Особенности национального воспитания

Военачальники уже открыто признают, что многие представители кавказских народов ведут себя в армии вызывающе агрессивно

Существование во многих воинских коллективах проблемы межнациональных отношений уже признано на официальном уровне. В первую очередь речь идет о военнослужащих, призванных из республик Северного Кавказа. Решать эту проблему сегодня приходится с учетом разворачивающихся там событий, где все большая значимость придается национально-религиозному фактору. Отсутствие у многих командиров опыта, навыков, необходимых знаний, а также четкой методики по работе с такими категориями военнослужащих должны быть компенсированы активным поиском новых форм и методов воспитания. Очевидно, что для решения этой проблемы следует объединить все имеющиеся силы и средства, включая работников прокуратуры, ФСБ и представителей духовенства.

Сама проблема межнациональных отношений кроется в отношениях межличностных. Почему вдруг несколько военнослужащих (личностей), объединившись по национальному признаку, противопоставили себя остальным личностям (коллективу), отказываются подчиняться командирам, нести служебную нагрузку? Только найдя ответ на эти вопросы, можно приступать к воспитательному процессу, смысл которого состоит в переубеждении оппонента. От умения начальника убеждать во многом будет зависеть и результат. Очевидно, что здесь мог бы пригодиться замполитовский опыт армии еще советского образца по перевоспитанию «детей гор», не желавших понимать командиров и ссылавшихся в основном на языковый барьер. Но в эпоху развала прежней системы воспитания в духе интернационализма, идеологической дезориентации и общего падения дисциплины приходится констатировать факт сплачивания военнослужащих уже не только на национально-земляческой, но и на национально-религиозной основе, да и общей направляемости их действий. Такие неформальные объединения, основанные на круговой поруке, сегодня все чаще готовы бросить вызов армейским порядкам, вплоть до открытого неповиновения командирам, демонстративного отказа выполнять приказы. Учитывая психологическую неготовность большинства офицеров ротного звена общаться с «мафиозной структурой» внутри подразделения, проблема зачастую грозит выйти из-под контроля.

В ПОИСКАХ СЛОВА

Не отрицая приоритета воздействия слова на личность подчиненного в воспитательном процессе, надо признать, что поиск этого слова является серьезной проблемой для многих воинских начальников. Как переубедить людей, уверенных в своей правоте, поскольку, по их мнению, они в своих действиях опираются на традиции, религиозные постулаты, культуру, обычаи своей малой родины? Чем можно «зацепить» сердце солдата, заранее уверенного в том, что начальник не скажет ему ничего нового: будет опять талдычить про воинскую дисциплину, цитировать устав и призывать к порядку, сыпать фамилиями земляков-героев завершившейся 60 лет назад войны, а в придачу стращать дисбатом? Очевидно, что, только предусмотрев такую реакцию солдат, построив свое выступление «от противного», можно рассчитывать на определенный успех. Наверное, в первую очередь необходимо строить свою речь просто и без пафоса, на понятных и доступных солдату вещах, что составляют для его понятие «свое», «родное»: о доме, семье, родителях, традициях и обычаях «малой» родины. При этом следует учесть, что учились они все-таки в нашей общей школе, по одному букварю. Отсюда и духовные ценности пока еще остаются общими: литература Пушкина, Достоевского и Гамзатова; творчество Чайковского, Шаляпина и Эсамбаева; победы Суворова, Жукова и Багратиона. Общая с ними у нас и Родина — многонациональная Россия. Да и на чемпионатах мира, в конце-то концов, болеют они все же за сборную России, а не за Турцию, к примеру.

Кавказский менталитет предполагает уважение к родительскому наказу, которое имеет большой вес. Слово отца — по-прежнему закон для большинства кавказских парней. Можно не сомневаться, что, отправляя своих детей в армию, любой родитель хотел бы только гордиться своим сыном. А отсюда легко перебросить «смысловой мостик» на второй момент — собственно саму воинскую службу. Настоящий горец — это джигит, воин. А раз воин, то долг, честь, присяга — неотъемлемые спутники военной службы. Стоит надеяться, что отцы нынешних солдат, в своем большинстве добросовестно отслужившие срочную службу еще в той, Советской армии, оставившие о ней в основном добрые воспоминания, наверняка рассказывали сыновьям на простых примерах о воинском долге, солдатском братстве, субординации как основе дисциплины. Значит, вовсе и не чужды эти понятия сегодняшнему поколению служивых?

Однако зачастую такое построение беседы, вполне логичное с нашей точки зрения, не дает результата, поскольку сплачивание земляческих группировок происходит, как уже подчеркивалось, не только на национальной, но и религиозной основе. И здесь мнение офицера, даже говорящего вроде бы правильные вещи, не будет браться в расчет, поскольку оно не затрагивает религиозных основ жизни и службы, не касается, по мнению членов группировки, «истинного учения», а сам начальник и вовсе является «кяфиром» — неверным. Так вплотную встает вопрос освоения офицерами, и особенно воспитательных структур, основ традиционных религий России, в первую очередь Православия и Ислама.

