 |
| Русское Воскресение | Наталья Масленникова | 22.07.2005 |
Замечательная духовная традиция Леушинского молитвенного стояния возникла совсем недавно: в 1999 году. Тогда на пустынные берега холодного Рыбинского водохранилища прибыли четверо прихожан храма св. Иоанна Богослова (подворье Леушинского монастыря в Санкт-Петербурге) со священником Геннадием Беловоловым; тогда впервые, спустя более полувека после затопления обители св. Иоанна Предтечи, мертвые воды рукотворного моря осенила животворящая молитва; тогда и произошло первое чудо в мрачной пустыне: из глубины всплыло мореное дерево некогда славных леушинских лесов, вырубленных до ярославской трагедии, когда в начале 40-х годов смертоносные волны по воле «молодых хозяев земли» скрыли под собой все живое, теплое, солнечное… Ушла под воду и тихая Леушинская обитель, а в 1999-ом вода отдала таинственного свидетеля подводного бытия: из дерева сделали памятный Леушинский Крест, который установили на берегу, неподалеку от селения Мякса, что в 30 верстах от Череповца, и сюда, с тех пор, каждый год 6-го июля, в канун престольного праздника затопленного монастыря — Рождество честнаго славнаго Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна (24 июня/7 июля) — стекаются многочисленные поклонники — сегодняшние подвижники православия. И нынче, уже в седьмой раз, на Леушинское стояние собрались наши благочестивые братья и сестры. 6-го отслужили всенощную, а утром теперь жаждущим молитвы водам подавала жизнь литургия.
По благословению владыки Максимилиана, архиепископа Вологодского и Великоустюжского, ежегодно в канун праздника у Леушинского Креста, на котором закреплена икона Богоматери «Азъ есмь съ вами и никтоже на вы», совершаются молебны с акафистом св. Иоанну Предтече; после молебна в сторону спящей обители (приблизительно 20 км) увозят на лодке поминальные записки и спускают их на воду — благочестием и красотой, живой верой дышит этот чистый обычай, в нем дух глубинный, народный, в нем сокровенная истина переживания, страдания, в нем вера самая простая, детская, а значит и самая искренняя, — так к Богу ближе. Да, так наивно мы верим — и в этом своя русская правда, народная правда, что там, рядом с обителью, ближе Христос. С этим детским любомудрием восходили на свою Голгофу бесчисленные новомученики Православия на Соловках, так принимали свой крест бесчисленные страдальцы Свири…
Затем на берегу совершается чудесное всенощное бдение: подводные храмы, и не только леушинские, — много их под 4500 кв. км стальной глади, являют свою благодать. Люди верят — а это главное — пусть после десятого, сотого стояния, но обитель воскреснет. Крестным ходом обходят молящиеся сии пределы Русского Успения… Неисповедимы пути и тайны Господни, но велика вера русская в возрождение жизни, удивительны духовные силы пробуждения народного, красиво сказание о богатыре Садко, возвращающемся из подводного царства, одолевшем силы тьмы, дивно заветное предание о граде Китеже… Неисповедимо умоначертание русское, одно ясно — дух наш от Бога.
Незримая нить связывает последние молитвы леушинских монахинь-свидетельниц затопления, страдание сердца человеческого с молитвой сего дня — в ней горячая вера в воскрешение России.
Леушинское стояние имеет и другие обычаи. На «берег плача» приносят лишь обожженные свечи: по преданию, в видении игуменье Таисии, настоятельнице монастыря, предстала Божья Матерь, которой она подала целую свечу, но Царица Всеблагая взяла из рук монахини обгоревшую. Еще приносят сюда поклонники самые разные иконы Богородицы в свершение мечты матушки Таисии о том, чтобы в обители собрались все чтимые образы Матери Божией.
Новгородской губернии, Череповецкого уезда Иоанно-Предтеченский женский монастырь находился при деревне Леушине на берегу реки Илоса, в 29 верстах от Череповца. Первоначально, в 1875 году, он был основан как женская община в имении санкт-петербургской купчихи Пелагии Максимовой, которая обеспечила ее земельными и прочими недвижимыми имениями; в 1885 году община была преобразована в монастырь и настоятельницей его стала игуменья Таисия (в миру Мария Васильевна Солопова, 1840−1915), духовная дщерь о. Иоанна Кронштадтского. Матушка Таисия выстроила большой монастырский собор, устроила два скита, открыла церковную школу для девочек и приют для сирот. Много сил отдавала она для подготовки сестер Иоанно-Богословского монастыря, основанного преп. Иоанном Кронштадтским на родине, в Суре (этот монастырь восстанавливается с 1998 г., сегодня там 11 насельниц), участвовала и в возрождении Ферапонтова монастыря. После кончины о. Иоанна принадлежала к Обществу его последователей. Игуменья Таисия оставила чрезвычайно интересные автобиографические «Записки», «Письма к новоначальной инокине», «Беседы о. протоиерея Иоанна с настоятельницей Иоанно-Предтеченского Леушинского первоклассного монастыря игумениею Таисиею» (ее сочинения переизданы в последние годы). Более 35 лет матушка состояла под духовным руководством о. Иоанна, он был неизменным советником ее и в делах монастырских, часто наведывался в любимую им Леушинскую обитель.
