 |
| Правая.Ru | Ярослав Бутаков | 18.08.2005 |
Наблюдения по пути
В ясную летнюю погоду земля с борта воздушного лайнера выглядит как подробная топографическая карта. Очень интересно пытаться уловить знакомые очертания рек, озЈр, крупных городов, направления дорожных магистралей. Особенно, если включЈнные мониторы в салоне самолЈта постоянно подсказывают, где ты находишься.Под крылом медленно проплывают просторы Родины, и то и дело — то тут, то там — на земле, как звЈздочки, в свете летнего солнца вспыхивают яркие точки. «Купола на Руси кроют золотом, чтобы чаще Господь замечал…». Внимательному пассажиру воздушного судна они также хорошо заметны. А когда, пролетев Калугу, самолЈт уже почти набирает нормальную высоту, внизу, за впадающей в Оку с запада речкой поменьше и занимающим это междуречье лесным массивом, у сходящихся в одну линию двух тянущихся с востока ниточек железных дорог, взблескивает прямо целая россыпь мелких искорок… Не берусь утверждать, что это Оптина пустынь, в лучах поднимающегося над Россией дневного светила, шлЈт таким образом своЈ напутственное послание равнодушным соотечественникам Достоевского, но, кажется, она должна находиться именно где-то в описанном месте…
ТЈмные пятна лесов всЈ больше уступают место светлым многоугольникам полей, местами разрезаемых, как расползающимися трещинами, зелЈными ветвистыми фигурами, которые из-за характерного оптического обмана кажутся выпуклыми поднятиями над плоской равниной. На самом деле, это поросшие лесом и кустарником овраги и балки Среднерусской возвышенности, соединяющиеся в целую разветвлЈнную сеть, вдоль и поперЈк пересекающую пространство нив нашего Черноземья. Воздух становится всЈ менее прозрачным, хотя на небе под нами по-прежнему ни облачка… Это уже Украина. Нигде по пути — ни над Великороссией, ни над Средиземноморьем — нет настолько запылЈнной атмосферы. Какая-то невидимая с такой высоты труба добавляет свою лепту — шлейф грязно-жЈлтого дыма тянется на десятки километров вдоль тускло-голубой ленты Днепра. Видимость под самолЈтом, несмотря на абсолютно ясную погоду, очень плохая, и так продолжается до самого Крыма. Сквозь серую пылевую взвесь с трудом просматриваются однообразные и бесконечные в своей череде прямоугольные очертания полевых угодий. Унылый малороссийский ландшафт… Таким, во всяком случае, он предстаЈт с высоты 11 километров.
Субстанция, собранная внутри отгороженных дамбами участков Сиваша, цветом своим менее всего напоминает воду. ОзЈра красно-бурой жидкости вызывают ассоциации с какими-то придумками голливудских режиссЈров о последних днях человечества на опустошЈнной и напрочь загаженной Земле. Фантасмагорическая и пугающая картина… Однако внимание историка переключается на виднеющийся тут же Перекопский перешеек. Конечно, в военном отношении это была бы сильная позиция только в том случае, если бы по обе стороны от неЈ были моря, а не лужи. Диву даЈшься, как на этой земле, не имеющей настоящих естественных рубежей, в течение нескольких столетий могла преспокойно существовать, никем не тревожимая (разве только запорожскими казаками, да и то изредка), крымская разбойничья орда, собиравшая свою кровавую дань со славянских земель.
На несколько минут во всей своей красе открывается раскинувшийся по обе стороны бухты, глубоко врезавшейся в берег, город русской славы — Севастополь. А дальше — одинаковая синева и сверху, и снизу. Кажется, будто самолЈт повис в некоем пространстве, где нет движения тел и течения времени. Морские суда под нами нарушают эту неземную иллюзию исключительно редко.
Турецкий берег виден уже издалека своими горными хребтами с застрявшими на их вершинах небольшими облаками. Пролетаем над несколькими зелЈными холмистыми грядами, и под нами раскрывается Анатолийская равнина. Поля в Турции имеют совсем иную конфигурацию, чем у нас. Вместе с населЈнным пунктом, к которому они тяготеют, они образуют радиально-кольцевую структуру, напоминающую паутину. В центре еЈ - город или крупное село, во все стороны от которого расходятся дороги. ЧетырЈхугольники полей окольцовывают его по периметру, образуя ряды окружностей или, скорее, многоугольников. Геометрический рисунок нарушается небольшими горными поднятиями или же долинами, по дну которых бегут речки. Последние в Турции имеют жЈлтый цвет (как они непохожи на наши синие реки!) и с высоты отличимы от протянувшихся вдоль них дорог только тем, что более извилисты.
У больших городов также есть цвет — свой почти у каждого. Бесформенный, протянувшийся во все стороны лапами жилых и промышленных кварталов, Харьков выглядит розово-серым. Севастополь, органично вписанный в изрезанный крымский берег, сияет переливами белого и солнечно-жЈлтого цветов. Огромная Анкара, несколько минут занимающая едва ли не всЈ видимое пространство, предстаЈт воздушному путешественнику городом тЈмно-малинового цвета.
Под крылом ещЈ не успевает уйти назад южный берег Турции, а на горизонте уже обозначается обеими своими горными цепями Кипр. ЕщЈ несколько минут — и весь остров как на ладони. Ярко выделяются районы песчаных побережий Айя-Напы и Ларнаки. СамолЈт делает разворот и идЈт на посадку вдоль берега, как бы демонстрируя вновь прибывающим все достоинства лучших пляжей Средиземноморья.