КОРАН ПРОТИВ РАЗГИЛЬДЯЕВ

Еще лучше, если воспитатель будет искренне верующим человеком. В этом случае его личный религиозный опыт, близость некоторых основных догматических положений, исторический опыт добрососедских отношений обоих конфессий позволят офицеру быстрее понять причины отказа исполнения служебных обязанностей военнослужащим якобы по религиозным мотивам.

Действительно, в Коране нет даже намека, по которому можно оправдать солдата-мусульманина, отказавшегося мыть полы в казарме или нести службу в наряде по столовой. Зато Священная книга требует от правоверных уважать личность другого человека, его свободу, дарованную ему Аллахом, строго запрещая оскорблять ближнего, унижать его человеческое достоинство. Как же может после этого называть себя истинным мусульманином, к примеру, рядовой Ибрагимов, если он заставляет своего сослуживца рядового Петрова заправлять за собой кровать или стирать грязное белье? И не вызовет ли праведный гнев Всевышнего отказ солдата заступать в наряд по столовой, предпочтя сидеть перед телевизором в казарме, ведь в самом широком смысле нравственность в исламе заключается в послушании и умеренности во всем. А желание хорошо жить за чужой счет — как раз и есть нарушение заповедей ислама. Так же выходит и с отказом повиноваться командирам. «Ислам» в переводе означает «покорность». И мусульманин должен, покоряясь воле Аллаха, которая присутствует везде и во всем, с радостью принимать ее, как свою судьбу! В таком случае служба в армии не может противоречить воле Всевышнего.

А еще покоряться мусульманин должен родителям, которые, отправляя его в армию, наставляли служить честно, не позорить свой род. И также своим начальникам и командирам (которых опять же Он Сам и дает). Все так просто и одновременно очень мудро! На этих «китах» и базируется религиозное сознание богобоязненного воина-мусульманина, не испорченного националистической и сектантской пропагандой.

Так что для настоящего мусульманина воинский устав и Священная книга отнюдь не вступают в противоречия. А значит, жить, прикрываясь Кораном, но не по Корану, то есть по своему желанию, вопреки армейским и общепринятым законам и нормам устава — есть уже не просто нарушение воинской дисциплины, но и заповедей Всевышнего, дискредитация идей исламской морали.

Убедительность этой позиции усиливается, если подчеркивать благожелательное, уважительное отношение к положениям Корана. В данном случае трудно будет возразить что-либо начальнику, который способен дать богословское обоснование добросовестному исполнению мусульманами воинского долга, подкрепленное сурами и аятами из Священной книги.

ВАХХАБИТЫ В КАЗАРМЕ

Наивно, однако, было бы предположить, что нормально служить мешает лишь религиозная непросвещенность таких солдат. Поэтому необходимой профилактической мерой по предотвращению негативных фактов «казарменного сепаратизма» должно стать усиление контроля над ситуацией в подразделениях со стороны компетентных органов. Данное направление находится в ведении ФСБ, сотрудники которого не менее желанные и полезные гости в казармах. Объясняется это тем, что (по имеющейся у компетентных источников информации) со стороны отдельных военнослужащих, входящих в состав этих неформальных группировок, стали нередко звучать угрозы физической расправы над командирами, экстремистские призывы к неуставным взаимоотношениям на национально-земляческой основе, в том числе с признаками исламского фундаментализма, ваххабизма. На одной из встреч с военнослужащими Восточного округа Внутренних войск МВД России, проводившейся в ноябре прошлого года по инициативе командования округа, начальник отдела ФСБ полковник Сергей Р. озвучил фрагменты оперативной аудиозаписи. На кассете были записаны разговоры военнослужащих о необходимости насаждать свои порядки в казарме, а делать это путем избиения и унижения сослуживцев других национальностей, вымогательства у них денежных средств. Высказывались как открытые угрозы в адрес командиров и начальников, так и противоправные призывы с религиозно-экстремистским подтекстом. В частности, рядовой Г. Гусейнов публично «учил» своих сослуживцев: «…Я тебе отвечаю: надо жить с Аллахом, а не по уставу… У меня нет командиров, кроме Аллаха!». Комментарии, как видно, не требуются. Дальнейшее зависит от расторопности военных контрразведчиков, поскольку данные высказывания, противоречащие Конституции Российской Федерации, требованиям общевоинских уставов, подпадают под соответствующие статьи Уголовного кодекса. В завершении своего выступления контрразведчик, кстати, поделился скупой оперативной информацией о принимаемых мерах в отношении лиц, допустивших противоправные действия и высказывания. Это, по его словам, произвело на нарушителей «должное впечатление».

