 |
| Новая политика | Александр Арсеньев | 14.09.2005 |
В своем интервью новый посол России ответил, в частности, и на следующий вопрос армянской журналистки: о том, каково мнение посла «о роли армянской общины во внутрироссийской политической жизни и о месте русской диаспоры в общественно-политической жизни Армении». Николай Павлов проявил познания относительно роли армян в жизни России, назвав ряд известных имен выдающихся советских военных, ученых и деятелей культуры-армян, вспомнил о Союзе армян России и его успешном содействии развитию российско-армянских отношений, отметил, что «армянская диаспора всегда играла видную роль в российской жизни».
Касательно же русских Армении г-н Павлов сказал буквально следующее: «Что касается русской диаспоры в Армении, то ее численность в процентном отношении несравнима с армянской диаспорой в России. Отсюда говорить о сопоставимости ее роли в жизни Армении неправомерно». И добавил: «Однако в плане развития и закрепления российско-армянских связей в различных областях жизни наших стран значение русской диаспоры исключительно велико. Россияне, как и представители других народов бывшего Советского Союза, постоянно проживающие в Армении, самоотверженно трудятся на благо страны, которую избрали своим домом».
«Ну и ну!», — подумалось сразу. Ладно, что у г-на посла плохо с математикой, но почему же он так принижает роль своих русских соотечественников в жизни Армении, причем отнюдь не только советского периода? Попробуем восполнить этот достойный сожаления пробел в знаниях высокопоставленного дипломата, представляющего все еще по-прежнему Великую Россию в действительно дружественной Армении.
Режет ухо, что к месту и не к месту стали в последнее время скопом записывать граждан «нетитульной нации» (для гражданского общества понятие дикое уже само по себе) в ту или иную «диаспору». Ну, разве можно считать «диаспорой» донских или «черкесских» армян, — которые поселились на Дону и Северном Кавказе еще до прихода в эти края собственно русских, — или русских-староверов, молокан, начавших селиться на территории современной Армении еще в первой трети XIX века? С таким же успехом можно назвать африканеров (буров), поселившихся в Южной Африке еще в XYIII веке, голландско-французской диаспорой Южной Африки. Нелепо? Да! Однако в случае бывшего СССР этой нелепости в отношении миллионов людей почему-то не замечают. Каково звучит: русская диаспора Казахстана?!?
Далее. По данным переписей населения СССР, численность армян в РСФСР составляла: в 1959 году — 256 тыс. чел., в 1979 г. — 365 тыс., в 1989 г. — 532 тыс. человек. Все население РСФСР составляло в 1979 г. 137,5 млн., в 1989 г. — 147,4 млн. человек. Таким образом, армяне составляли в 1979 и 1989 гг. соответственно 0,26 и 0,36 процента населения РСФСР.
В те же годы численность русских в Армянской ССР составляла: 56,5 тыс. чел. в 1959 г., 68,1 тыс. в 1970 г., 70,3 тыс. в 1979 г. и 51,6 тыс. — в 1989 г. Таким образом, при численности населения АрмССР в 3,04 млн. чел. в 1979 г. и 3,3 млн. в 1989 г. (хотя последняя цифра и сильно занижена, так как перепись проводилась в условиях неразберихи и массовых эвакуаций, всего через месяц после разрушительного и чудовищного по числу жертв Спитакского землетрясения) русские составляли примерно 2,3 процента населения АрмССР в 1979 г. и 1,6 процента — в 1989 году.
Как видим, в советское время численность пресловутой «диаспоры» русских в Армении была куда как выше численности армянской «диаспоры» в РСФСР. Поэтому говорить о «несравнимости в процентном отношении» численности русских в Армении с численностью армян в России неверно в отношении, как минимум, советского периода, — а ведь именно знаменитыми личностями этого периода (А. Хачатурян, М. Сарьян, И. Баграмян, А. Микоян и др.) г-н посол РФ в РА живописал армянскую «диаспору» России.