Эллинское единство
Хотя Кипр — отдельное независимое государство, в этнополитическом и культурном отношениях он — часть Греции. Флаг Республики Кипр, на котором изображены очертания острова в обрамлении оливковых ветвей, развевается на официальных учреждениях, кипрских судах, около историко-культурных достопримечательностей и т. д. Однако везде рядом с кипрским флагом можно увидеть флаг Греции — полосатый сине-белый с белым крестом в углу. Более того, греческий государственный флаг встречается явно чаще кипрского. Это национальный символ всех эллинов, объединяющий их вопреки государственным границам.Лозунг «эносиса», то есть воссоединения с Грецией, одушевлял греков-киприотов во время их борьбы против английского колониального господства, с особой силой развернувшейся в 50-е годы прошлого века. 15 января 1950 года на плебисците, проведЈнном Кипрской Православной Церковью, более 95% греческого населения острова высказались за государственное объединение с Элладой. К результатам этого всенародного голосования неизменно апеллировали лидеры национально-освободительного движения, добиваясь соответствующих уступок со стороны англичан. Однако дело осложнялось наличием на острове компактного турецкого меньшинства. Поэтому, когда британские власти в 1959 году предоставили Кипру право на самоопределение, он не присоединился к Греции, а стал самостоятельной республикой.
Предоставление независимости сопровождалось условием сохранения за Великобританией двух крупных военных баз на юге острова и нескольких радиолокационных станций. По сей день под суверенитетом британской короны находится 3% территории Кипра. Военное присутствие «владычицы морей» вовсе не символическое. Как раз в тот день, когда автор отправился на одну из морских экскурсий, одно из самых живописных мест побережья Кипра было временно закрыто для посещения. Там происходили учения британских вооружЈнных сил…
Согласно Конституции, во всех государственных структурах новой республики должна была осуществляться пропорция между греками и турками в соотношении 7:3. На практике соблюдение данной нормы оказалось технически затруднено, что усугубило давнюю этническую рознь. На трагические события 1974 года повлияло стремление части греческих националистов, как на Кипре, так и в Греции, немедленно решить вопрос об эносисе. В Греции в то время у власти находилась известная хунта «чЈрных полковников», и мало кто на Кипре желал присоединения именно к такой Греции. Большинство киприотов поддерживали своего духовного и политического лидера, первого президента республики, архиепископа всего Кипра Макария III. Между сторонниками хунты и сторонниками президента развернулись вооружЈнные столкновения. Эту нестабильную обстановку использовала Турция, оккупировав более трети острова.
В настоящее время вопрос об эносисе не поднимается. При нынешних условиях он бы означал окончательный раскол страны, ибо спровоцировал бы присоединение Северного Кипра к Турции. Более актуальным является вопрос о преодолении противоестественного разделения острова.
Тем не менее, греки-киприоты всегда ощущали и ощущают себя частью греческой нации. Память об общеэллинском прошлом сохраняется на Кипре. Многие улицы и площади старой Никосии (Лефкосии, как называют еЈ греки) — столицы острова — носят имена богов и героев древней Эллады, деятелей античной и средневековой истории Греции. Улицы Аполлона, Артемиды, Солона, Диогена, Исаакия Комнина… Аверс монеты в 20 кипрских центов украшен профилем Зенона — основоположника стоической философии, родившегося в Китионе (совр. Ларнака). Там же, в Ларнаке, на набережной высится на постаменте бюст Кимона — афинского стратега V века до Р.Х., героя греко-персидских войн, освободителя тогдашнего Кипра.
…Автору посчастливилось оказаться в гуще стихийно возникшего народного торжества. Местная футбольная команда обыграла турецкий клуб в матче Лиги чемпионов. Десятки тысяч автомобилей запрудили узенькие улочки Ларнаки, устроив звуковой и световой салют в честь этой маленькой, но национальной победы. Автомобильная демонстрация смешалась с гораздо более многочисленной пешеходной. Массовое гуляние выглядело настоящим фестивалем греческого флага. ВсЈ вокруг окрасилось в сине-белые цвета. Надо отметить, что как раз в этот день — 3 августа — 28 лет назад скончался Макарий III. Футбольной победой над историческим противником, можно сказать, греки-киприоты достойно почтили память основателя своего государства. Накануне рабочего дня всякое веселье в кипрском городе стихает вскоре после полуночи, однако на этот раз почти до утра по набережной вдоль Финикудес-бич, громко сигналя, время от времени проносился какой-нибудь автомобиль с развевающимся знаменем Эллады… РазделЈнная страна
Кипр, действительно, очень маленькая страна. По своей площади — 9 с небольшим тысяч квадратных километров — он меньше того же Крыма в три раза и меньше Подмосковья в пять раз. Из 900 тысяч киприотов 78% составляют греки, 18% - турки, 4% - прочие национальности. Число иностранцев, единовременно проживающих на острове, явно не меньше числа киприотов, хотя данные на этот счЈт противоречивы.
Вторгнувшиеся на остров в 1974 году турецкие войска оккупировали и продолжают удерживать 37% острова — величина, несоизмеримая с долей турецкого населения. Оккупационные власти пытались изменить этническую пропорцию на Кипре и переселяли туда турок с материка. В настоящее время эти турки, захватившие оставленную греками-киприотами собственность, являются одним из главных препятствий для мирного воссоединения двух частей острова.
Руководство Республики Кипр неизменно подчЈркивает своЈ стремление к восстановлению единства государства на основе взаимных межобщинных уступок. Достаточно сказать, что 24 места (из общего числа 80) в Законодательном собрании республики, принадлежащие, по конституции, кипрским туркам, остаются вакантными. Названия улиц и надписи на банкнотах обязательно пишутся на греческом и турецком, а также английском языках. Недвижимость, оставленная турками в греческой части острова после событий 1974 года, по-прежнему считается их собственностью. Вселившиеся в эти дома греки являются, по закону, всего лишь их временными пользователями. Согласно позиции греко-кипрской стороны, воссоединение должно сопровождаться реституцией собственности.
До недавнего времени рубеж между двумя частями острова был в подлинном смысле слова демаркационной линией, как между Северной и Южной Кореей. Пару лет назад, в связи со вступлением Республики Кипр в Европейский Союз, сопровождаемым подвижками в процессе воссоединения, в нескольких точках разделительного рубежа были открыты пропускные пункты. Каждый киприот, выполнив некоторые таможенные и полицейские формальности, может пересечь «полосу отчуждения» и приехать на какое-то время из южной части острова в северную или наоборот. Для иностранных туристов, прибывающих в свободную часть острова, также теперь устраивают поездки на север Кипра. Богатые греки-киприоты и иностранцы, живущие в греческой части (в том числе, «новые русские»), пользуются возможностью поиграть в многочисленных казино в оккупированной части, поскольку в самой Республике Кипр игорный бизнес запрещЈн. В то же время, многие турки-киприоты приезжают просто отдохнуть на юг острова с его прекрасно развитой индустрией туризма. На севере Кипра, когда-то бывшем самым развитым в туристическом отношении, за годы оккупации эта отрасль почти умерла.
