 |
| Новые Известия | Михаил Поздняев | 14.06.2005 |
Президентский «Совет благочестивых» собирается не часто, от силы дважды в год, ограничиваясь принятием заявлений общего характера. Вот и в последний раз лидеры ведущих конфессий дружно осудили терроризм, экстремизм и ксенофобию, заявив, что «определенные силы… ради достижения узких групповых интересов не останавливаются перед циничным использованием межнациональных и межрелигиозных противоречий».
Подтверждение этих слов не заставило себя долго ждать. Епископ Марк (Головков), заместитель председателя Отдела внешних церковных связей (ОВЦС) Патриархии, выразил категорическое несогласие с точкой зрения, выраженной на заседании главой российских католиков митрополитом Тадеушем Кондрусевичем.
Примечательны по крайней мере три обстоятельства. Во-первых, момент «послания от Марка». В последние недели представители Патриархии и Ватикана высказываются в том смысле, что в их отношениях после избрания папой Бенедикта XVI наступила долгожданная белая полоса. В тот самый день, когда епископ Марк обвинил митрополита Кондрусевича в «подрыве православно-католического диалога и нанесении серьезного ущерба делу проповеди христианских ценностей», глава нашего внешнеполитического ведомства Сергей Лавров сообщил, что министр иностранных дел Ватикана архиепископ Джованни Лайоло осенью посетит Москву. И здесь — нате вам: «Подрыв… ущерб».
Второе обстоятельство. Хотя совет и призван демонстрировать сплоченность его членов перед лицом общих бед, это не исключает разномыслия. Уважать чужое мнение — значит, иметь шанс быть выслушанным. У епископа Марка тоже есть свое мнение, и он вправе его высказать. Но епископ является по совместительству чиновником РПЦ и без санкции свыше никак не мог ополчиться на католического иерарха. И демарш был предпринят не сгоряча, а спустя несколько дней после заседания. То есть подготовлен.
И наконец третий момент и едва ли не самый важный. Зампред ОВЦС дал резкую оценку позиции лидера католиков России не в православном кругу, не в интервью СМИ, но в письме на имя представителя Святого престола в РФ архиепископа Антонио Меннини. В письме, и по факту его отправки, и по форме, и по содержанию напоминающем донос.
Но что такого крамольного сказал в Кремле митрополит?
В заявлении, распространенном позавчера, он восстанавливает ход событий: «После того как выступили представители как религиозных организаций, так и государственной власти, председательствующий (глава президентской администрации. — „НИ“) предоставил слово всем желающим… Я отметил, что изучение религии в школе не всегда является эффективным. Особенно это характерно для стран, переживших гонения на Церковь. Многие дети оказываются оторванными от приходской жизни, редко участвуют в богослужениях, а их религиозные знания носят абстрактный характер… И Церковь несет за это прямую ответственность». В подтверждение своих слов Кондрусевич сослался на опыт Литвы и Польши, а также Италии и Испании.
Создается впечатление, что владыка Марк и «заказчики» его кляузы ждали удобного момента, чтобы совершить «наезд» на Кондрусевича, активность и принципиальность которого давно их беспокоит. Схожую точку зрения на том заседании высказали и представители ислама, и протестанты, но им это сошло с рук. Расчет, похоже, сделан и на менее романтичное отношение к России нового папы, и на слухи о начавшейся в Ватикане «зачистке» «польской партии». Увы, приходится прибегать к не богословской, а к криминальной лексике, поскольку мы имеем дело, как сказано выше, с примитивным доносом совершенно в духе советских времен. И в том же плачевном духе митрополиту Кондрусевичу приходится теперь каяться перед начальством (то ли в Ватикане, то ли в Патриархии): «Исходя из самых лучших побуждений… Мои слова были продиктованы исключительно заботой о благе Отечества… К сожалению, мое краткое замечание… вызвало неоднозначную реакцию…»
Что и говорить, мудрено быть верующим в стране, где — снова цитируя заявление членов президентского совета — на каждом шагу рискуешь столкнуться с «циничным использованием межнациональных и межрелигиозных противоречий ради достижения узких групповых интересов».