Ситуация действительно во многом изменилась с 1989 г. Вследствие закавказских катаклизмов, жесточайшего энергокризиса в Армении начала-середины 1990-х, и ограничений в применении русского языка в РА после 1993 года, Россия стала центром притяжения не только для этнических русских, но и для сотен тысяч армян, которые, по старинке считая постсоветское пространство единой страной, перебрались в уже независимую Россию. Где основали уже действительно значительную новую диаспору. Количество населения собственно Республики Армения сократилось: от теоретически ожидаемых (с учетом прибытия в республику беженцев, переселенцев и даже минимального естественного прироста) 4,2 млн. чел., ныне в РА проживает лишь 3,2 млн. человек.
Резко сократилось в Республике Армения и число русских, которых, по данным переписи населения РА 2001 г. осталось 13 846 человек. Имея в виду, что многие местные украинцы, коих, по данным той же переписи 1,6 тыс. чел., фактически причисляют себя к русским, можно считать, что русских в Армении около 15 тыс. 15 тысяч — это 0,5 процента населения современной Армении.
По официальным данным переписи населения РФ 2002 г., армян в РФ насчитывается 1,13 млн. чел. или 0,8 процента населения. Правда, эта цифра нам представляется явно заниженной: и по подсчетам автора армян в современной России примерно 1,7−1,8 млн. человек, включая сюда и «старых» армян, и новую диаспору, и временно пребывающих в РФ; в этом случае количество армян в общей численности населения РФ составит максимум 1,2 процента.
Теперь сопоставим нынешнюю процентную численность русских в РА и армян в РФ: 0,5 процента и 0,8 (официально; неофициально где-то 1,2%) процентов населения соответственно РА и РФ. И сами ответим на вопрос: а правомерно ли говорить о том, что «численность русской диаспоры в Армении в процентном соотношении несравнима с армянской диаспорой в России», как ничтоже сумняшись делает г-н посол РФ в РА? Ясное дело, что нет.
Разобравшись с «численной несравнимостью», попробуем разобраться в вопросе «неправомерности» сопоставления роли русских в Армении и армян в России.
Ну, во-первых, следует признать, что сам вопрос поставлен г-ном Николаем Павловым некорректно. Во все времена (да и сейчас по инерции) Москва, Петербург были центрами гигантской страны, куда стремились люди всех национальностей из всех уголков России-СССР в стремлении проявить себя, сделать карьеру, стать известным и т. п. Не случайно столица практически любого государства как правило более многонациональна, чем другие большие города. Это тем более верно для многонациональной державы, коими были Российская Империя и Советский Союз. Поэтому вне зависимости от численности и мест расселения того или иного народа, многие именитые личности, представляющие этот народ, прославились именно в столицах, и армяне — не исключение. Именно потому их роль более знакома любому россиянину, заметна по Москве или Питеру, а не по Еревану или Тбилиси.
Разве не правда, что выходцев из регионов и провинций России чаще всего также знают по их делам и карьерным успехам в обеих российских столицах? Именно потому и многие русские, родившиеся, выросшие и живущие (или жившие) в Армении стали известны в Советском Союзе, и позже, России за заслуги на общегосударственном уровне.
Армения единственная из всех «неславянских» республик СССР имела практически 100-процентно национальный рабочий класс и инженерно-технический персонал (да и в соседних Грузии и Азербайджане на крупных производствах преобладали, наряду с русскими, рабочие-армяне). При этом большинство «коренных» русских Армении изначально были сельскими жителями.
Тем не менее, заслуги русских людей в становлении промышленности и хозяйства Армении были велики как во времена до 1917 года, так и в годы советской власти. Вспомним хотя бы русского промышленника Николая Шустова, который в 1899 г. выкупил в Эривани у армянского предпринимателя Василия Таиряна первый в России коньячный завод (позднее всемирно известный Ереванский коньячный завод, ныне принадлежащий французской компании «Перно-Рикар»). В том же году коньяки Эриванского завода завоевали Гран-При на Всемирной выставке в Париже. И по сей день известно словосочетание «шустовские коньяки»; современные армянские виноделы даже назвали одну из новых марок коньяка «Шустов».