Контакты на низовом уровне между греческой и турецкой общинами Кипра с трудом, преодолевая многолетнее (даже многовековое) отчуждение, расширяются. Однако достаточно ли будет этого для преодоления этнополитического раскола страны? Во многих городах и деревнях православные храмы соседствуют с мусульманскими мечетями (многие из которых действуют и поныне), показывая, что обе общины испокон веков мирно жили бок о бок.
В условиях облегчения перехода через демаркационную линию само еЈ существование уже воспринимается как анахронизм. Складывается впечатление, что в некоторых местах, особенно в столице — Лефкосии, милитаризованный антураж зоны разделения сохраняется как приманка для туристов и как демонстрация мировому общественному мнению политических проблем острова. Зевающие молодые солдатики (каждый грек-киприот по получении среднего образования обязан отслужить 28 месяцев в национальной гвардии), дежурящие по одному на постах вдоль разделительной линии, отстоящих один от другого на 100−200 метров и заслонЈнных друг от друга закоулками и выступами зданий, играют, конечно, чисто символическую роль. Очевидно, что никаких военных действий на этом направлении никто не ожидает, тем более, что главная обязанность по поддержанию мира лежит здесь на плечах сил ООН, контролирующих нейтральную полосу. Но так было не всегда. И взгляд туристской фотокамеры, легально брошенный на «зазаборную» территорию в специально оборудованном для этого пункте, фиксирует вполне реальные, а не бутафорские следы конфликта 30-летней давности.
Разрешение кипрского вопроса по-прежнему отодвигается в туманную даль. Надежды, возлагавшиеся киприотами на содействие Европейского Союза, членом которого Республика Кипр является с мая 2004 года, пока не оправдываются. Зато вступление в ЕС уже возымело для Кипра несколько иные, неожиданные следствия.
«Блага» европейской интеграции
Бытует мнение, что Кипр — очень дорогая для проживания страна. В памятке, вручаемой турфирмой русскому туристу, направляющемуся на Кипр, содержится предупреждение: «Рекомендуем иметь при себе наличные деньги из расчЈта 500 $ США на человека в неделю и 1000 $ США на человека на две недели для предъявления пограничной службе Кипра (при необходимости)». И это правильная рекомендация. Расходы, не связанные с оплатой тура, обычно и составляют указанную величину, если, с одной стороны, не расточать, с другой — не жаться. Правда, автор не видел, чтобы кипрские пограничники требовали предъявлять им наличные деньги. Тем более ему неизвестны случаи, чтобы из-за недостатка искомой суммы кого-либо не пустили бы в страну и завернули назад на паспортном контроле. Однако вопрос о том, сколько наличных вы везЈте с собой, задаЈтся обязательно. И это не праздное любопытство, а вежливое предупреждение о том, что вы въезжаете в страну с высоким уровнем цен.УпрощЈнно можно сказать так: то, что в других местах стоит доллар, здесь стоит кипрский фунт, то есть 2,2 доллара. Например, обычная цена пятилитрового бака питьевой воды (предмет первой необходимости, поскольку вода из-под крана не считается пригодной для питья и приготовления еды) — 1,35 кипрских фунта, пачки сигарет — 2 фунта. Рассказы о киприотах, купающихся в деньгах, заработанных на обслуживании многочисленных туристов со всего мира, стоит отнести к разряду легенд. Обычная зарплата начинающего работника, стажЈра — 350 кипрских фунтов (по-гречески — лир) в месяц. Приемлемой считается зарплата от 550 лир и выше. Если мы сопоставим это с уровнем цен, то получится, что и на Кипре, как и везде, жизнь далеко не течЈт молоком и мЈдом, как могло бы показаться на первый взгляд.
Однако жизнь на Кипре заметно вздорожала именно в последние несколько лет, и связано это напрямую с интеграцией страны в единую Европу. ЖЈсткие правила «общего рынка» лишают Кипр (и не только его) самостоятельности в ценовой, таможенной и налоговой политике. На повышение стоимости жизни, развернувшееся именно с позапрошлого года, жалуются сами киприоты. Продолжение такой тенденции грозит сокращением ежегодного притока туристов на остров и ставит под удар основную отрасль экономики республики. Логика политики Евросоюза ясна: Кипр не должен быть более привлекательным местом для отдыха, чем, скажем, Лазурный берег Франции. Отсюда — искусственное подвЈрстывание цен под уровень самых фешенебельных курортных районов Европы, что бьЈт по карману всех, кто здесь находится — как иностранцев, так и коренных граждан.
Сомнительные для Кипра «блага» евроинтеграции не ограничиваются экономической сферой, но захватывают также и политическую. Кипр отныне открыт для приезда и свободного проживания граждан всех государств ЕС. Это уже привело к возникновению такого явления, как гастарбайтеры из новоприсоединЈнных к Евросоюзу стран, в первую очередь из Польши и Прибалтики. Как и любые гастарбайтеры, они создают нежелательную для коренного населения конкуренцию при найме на работу, так как способны удовлетвориться меньшим уровнем заработной платы. Проблема заключается в том, что по шенгенскому паспорту эти иммигранты могут свободно приезжать на Кипр и жить здесь без ограничений — привилегия, которой до 2003 года могли пользоваться на Кипре россияне. Но если россиян Кипрское государство вовсе не было обязано удовлетворять в плане трудоустройства, то в отношении граждан Евросоюза действуют обременительные для кипрских работодателей нормы такого рода.
