 |
| Труд | Юрий Поляков | 27.07.2005 |
— Юрий Михайлович, судя по всему, наконец сбывается ваш прогноз, сделанный лет десять назад, о том, что тема любви к Отечеству опять станет в России актуальной…
— В 1994 году, когда слово «патриотизм» было почти неприличным, вышла моя статья «Россия накануне патриотического бума». В ней я доказывал, что шквал ругани и издевательств, который обрушился тогда на советский патриотизм, а на самом деле на глубинный российский патриотизм, облекшийся в советские формы, вернется к нам бумерангом. И это обернется таким ущербом для страны, что тем, кто будет во главе ее, волей-неволей придется задуматься о возрождении патриотического чувства. Правда, я высказал опасение, что к этому могут быть привлечены люди, которые любовью к Отечеству ранее не только не страдали, но и старательно ее изничтожали.
Первый мой прогноз сбылся. Что касается опасения, то и оно остается актуальным. Тогда деньги будут разбазарены или разворованы, а идея дискредитирована…
— В некоторых СМИ новая правительственная программа сразу вызвала скепсис: не возвращение ли это к советскому агитпропу, казенной, принудительной любви к Родине?
— Забюрократизировать можно любое начинание. Но тот скепсис, который я увидел в ряде газет и телевизионных программ, связан с другим: люди, которые все прошлые 15 лет неплохо зарабатывали на оголтелом либерализме и антипатриотизме, почувствовали, что нужда в их услугах может отпасть. Это, скорее, страх потери рабочего места.
— Еще говорят, что программа потребует больших средств…
— Дело в том, что в разрушение патриотического умонастроения вложены колоссальные деньги, на которые изданы сотни книг, сняты сотни фильмов, порочащих нашу историю, нашу цивилизацию, традиции. Я отлично знаю, какие гонорары получали журналисты, внушавшие нам комплекс неполноценности… И преодолеть все это только на «общественных началах» просто невозможно — то, что рушилось за гигантские деньги, не может быть восстановлено бесплатно.
Кстати, посмотрите, сколько средств тратится в США, чтобы воспитать у молодых людей любовь к Америке и уверенность в ее абсолютной правоте… А как жестко там реагируют на малейшие попытки отступить от «генеральной линии»: когда известный телеведущий Фил Донахью высказал сомнения по поводу необходимости войны в Ираке, его тут же уволили с работы. В отличие от его российского коллеги Владимира Познера, который, например, после выборов на Украине появился на экране в оранжевом галстуке. С ним, слава Богу, все в порядке, трудится.
— В реализации программы определенная роль отводится журналистам, деятелям культуры, в частности, писателям. Вот и о них государство, наконец, вспомнило…
— Писатели у нас, как известно, хорошие и разные. Среди них были такие, кто все прошедшие после крушения Союза годы, что называется, на свой кошт продолжал развивать патриотическую тему, писать книги, в которых пытались честно разобраться в светлых и темных сторонах нашей истории, а не обслуживать взгляд другой цивилизации на наши беды и проблемы. Это Валентин Распутин и Леонид Бородин, Владимир Личутин и Петр Краснов, Тимур Зульфикаров и Юрий Козлов… Но именно они до сих пор «отключены» от электронных СМИ, а значит, выключены из диалога о том, что с нами происходит. Свежий пример: ни один радио- и телевизионный канал не вспомнил о 75-летии Вадима Валериановича Кожинова — глубочайшего, честного мыслителя, на книгах которого выросло не одно поколение государственно ориентированных людей. Это не случайность…
Если и нужны сегодня жесткие меры, то они должны быть направлены против тех, кто целенаправленно старается изъять из нашего духовно-культурного пространства фигуры, которые лично им не любы. Но это не значит, что, когда ситуация изменится, надо отключить от микрофона и телекамеры тех, кто работал на разрушение патриотического чувства, — ни в коем случае! Нельзя переходить из режима либерального монолога в режим монолога патриотического.
— Тем более есть опасность, что информационные рычаги захватят те, кто патриотизм сделал своей профессией…
— Везде, где есть возможность подменить ум, талант и образованность спекуляцией на добром деле, — там появляются «профессионалы» — профессиональные борцы за свободу, профессиональные правозащитники, профессиональные патриоты. Если дело патриотического воспитания попадет в руки таких людей, то пиши пропало. Поэтому главным условием осуществления этой программы должно быть возобновление нормального, плодотворного диалога между разными направлениями нашей общественной мысли: между либералами и почвенниками, патриотами и западниками. Только сложение их энергий, выработка единого взгляда на ряд ключевых вопросов будут способствовать движению вперед. Реформировать систему информации надо путем не изъятия, отсечения, а добавления. В электронные и печатные СМИ должны быть возвращены писатели патриотического, консервативного, почвеннического сознания. Пусть они участвуют в диалоге, споре, в котором, кстати, виднее будут достоинства и недостатки оппонентов. И тогда мы, может быть, поймем, что взгляды у нас могут быть разные, а Россия одна.