В годы турецко-германской агрессии в Закавказье сотни русских офицеров остались, — по зову чести и долга, — служить, наряду с офицерами-армянами бывшей императорской армии, в армии независимой Армении: русские составляли в ней не менее половины генералитета и высшего офицерского состава. А весной 1918 г. в состав Армянского войскового корпуса (прообраза будущей армянской армии), противостоявшего превосходящим силам турко-германцев на Кавказском фронте, в Западной Армении, входил сформированный еще зимой 1918-го особый отряд полковника Ефремова. Русские офицеры служили в нем в качестве рядовых солдат, подобно и одновременно с первыми добровольцами Белой Армии на Дону и Кубани.
Между прочим, в разгар карабахской войны 1991−94 гг., — в ходе которой на стороне Азербайджана воевали турецкие инструкторы, чеченские боевики и афганские моджахеды, — многие русские офицеры опять-таки по воле совести (а отнюдь не за большие гонорары) пошли на службу в армию независимой Армении. А один из блестящих офицеров бывшей 7-й гвардейской армии, «афганец» с богатым оперативно-штабным опытом, полковник (впоследствии генерал-лейтенант, ныне покойный) Анатолий Зиневич на протяжении нескольких лет был начальником штаба Армии обороны Нагорного Карабаха.
На республиканском уровне (при этом не надо забывать, что все население Армении чуть меньше трети четверти населения нынешней Москвы) немало этнических русских получили широкую известность.
Русские ученые занимали достойные позиции в науке Армении; среди них физики и математики. Памятен пример преследуемого за диссидентские взгляды в столице и нашедшего в Армении не только «политическое укрытие», но и возможность полноценно работать по специальности, выдающегося физика Юрия Орлова.
Римма Светлова была зампредсовмина АрмССР. Высокопоставленные чиновники и офицеры из числа местных русских: начальником ереванского угрозыска долгое время был Виталий Богомазов; русские-уроженцы Армении в разное время стояли во главе ряда других подразделений республиканского МВД.
Одним из столпов и основателей ереванского андерграунда и современного искусства был в советские и постсоветские годы (ныне покойный) художник, поэт и постановщик Валентин Подпомогов. Среди писателей можно назвать Анатолия Овчинникова.
В 1980-х этнические русские, украинки составляли добрую половину игроков армянской женской баскетбольной команды «Адис», игравшей в высшей лиге СССР и не раз занимавшей места в верхних строчках чемпионата СССР.
О спорте нужно сказать особо: вот имена лишь некоторых известных в СССР и России спортсменов-великоросов из Армении. Без сомнения, они широко известны россиянам.
Фаина Мельник, — Олимпийская чемпионка по метанию диска, тренер сборной России.
Игорь Новиков, — 5-кратный чемпион мира по пятиборью, Олимпийский чемпион, многолетний президент Международной федерации пятиборья.
Виталий Застухов, баскетболист, член сборной СССР.
Александр Коваленко и Николай Бондаренко, — футболисты, чемпионы СССР и обладатели Кубка СССР, в составе команды «Арарат».
Роман Березовский, — вратарь сборной Армении по футболу, а также ФК «Динамо», Москва (а до этого и ряда других футбольных клубов РФ).
Анна Чичерова, чемпионка Европы по прыжкам в высоту, член сборной РФ.
Этот список может быть продолжен.
…К сожалению, первые годы независимости Армении, когда у власти были националисты из АОД («Армянское общенациональное движение», — на деле оно оказалось вполне даже антинародным) были отмечены резким ограничением сферы применения русского языка, проявлениями языковой нетерпимости. Многочисленные новоявленные бюрократы из числа новой псевдоинтеллигенции, чиновники из новосозданных «языковых комиссий» весьма в короткие сроки разгромили и разогнали множество русскоязычных специалистов и целые русскоязычные коллективы. На улицах Еревана практически не стало слышно русской речи: не потому что перевелись русскоговорящие, а из-за искусственно навязываемой атмосферы нетерпимости.