Иммиграционное законодательство Кипра должно отныне руководствоваться нормами ЕС — либеральными для одних и жЈсткими для других. Своим «правом беженца» теперь вовсю злоупотребляют иммигранты из Ирана и других стран Ближнего Востока. Кипрские власти, скрепя сердце, обязаны теперь давать таким пришельцам, доказывающим «вынужденность» своего бегства с родины, вид на жительство. Если же кипрские чиновники пытаются, вопреки европейским законам, отстоять интересы своего государства и своего народа, то, как всегда в подобных случаях, на помощь бродячему международному люмпен-пролетариату приходят всякого рода «правозащитники». По сообщению русскоязычной газеты «Европа. Кипр», со ссылкой на слова одного из таких «правозащитников», «мигранты, вместо того, чтобы наслаждаться правами, которые они должны автоматически получить на Кипре, сталкиваются со множеством препятствий со стороны правительственных структур».
НасчЈт «автоматического получения прав» — это, конечно, звучит гордо. Однако не забыли ли «правозащитники», как обычно, спросить, что думает по этому поводу их собственный народ? Как явствует из ответов «правозащитников» на вопросы нелегальных мигрантов, последних занимают вовсе не проблемы приобретения права на проживание в чужой стране, а беззастенчивое желание пользоваться всеми благами Кипра и других стран без всякого на то основания. Та же «Европа. Кипр» (N 60 от 29.7.2005) публикует вопросы некоторых таких «беженцев». Один из них — из Грузии — озабочен тем, сможет ли он съездить в Португалию. Другой — «беженец» из Киргизии — желает отправить своего сына для получения образования в Россию. И так далее.
Согласно европейским нормам, беженцу, признанному в правах, по истечении определЈнного срока проживания государство обязано предоставить гражданство. На Кипре сходятся большинство путей, ведущих со всей Азии в благополучную Европу. В Европейском Союзе ему отводится роль фильтра — чтобы не пускать восточных мигрантов в Западную Европу. Поэтому уже в ближайшие годы этнокультурный и социальный облик уютного острова может неузнаваемо измениться в радикально худшую сторону. Русские на Кипре
Почему-то многие у нас считают, что русские — самая многочисленная иностранная община на Кипре. При этом все, как правило, забывают англичан, которые составляют больше половины из 2 миллионов иностранцев, ежегодно прибывающих на Кипр. И это без учЈта тех британских подданных, которые живут на острове Афродиты постоянно, в течение многих лет, владеют там недвижимостью и т. д., а таких тоже не один десяток тысяч. Кипр стал традиционным местом не только отдыха, но и работы для многих британцев задолго до появления на острове русских. Несмотря на традиционно натянутые политические отношения между СоединЈнным Королевством и Республикой Кипр, прочие связи между двумя странами настолько тесны и органичны, что массовое присутствие англичан на Кипре воспринимается как само собой разумеющееся явление.
Другое дело — русские, коих на Кипре почти не видели до начала 1990-х годов. Массовый наплыв не только и не столько туристов, сколько нуворишей из России, принявшихся активно приобретать недвижимость и отмывать наворованные деньги, и послужил одним из главных поводов к появлению легенд о том, что-де русские (вернее — «новые русские» полиэтнического происхождения) скупают Кипр и скоро превратят его чуть ли не в русскую колонию. Легенды такого рода, порождЈнные, в первую очередь, тщеславием российских миллиардеров, способны очень успешно питать русофобские настроения за границей, чем и следует объяснять их живучесть.
Да, на Кипре говорят (при этом сильно преувеличивая), что пятая часть населения крупнейшего на побережье города Лимассол (Лемесос, как называют его греки) — выходцы из России и других республик бывшего СССР. ПричЈм в русской общине — богатейшие жители Лемесоса. Очень многие учащиеся в частных колледжах Кипра — молодые россияне, за обучение которых их родители платят от 6000 до 19 000 $ в год. Правда, кипрские дипломы больше нигде, кроме самого Кипра, не котируются, и сама кипрская молодЈжь для получения нормального высшего образования отправляется в Грецию или Англию. В чЈм же причина притока «золотой молодЈжи» из России в частные вузы Кипра? Уровень требований в них низок, учиться серьЈзно не нужно, главное — чтобы учащиеся платили деньги. Таким образом, можно не напрягаясь получить иностранный диплом с перспективой натурализации на Кипре, попутно «откосив» от службы в российских вооружЈнных силах. Так, по крайней мере, это объясняют некоторые «рождЈнные в СССР» граждане Кипра.
Но справедливость требует признать, что среди наших соотечественников, оседающих на Кипре на долгое время, «новые русские» составляют, конечно же, ничтожно малую величину. Помимо многочисленных русских служащих туристических компаний, обслуживающих кратковременных визитЈров из России, здесь также очень много работающих и в других сферах: мелкая розничная торговля, домашняя прислуга, строительство… Много смешанных русско-кипрских семей. Впрочем, все эти факты хорошо известны здешним россиянам, многие из которых, возможно, завидуют тем, кто сумел устроиться на чудесном средиземноморском острове. Спешу их разуверить. Там, как и везде — кто-то преуспел, а кто-то едва сводит концы с концами. Само по себе оседание на Кипре вовсе не является однозначным синонимом благополучия, даже в сравнении с тем, что большинство из нас имеет здесь.
Относительная освоенность Кипра нашими людьми является, безусловно, следствием обстановки начала 1990-х годов, когда многие дЈрнулись из России на поиски лучшей доли, и кому-то в этом повезло. Кипр, благодаря своей близости к России и менталитету православного населения, обладал особой привлекательностью для россиян. Однако вот уже почти два года, как перед безвизовым въездом россиян на остров поставлен шлагбаум. В то же время ворота Кипра широко открылись перед приезжими из проблемных стран Евросоюза. Поэтому не исключено, что довольно скоро Кипр потеряет славу «русского Средиземноморья», впрочем, необоснованно раздутую.