Неизмеримая печаль охватывает путешественника, плывущего на пароходе из Москвы в Петербург, когда открывается вид на калязинскую колокольню, когда встают из воды изувеченные храмы, под водой старинная Молога, церкви, дома, погосты, леса, поля… здесь некогда кипела жизнь, здесь бился ее чудесный пульс, звучали голоса радости и печали, лилась народная песня, роилась детвора, шумели купцы на базарах, размеренным ходом шел могучий крестьянский труд, мычали коровки и лаяли собаки, ржали веселые жеребцы и блеяли овцы и птичий гомон повсюду — все, все, и подвиги и грехи мирские, осеняла молитва Господня. Не забыть страшный, забетонированный, уходящий, как будто в преисподнюю, под откос берег страдалицы Волги у Юрьевца, не забыть холодного металлического пространства Горьковского водохранилища на пути в Пучеж, какого-то чужого мертвого моря среди лесов и дорог России, не забыть слез, стоящих в глазах богатыря-краеведа из пучежского музея, родившегося уже после затопления города, когда у макета убитого Пучежа он повествовал о кончине своей родины… Ледяная сталь скрывает и Леушинскую обитель… До поры заколдованное жутким чародеем подводное царство Руси!
Но далекие преданья питают нашу память. «По-мни! По-мни!» — словно зовущий благовест колокола, звучит голос сердца в одном из самых грустных русских романов ХХ века — «Лето Господне» И. С. Шмелева. «По-мни!» Помните? — «Едем с о. Иоанном, бывало, от пристани нашей Борки до монастыря; дорога все идет лесом, а версты за три до монастыря, пересекая дорогу, проходит полоса монастырского леса; и станет батюшка благословлять его на обе стороны: „Возрасти, сохрани, Господи, все сие на пользу обители Твоей, в ней же Имя Твое святое славословится непрестанно“. Дорогою расспрашивает о состоянии сестер, о здоровье их и т. п. Подъезжаем к деревне, расположенной за одну версту от обители и составляющей весь ее приход, а там по обеим сторонам пестреет народ, вышедший на благословение к великому гостю: мужички с обнаженными головами кланяются в пояс; женщины с младенцами на руках спешат наперерыв поднести своих деток, хоть бы ручкой-то коснулся их батюшка; только и слышно: „батюшка-кормилец“, „родимый ты наш“, „красное солнышко“. А батюшка на обе стороны кланяется, благословляет, говоря: „Здравствуйте, братцы! Здравствуйте, матери! Здравствуйте, крошечки Божии! Да благословит вас всех Отец наш Небесный! Христос с вами! Христос с вами!“ А как только пойдут монастырские постройки — дома причта, гостиницы и пр., тут встречают сестры с громким стройным пением: „Благословен грядый во имя Господне!“ — и далее с пением же провожают до самого соборного храма, где встречают священнослужители, а звон в большой колокол давно уже гудит. Похоже на что-то пасхальное, прерадостное: общий подъем духа, общее торжество! После литургии, за которой всегда бывает много причастников, батюшка проходит прямо в сад, куда приглашаются и все сослужившие ему священнослужители, гости, приехавшие к нему; туда же является и самоварчик со всеми своими атрибутами, и дорогой батюшка, зная, что всякому приятно получить чаек из его рук, старается всех утешить. Потом пойдет гулять по аллеям сада или один, или с собеседником, но никто не беспокоит его» (Игуменья Таисия /Солопова/ Беседы о. протоиерея Иоанна…// Святой праведный Иоанн Кронштадтский в воспоминаниях самовидцев. М., 1998. С. 38−39).
Отдельные фотографии, разумеется, дают некоторое представление о прежнем благолепии обители, но более драгоценны слова о. Иоанна, доподлинно переданные матушкой Таисией: «Легко и служить в твоем соборе. Дух сестер-певчих дышит чистотою, усердием, благоговением; вообще у тебя хорошие сестры, хорошая обитель, и не оскудеет она милосердием Божиим» (Там же. С. 44).