Порой доходило до абсурда: знакомый филолог рассказывал автору этих строк, что некий малограмотный чиновник из комиссии по охране государственного языка решил искоренить русскоязычие в вывесках бесчисленных ереванских автосервисов. Действительно, своих клиентов автомастера зазывали (и сегодня часто зазывают) вывесками на русском; при этом встречаются забавные варианты; так, разговорное слово «ходовик», означающий ходовую часть автомобиля, транскрибировали в самых экзотических вариантах: «хадавик», «хадовик» и т. д. Так вот, решивший навести порядок в языке автосервиса хранитель языка термин «вулканизация» «перевел» на армянский как производное… от армянского слова «вулкан»!
Значительная часть армянской интеллигенции, прежде всего научно-технической, была и в царской России, и в СССР традиционно русскоязычна, — то есть владела русским языком в лучшей степени, чем армянским. Так сложилось вследствие как объективных обстоятельств, — например, наличия армянских колоний за пределами Армении и Кавказа, — так и ассимиляторской политики Центра. Российская империя гарантировала физическую безопасность своих народов, но стремилась ассимилировать их верхушку, — знать и интеллигенцию. В начале XX века в среде западноармянской интеллигенции, сосредоточенной в Стамбуле и армянских провинциальных городах Османской империи, даже бытовало изречение о том, что «лучше физическая смерть в Османской империи, чем духовная в Российской». Трения между двумя взглядами на суть и будущее национального самосознания имели место и в период короткой независимости в 1918−20 гг., а подспудно и на протяжении всего пост-сталинского советского периода.
По сути дела, в 1992−96 гг., под видом языковой, в Армении произошла социальная революция. В ее ходе недавние выходцы из сельской среды Араратской долины, возглавляемые формально образованными, но весьма недалекими «новыми» националистами, вытеснили из управления страной «бывших», — в большинстве своем преимущественно русскоязычных армян, воспитанных в духе большой страны и ориентированных на сохранение общего политико-культурного пространства СССР. По русскоязычным, включая и собственно русских, пришелся удар провинциально-националистической стихии, полагающей, что во всем и априори лучше «свое национальное», даже и в том случае, когда оно очевидно худшего качества.
Если же добавить к этому экономические неурядицы, энергетический кризис, многократный рост безработицы и мгновенное обнищание сотен тысяч еще недавно вполне сносно живших людей, то станет ясно, почему не только более двух третей русских жителей, но и почти четверть собственно армянского населения страны покинули Армению в 1990-х гг.
К счастью, за последние 5−7 лет ситуация изменилась в лучшую сторону. На улицах Еревана вновь часто слышна русская речь, — в устах отнюдь не только русских: немало коренных ереванцев и большинство беженцев из Баку, и переселенцев из Грузии русскоязычны. Вновь незазорно обратиться к прохожим по-русски; в большинстве случаев в Ереване вы получите ответ на вполне приличном русском. К тому же многие долго работавшие и жившие в России, а затем возвратившиеся назад жители республики, и особенно их дети, свободно, подчас даже без малейшего акцента, владеют русским языком.
Выжила и русская община. Но из местных русских выстояли в основном «аборигены». Среди оставшихся в Армении после кризисных лет русских преобладают выходцы из сельских молоканских и иных религиозных общин, и коренные горожане, среди которых немало представителей научно-технической интеллигенции. От двух десятков ранее русских сел республики и осталось лишь два значительных русских села, другие либо опустели, либо русские, вследствие миграции в России, составляют в них уже меньшинство. При этом многие сельчане мигрировали в города Армении. Русские «молокане» ищут и находят работу в столичном Ереване: непьющих и работящих мужчин охотно берут в строительные компании; женщины считаются аккуратными горничными и нянями.
По-прежнему значительную часть не граждан, но постоянных жителей Армении русской национальности составляют военнослужащие российской военной базы и погранвойск. Немало появилось в последние годы и приехавших из России на работу в РА управляющих, сотрудников совместных фирм и предприятий.
Словом, несмотря на потрясения, пережитые русской общиной Армении вместе со всем населением страны, преуменьшать ее место и роль в недавнем прошлом и сегодняшнем дне Армении представляется некорректным. Тем более, если такая оценка звучит из уст посла страны, которая является материнской не только для «армянских» русских, но и фактически для подавляющего большинства нынешнего русскоязычного населения Республики Армения.
