно верующий, он знает, что осуждать нельзя, а значит, надо работать, чтобы как-то возместить ущерб, нанесенный вандалами. Вот он и остался в промозглом, холодном храме. Добывал дрова, расчищал склеп… Работы здесь непочатый край. А днем пономарь Евгений водит желающих в склеп, рассказывает непосвященным историю храма.

— Да, такая экскурсия производит довольно сильное впечатление, когда спускаешься вниз по винтовому подземному переходу. Ни зги не видно, только трепещущий свет от свечи в руках… Отец Феодор, а как выглядел склеп раньше?

— Конечно, склеп теперь уже не в том виде. Нет прежнего благолепия… Тем не менее и склеп, и гробница сохранились лучше. А вот подземный ход раньше был и длиннее, и глубже. Когда в Казань приезжал император Николай I, он спускался в склеп и даже ниже по винтовой лестнице. Там ему показывали длинный и прямой подземный ход, ведущий в сторону Казанского Кремля. Но царь туда не пошел, опасаясь возможного обвала. Сейчас этой лестницы нет. А что касается подземного хода, то он мог действительно обвалиться и, в любом случае, сильно подтоплен, так как между храмом и Кремлем теперь проходит искусственный фарватер реки Казанки.

— Кто-то из старожилов рассказывал, что в подростковом возрасте проходил почти до Кремля по этому подземному ходу, правда, был он весь обветшалый, с провисшими бревнами, ненадежный и довольно страшноватый. Но судьба этого подземного хода, конечно, не главное. Какие конкретные меры сейчас предпринимаются для восстановления храма в его прежнем величии и благолепии?

— Среди наших меценатов есть организация, которая работает над проектом реконструкции храма-памятника. Она будет проходить в три этапа. В первую очередь необходимо подвести к храму электричество и отопление. Второй этап — гидроизоляция склепа. Там пол земляной, и при повышении уровня Казанки вода проникает в склеп. Без надежной гидроизоляции никакая штукатурка долго не выдержит. Ну, а потом будем менять кровлю, полы и так далее. И, наконец, последний этап — это восстановление иконописи, которая была здесь когда-то. Проект все это предусматривает. Фронт работ трудно просчитать в деньгах. Одно ясно — реставрация займет долгие годы.

— Говорят, недавно к вам приходили казаки и предлагали свою помощь…

— Да, они хотели бы участвовать и в восстановлении храма, и в его новой жизни. Все-таки он поставлен на месте захоронения многих тысяч воинов, среди которых наверняка были и казаки.

Наш приход, в основном, образовался из православной интеллигенции, которая радеет за возрождение русской культуры. Среди наших прихожан много казанской профессуры, кандидатов и докторов наук. Пожалуй, у нас их больше, чем в каком-либо другом храме.

— А бывают ли случаи вандализма, нетерпимости на религиозной или национальной почве? Все-таки отношение к воинам, в шестнадцатом веке бравшим Казань, остается неоднозначным.

— Нет, такого не припоминаю. А вот со стороны пьяниц и хулиганов было и недоброжелательство, и вредительство. Но, бывает, поговоришь с людьми, и после этого они ведут себя иначе, с большим пониманием, что ли. Так, например, было со студентами речного техникума. Когда-то они облюбовали это место, приходили со спиртными напитками, хулиганили… А теперь сами за порядком присматривают. Помню, когда мы ремонтировали кровлю, сбежалось человек 20 студентов, им показалось — что-то здесь не так.

Когда объясняешь людям смысл гуманной идеи поминовения усопших воинов, чаще всего это находит душевный отклик, в том числе и у людей невоцерковленных.

— Отец Феодор, как вы сами пришли к Богу?

— Я верую с детства. Хотел пойти в семинарию сразу после школы, но мой отец, человек верующий и высокообразованный, преподаватель одного из российских вузов, мне тогда сказал: «Получи вначале светское образование, если и после этого не изменишь своего решения, тогда поступай как знаешь». Я окончил финансовый институт, после чего пришел в церковь алтарником. Ну, а потом, спустя несколько лет, Бог привел меня в храм Нерукотворного Образа Христа Спасителя.

— А бывают ли у вас крестины, венчания и прочие обряды? Не мешают ли совершать их неустройство храма, его нищенский вид?..

— Недавно у нас крестился ведущий архитектор Калининградской области. Он родом из Казани и специально приехал, чтобы креститься в нашем храме. А впервые обряд водосвятия «Иордан» мы совершили в январе 2002 года. Тогда собрался весь приход, вырубили прорубь… Ведь вода кругом! И венчания бывают в нашем храме. Летом одну пару венчали. А на днях из Санкт- Петербурга приезжает молодой человек, чтобы обвенчаться со своей казанской невестой.

— До 1918 года храм-памятник административно подчинялся военному ведомству. И тут совершались крестные ходы, проходили военные парады в присутствии высших военных чинов, губернатора. Сегодня сохраняется ли эта духовная связь храма с военными гарнизонами Казани?

— К сожалению, за годы советской власти связь эта была разрушена и пока не восстановилась. Но мы надеемся на это, а также молимся о том, чтобы возродилась еще одна добрая традиция.

Наш храм был построен вскоре после победы над французами в Отечественной войне 1812 года на собранные народом средства. Жертвовали на этот храм и мусульмане, потому что идея поминовения усопших им тоже близка и понятна. И, пользуясь случаем, я хотел бы обратиться ко всем людям — и к православным, и к мусульманам, чтобы они поддержали этот почин и помогли нам в восстановлении храма.

А еще мы всегда помним, что город наш находится под Покровом Пресвятой Богородицы. Ведь не случайно вернулась сюда чудотворная Казанская икона Божией Матери. Она нам поможет.

Расчетный счет храма
Нерукотворного
Образа Христа Спасителя N40703810362260100510
в ОСБ «Банк Татарстан»
N8610 г. Казани,
ЛОСБ 6672/0155.
Кор.счет 30 101 810 600 000 000 000,
БИК 49 205 603.

Людмила СУХАНОВА

http://www.rt-online.ru/numbers/social/?ID=25 756