 |
| Новые Известия | Михаил Поздняев | 06.09.2005 |
 |
| Здесь возникнет Мемориал примирения |
В конце сентября по маршруту Москва-Нью-Йорк-Париж-Женева-Москва отправится самолет, на котором 2 октября в столицу будут доставлены останки генерал-лейтенанта царской армии Антона Ивановича Деникина (1872−1947) и религиозного философа, профессора Московского университета Ивана Александровича Ильина (1882−1954), а также их жен.
Об этом перезахоронении говорили давно, однако окончательное решение приняли в конце июля. Тогда в Москве чтили память еще одного славного сына России, умершего на чужбине, — писателя Ивана Шмелева. Спустя 55 лет после его кончины в некрополе Донского монастыря, где в 2000 году, согласно завещанию, был перезахоронен автор «Лета Господня», совершилась панихида. Затем в Министерстве культуры на специальном совещании рассматривался вопрос о создании на Донском кладбище «Мемориала национального примирения» и — в качестве первого шага к воплощению красивой идеи — о перезахоронении Деникина и Ильина. Поскольку Донской монастырь ставропигиальный (относится к числу тех, настоятель которых — патриарх Московский и всея Руси), решающим аргументом стало благословение Алексия II. По сведениям «НИ», он и возглавит 3 октября в Большом соборе обители панихиду по рабам Божиим Антонию и Иоанну…
Жизненные пути генерала и профессора пролегали в абсолютно разных плоскостях и, кажется, ни разу не пересекались. Они и Россию покинули в разное время. Антон Иванович, с октября 18-го главнокомандующий «Вооруженными силами Юга России», а с января 20-го «Верховный правитель Российского государства», уже в апреле возглавил «великий исход» Белой гвардии. Иван Александрович, будучи приговорен к высшей мере, «гуманно» замененной на высылку, отплыл ранней осенью 22-го на легендарном «философском пароходе» вместе с Бердяевым, Лосским, Франком, Шестовым и еще почти двумя сотнями лучших умов России. Операция проходила под личным контролем Ленина.
Теперь эти два человека, чьи имена у всех на слуху, но о судьбах которых толком очень мало кто в России знает, лягут рядом на Донском. Близ их могил вскоре вырастет часовня в память всех почивших на чужбине. Многим из них, так же как Деникину и Ильину, предстоит посмертное возвращение домой. По словам директора президентских программ Фонда культуры Елены Чавчавадзе, создание Мемориала позволит «поставить точку в гражданской войне и не делить соотечественников на своих и чужих».
Если бы точку!.. Не лишним представляется вопрос: удастся ли предполагаемому «реэмигрантскому некрополю» в Донском стать чем-то вроде Сен-Женевьев дю Буа под Парижем? Переместятся ли следом за бренным прахом Деникина и Ильина останки Мережковского и Гиппиус, Галича и Нуреева, Андрея Тарковского и Андрея Синявского? Будут ли круглый год на их могильных плитах лежать цветы — как лежат на надгробье покоящегося здесь же Петра Чаадаева, тоже признанного при жизни «врагом народа» и реабилитированного лишь полтора века спустя, на нашей памяти? Не должно ли нам, прежде чем ратовать за возвращение скопом изгнанников, похороненных и во Франции, и в США, и в Китае, и в Южной Америке, научиться уважать могилы тех, кто не покидал родины? Бродский — писал: «На Васильевский остров я приду умирать», но похоронить себя завещал не в Питере, а в Венеции. Да и предсмертные слова Деникина: «Жаль, не увижу спасения России», пока остаются пророчеством. До спасения России, за которую он сражался, еще ох как далеко.
