 |
| Русский дом | Владимир Жилкин | 25.08.2005 |
Срок правления Царя Ивана Васильевича был в истории России самым длительным — полвека. Ивану было три года, когда в 1533 году скончался его отец Василий III, а вскоре он лишился и матери. Великий князь рос круглым сиротой. Из детства он вынес тяжёлые впечатления, наблюдая нравы «опекавших» его бояр. Воспитанием его никто не занимался, он рос, не зная ни любви, ни участия, ни умного взрослого руководства. Он привык к одиночеству и много времени проводил за чтением. Впоследствии, свидетельствуя об эрудиции Государя, современники называли его «словесной мудрости ритором». Особенно он был начитан в Священном Писании, русских летописях, истории Древнего Рима и Византии…
Василий Осипович Ключевский писал: «Иван IV был первым из московских государей, который узрел и живо почувствовал в себе Царя в настоящем библейском смысле Помазанника Божия». Историк заметил на редкость точно: «живо почувствовал». Идея царской власти была для него не мечтанием, но реальностью, своим долгом он почитал быть её живым воплощением. Его первым шагом на этом пути стало коронование в 1547 году шапкой Мономаха. Он стал первым Помазанником Божиим на Российском Престоле, законным наследником византийских императоров.
Мужественная красота в сочетании с царственной осанкой, и острый ум, и широкая образованность молодого государя, а паче всего его глубокая и пламенная вера в Божий Промысл о его Православном Царстве — всё это обещало русским людям великое правление. И Царь их ожидания оправдал: в истории России XVI век стал веком великого Царя Ивана IV.
Главную свою задачу Царь видел в домостроительстве Русского государства как Православной Империи, но тому было немало препятствий. Россия была в то время страной, небогатой материальными ресурсами, города немногочисленными, слабыми были внутриэкономические связи, почти не развита и внешняя торговля, не было выхода к морям. Главное же — в стране отсутствовала внутриполитическая консолидация, господствовали традиции феодально-вотчинных отношений. Проще говоря, не было крепкого централизованного государства, без которого невозможно помышлять об имперских задачах.
Царь Иван принял Россию государством, которое управлялось группировками боярской олигархии. Бояре-вотчинники были фактически единовластными господами в своих владениях, а бояре, занимавшие административные посты в провинции, имели официальный статус «кормленщиков», получавших от управляемых ими областей «кормление». Молодой государь решительно приступил к разрушению этого порядка. Он, действительно, искал опору для царской власти у народа, который видел в Царе защиту от боярского произвола. Во время коронации, обращаясь через голову боярства к народу, Царь сказал: «Люди Божии и нам Богом дарованные! Молю вашу веру к Нему и любовь ко мне: будьте великодушны! Нельзя исправить минувшего зла; могу только впредь спасать вас от подобных притеснений и грабительств. Забудьте, чего уже нет и не будет; оставьте ненависть, вражду; соединимся все любовию христианскою. Отныне я и судия ваш и защитник».
Развитие Московского государства в годы царствования Ивана IV было «многовекторным», но державная воля Царя была направлена на решение исторической «сверхзадачи» — вывести государство на всемирное поприще. Это в основном ему удалось. Во второй половине XVI века имя Московского Царя было на устах при всех дворах Европы, а его государство, вчера почти неведомую «Московию», стали называть именем «Россия».
Восточные области России терзало Казанское ханство — остаток Золотой орды. Московское войско трижды ходило походом на Казань. В 1552 году, после взятия Казани штурмом, ханство вошло в состав Московского государства, а вскоре присоединили и Астраханское ханство. Россия овладела бассейном Волги, появились связи с Кавказом. Всё это вместе стало для России «окном в Азию», но главной целью Царя было «окно в Европу». «Окно» держали на замке Польско-Литовское государство и Ливонский рыцарский орден. Эти задворки Европы вместе с королевством Швеции и Крымским ханством образовали против России мощный «санитарный кордон».
За полтора столетия до Петра Великого, понимая, что у России нет исторического будущего без выхода к Балтийскому морю, царь Иван Васильевич, как только был обеспечен восточный тыл, в 1558 году начал так называемую Ливонскую войну за овладение Прибалтикой, которая окончилась для России неудачно.
Внутриполитической консолидации, к которой так стремился Царь, к началу войны добиться не удалось. Более того, вступление в войну «Литвы» оживило боярский сепаратизм. В «Литву» входили западно- и южнорусские земли, принадлежавшие польско-литовской знати, среди которой было немало родов русского происхождения. Среди европейских феодалов того времени не существовало понятия «национальная измена», а государственные задачи России в этой войне не совпадали с личными интересами большинства московской аристократии. Под маской ритуальных жестов и раболепных фраз Царь видел их неприязнь и плохо скрытую ненависть. Зрели заговоры, появились перебежчики. На сторону врага перешёл один из первых воевод князь Андрей Курбский.
Участились казни. Со всех сторон Царя обвиняли в бессмысленной жестокости к «верным слугам». Но Царь не был уверен даже в личной своей безопасности, и на это имелись веские основания. Но с какой высоты своего права и значения своей миссии он отвечает своему «обличителю» князю Курбскому: «Царь — гроза не для добрых, а для злых дел; хочешь не бояться власти — делай добро, а делаешь зло — бойся, ибо Царь не зря носит меч, а для кары злых и для ободрения добрых».
С целью окончательно сломить враждебную его державному строительству силу родовой аристократии Царь изъял из общегосударственного управления часть городов и волостей, приняв их под свою личную власть. Была сформирована особая военизированная политическая сила — опричнина (в основном из мелкого дворянства), — которая стала орудием сыска и прямого террора против боярства. Вся остальная страна, управляемая Боярской думой, получила название «земщина».
Желая видеть в опричнине нерассуждающее и безоглядно верное ему орудие внутриполитической борьбы, Царь вменил опричникам в обязанность — отречение от каких-либо связей с «земскими», не исключая родственных. Опричники жили в России подобно оккупантам в завоёванной стране. Это настроение усиливало наличие в их рядах множества татар и кавказцев. Русскому обществу опричник внушал страх, но не уважение. Оскал пёсьей головы, которую опричники носили у седла как эмблему, обращался не только к боярам-изменникам, но ко всем русским людям. Опричники были отнюдь не рыцарями, а простыми «силовиками», ошалевшими от вседозволенности, и Царь с ними легко расстался. В 1572 году, когда экономическое и политическое значение боярской аристократии было в корне подорвано, Царь упразднил опричнину. Тогда же многих из виднейших опричников казнили.
Мало достоверных сведений о том, кто из бояр был репрессирован на основании реального состава преступления, кто казнён по ложным наветам, а кто пал жертвой государевой подозрительности. Непонятно, почему среди осуждённых по одинаковым обвинениям одних казнили, других освобождали… Это было, да и сегодня остаётся для исследователей эпохи Ивана Грозного главным предметом. Укоренившаяся в российской историографии боярская ненависть к нему, докатилась до наших дней…
При Царе Иване IV Россия стала великой державой и настоящей Империей, распространившей свои международные связи от Англии до Китая. В его правлении не было «потерянных лет». И это в самых неблагоприятных условиях, когда страну потрясали бесконечные войны, бунты, смуты, ереси, голодные годы и эпидемии. Беспощадно искореняя измену и обман, Царь Иван Васильевич Грозный создал фундамент, на котором даже после тотального разорения Смутного времени Российская держава возродилась и могла осуществлять его замыслы.
