 |
| Псковское агентство информации | Сергей Матвеев | 28.07.2005 |
Вы православный человек, Сергей Евгеньевич?
Я истинно православный человек с момента рождения. Верующий человек, но, может, в силу своей службы не могу соблюдать какие-то церковные правила, например, посты, здесь грешу, безусловно. Церковь посещаю, молюсь, как могу, исповедуюсь. У меня две бабушки: по линии отца — Мария Федоровна и по линии матери — Анна Петровна, были верующими. Они регулярно посещали церковь, знали церковный календарь, соблюдали необходимые ограничения поста. Мария Федоровна, как я помню, все время молилась Николаю Чудотворцу, это был ее любимый святой, а жизнь была тяжелая, она и в оккупации была, но все время молилась святителю. Бабушка по линии матери знала церковно-славянский, читала молитвослов на языке Церкви. Видела Царя Николая, который бывал в том селе, откуда она родом Русско — Высоцкое, под Петербургом. Он охотился в тех краях и раздавал простым людям монеты, она это видела. А когда я родился, в те времена отношение к Церкви было вполне определенным, особенно для официальных лиц, руководителей, но бабушка, Мария Федоровна, меня покрестила в первый же месяц, в Новгороде в 1959 году. И много лет спустя, когда у меня родился сын, я крестил его в Новгороде. Крестил, несмотря на то, что был первым замом начальником УВД Новгородской области, начальником криминальной милиции, а крестил сам Владыка Новгородский и Старорусский Лев. У меня, кстати, до сих пор хранится мой крестильный крест.
Редчайший случай, обычно крестильные крестики куда-то теряются.
У меня мама, Елена Петровна, сохранила этот крестик. Она в советское время воспитывалась, но Бога не бросала и в душе все время верила и молилась за меня. А ношу сейчас дорогой для меня крест, мне его два года назад освятил архимандрит Иоанн Крестьянкин и повесил на грудь.
Можно сказать, Сергей Евгеньевич, что Вы с нашей Церковью?
Да, и очень положительно отношусь к Церкви. В свое время приходилось бороться с сатанизмом, были серьезные преступления на этой почве в Новгородской области. И когда покушались на священника Старорусской церкви, мне пришлось организовывать работу оперативную и задерживать преступников. Погромы на кладбищах были организованы сатанистами, и разбиты могилы, и осквернены, писали шестерки везде….
То есть, это не игра подростков, сатанизм существует?
Это не игра. Это такое же безумие молодых, как наркотики, как алкоголизм. Неокрепшие души, прежде всего, некрещеных людей, души тех, кто не верит, кто начитался литературы, распространяемой Западом и противниками нашего государства. Был у меня случай в практике, когда в один день двое молодых людей-сатанистов убили в квартире одного человека и написали кровью три шестерки. Потом переехали в Старую Руссу, ломились в храм, храм им не открыли, а они хотели застрелить священников. Был у них и обрез, и полные карманы патронов. И когда подъехал наш наряд, стали их задерживать, но они настолько были помрачены безумием, что один застрелил другого, а потом застрелился сам. Живыми мы их не взяли.
У нас, Сергей Евгеньевич, Церковь отделена от государства, и человек у власти может помогать церкви, а может и не помогать. Но он не должен и не обязан это делать. Ваша помощь Церкви — это Ваш выбор?
Добровольный выбор с самого начала. И у моих подчиненных нет вопросов, если надо помочь Церкви. Надо помогать. Владыка обращается — мы не отказываем в помощи. У меня дружеские отношения со священниками: отец Андрей Таскаев, отец Иоанн Муханов, матушка Людмила — игуменья Снетогорского монастыря, отец Гермоген. В религиозные праздники у меня всегда на контроле охрана всех храмов в области, а их более ста. Все Церкви охраняются, на особом контроле у нас и раскрытие преступлений, связанные с хищениями в церкви.
А это часто происходит?
Довольно часто. Я могу вам привести статистику: за шесть месяцев текущего года зарегистрировано 26 посягательств на церковные ценности, но, по сравнению с прошлым годом, раскрываемость улучшилась на 23%, то есть мы стали раскрывать больше подобных преступлений. Но самая сложная обстановка с сохранностью церковных ценностей складывается на территориях Новоржевского, Локнянского, Порховского и Пыталовского районов. Здесь совершено по два преступления. Мы стараемся работать на раскрытие и добиваемся этого. Есть и грабежи: приходят в церковь преступники и открыто пытаются завладеть предметами церковного культа, иконами.
А еще у вашего ведомства чуть ли не свой храм есть, церковь Успения с Пароменья, и ее настоятель Виталий Скнар окормляет псковскую милицию?
Да, отец Виталий с нами, начиная с освящения новой техники, зданий районных отделов, которые мы строим в области — больницу построили, реабилитационный центр. В его церковь теперь целое паломничество наших сотрудников. Стало традицией крестить детей, заказывать какие-то требы, получать благословение перед отправкой в командировки в горячие точки. В других областях я не знаю такой традиции, чтобы батюшка благословлял на службу. Я выезжал в Чечню и брал с собой отца Виталия, у меня и фотография есть, где я за пулеметом, а отец Виталий ленту держит.