Русская трагедия под названием «ГОЭЛРО» — человек (?) открыто поднял руку на мир Божий — как будто еще не до конца осознана нами, но в последнее время она все чаще дает о себе знать так называемыми энергетическими кризисами по городам и весям многострадальной России. Так непонятно и неуклонно свершается Промысл, и все возвращается на круги своя… Мы забыли (или нас заставили забыть?) о самом простом, о заповеди любить всякое творение Божие, любить природу, любить благодарственную молитву Творцу.
«„Лобызаю Десницу, создавшую тебя столь дивно, столь прекрасно, благоуханно! О, Творец, Творец! Сколь дивен Ты и в самомалейшей травке, в каждом лепестке!“ Подержит, бывало, батюшка в руке своей цветочек и отдаст кому-нибудь из присутствующих; и сколько радости получает с этим цветочком обладатель его! А батюшка продолжает восхвалять Творца за Его благодеяния, — рассказывает игуменья Таисия. „Культура — культурой, а Творец -Творцом. На то и дан человеку разум, чтобы он работал им, возделывал, совершенствовал… культивировал прежде всего самого себя, а затем и другие творения Божии… <…> О, Творче Всеблагий, Отче Небесный, доколь создание Твое не познает Тебя и не падет в прах перед величием Твоим?!“» (Там же. С. 51). Скорбно сознавать, что именно эти слова о. Иоанн произнес здесь, в Леушине, в обители, теперь погребенной под водами, и вместе, не ушедшей из памяти народной. В 1903 году о. Иоанн совершил здесь закладку Троицкого храма при большом стечении молящихся, ибо тогда в монастыре действовали учительские курсы, где обучалось более 70 человек. В южной стороне от обители, в версте от нее, находилась пустынька, которую ласково именовали «Крестик», с небольшой церковью св. апостола Иоанна Богослова — это было излюбленное местечко о. Иоанна… Все это было, но, странным образом, все это и есть: и в Царстве Небесном, и в царстве подводном, а главное — в наших сердцах, в нашей памяти. «По-мни!»
Несколько лет назад в Даниловом монастыре, когда в Москву привозили киевский образ Богоматери «Призри на смирение», взгляд упал на книгу «Во славу Божию»; книга — документальное повествование об истории Даневского Свято-Георгиевского монастыря, что на Черниговщине. Открываю обложку, а под ней печатное воспроизведение иконы Матери Божией «Азъ есмь с вами и никтоже на вы» — чудесная встреча сердец. Книгу немедленно покупаю — в душу образ вошел. И вот его история. Писан он сестрами Леушинской обители по благословению св. праведного Иоанна Кронштадтского, который сам и освятил икону. О. Иоанн называл ее «Спасительницей России», этим образом он благословил на подвиг св. Серафима Вырицкого, икона стала келейной для старца Серафима в бытность его духовником братии Александро-Невской Лавры, уже в смутные, революционные годы. О. Серафим взял ее с собой и в Вырицу. И здесь, по завету батюшки Иоанна, перед этим образом он совершил свой первый 1000-дневный молитвенный подвиг. Икона источала чудеса, к старцу Серафиму стали во множестве стекаться люди, чтобы помолиться и поклониться этой иконе. Власти, узнав, постановили икону изъять. Тогда старец благословил свою духовную дочь, монахиню Варсонофию, сохранить образ, тайно она и вывезла его в Ленинград. А в 1962 году матушку Варсонофию посетил малороссийский священник о. Херувим (Дегтярь); впоследствии батюшка рассказывал: «Когда я зашел в квартиру матушки Варсонофии, то увидел на столе икону Божией Матери „Азъ есмь с вами и никтоже на вы“. Икона мне очень понравилась… <…> Когда я стал просить икону, она спросила, как меня зовут. Я ответил: „Отец Херувим“. Тогда монахиня Варсонофия сказал: „Я батюшку Серафима спрашивала, куда деть икону, когда я буду умирать, и он ответил — не беспокойся, отдашь Херувиму. Икона будет в монастыре. Она будет принадлежать святому великомученику Георгию Победоносцу“» (Во славу Божию. Свято-Георгиевский женский монастырь. 2001. С. 126−127).