И всЈ-таки думается, что Кипр по-прежнему будет манить к себе толпы туристов из России и других бывших советских республик. Обслуживание русскоязычного гостя там поставлено на поток. Да и для нас Кипр — это, всЈ-таки, не совсем «заграница», а какая-то «полузаграница», к которой несравненно легче адаптироваться, чем к настоящему зарубежью. По своему социокультурному ландшафту Кипр сейчас, наверное, самая близкая к России страна, после Белоруссии. Но, с другой стороны, в этом кроется подвох, который, быть может, когда-нибудь даст знать о себе. Приезжая на Кипр, человек из России, собирающийся посмотреть другую страну, может почувствовать разочарование. В Лемесосе он повсеместно видит изрядно надоевшие ему на родине вывески ресторанов и увеселительных заведений на русском языке, и даже в Лефкосии он часто может наблюдать, как по улицам проносятся шикарные авто, из которых доносятся разухабистые звуки вульгарной российской попсы… Улица Сталинграда
На туристическом плане Ларнаки, изданном на английском языке, значится «улица Сталинграда». Характерно еЈ расположение — недалеко от улицы Эль-Аламейна. Рискну предположить, что эти наименования были даны улицам ещЈ британской администрацией вскоре после переломных битв Второй мировой войны. Во всяком случае, автор направился туда, чтобы лично удостовериться в том, как на Кипре сохраняется память об одной из великих побед нашего народа.
Весь центр Ларнаки можно пересечь пешком за 20 минут. Главное — на первых порах иметь при себе план города, чтобы не заблудиться в хитросплетении узких улочек и выбрать правильную дорогу. Идя от церкви Святого Лазаря по Леофорос Фанероменис (проспекту церкви иконы Богородицы «Явленной») и миновав поворот на улицу Эль-Аламейна, автор свернул на улицу Римини и вышел туда, где, согласно плану, должна пролегать улица Сталинграда. Это коротенькая улица с несколькими небольшими домиками. С одной стороны на неЈ выходит двор частного спортивного клуба. Улица Сталинграда вливается в большой проспект Артемиды.
Улицу я нашЈл, вроде бы, правильно, однако все мои попытки обнаружить хоть какое-нибудь доказательство этому долго оставались тщетными. На домах кипрских городов, как правило, нет табличек с названием улицы. Указатели, по которым можно узнать, где находишься, стоят обычно только на перекрЈстках. Так, на повороте на улицу Эль-Аламейна есть соответствующая вывеска.
Но на улице Сталинграда не было ничего такого. Только пройдя еЈ из конца в конец третий или четвЈртый раз, я сумел обнаружить на почтовом ящике одного из домиков греческую надпись: ΣΤΑΛΙΓΚΡΑΝΤΙ, 13. Предоставленное само себе, имя города нашей героической славы исказилось до неузнаваемости в названии улицы далЈкого кипрского городка!
Почему ни нашему посольству на Кипре, ни нашим культурным организациям, коих на острове несколько, нет никакого дела до сбережения памяти о нашей победе у кипрского народа? Установить указатель с правильным названием улицы — не Бог весть какое затратное дело. Неужели всЈ дело только в имени, из которого кое-кто в России сделал пугало?
«За товарища Сталина!»
Имя вождя страны, победившей во Второй мировой войне, неожиданно всплыло ещЈ раз во время пребывания автора на Кипре. Здесь позволю сделать себе самое существенное отступление от публицистического стиля.Дело было сразу после упомянутого электризующего уличного празднования победы греко-кипрской футбольной команды над турецкой. Напротив гостиницы, где жил автор, грек по имени Андреас держит небольшой паб «Джон Буль»: стойка и три столика в крохотном помещении и два столика в переулке, где условно проезжая часть сливается с условным тротуаром. Из этого паба вечерами регулярно доносилась ненавязчивая греческая музыка и непринуждЈнные разговоры разноязыких посетителей. На этот раз, услышав бодрую славянскую речь, автор не удержался от того, чтобы, наконец, заглянуть туда.
Как выяснилось, по-славянски говорили четыре приятеля-черногорца, один из которых, правда, являлся гражданином Италии. Тут же сидели две англичанки средних лет. Происходил периодический обмен мнениями.
Должен признаться, что любым иностранным языкам автор всю жизнь предпочитал языки копчЈные. Не хочу хвастаться, но, несмотря на этот перегиб в образовании, я довольно скоро вписался в непринуждЈнно отдыхающую компанию. Появление гостя из России было воспринято братьями-славянами с энтузиазмом. «Putin sent him!», — весело заметили черногорцы, когда автор представился. Это надо было воспринимать как добрую шутку, поскольку для них «Putin — good!» однозначно, в чЈм, по соображениям патриотической лояльности, автор и не стал их разуверять. Хотя русский и сербо-хорватский языки не взаимопонимаемы, лакуны в знании английского с обеих сторон успешно возмещались использованием некоторых близких славянских слов. Довольно быстро сошедшись во взглядах на Ельцина и ГорбачЈва, мы перешли к деятелям более давнего времени. Я убедился в том, что знал и раньше, а именно — что сербы считают Тито главным виновником той катастрофы, в которую в начале 1990-х была ввергнута бывшая Югославия.
Особенную активность в разговоре проявлял самый молодой черногорец по имени Игорь. Он, видимо, уже изрядно принял, и теперь ему не терпелось похвалиться перед новым русским знакомым видеофрагментами, закачанными им на свой мобильник. Первая же показанная им картинка, сопровождаемая его возгласами «Chechnya — bad! Chechnya — bad!», была скачанной из интернета записью того, как ваххабитские боевики в Чечне (прошу прощения у чувствительных читателей) отрезают бензопилой голову взятому в заложники британскому или новозеландскому журналисту (если помните, был такой случай, кажется, в 1999-м). Но люди приезжают на Кипр не для того, чтобы смотреть ужастики в стиле реалити-шоу и растить в своей душе гроздья гнева! Поэтому я, как мог, попросил Игоря, чтобы он больше не совал под нос свои анимашки, с чем согласились и его соотечественники.