— Вы сказали о главном условии выполнения программы, а какими должны быть первые шаги по ее реализации?
— Мне кажется, наш президент мог бы найти время и наконец встретиться с лидерами патриотического движения и выслушать их. Он уже выслушивал и правозащитников, и либералов, и представителей ПЕН-центра… С патриотами он не встречался ни разу. Думаю, что такая встреча, где могли бы высказаться лидеры всех направлений патриотического, национально-возрожденческого движения (отсекая, естественно, людей не совсем здоровых, которые есть в любом движении), могла бы быть очень полезной. Подозреваю, власть, начиная с конца горбачевского периода, настолько дистанцировалась в угоду западному истеблишменту от патриотического движения в нашей стране, что сегодня достаточно смутно представляет себе, что это за сила. Понимает ли она, что внутри движения есть свои славянофилы и западники, либералы и ортодоксы, красные и белые, православные и атеисты? Что, скажем, патриотизм Панарина и патриотизм Проханова — это разные явления?..
В конце 80-х годов произошел раскол между властью и патриотическим движением, а в ельцинский период уже зияла пропасть между ними. Удивительно, что и позднее, пытаясь восстановить разрушенную государственность, власть опиралась на кого угодно, только не на патриотов. И это предубеждение нужно ломать. Хотя, случается, недоверие власти питается какими-то неразумными, а порой и неприличными выходками людей, именующих себя патриотами. Например, антисемитскими заявлениями. Вообще, любые перекосы в национальной политике недопустимы в нашей разноконфессиональной и многоэтнической стране.
— Как вы относитесь к таким молодежным движениям, как «Наши», «Идущие вместе», которые нередко намекают на свою близость к Кремлю?
— К власти многие хотят быть близкими, кто-то пытается таким образом повысить свой рейтинг. А в том, что появляются разные движения, в частности, молодежные, не вижу ничего дурного. В свое время были разрушены пионерская и комсомольская организации, структуры типа ДОСААФ — как элементы советской цивилизации. А на смену им ничего не пришло. И только сейчас мы начинаем понимать, что советская цивилизация была достаточно адекватным ответом на вызовы времени, которые были брошены исторической России в XX веке. Потом эта модель себя во многом изжила, но многие формы, выработанные в советский период, были весьма разумны. Я, например, помню, какая была стройная и достаточно справедливая система работы с творческой молодежью. Сколько тогда было открыто талантов, причем часто из самой глубинки…
Да, в молодежной среде всегда есть те, кому не нравятся коллективные формы сосуществования. Таких примерно процентов 15. Да, им было плохо в комсомоле. Но 85 процентов чувствовали себя нормально. Да, сегодня не надо ломать меньшинство ради большинства, но и большинство не должно страдать из-за меньшинства. А у нас последние полтора десятилетия все, что связано с коллективными формами, подвергалось осмеянию. И кончилось это тем, чем и должно было кончиться. А вот на днях я встречался с ребятами — участниками программы «Гражданская смена», осуществляемой в Москве, — и почувствовал, как молодежь соскучилась как раз по коллективным формам жизнедеятельности.
— Критики программы говорят, что она направлена на воспитание любви к государству, а это не то же самое, что любовь к своей стране…
— Чтобы любить свою страну, надо чтобы о ней тебе, по крайней мере, достоверно и объективно рассказывали. А у нас накануне юбилея Победы эфир был забит фильмами, где страна-победитель изображалась каким-то монстром, армия-победитель — как сборище дебилов и мерзавцев, и вообще агрессор — гитлеровская Германия ставилась на одну доску с Советским Союзом… Как в атмосфере такого давления, постоянного навязывания черного мифа о своей стране можно воспитывать любовь к ней?
Обратите внимание: пока речь не идет о навязывании патриотизма. Наоборот, нам навязывают антипатриотизм. Вообще, я глубоко убежден, что любовь к Родине настолько сильное и глубинное чувство, что оно и само восстановится, только не надо мешать людям быть патриотами.
Неверов Александр