Дивны дела Твои, Господи! В 1997 году Георгиевская Даневская обитель стала хранительницей этого образа. Чудесно икона прибыла в монастырь в самый праздник Похвалы Пресвятой Богородицы — о. Херувим исполнил завет преп. Серафима Вырицкого. Настоятельница монастыря, игуменья Пелагия составила акафист сей драгоценной иконе, так удивительно явленной нам «Спасительнице России» (опять чудо — опять Пелагия! Тонка, непостижима духовная связь времен, сложна ткань народной истории). Это поясное изображение Богоматери с Богомладенцем на фоне синего неба, раскрытыми объятиями Спаситель как бы объемлет наш грешный и прекрасный мир. Чем-то образ напоминает знаменитую рафаэлевскую Мадонну, спускающуюся с небес, но он совсем русский, в нем душа русская… Интересно, что в Петербурге в нижней церкви Никольского собора есть такая икона, только там Богоматерь изображена во весь рост. И еще один штрих: монахиня Варсонофия жила неподалеку от этого собора. Ныне на Святой Руси ширится почитание образа Матери Божией «Азъ есмь с вами и никтоже на вы». В Калининграде и в поселке Брейтово Ярославской губернии есть часовни, освященные в честь этой иконы. В Петербурге создано Общество памяти игуменьи Таисии, там несколько лет проходят Таисиевские чтения, и уж совсем невероятное — в Подмосковье появился храм-вагон иконы «Азъ есмь с вами и никтоже на вы», устроенный бывшим машинистом-железнодорожником, а ныне священником этой церкви. Воистину, поразительно русское малое стадо! В самой деревне Мякса возводится храм, который, надеемся, будет также освящен в память сего образа.
В нынешнем году в этом, еще недостроенном, храме 7-го июля прошла первая литургия; в сослужении 8 священников из Череповца, Москвы, Твери, Томска, Санкт-Петербурга богослужение совершал благочинный Череповецкого благочиния протоиерей Александр Куликов, святое Причастие приняли 200 мирян. Мяксинский же приход возглавляет священник Владимир Беляев, ведет Воскресную школу для детей и взрослых, а этим летом Господь сподобил обустроить и трехнедельный православный лагерь для брошенных государством школьников. Да, лишь праведниками держится земля русская, подвижниками кова преподобного Сергия. Отец Владимир здесь на переднем крае, трудов великое множество, сложности же обычные в наше время — нехватка средств. Но есть и жертвователи: так радением Александра, раба Божия, к 6-ому июля сего года у первого памятного Леушинского Креста во славу Божию возведен второй, десятиметровый, на нем закреплены 4 иконы: Богоматери «Азъ есмь с вами и никтоже на вы», св. Иоанна Предтечи, св. прав. Иоанна Кронштадтского и преп. Серафима Вырицкого (иконы изготовлены на керамической основе, работы местных мастеров). Так в этом удивительном кресте-иконостасе явлена вся история чудотворного образа.
Благодатная икона, доносящая до нас дыхание стольких молитв, возвратилась к леушинским сестрам, она словно просится в родную обитель, она привела с собою сотни «томимых духовной жаждою», ширится паства преподобного Иоанна, велика сила его молитвы — рядом с этой силой радостно жить. Найдет печаль-тоска — вспомнишь дорогого батюшку и уже легко становится на душе, молвишь: «Святый праведный отче Иоанне, моли Бога о нас», — и отступит тьма, бремя грехов уже кажется легче, будто слышишь голос его: «Здравствуйте, Божьи крошки!» Говорят, что во время Леушинского стояния люди испытывают такой высокий молитвенный подъем, который хранит их творческие силы целый год и с нетерпением, как великий праздник, ожидают они новое хождение в Мяксу.
Но — По-мни! — стоит Крест на рукотворных берегах мертвого моря. Когда-то оно отступит, сроки знает лишь Господь, и все, что сегодня вершится в здешних пределах, свидетельствует о настойчивом Призыве к деланию.
Раскройте же сердца ваши навстречу нашим братьям, которые по воле Божией водрузили на рамена свои ношу, для человека неподъемную (?), — распленение подводного царства! Помогай им, Господи! Но обязаны помочь и мы — словом и делом и сердечной молитвой!
Отошел престольный праздник Леушинской обители — в этом году в Мяксе собралось более тысячи поклонников — умолкли голоса человеков, обезлюдел «берег плача», тиха холодная пустыня, мертвенно поблескивает стальная гладь — ее могущество кажется непобедимым… Но горит неугасимая лампада Господня в Иоанно-Предтеченском соборе монастыря, но оттуда, из-под воды, струится благодатная молитва русских пророков и праотцев, они подают нам духовные силы, незримую чудесную помощь — ведь они там, у Бога — они взывают к нам, их голос услышан: четверо подвижников и отец Геннадий сделали первый шаг, далека и терниста дорога, но велик путь узкий!
Воистину, нет невозможного у Бога.