Неожиданно давно молчавший черногорец Николай громко и явственно сказал: «Stalin — good!». Это вызвало моЈ любопытство: «Why?». Николай не стал развивать свою мысль, только снова уверенно озвучил еЈ по-русски: «Сталин — хорошо!». Его товарищи дружно одобрили это мнение. Что оставалось делать? Это был высший момент международной солидарности и, одновременно, патриотической гордости, пережитый автором на Кипре. Подняв бокал, я громко произнЈс по-русски: «Ну, как у нас говорят: за товарища Сталина!». Обе англичанки тоже «backed up this toast», и все семеро — случайно сошедшиеся вместе граждане разных стран — сдвинули бокалы во славу Вождя, некогда приведшего нас к Победе…
Иосифлянство с кипрской спецификой
Кипрская Православная Церковь является апостольской. ЕЈ основали апостолы Павел и Варнава. Автокефалия Кипрской Церкви была утверждена Третьим Вселенским Собором в Эфесе в 431 году.На протяжении столетий Церковь являлась руководящей силой в национальной жизни кипрского народа. Как пишет ныне здравствующий Блаженнейший Архиепископ всего Кипра Хризостом, в приветствии, предваряющем книгу д-ра К. Иоаннидиса «Кипрская Церковь: 2000 лет истории и культуры»: «Своим физическим выживанием греческий народ Кипра обязан деятельности и трудам Церкви».
Во времена османского владычества на Кипре сложилась т.н. этнархия. Турецкие завоеватели признали Церковь единственным полномочным представителем греко-кипрского народа перед властями, а еЈ главу — архиепископа — этнархом, то есть вождЈм народа. Положение Кипрской Церкви как духовного и политического руководителя нации ещЈ более укрепилось в годы британского господства. Именно Церковь начала и возглавила борьбу за самоопределение Кипра и эносис. После предоставления независимости Кипру в 1960 году первым президентом республики был избран признанный национальный лидер, этнарх, архиепископ Макарий III. Он оставался на своЈм посту вплоть до кончины в 1977 году. Уникальный случай в истории, когда главой светского государства стал церковный иерарх! Это само по себе может свидетельствовать о том огромном авторитете, которым на Кипре пользуется Церковь.
Общественно-политическая независимость Кипрской Церкви зиждется не только на духовном авторитете, но и на прочном материальном фундаменте. Церковь является одним из крупнейших собственников недвижимости на Кипре, владеет значительными пакетами акций ряда крупных компаний (в том числе крупнейшего производителя вина и пива — фирмы «Кео»), ей же принадлежит значительная доля уставного капитала многих банков. Мнение Церкви веско заявляется во всех политических делах островной республики. В частности, в своЈ время Церковь настояла на запрете игорного бизнеса на Кипре. Помимо Рождества и Пасхи, такие дни, как Крещение, Страстная пятница, Светлый понедельник, Успение Богородицы, отмечаются и как государственные праздники.
Упрощая, можно сказать, что на Кипре в условиях модернизирующегося общества осуществляется, тем не менее, модель взаимоотношений Церкви и государства, отстаивавшаяся в России в конце XV века преподобным Иосифом Волоцким. Эта модель, в свою очередь, восходит, к византийской идее симфонии властей. Государство и Церковь имеют собственные, автономные друг от друга, сферы непосредственного управления. Но в важнейших национальных делах, имеющих жизненное значение для духовно-нравственного здоровья народа, Церковь несЈт обязанность авторитетно указывать государственной власти на необходимость, желательность или же недопустимость тех или иных политических действий. Государство, в свою очередь, нравственно обязано прислушиваться к таким велениям Церкви, внушЈнным заботой не о еЈ собственном положении, а обо всЈм православном народе.
Между Русской и Кипрской Православными Церквами нет догматических расхождений, но есть некоторые обрядовые различия. Приезжий из России, входя в храм на Кипре, первым делом обращает внимание на ряды скамей. В кипрских храмах верующим дозволяется сидеть во время продолжительной службы. Некоторые связывают этот обычай с католическим влиянием, однако больше оснований полагать, что он возник на Кипре ещЈ задолго до разделения христианских церквей. Разрешение сидеть в храме относится, в первую очередь, конечно же, к больным и немощным. Но во многих моментах службы, в частности, при каждом упоминании Господа нашего Иисуса Христа или Его Пречистой Матери, все верующие обязаны вставать. А перед чудотворными иконами и мощами, в гробнице святого Лазаря, всегда можно видеть коленопреклонЈнных молящихся.
В кипрских храмах женщинам не обязательно покрывать голову. Туристы иногда даже могут услышать, что платок на голове молящейся женщины считается-де на Кипре неуважением к Господу. Такое объяснение совершенно неверно. Ношение платка просто не обязательно, ничего более.
День Светлого Воскресения Христова и праздники пасхального цикла Кипрская Церковь отмечает вместе с другими Православными Церквами. Но в целом Кипрская Церковь с 1921 года живЈт по григорианскому календарю, и все праздники рождественского цикла справляет по новому стилю. Однако это положение соблюдается не везде. Монастырь Богородицы Сфалангиотиссы под Лемесосом и целый ряд приходов до сих пор продолжают жить и отмечать праздники по юлианскому календарю, что, тем не менее, не мешает им находиться в лоне единой Кипрской Церкви.
Русская и Кипрская Церкви находятся в давнем тесном общении. Россия в лице своих государственных и церковных деятелей, общественных кругов, неизменно сочувствовала греко-киприотам и их Церкви в их борьбе за национальную свободу и оказывала им посильную помощь. Этот факт обязательно подчЈркивают перед русскими туристами, приезжающими на Кипр. Однако, похоже, что сами киприоты не очень склонны признаваться самим себе в значимости данного факта. В частности, в упомянутой книге д-ра Иоаннидиса ни словом не сказано о том, что переход Кипра из-под османского владычества под несравненно более либеральное управление Англии явился следствием того разгрома, который Турция в 1877−78 годах понесла от русских войск. Не говорится там и о том, что уже в ХХ веке Советское государство неизменно выражало поддержку свободолюбивым стремлениям народа Кипра, что это именно благодаря твЈрдой позиции Советского Союза вопрос о необходимости предоставления самоопределения Кипру приобрЈл актуальное международное звучание. СоздаЈтся впечатление, что, несмотря на очень тесные контакты между обеими странами на всех уровнях, нашими культурно-просветительскими организациями, коих на острове несколько, нашим государством и обществом в целом, сделано ещЈ очень мало для пробуждения у киприотов сознания той выдающейся роли, которую Россия как мировая держава сыграла в истории Кипра на пути к достижению им его нынешнего благосостояния. И снова — наши на Кипре
С представителем одной из русских организаций автор встретился в предпоследний день своего пребывания на Кипре.