Тем не менее цепь логических рассуждений, которую можно выстроить от отказа солдата заступить в наряд по столовой до призыва к неповиновению «неверным командирам», будет не так и длинна. Особенно, если учесть, что кое-кто из отказников пришел служить в армию, имея уже сформировавшееся религиозно-экстремистское мировоззрение. Это легко предположить, учитывая широко развернутую на Северном Кавказе пропаганду идей ваххабизма, его популярность в бедных и высокогорных районах региона. К сожалению, этому косвенно способствует сама российская власть, давая повод радикально настроенным лидерам мусульманских умм (общин) использовать серьезные просчеты федерального центра в области политики, экономики и особенно идеологии для демонизации образа Москвы, всего русского народа как врагов «правильного ислама». С этих призывов, как правило, и начинается вовлечение молодежи в противоправную деятельность, в том числе и в армейских рядах.

Пора признать, что именно на поле духовно-нравственного воспитания молодежи, не паханом долгие годы и превращенном в целину, начали прорастать зловещие побеги человеконенавистнической идеологии ваххабизма — этого настоящего опиума для обманутого, доведенного до отчаяния народа. Свято место, действительно, пусто не бывает!

ПРОКУРАТУРА ПРОСИТ ПОМОЩИ

Долог и тернист путь человека к раскаянию. Чаще всего это происходит в зале суда, где рассматривается уголовное дело какого-нибудь бравого вояки, терроризировавшего своих сослуживцев. Зрелище впечатляющее, но вот беда — не так часто, как того хотелось бы в педагогических целях, проходят открытые судебные заседания. Минует полгода, год, поменяется личный состав рот и батарей, и появляются в них новые «герои», напрочь забывшие увиденный когда-то глазами первогодка судебный процесс. Напрашивается вывод: надо чаще встречаться. От эффективности работы военных прокуратур сегодня зависит очень многое. Фемиде в погонах все чаще приходится обнажать карающий меч правосудия, чтобы навести порядок в армии. К сожалению, без драконовских мер сегодня уже не обойтись. Либерализация законодательства пока еще не связала окончательно руки прокурорским работникам, и можно надеяться, что порядок все же будет наведен.

Ну, а сами прокурорские работники обращаются за помощью к… церкви! Вот что пишет в своем обращении на имя Патриарха Алексия Второго главный военный прокурор генерал-полковник юстиции Александр Савенков: «Предлагается рассмотреть возможность принятия организационно-правовых норм, направленных на разработку и создание качественно новой нормативной базы, предусматривающей более активное участие священнослужителей в нравственном и патриотическом воспитании военнослужащих. Главная военная прокуратура готова оказать содействие в этой работе. Убежден в том, что такие меры будут способствовать оздоровлению морально-психологического климата в воинских коллективах Вооруженных Сил РФ».

Прокурор знает, что говорит. Ведь именно бездуховность и аморальность современного российского общества — главные причины криминализации не только армии, но и самого общества. Когда в стране взамен традиционных идеалов нравственности новыми жизненными ценностями вполне легально (посредством СМИ) провозглашены пороки — культ насилия и наслаждений, жажда наживы и эгоизм, — то бороться с преступностью, проявлениями национального и религиозного экстремизма в армейской среде силами только судебного аппарата бессмысленно.

Очевидно, что вопрос сотрудничества армии и духовенства давно уже назрел. Об этом же говорилось и на прошедших в Улан-Удэ в июне с.г. сборах священнослужителей, работающих с войсками. Открывая сборы, командующий войсками Сибирского ВО генерал армии Николай Макаров честно признал: «Религиозная ситуация в округе сложная. Представители кавказских народов подчас ведут себя вызывающе агрессивно, в том числе и в религиозном смысле. Надо конкретно работать над улучшением религиозно-этической и религиозно-культурной ситуации… Мы надеемся на помощь духовенства. Ибо только укрепление внутренней самодисциплины воина, развитие в нем чувства долга, познание им веры своих отцов и дедов, усвоение высоких традиций отечественного воинства могут решить стоящие перед нами проблемы».

Свободный доступ в солдатские казармы православного и мусульманского духовенств, придерживающихся традиционных взглядов, возможность участия военнослужащих в Богослужениях, обрядах и Таинствах, привнесение в казармы молитвенного духа братской любви и взаимоуважения — все это вне всяких сомнений разрядит обстановку, поможет начальникам и подчиненным разных национальностей и вероисповеданий лучше понять друг друга. Альтернативы у нас нет.

Роман ИЛЮЩЕНКО, подполковник, бакалавр религиоведения

http://www.vpk-news.ru/article.asp?pr_sign=archive.2005.100.articles.conception₀₂