 |
| Вечерняя Москва | Александр Аннин | 26.08.2005 |
С осени и вплоть до поздней весны монахи будут избавлены от грохота шлягеров, несущихся над водной гладью в туристический сезон; не встретят черноризцы разнополых компаний, бесцельно бродящих по заповедному острову. Лишь стук топора, звон колоколов да чинные песнопения будут разноситься над безмолвным озером. А пока в пределах суровой пустыни обильно водится турист: организованный и дикий, бородатый и полуголый.
Конечно, насельники обители понимают: летний наплыв приезжих — большое подспорье в хозяйственной деятельности монастыря. Проще говоря — приток средств для существования братии. Да ведь и турист туристу рознь. Тысячи верующих приезжают сюда как паломники: помолиться, очиститься от скверны, чтобы потом с обновленной душой вернуться к мирской жизни. А многие притекают на Столобной остров с надеждой на исцеление от недугов возле раки со святыми мощами преподобного Нила. Порой Божие чудо происходит мгновенно, прямо в соборе, чему автор этих строк был свидетелем.
Вот уже более четырехсот лет стекается сюда православный люд на поклонение святым мощам основателя обители, преподобного Нила Столобенского. Монастырь возник на месте его погребения в 1594 году, при благочестивом царе Феодоре Иоанновиче.
До октябрьского переворота святая обитель на Селигере по числу паломников прочно занимала второе место в православном мире — после Гроба Господня, конечно. Подумать только: по двести с лишним тысяч человек со всех уголков Отечества стекались сюда ежегодно! Жаловали монастырь и государи российские, и вельможи. Обильными дарами украшали они обитель. Где сейчас все эти сокровища, шедевры иконописного и ювелирного искусства? Говорят, в начале 20-х надежно спрятали монахи драгоценную утварь от безбожной власти, прямо где-то здесь и схоронили… Да только свидетелей тому не осталось: прибыл взвод красноармейцев, построили черноризцев вдоль собора да расстреляли.
В эту среднерусскую обитель езжу я каждый год, да и не по разу. Много на Руси монастырей, почти все они сейчас населены иноками, и хочется, конечно, побывать и там и сям. Но… Подумаешь-подумаешь, да и едешь привычным маршрутом. Знаешь, что непременно обретешь здесь душевное отдохновение и то необъяснимое состояние, которое испокон веков именуется Божьей благодатью.
Бытует мнение, что в монастырь уходят от житейских невзгод, от сумы да из тюрьмы — когда больше податься некуда. Даже поговорка есть: «Подвели под монастырь». Но за десяток лет, что минули со времени моего первого посещения Ниловой пустыни, встречал я здесь черноризцев, которые были весьма успешными в мирской жизни. Бывший директор магазина, майор-ракетчик из Подлипок, режиссер шоу-программ, столичный врач — кандидат наук…
По сей день служит в обители бывший ресторанный певец, а рядом в черной камилавке — другой длиннобородый монах, который когда-то в Гаграх исполнял на саксофоне свои виртуозные импровизации.
Неисповедимыми путями приводит Господь человека к покаянию и переосмыслению своей жизни. В стенах обители собралась братия со всех концов страны. За пятнадцать лет, с тех пор как возродился монастырь, сюда приходили сотни людей, и большинство — с искренним намерением остаться навсегда, как преподобный Нил. Но далеко не все, в конце концов, твердо встали на монашеский путь. И причин тому много.
Вовсе не достаточно одного лишь желания стать иноком. Тех, кто пришел сюда случайно, повинуясь внезапному порыву, часто ждет разочарование. Оказывается, для того чтобы называться монахом, мало покинуть родных и близких, коллег и друзей, свое мирское поприще. Отказаться от житейских радостей и укоренившихся привычек — это еще не победа. И даже, по большому счету, еще не начало борьбы за спасение души.
Настоящая борьба начинается уже в стенах обители. Отсечение своей воли, послушание монастырскому начальству и старшей братии — вот какое испытание ожидает того, кто встал на крестный путь иночества. Ему предстоит научиться уважать и понимать немощи своих ближних, относиться к ним с терпением и добросердечностью. И в то же время смиренно переносить невзгоды, тяготы трудов и молитв, а зачастую — незаслуженные обиды и скорби, за все благодаря Бога. Это и есть каждодневная жизнь черноризца.
Заботы о хлебе насущном в суровых условиях полуобжитого монастыря, уход за скотиной, заготовка дров на зиму, сенокос, работы на огороде, восстановление обители — вот они, дневные труды немногочисленной братии. Да еще по утрам и вечерам — долгие богослужения и молитвы, порой они составляют восемь-девять часов в сутки. Ясно, что не каждому такое под силу.
Наверное, поэтому в Ниловой пустыни по сей день не так много чернецов, облаченных в иноческий сан. Святой Божий угодник Нил Столобенский строго выбирает себе в братию тех, кто может непреклонно нести крест подвижничества.
Появился ты здесь в непогоду и холод — значит, брат. Не отдыхать приехал. Еще один трудник, слава Богу…
Хорошо бы с собой рабочую одежду взять, валенки. Нету — подберешь на складе по размеру. Чего ни в коем случае нельзя брать с собой на Столобной? Курево — это раз, почуят запах — выгонят. Во-вторых, мясные продукты в любом виде. А пить что-либо хмельное на острове запрещено с начала XVI века, когда здесь поселился в убогой пещере преподобный Нил, Столобенский чудотворец.