Русский Православный Образовательный Центр на Кипре, действующий по благословению митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, регулярно организует приЈм паломнических групп из России и экскурсии по святыням Кипра как для паломников, так и для просто отдыхающих. Одной из основных задач Центра является интенсификация контактов с Кипрской Церковью и подготовка почвы для открытия на Кипре подворья Московской патриархии, коего там пока нет.
В тот день, субботу 6 августа, магистр образования Наталья Владимировна Зыкова проводила очередную экскурсию в храм святого Лазаря в центре Ларнаки — одну из главных православных святынь Кипра. В этот же день Кипрская Церковь отмечала по григорианскому календарю один из двунадесятых православных праздников — День Преображения Господня. По окончании экскурсии Наталья Владимировна, по моей просьбе, кратко рассказала о задачах и деятельности Русского Православного Центра и посвятила автора в некоторые, изложенные выше подробности касательно обрядовых различий между Русской и Кипрской Церквами. Должен оговориться, что если в авторском описании не всЈ точно, то вина за это целиком падает на автора как на передатчика информации, но не на еЈ источник.
По словам Н. Зыковой, Центр ведЈт регулярную просветительскую работу среди русскоязычного населения Кипра — выходцев как из России, так и из других республик бывшего Союза. На Кипре постоянно проживают около 5 тысяч русскоязычных — реальная цифра намного ниже той, которую распространяют стоустая молва и недобросовестные СМИ. С учЈтом приезжающих на Кипр сезонных рабочих из России число наших соотечественников на острове летом возрастает до 40 тысяч. Это, конечно, не считая отдыхающих, живущих на Кипре по 1−2 недели. Русскоязычные печатные издания Кипра (5 газет и 2 журнала) регулярно предоставляют Центру возможность распространять на их страницах информацию о его деятельности. Раз в неделю на один час на Кипре выходит в эфир русское православное радио.
В своей деятельности Центр встречает полное понимание и широкое содействие со стороны Кипрской Церкви. Работа ведЈтся в тесном сотрудничестве с кипрским клиром. По благословению иерархов Кипрской Церкви проводятся паломничества и другие мероприятия. Поскольку русского клира на Кипре почти нет, кипрские священники окормляют и русскую паству. Иные из них прилагают усилия к возвращению на путь истинный тех наших соотечественниц, что некогда приехали на остров в поисках лЈгкого, но предосудительного заработка.
Наталья Владимировна коснулась и вопросов образования, которое получают на Кипре некоторые наши соотечественники. По еЈ словам, на Кипр для получения высшего образования приезжают дети не только из самых обеспеченных слоЈв населения, но и из российского среднего класса.
Можно понять слабую осведомлЈнность человека, покинувшего Россию 10 лет назад и после того ни разу на Родине не бывавшего! Пришлось пояснить милейшей Наталье Владимировне, что люди, способные платить за обучение от 6000 $ и выше в год, по российским меркам принадлежат не к «среднему классу», а несколько к иной категории. Что же касается многих других вопросов, то автор должен признать, что магистр образования развеяла некоторые поспешные поверхностные мнения о Кипре, сложившиеся у автора в первые дни его пребывания на острове.
Автор пообещал рассказать о деятельности Русского Православного Образовательного Центра на страницах «Правой.Ру» и от лица творческого коллектива и публицистов сайта выразил пожелание успехов Центру и лично Н. Зыковой в их благородных трудах.
В завершение беседы Наталья Владимировна любезно согласилась сфотографироваться для «Правой.Ру».
Контакты на Кипре: 24−622 548, 99−831 916
Кое-что из быта
Приезжего приятно поражает открытость жизни греков-киприотов. Вечером, когда средиземноморское солнце прячет свои палящие лучи, стоит пройтись по улочкам старой части Ларнаки или другого кипрского города. Киприоты всей семьЈй сидят на верандочках у своих домов или в самом доме, у телевизора. В распахнутую настежь дверь можно видеть всю домашнюю обстановку. Киприоты как бы подчЈркивают: мы живЈм так же, как и другие, ничем не выделяемся, завидовать нам и брать у нас нечего!Обычно в том же самом доме расположена небольшая лавка или таверна, которую держит семья. Вообще, почти вся сфера услуг на острове — удел малого, семейного предпринимательства. Здесь невозможна ситуация, чтобы какой-то концерн-монополист скупил почти все гостиницы, рестораны, бары, шашлычные. Наличие, например, нескольких крупных компаний, сосредоточивших в своих руках львиную долю производства вина и пива, не упраздняет мелкий бизнес в этой сфере. Дело в том, что очень многие старинные частные винодельни имеют от государства лицензию на эксклюзивное производство той или иной марки вина. И никакое «Keo» или «Etko» не вправе выкупить у них эту лицензию — государство не позволит. Убедительное доказательство тому, что малое предпринимательство и связанный с ним достаток большей части населения основаны на привилегиях средневекового типа, возможны только при государственной поддержке и несовместимы с так называемой «рыночной стихией» — истина, которую не способны вместить в себя наши либералы-монетаристы!
Уже говорилось о дороговизне на Кипре. Но это общее впечатление, при внимательном взгляде, неизбежно корректируется в частностях. Полноценный обед на одного в кафешке на набережной обойдЈтся не меньше, чем в 8 кипрских фунтов (18 $). Но, с другой стороны, разве в московском ресторане вы заплатите меньше? Да, бутылка пива Јмкостью 0,33 л стоит от 0,60 до 1,20 фунта. Кажется, кто станет его пить, когда вино дешевле! Но не говорите так, пока вам не придЈтся пробыть на кипрской жаре несколько часов кряду. В то же время литровый пакет вина стоит 1,20 фунта — не больше, чем у нас стоит молдавское так называемое вино, только качество напитков, сами понимаете, несопоставимо! Иногда представляется, что на Кипре дешевле пить вино, чем простую воду.