Мы ее опубликуем, а нам потом напишут на форуме: чему батюшки учат. Хотя Сергий Радонежский на войну за Отечество благословил двух монахов Ослябю и Пересвета.
У нас сейчас появилась идея, думаю, тоже оригинальная, мы получили благословение Владыки на ее реализацию: хотим сделать в нашей церкви иконостас, к сожалению, там большая проблема, нам не дают заменить тябла старого, рассохшегося иконостаса. Но мы будем строить новый иконостас поверх старого. А на написание икон вся милиция области собирала деньги, чтобы у каждого районного отдела в иконостасе была икона -покровительница. Мы планируем к Пасхе эту идею реализовать, я надеюсь, нам понадобится год. Стоимость работ большая, но деньги собрали.
Без спонсоров? Милиции, наверное, их не трудно найти?
Да, поначалу было много богатых спонсоров, которые обещали отцу Виталию и по плечу его похлопывали: без проблем 20 тысяч долларов. А потом куда-то спонсоры потерялись. Были и те, кто на выборах в губернаторы шли. Обещали помочь милицейской церкви в этой святой идее, но я тоже их сейчас на горизонте не вижу. В результате, наши милиционеры, с нашей небольшой, по нынешним временам зарплаты, объединились и собрали средства. И, если Бог даст и мне, и нам терпения — иконостас будет.
Получается, возможен уникальный иконостас — не от начальства, а от каждого района области, от каждого милиционера, который отдал деньги на икону из своего кармана?
Думаю, дело не в деньгах, а будет успокоение для души. Вот и я хочу заказать свою икону, чтобы поблагодарить своих родителей, бабушек моих, которые привели меня к хорошему. У меня сейчас уходит мама, тяжело болеет, и я хочу сделать свою родовую икону, небесных покровителей своей семьи, своего рода. И чтобы там, в Царстве Небесном, им покровительствовали и помогали, и Бог нашел снисхождение к ним.
А Ваша награда Орден благоверного князя Даниила Московского? Князь в нашей истории, богатой на сложные личности, отличался мудростью и рассудительностью. Какие чувства переживаете?
Действительно — это высокая награда, и, может, очень высокая оценка моего скромного труда, и, прежде всего, труда всех моих подчиненных, кто за моими плечами стоит. Порой и не знаешь, какая награда лучше: церковная, или светская, которых у меня немало.
А какие?
«Орден мужества», который дается за выполнение боевых задач, я выполнял их в Чечне в 1999 году. «За заслуги перед Отечеством» II степени. «Медаль Жукова» — за доблесть в службе. Много.
Хорошие награды.
Я считаю, что Орден Даниила Московского — награда символичнее. Получить ее из рук Владыки от Патриарха Московского и всея Руси Алексия II — очень радует. Будем работать, будем стараться, а дальше, как Бог даст.
Профессия милиционера, человека охраняющего правопорядок, как и профессии учителя, врача очень христианские по сути. Люди этих профессий должны иметь сильную нравственную и духовную основу, потому что имеют дело с судьбами и жизнями. Не считаете ли Вы, что милиционер должен быть верующим человеком? Тогда и служить будет легче, и никаких оборотней не будет?
Бывает в жизни по всякому. Святых мало, но дело в том, что в верующем человеке душа чище, и он сам относится к людям лучше, понимает их. Надо относится к людям по — христиански в сложных ситуациях, и даже к преступникам, когда они попадают в руки правоохранительных органов. Преступник — человек, хотя бывает, через наши руки и нелюди проходят, которым пощады быть не должно. Сейчас мы стакиваемся со страшными преступлениями и со страшными преступниками.
Мир стал более жесток?
Да. И нашему сотруднику надо иметь, прежде всего, духовную силу, чтобы не сломаться, чтобы твердо выполнять свои задачи. Мы ведь и на Северном Кавказе, и терроризм сейчас вполне реальная угроза. Нужно быть крепким духом, а православная вера укрепляет. И со многих сторон оказывает влияние на личность, воспитывает личность, формирует душу человека. Я считаю, что человек верующий на много душевнее, добрее и духом крепче, и, наверное, профессиональнее. Поэтому я за укрепление веры в наших рядах. Сейчас все можно делать свободно: и крестить, и поминать своих родных, и на службу в храм идти. Можно быть верующим человеком, и я это только приветствую.
Сергей Евгеньевич, как начальник Вы требуете, чтобы наша милиция была православной?
Нет, конечно. Все свободны в своем выборе. У нас есть и мусульмане в рядах сотрудников.
А сектанты есть в нашей родной милиции?
Нет, не слышал и не встречал. С такими сотрудниками мы бы расставались, если бы это было за рамками закона. Все — таки Псков обязывает: отсюда начиналась наша вера православная, начиналось христианство на Руси вместе со Святой и Равноапостольной Великой княгиней Ольгой. Мы должны и сегодня стоять на страже нашей веры.
Вы первым идете навстречу нашей Церкви?
Да, первым.
Помоги, Господи.
Мы соболезнуем Сергею Евгеньевичу. На другой день после интервью, его мама скончалась. Упокой, Господи, душу новопреставленной рабы Божией Елены.
Информационная служба Псковской епархии.
http://informpskov.ru/church/22 196.html