То, что у нас называется шашлыком, на Кипре именуется другим знакомым словом — кебаб. Готовится он там в точности, как шашлык, только подаЈтся сразу внутри большой питы и засыпанный всякого рода зеленью и овощами. Чуть поодаль от центров фешенебельных районов с их уличными ресторанами разбросано множество скромных «кебабных» или шашлычных. В любой из них вам поджарят и подадут кебаб всего за 1,75−2,00 фунта (120−135 рублей). Столько же стоит шашлык и в наших московских тошниловках, только порция его намного меньше, чем на Кипре, не говоря уже о том, что наши кавказские кулинары готовят шашлык в основном из сала и жил! Вот и решайте, что где дешевле.
Автор сам обнаружил одну такую шашлычную на набережной Ларнаки. Сначала, когда я посмотрел цены (меню с расценкой выставляется на улицу рядом с каждой забегаловкой), я почувствовал себя счастливым первооткрывателем. Но, войдя внутрь, я понял, что путь, подобный моему, уже проделали тысячи гостей из разных стран и, очевидно, как и я, решили, что это — одно из лучших мест Ларнаки. Об этом свидетельствовали многочисленные надписи на десятках языков, сплошь усеивающие стены маленькой таверны. Это просто настоящий музей граффити! Там представлена география если не всего мира, то всей Европы уж точно! Хозяева — пожилая супружеская чета — понятным образом не препятствуют стремлению туристов оставить автограф на стене, справедливо считая, что отмеченная особенность интерьера особенно привлекает к ним гостей. Среди надписей весьма достойное место — как по количеству, так и по качеству исполнения — занимают приветствия со всех уголков Русской Земли: от Читы до Риги…
Одним из первых выученных мною греческих слов (пусть не обижаются на меня греки!) стало αποχωρητηρια. Написано оно едва ли не на каждом углу, сопровождаемое стрелочкой. Думаю, вы уже догадались, что оно значит. Заведения, обозначаемые этим словом, совершенно бесплатные, в отличие от наших. Думаете, они столь же грязные, как и наши бесплатные места того же рода, ещЈ сохраняющиеся кое-где в провинциальных городах? Ничего подобного! В общем, понятно, почему по улицам Ларнаки можно спокойно гулять едва ли не босиком, и почему, проходя где-нибудь по Москве или какому другому российскому городу, иной раз жалеешь, что на тебе нет прорезиненного костюма с противогазом. Может быть, для наших муниципальных властей, как для римского императора Веспасиана, деньги, собранные с мест общего пользования, и впрямь не пахнут. Но совершенно очевидно, что если киприоты, когда-нибудь, не дай Бог, заимствуют наш опыт по устройству такого рода заведений, то их узенькие, но чистенькие улицы превратятся в сплошную «апохоритирию"…
Да, и ещЈ. Кроме голубей, таких же сизых и жирных, как в Москве, на Кипре нет попрошаек. Даже возле храмов. Остров кошек
На Кипре издавна бытует одна красивая легенда, которую обязательно рассказывают туристам. Эта легенда — не выдумка гидов, а, действительно, старинное предание, к тому же санкционированное Церковью.
Как-то в IV веке по Р.Х. на Кипре в условиях длившейся несколько лет подряд засухи сильно расплодились змеи. И тогда, по инициативе святого Николая, основателя и настоятеля одного из самых первых монастырей на Кипре, а в другой версии — по велению равноапостольной императрицы Елены, на остров была завезена тысяча кошек, которые в короткий срок справились с напастью, терзавшей Кипр. С детства, прочитав сказки Киплинга, мы привыкли считать прирождЈнным змееловом мангуста, и нам трудно представить в этой воинственной роли нашего пушистого домашнего друга. Тем не менее, легенда жива.
Сверх того, на протяжении веков еЈ трактовка расширялась. Считается, что, подобно тому, как кошки „пили пропитанную ядом кровь врага“ (Г. Сеферис), так и человек, чем больше ему пришлось, в переносном смысле, проглотить в своей жизни яда, то есть вытерпеть всяческих горестей, тем больше Божественной благодати он притягивает к земле. Наверное, более нигде в мире отношение к кошкам не соединено с такими возвышенными метафизическими соображениями.
…ЧЈрные, серые, пятнистые, полосатые — потомки спасителей Кипра — лениво бродят от одного уличного кафе к другому или по-хозяйски возлежат в тени, своей грациозной вальяжностью как бы подчЈркивая неторопливость и степенность жизни на острове… Эпилог
…Москва встречает возвращающихся россиян строжайшим паспортным фейс-контролем, людьми с автоматами и традиционными задержками в выдаче багажа. По выходе из аэропорта сразу чувствуешь характерный запах выхлопных газов. Пыль летит вслед за каждой проезжающей автомашиной. Удивительно, но в Ларнаке, несмотря на плотный поток автомобилей в ней, запаха гари и нагретых шин не ощущается. Дорожной пыли там также почему-то нет, несмотря на перманентную засуху…
Господи, ну почему, находясь за границей, мы всегда отмечаем, как там хорошо, а, возвращаясь домой, первым делом видим у нас плохое?! Наверное, это происходит оттого, что нам, в принципе, безразлично, каким будет тот же Кипр через год, десять лет, столетие… Приехав за рубеж отдохнуть, мы часто бываем приятно удивлены в некоторых мелочах. Если же что-то из встреченного нам не нравится или вызывает неудобства… Ну что же, мы там в гостях и не можем требовать, чтобы что-то из того, к чему там давно привыкли, изменили под наш вкус и нашу прихоть. Мы не собираемся там век вековать, мы возвратимся домой.
Но Россия — наш дом и дом наших потомков навсегда. И мы не можем равнодушно взирать на недоделки нашего дома. На самом деле, многое у нас, если не почти всЈ, лучше, чем где бы то ни было. Но мы не хотим, чтобы наше Отечество останавливалось в своЈм движении к совершенствованию. Вот почему мы иной раз, может быть, так несправедливо суровы к России.
Мы не просто имеем право хотеть, мы обязаны стремиться к тому, чтобы наша страна была лучше других. К нам неприменимы те критерии, с которыми можно подойти к оценке того же Кипра. От России и русских всегда ждали и будут ждать большего, чем от других. Ибо не зря красуется на стене таверны в Ларнаке надпись, сделанная нашим безвестным соотечественником:
